Держаться за воздух

- Привет, Марк, - прижав телефон плечом к уху и продолжая нарезать помидоры, поприветствовал мужчину Сашка. - Надеюсь, у тебя нет планов на сегодня? - Нет, - ответил голос Марка, - именно сегодня я лениво созерцаю экран телевизора. У тебя есть предложения поинтереснее? - Ну, например, мы могли посозерцать экран телевизора вдвоем, запивая зрелище вином и заедая пиццей, которую я решил приготовить в данный момент. - Твой план однозначно мне нравится намного больше, - без промедления ответил Марк. - что требуется от меня? - О, всего лишь подняться со своего дивана, завести машину и доехать до меня. Можно даже не при полном параде, ибо я собираюсь щеголять по квартире в растянутой футболке и жутко заношенных джинсах. - Тогда считай, что я уже у тебя. Буду. Через час. - Жду. Нажав на отбой, Орловский улыбнулся собственным мыслям. Вот уже две недели прошло с тех пор, как они с Марком перешли из стадии “начальник-подчиненный” к куда более близким отношениям. Наполненным прогулками по парку с его посеревшим снегом, тишиной, уютом и редким умиротворением, которое было так необходимо Сашке сейчас, когда буря внутри после расставания с Ростиславом наконец утихла. Начинать эти отношения было трудно по многим причинам. Не хотелось новых разочарований, не хотелось снова привыкать к другому человеку, доверяться ему. И хотя сейчас в жизни Сашки не было драм и поступков, за которые ему было стыдно, он был абсолютно точно уверен, что Марку придется очень долго завоевывать его доверие. А про некоторые вещи в своей жизни он и вовсе никогда не расскажет так, как когда-то рассказал Киншеву. При ужасающем числе недостатков, которые у того были, Ростислав обладал одним неоспоримым достоинством - уверенностью в своих решениях. Этакая стена, непробиваемая, особенно если дело касалось его, или тех, кого он считал близкими. А в отношениях с Хейнцлихом Саша пока не чувствовал того же самого. С Марком было спокойно, уютно и наверное тоже надежно, но эта надежность всего капельку отличалась от Киншевской. Но однажды решив, что готов к новым серьезным отношениям, Орловский убежденно претворял свое решение в жизнь. По искреннему мнению Саши, им с Марком было излишне устраивать танцы с бубнами. Да и ему самому строить из себя викторианскую девственницу уже поздно. Тем более никто не отменял того, что он молодой мужчина в самом расцвете, и регулярный секс с проверенным и нравящимся партнером тоже не минус, а вполне себе большой плюс. Трель дверного звонка разнеслась по квартире Сашки в тот момент, когда он открывал бутылку къянти. - Привет, - поздоровался Марк, когда парень, все еще держа штопор в руке, открыл ему дверь. - Надеюсь, ты не собираешься убить меня этим? - М-м-м, - задумчиво промычал Саша, повертев перед глазами штопор. - Вообще-то, нет, я просто пытался выиграть в противостоянии с пробкой. Заходи, - и отступил в сторону, освобождая проход для Марка. А потом уже идя за ним по коридору, добавил весело: - Если я захочу убить, то сделаю это тихо. Чем-нибудь более... внушительным, - и засмеялся, когда Марк, обернувшись к нему, состроил испуганное лицо. - Так я пришел в гости к маньяку? - изображая напуганного героя ужастиков. - К маньяку с богатым воображением, нерастраченной энергией и… - Потрясающим талантом к кулинарии, как я погляжу, - закончил за него Марк, увидев на столе обещанную пиццу, явно не похожую на те, что продавались в супермаркетах. - Готовить ты научился тогда же, когда решил пойти в спортзал? - Нет, еще подростком научился. Меня это успокаивает. И это всего лишь пицца, а не утка по-пекински или чизкейк на десерт. Марк снова в удивлении, только уже непритворном, округлил глаза: - Орловский, ты и утку умеешь готовить? - О, я знаю этот взгляд! Саша, пожалуйста, если ты сделаешь это, я продам тебе свою душу! - рассмеялся парень. - Но так и быть, душу можешь оставить себе. Вместо этого, помоги накрыть на стол и я подумаю, достоин ли ты утки в моем исполнении. Марк улыбнулся и подвернув рукава рубашки, произнес: - Давай говори что и куда, и я сам все сделаю. Спустя час, когда от довольно внушительных размеров пиццы осталось чуть меньше половины, Саша и Марк, прихватив уже полпупустую бутылку къянти и бокалы, перебрались на диван гостиной. Сидя рядом друг с другом, они перешучивались, комментируя какой-то проходной голливудский блокбастер. В какой-то момент Саша обернулся, чтобы ответить на реплику Марка и застыл, увидев, как тот смотрит на него. Изучающе, словно стараясь запомнить этот момент, переводя взгляд с лица на шею, ключицы, вглядывающие из под ворота