Редкий экземпляр

Отец в третий раз поправляет на нём галстук. - Я, что, девица на выданье? – раздражённо спрашивает Леон. – К чему всё это? Сотни людей живут одни, без всяких семей. - Сынок, всего один вечер, потерпи, пожалуйста. Я тоже был против, но ты знаешь своего папу, ему если что-то в голову взбрело, то это оттуда уже никак не вытащить. Я честно, пробовал… Мужчине становится неловко. Он прекрасно знает, каково это, спорить с отцом-альфой. В своё время наэкспериментировался всласть. Потом с неделю спал на животе, потому что за подростковые выкрутасы пороли его нещадно. В принципе, переставали только тогда, когда отец-омега закрывал его собой и со слезами на глазах умолял мужа прекратить. - Не бери в голову. Один вечер выстоим. Омега сжимает руку сына. И, не сдержавшись, прижимает его к себе. - Я тоже очень хочу, чтобы ты был счастлив. Но если до сих пор ты остаешься один, значит, ты просто не встретил того, кого должен. Мы переживаем из-за того, что ты ни с кем не общаешься… - Сейчас у меня просто куча этого самого общения, - грустно улыбается Леон. - О чём ты? – отец обеспокоенно отстраняет его от себя и заглядывает в глаза. - Встретил недавно одного из своих одноклассников. Пока общаемся. Не знаю, надолго ли меня хватит… - Алан! Громкий голос отца прерывает их разговор. - Я пойду. Пока твой папа не начал злиться. Главное, не волнуйся. Это просто встреча, никто не собирается вас усиленно сводить. И… я всегда на твоей стороне. Глядя в след уходящему отцу, Леон задаёт себе вопрос, на который уже около десяти лет он не может дать ответа. Неужели найти пару - это так важно? Подчиняться всю жизнь диктату супруга, ложиться под кого-то, когда тебе этого совсем не хочется, отдаваться во власть гормонов… От мерзости перечисленного у брюнета поднимается лёгкое ощущение тошноты. Все эти игры в альф и омег не для него. С самого раннего детства он помнил, каким властным был отец-альфа, насколько он подавлял папу-Алана. Иногда мальчик заставал отца-омегу со следами слёз на лице. В такие моменты ему хотелось сделать второму отцу какую-нибудь гадость. И он делал. Его жестоко пороли, прививая послушание и смирение, так необходимое для омеги или беты. Родители не могли определить, кем именно является их сын. Ясно было только одно, Леон родился не альфой. За что благодарит судьбу, по сей день. В прихожей хлопает дверь, и раздаются незнакомые голоса. Стало быть, гости пришли. Да чтоб они провалились! В дверном проёме показывается рука отца, дающая знак подойти. Практически наступая себе на горло, брюнет подходит к нему. В прихожей, мило улыбаясь, на него смотрит мужчина приблизительно его возраста: высокий, хорошо сложенный, с густыми чёрными волосами. От него просто разит самым, что ни на есть, натуральным альфой. И от этого запаха тошнота становится ещё сильнее. - Леон, знакомься, это Кейн. Он тоже, оказывается, занимается издательским делом. У вас так много общего! Скороговоркой выдав какие-то штампованные фразы, Леон желает только одного. Чтобы это организованное родителями свидание поскорее закончилось. Но, к его великому сожалению, ему предстоит долгий ужин, за которым ему придётся говорить. Это было самым страшным испытанием. Поддерживать разговор, который ему не интересен – это адская пытка, услужливо заказанная для него любящими родителями. Потенциальный жених пялится на него, и это раздражает. Опустив взгляд в свою тарелку, изображая ужасную застенчивость, Леон неторопливо ужинает. Еда слишком вкусная, чтобы отвлекаться от неё на каких-то там людишек. Так, промолчав большую часть вечера, ответив на минимум заданных вопросов и обменявшись парой взглядов, гость торжественно провожается до порога. Дверь захлопывается, брюнет облегчённо выдыхает. Спектакль окончен. - Я думал, он никогда не уйдёт… - Мне кажется, ты слишком явно рад, что он наконец-то ушёл, - отец-альфа усмехается. – Знаешь, я, наверное, погорячился. Извини. Давай забудем об этом неудачном эксперименте. - С удовольствием. Отец-омега обнимает его за плечи. - Устал? Надеюсь, что ты переночуешь у нас. - Конечно. А завтраком меня с утра накормят? - Как же без завтрака! А сейчас, иди отдыхать. Ты в последнее время неважно выглядишь. Вняв отличному совету, и понимая, что он устал от впечатлений, разговоров и вкусной еды, брюнет улыбается родителям и отправляется в свою старую комнату. Ехать через весь город домой ему сейчас хочется меньше всего. Детская комната почти не изменилась с тех пор, как он её покинул. Те же бледно-голубые обои, занавески в тон на окнах. На шкафу всё так же красуется надпись, вырезанная ножом «я люблю папу». Книжная полка полна детскими книгами, кое-где ещё остались закладки, которые они мастерили вместе с отцом. Леон с удовольствием вдыхает запах детства. Зазвонивший мобильный вырывает его из воспоминаний, и он раскрывает сумку, чтобы его найти. Увидев на экране совершенно незнакомый номер, он удивляется, но звонок принимает. - Леон… - Извините, что так поздно. - Вы кто? - Мы познакомились в клубе, помните. Я… - До свидания! - Подождите! Прошу Вас, подождите! Я хотел извиниться… Вы не могли бы выйти ко мне, я жду на улице. - Я не дома. - Знаю. Я жду у дома ваших родителей. - У меня нет никакого желания с вами разговаривать. - Я прошу Вас, дайте мне всего один шанс! Я должен прояснить сложившуюся ситуацию. - Если я откажусь, вы будете продолжать меня преследовать? - Да. - Тогда сейчас выйду. Брюнет влез в светлые джинсы, и, подхватив ветровку, отправился на «переговоры». Он тихо вышел из дома и осмотрелся. На противоположной стороне дороги стоит машина, а рядом с ней тот альфа, с которым они встретились в клубе. Поглядев по сторонам, он перешел дорогу. - Что Вы тут делаете? - Мне ужасно неудобно за то, как я себя повёл. Признаюсь, я сам себя удивил. Обычно я так не поступаю… Извините, пожалуйста. - Вы просто подтвердили мою теорию. - Какую теорию? - Все альфы зацикленные на сексе создания. Кроме него ими в жизни ничего не движет. Даже неплохой с виду человек, внутри такой же склонный к бездумным сношениям кобель, как все. Поэтому мне противны все альфы! Без исключения! Тео раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, когда тебя так поливают грязью, хочется просто врезать, да посильнее, но с другой… Рядом с ним сейчас стоял человек, доводящий его своим восхитительным запахом едва ли не до потери сознания. Поэтому он практически не слушал, что ему говорят. Он просто наслаждался голосом собеседника. Во всём этом было какое-то мазохистское удовольствие.