После всего

То, что стоит перед Лелушем — прошлое, что он сам создал. Ненависть, существующая между людьми. С.С.

Иногда Сузаку почти жалеет, что они вечно будут играть в эту не-игру «Мой Император, Ваш Рыцарь», что Лелуш больше не будет тем серьезным мальчишкой, которого он встретил в давно оставленном Богом храме. Теперь он - Демон-Император, забравший с собой всю жажду человеческих войн. Но глядя на заострившиеся под весом всеобщей ненависти черты, на истончившуюся кожу и острые костяшки пальцев, Сузаку думает, что Лелуш заслужил быть тем, кто он есть, что он достоин права на этот трон. Да и как по другому, если, Сузаку уверен, другой человек не встал бы, а Лелуш все еще сохраняет свою безупречную осанку. Лелуш оставил после себя безудержную радость для большинства, такую же безудержную скорбь для сестры и Карен, печаль для Джеремии, Ривала и Милли, а для своего Рыцаря - выжженную равнину внутри и постепенно выцветавший мир снаружи. Кроме равнодушия к своей судьбе в нем было лишь несколько искренних улыбок и немного теплых ноток в голосе для Нанналли. Гиасс Лелуша тоже исчез, но до тех пор, пока Сузаку не выполнил долг, возложенный на него, и не позаботился о новой Императрице и, конечно, об остальном новом счастливом мире, умирать Куруруги не имел права. С Сузаку сползают, словно ставшая лишней змеиная кожа, все его предубеждения, желания и жизненные ориентиры, да и жизни-то, собственно, у него уже нет. Сузаку очень старался достичь идеального мира, но постепенно высокие цели о реформировании и улучшении подменились собственными, в чем-то даже эгоистичными желаниями. Сузаку в какой-то мере завидовал Лелушу, сумевшему отказаться от мечты о мире, в котором он с Нанналли мог бы быть счастлив, в пользу счастья всех остальных людей. Вместе с костюмом Зеро остаются в прошлом чувство поддержки и чужого плеча друга-Лелуша, вины и уверенности в собственном поступке к отцу, болезненной нежности и привязанности к Юфи. И под ними остается единственно важное в этом месте: чувство принадлежности Императору и чувство собственности к Лелушу. Одно чувство, имеющее разные стороны, словно монета, многоликое, как древнее божество, которому поклоняются в Китайской Федерации. Оно противоречиво и обжигает то холодом, то жаром, ограняя, словно талантливые резчик, и обнажая самую сердцевину души, подчеркивает все ее достоинства и недостатки. Сузаку уверен, что знает, как это чувство называется, но вспомнить почему-то не может. Если бы его попросили сказать, он непременно назвал бы его ненавистью. Сузаку теряется, когда Лелуш действительно спрашивает. От слов горчит на языке; Лелуш задумывается, почти незаметно сжимая пальцы. Сузаку не знает, мог ли он промолчать, утаить хоть что-нибудь и запереть слова в молчащей клетке из ребер. Кровь, если могла, стучала бы сейчас в висках, но тело оживает только под прикосновениями Лелуша. Сузаку благодарен ему за вновь обретающее чувствительность отвыкшее тело, за возникающее тепло и приятную пульсацию крови внутри. Ему нравится, когда Лелуш уже привычно касается его головы, перебирая пряди, и Сузаку может задержать дыхание, а потом чувствовать сладость вдыхаемого воздуха. Сейчас Лелуш на расстоянии руки, но это - то расстояние, которое Сузаку не решится преодолеть. - Это бессмысленно. Твоя ненависть не может быть причиной, по которой мы оба здесь. Существует что-то другое, может, неразрешимая ситуация, или то, на что я должен найти ответ. Глаза затягивает тонкая пленка ярости, все вокруг становится невообразимо четким и словно подернутым алой тканью. Сузаку закусывает губу и молчит, пытаясь справится с внезапно нахлынувшей иррациональной обидой. Его чувства отвержены, они даже не принимаются в расчет, словно его ненависть ничего не стоит. Словно его выстраданное чувство и разорванная в клочья душа были взвешены, тщательно рассмотрены и признаны бесполезными. Лелуш знает, конечно, какую боль причинил ему этими сухим словами, он всегда понимал человеческую природу, как никто другой. Лелуш говорил, что план не может быть совершенным, если в нём участвуют люди, но он мог просчитать любые человеческие чувства и слабости, успешно на них сыграв. Даже сейчас, Лелуш успешно продолжает цеплять нужные струны души Сузаку, наслаждаясь музыкой, которой извлекает из нее.