Dark and Dangerous Love

Тишина, она была повсюду. Тело Эвелин было скрыто под белыми и пушистыми покрывалами. Ее чувства были закрыты от всего мира. Темно-серый обогреватель стоял в паре метров от ее кровати, сохраняя комнату в тепле. Зейн не хотел, чтобы она простудилась от холодного дыхания зимы. Она не могла определить температуру помещения, ее тело было полностью отключено, изолируя себя от всего. Девушка была спрятана за высокими стенами, охранявшими ее. Если ничто не могло войти и дотронуться до нее, значит, Эв была в безопасности. Она прижала коленки к подбородку, свернувшись в клубок. Фигурку девушки было тяжело заметить. Еда, которую ей принесли утром, стояла нетронутой на столике около кровати. Ломтики жаренного бекона и яичница, лежавшая поверх куска белого хлеба с чеддером на нем были завтраком для нее. Рядом стоял стакан апельсинового сока. Эвелин была бледнее, чем обычно, за последние три дня она потеряла большое количество веса. Она знала, что должна была есть, но у нее не было ни аппетита, ни энергии. Ее мозг все еще был наполнен мыслями об Этане. Этот невыразительный взгляд на его лице, когда Зейн пытался заговорить с ней, преследовал Эвелин. Она любила его. Так долго Эви сражалась за него. Она отклоняла Зейна из-за любви к Этану, потому что верила, что за них стоит бороться. Теперь она почувствовала себя идиоткой. Глаза Эвелин были закрыты. Она отклонилась в страну мечтаний и онемения, создавшемся из-за бессознательного состояния за последние несколько дней. Ей хотелось, чтобы все закончилось. В секрете от самой себя девушка надеялась, что все попросту прекратится. Она больше не знала, что делает и что хочет. Ей было всего восемнадцать лет, но на ее плечах лежало слишком много ответственности. Не восемнадцатилетняя должна проходить через подобное... впрочем, никто не должен испытывать это. Ведь это нечестно. Пока весь мир танцевал, пел и наслаждался опытом, привносимым жизнью, Эвелин была с монстром, испытывала отвращение от этого. Хоть она и не считала себя жертвой, но она ей была. Все происходящее с ней было несправедливым. Каждая история, сказка и повесть состоит из надежд, мечт, романтики и идеальных концов, к которым лежало сердце Эвелин. Былины о счастливом конце - самое злое изобретение в жизни. Их сахарная жизнь вовлекает вас в ожидания, что все будет сладко и мило. Но на самом деле жизнь преподносит себя еще той стервой. Ничто не может подготовить вас. Люди боятся ничтожества, которое ожидает их, и они проще погрузятся в фантазии и несбыточные мечты. Рано или поздно суровая реальность ударит их по лицу. Жизнь нечестна. Ожидание, что с вами будут поступать справедливо, похоже на попытки одомашнивания дикого зверя и надежд, что он поблагодарит вас, а не разорвет на кусочки. Этого не произойдет. Никто не готовил Эвелин к такому. Ее жизнь не была сладкой, потому что она вообще такой не бывает. И в этом ошибка слабых и любящих мечтать слабых существ, точнее, людей. Желудок Эв заурчал, но она не двигалась и оставалась в постели. Единственным, что помогало понять, что она не умерла, были равномерные движения ее ребер, когда она дышала. Скоро придут слуги и подогреют сендвич, чтобы дать ей пару кусочков, пока девушка не прикажет им уйти. Ее тело казалось тяжелым, будто жизнь, текущая по венам, угнетала Блэкберн. "Я подожду", - решила она. В очередной раз тело начало уходить обратно в спокойный рай бессознания. Она нетерпеливо ждала, чтобы тревога сменилась на сон и забрала ее, помогла сбежать на чуток. Она уснула. Когда власть Тьмы нашла на нее, разум Эвелин ушел далеко от места, где пребывало ее тело, оставшееся в кровати, внутри крепости Зейна, а мыслями она была в стране грез. Нежный и сладких аромат лилий наполнил легкие Эвелин. Они пахли прекрасно. Мелодичные переливы птиц внезапно раздались эхом в ее ушах. Затем ее настиг запах сосен и елей. Солнечный свет бил девушку по глазам, разрезая мрачные тени депрессии. - Мам, - она словно услышала легкий колокольный звоночек. Ее глаза распахнулись. Прямо перед ней стояла маленькая девочка не выше метра, примерно четырех лет от роду. У нее была бледная кожа и темно-золотистые волосы, напоминавшие цвет солнечного света, золота. Ярко-зелено-голубые глаза смотрели в ярко-голубые. Цвет глаз девочки колебался между вечно-зеленым лесом и спокойным океаном. - Мам... - прошептала девочка. - Помоги, мамочка... п-пожалуйста, помоги... п-помоги!.. Сердце Эвелин пропустило удар. Она не знала, кто эта девочка, но ее голос приносил страх и боль в тело девушки. Слезы показались у краешков глаз. Она сделала шаг навстречу ребенку. - Кто ты? Глаза девочки наполнились слезами. Ее маленькие губки дрожали, а руки тряслись. Тогда Эв заметила, насколько хрупкой и тоненькой была девочка. Она выглядела изнуренной и убитой, одежда была разорвана: тонкое платье, сделанное когда-то из приятного материала, но теперь покрытое грязью и оттенками красного... высушившаяся кровь? Платье было изорвано в нескольких местах. Девочка выглядела так, будто прошла через ад и вернулась. Ее щечки были впалыми, и Эвелин решила, что малышка не ела ничего неделями, если не больше. Практически сразу же она сняла тонкую накидку из черной шерсти с себя и отдала ребенку, который резко испарился. Одну секунду она была там, а потом?.. Пуфф, все следы ее существования исчезли в воздухе. Эвелин моргнула удивленно, приоткрыв рот. "Что произошло? Я схожу с ума?" В этот момент на сцену вышел новый голос. В этот раз он принадлежал мужчине, смеявшемуся над чем-то.