домашней футболки. - Нравится наблюдать за мной? - подавшись вперед, отчего-то шепотом поинтересовался Сашка. - Нравится, - так же шепотом признался Марк, подавшись навстречу и мягко обводя овал Сашкиного лица кончиками пальцев. - Ты очень красивый. Ощутив прикосновение к своей коже, Саша подался навстречу ласкающей руке и прикрыл глаза. И совершенно не удивился, почувствовав нежное и осторожное прикосновение чужих губ к своим. Оно было таким невесомым и мимолетным, будто Марк пытался спросить, готов ли он, хочет ли этого поцелуя сам парень, не оттолкнет ли, испугавшись, что в его личное пространство вторгаются снова. - Прости. Я не смог удержаться… Саша не удержался, фыркнул, и в следующее мгновение уже сам более решительно впился поцелуем в губы мужчины напротив. Облегчение, которое ощутил Марк можно было сравнить лишь с тем удовольствием, которое он получал от близости этого парня. Руки тут же легли на поясницу и скользнули под футболку, ласково и ненавязчиво гладя горячее тело. Но этого стало мало им обоим - вскоре в сторону полетела и футболка Сашки, вслед за ней - рубашка Марка. И лишь когда пальцы мужчины подцепили застежку на джинсах, тот отстранился. - Что-то не так? - Все так, - со странной полуулыбкой замотал головой Сашка и, поднявшись с дивана, потянул Хейнцлиха к себе. Как только Марк поднялся и попытался прижать Сашу к себе, тот, поцеловав его, отстранился все с той же полуулыбкой на губах и, не выпуская руки мужчины из своих, потянул его в спальню. Довольно странно просыпаться в сером и тусклом феврале от того, что в глаза светит уже не по зимнему яркое солнце. Еще более странно просыпаться спустя четыре года добровольного одиночества рядом с человеком, которого еще две недели назад называл боссом. Да еще и не чувствовать при этом неловкости. - Доброе утро, - улыбнулся Марк, увидевший, что Сашка приоткрыл один глаз, тут же закрыл снова, и уткнулся в подушку. - Не уверен, что оно настолько доброе, как ты говоришь, - пробурчал Орловский. - Хотя... Выходной и работать не надо... - тут Сашка приподнялся на локтях и радостно улыбнулся, - оно действительно доброе. Мужчина перевернулся на бок, подвинулся к Орловскому и провел тыльной стороной ладони по его плечу. - Звучит как комплимент… Что весьма неожиданно, учитывая твой характер. - А чем тебе не нравится мой характер? - насмешливо спросил Саша. - Я же просто умница, красавец, вот правда не комсомолец ни разу. - О да, а главное язык без костей и от скромности умирать не собираешься. Что, в общем-то тоже плюс… - М-м-м, тебе не понравился мой язык? - шутливо возмутился Саша. - Ты уверен, что прямо сейчас хочешь знать ответ на свой вопрос? - поперхнувшись воздухом и вздернув от удивления брови, поинтересовался Марк. - Да мне и не надо, я и так знаю, что лучший. Во многих вещах, - отмахнулся лениво Саша. И тут же добавил, вставая с кровати: - Что ты пьешь по утрам, чай или кофе? - Из ваших рук хоть яд… - Где-то у меня мышьяк был... - задумчиво проговорил Саша. И обернувшись к Марку, с серьезным видом спросил: - тебе сколько капель на чашку? - Ты невыносим, - закатив глаза, простонал Хейнцлих, ощущая, как внутри все плавится от удовольствия, тягучего и теплого. - Правда? - насмешливо отреагировал Орловский. - В общем, я пошел варить кофе. Присоединяйся, - и вышел из комнаты. Но Марк, вместо того чтобы встать, откинулся на подушки. Он был счастлив. Из-за всего сразу - улыбки Саши, чужой постели, в которой он не чувствовал себя лишним и вообще... Просто потому что жизнь прекрасна, когда ты получаешь то, о чем мечтал несколько лет. Немного попредавашись чувству радости и блаженства, мужчина вздохнул, встал и пошел на кухню, откуда уже вовсю тянуло ароматом свежесваренного кофе. *** - Твою мать, - прозвучало очень эмоционально в воздухе и мужская рука зашарила по прикроватной тумбочке в поисках играющего "Somebody to die for" телефона. - Мааам, ты на часы смотрела? - Во-первых, здравствуй, Ростислав. А во-вторых, прости, я вечно забываю о разнице в часах. Слишком много работы навалилось в последнее время, - Ничего, мам, мне все равно уже через полчаса вставать, - сонно пробормотал Киншев, садясь на кровати, потер глаза и зевнул. - Могу я поинтересоваться, чего ради ты звонишь мне в такое время? - Твой брат решил жениться, - обрадовала его Маргарита. - Эмм, на ком? - тупо переспросил Ростислав у матери, не проснувшись до конца - На Софи, на ком же еще может жениться твой брат? - Боже, мама, и это стоило того, чтобы ты звонила мне среди ночи? - простонал Кин. - Они с Софи уже три года как вместе живут. - Да, - бесстрастно откликнулась мать. - Но именно теперь они решили сделать меня бабушкой. - О, черт. Ты и так бабушка, - ворчливо напомнил Кин. - Я в курсе, - хмыкнула Маргарита в трубку. - Но это же Никита, - сказала она таким тоном, будто это что-то объясняло. - Ладно, ладно,- примирительно ответил Кин. - И что требуется от меня? - Приехать через две недели в родной город, - отозвалась мать. - И, кстати, мой дорогой сын, ты не считаешь, что нам с отцом уже давно пора познакомиться с Дани? А то мы ваши фото только в интернете и видели. Как-то это нехорошо в твоей стороны, ты так не думаешь? - Хорошо, мама, мы с Дани приедем через полторы недели, я как раз планировал взять отпуск. Правда, собирался провести его на Гавайях, но свадьба старшего брата - святое… Кстати, ты уже звонила Аленке? - Как раз собиралась, я решила рассортировать степень важности детей по их возрасту, - хмыкнула в трубку Маргарита. - Не надо, мам, я сам ей чуть позже позвоню. Разница во времени - помнишь? Ее Майкл вряд ли будет рад, если теща будет им звонить в такое время. - И между прочим, с Майклом я общаюсь куда чаще, чем с тобой. И он не говорит со мной таким вымученным тоном, что я даже задаюсь вопросм - кто из вас мой настоящий сын. Но я на тебя надеюсь, смотри мне там, ничего не забудь. И привези Дани, я давно хочу с ним познакомиться. - О ладно-ладно, даже не собираюсь с тобой спорить, - немного нетерпеливо пробурчал Кин. - Приедем, обещаю. А теперь, мама, будь человеком, дай хоть полчаса доспать? - Иди спи, засоня. Целую, - на той стороне послышались короткие гудки и Кин, бросив телефон обратно на тумбочку, откинулся обратно на подушки. Но уснуть снова не получилось, в голове крутилась мысль, что через каких-то две недели придется вернуться обратно в город из которого он малодушно сбежал четыре года назад, потерпев разрушительную неудачу в любви. После той ссоры, ставшей жирной точкой в их отношениях с Орловским, Киншеву пришлось буквально по кусочкам собирать душу и сердце, пытаясь выстроить жизнь по-новому. И он был несказанно благодарен Лене и Скарлетт, предложившим зализать свои раны у них в Канаде, на другой стороне земного шара. Тогда ему это было нужно - уехать как можно дальше от бывшего парня, не дышать с ним одним воздухом, не бояться каждую минуту случайной встречи, в результате которой чертова гордость была бы послана ко всем чертям. Он должен был забыть, не помнить... Сашу. Ростислав покатал на языке запрещенное самим собой к произнесению и воспоминаниям имя. Не сказать, что разрыв был так уж и неожиданным. Их совместная с Орловским жизнь всегда была наполнена бурными ссорами и не менее бурными примирениями. Наверное, они слишком многого ждали друг от друга. Юношеский максимализм - делить жизнь на черное и белое, не замечая множества оттенков. Им обоим следовало быть не столь зависимыми от установленными обоими завышенными планками в профессиональной и личной сферах. Теперь, по прошествии нескольких лет, Киншев понимал, что им следовало уступать друг другу хотя бы время от времени. Жить вместе - значит быть готовым к компромиссу, а иначе получается так, как получилось у них. Кин тяжело вздохнул и провел ладонью по лицу. Воспоминание об Орловском повлекло за собой мысли о том, как он пытался жить после разрыва. Как приехал в Канаду и окунулся в разгульную, пьяную жизнь, пытаясь утопить в развлечениях болезненные воспоминания. Менял девиц как перчатки, решив для себя больше никогда не смотреть в сторону парней. Пребывая в пьяном угаре умудрился жениться. И не мог заставить себя не только петь, но и к гитаре не прикасался долгое время. А потом в его жизни появился Дани и забрал его сердце. Почти сразу же случился полюбовный развод с Кэнди, которой оказалась не нужна такая тихая семейная жизнь в доме с белым забором и зеленым газоном. Даниэль заставил посмотреть на мир совсем другими глазами, успокоил, остановил безумное прожигание жизни и вытеснил мысли о Сашке. Именно ради него Ростислав наконец согласился на предложенное ему одним из канадских знакомых место на местном телеканале. И вот уже три года они с Дани выстраивали свою жизнь, наполняя ее теплотой и размеренным ритмом. Только для Даниэля Ростислав, взявший наконец в руки гитару, пел песни без опасений, что в самый ответственный момент снова перехватит горло и слова застрянут комком, как было до этого. Орловский был почти забыт, и прошлое уже не отдавалось прежней терпкой горечью на губах. Разбуженные звонком матери воспоминания поворочались в груди тяжелым зверем, пару раз куснули сердце и лениво улеглись, затихнув до другого раза.