Держаться за воздух

На следующий день после столкновения с Киншевым в клубе, Саша был немного не в духе. Но на предложение Марка погулять в парке согласился легко. Хотелось выбросить все из головы и насладиться солнечным днем, таким редким для морозного сибирского марта. Саша был благодарен Хейнцлиху за то, что вчера тот не стал спрашивать о причинах столько скорого побега из ночного клуба, и сейчас лишь изредка касался выглядывавшего из-под пальто запястья, чтобы хоть как-то поддержать или успокоить явно сердитого парня. Они просто шли по заснеженной аллее, перебрасываясь редкими фразами о работе, погоде, книгах и музыке, и в этот момент Орловский понимал, что за Марка, возможно, стоит держаться. И забыть уже наваждение по имени Ростислав Киншев, которого из раза в раз и хватает лишь на то, чтобы играть в ревнивого собственника. - Ты выглядишь уставшим, - наконец проговорил Марк, которому совсем не нравилось это выражение на лице парня. Сашка должен был улыбаться, радоваться жизни, а не напоминать мрачную тень самого себя. - Скорее злым. Но если ты желаешь дать мне отпуск, не буду иметь ничего против, - хмыкнул Орловский. - Только если ты согласишься провести его со мной. - Я подумаю над этим предложением, - с начальственным видом кивнул Орловский и сам же улыбнулся первым. - Подпись поставлю и печать. - Заявление писать по всей форме? - рассмеялся в ответ Марк. - Пожалуй так и сделаю. Правда я думал, что в нашей паре, печати и подписи ставлю я. - Давно пора было развеять твои заблуждения, - на это рассмеялись уже оба. Дальнейший разговор “ни о чем” продолжился, теперь уже включая планы на гипотетический отпуск, и прогулка стала казаться куда более приятной. Через какое-то время, ощутив, что они оба стали замерзать, Марк решил купить кофе в ближайшем киоске, торговавшем довольно вкусными пирожками. Раслатившись с продавщицей, он собирался направиться к Саше, который стоял чуть поодаль, когда ощутил толчок в руку, отчего один из стаканчиков (благо, с крышкой), полетел на снег, оставляя на нем кофейные разводы. - Ох, извините пожалуйста. Давайте я вам новый куплю? - раздался голос неуклюжего прохожего Марк тяжело вздохнул и ответил: - Спасибо. Не надо... Дима. Парень в очках так резко вскинул голову, что тоненькая оправа подпрыгнула на носу, и недоуменно посмотрел на Марка. - Ой, Марк? Здравствуй...те, - неуклюже добавил он, переводя взгляд за спину мужчине. Хейнцлих прямо кожей ощутил убийственность невысказанной ярости во взгляде парня, оценившего их пару с Сашей. - Извините, - зло произнес Дима и, резко развернувшись, быстро направился по дорожке в другую от них сторону. - Ммм... И кто это был? - невинным тоном поинтересовался у Марка стоящий сзади него Саша. - Так... Знакомый парень, - неопределенно высказался Марк, пытаясь удержаться от того, чтобы не проследить глазами весь путь ушедшего. - Ясно. А этот знакомый, он чей кофе разлил - твой или мой? - не стал нагнетать обстановку Орловский. - Мой. Держи, я пойду себе другой куплю, - Марк отдал стаканчик с кофе Саше и пошел обратно к киоску. *** Стрелка на настенных часах давно перевалила за полночь. Стоя на кухне у раскрытого окна, Орловский затянулся и выдохнул в весенний, ночной воздух струю сизого дыма, усмехнувшись. Все это время, что он встречался с Марком, Сашка боялся, что в порыве страсти произнесет выжженное каленым железом в мозгу имя Ростислава. Сжимал зубы, отгонял навязчивое видение знакомого до боли лица, обновившееся после недавней встречи в ночном клубе. Одного поцелуя хватило для того, чтобы воспоминания о прошлом вспыхнули с новой силой. Он и до этого понимал, что когда-нибудь не выдержит и вместо сдержанного “Марк” выдохнет в ухо мужчины чужое имя, признавшись тем самым в том, что уже два месяца обманывает самого себя. Понимал и подсознательно ждал подобного, зная, что это станет началом конца удобных и приятных отношений. Но чего он точно не ожидал, так это того, что это не Марк, а он услышит чужое имя на выдохе в момент оргазма. Это было... занятно. Оказывается, не только он пытается обмануть самого себя, но и Хейнцлих вполне себе двуличен. На плите потихоньку закипал чайник, и Сашка скосил глаза в сторону купленной еще полгода назад банки с растворимым кофе - варить что-то приличное посреди ночи было лень. - Прости, - Марк неслышно оказался сзади и, обняв Сашу, положил ему подбородок на плечо. - За что? - поинтересовался тот, повернув к нему голову. - За… Диму. Прости, я знаю, как это выглядело и вообще… Затушив сигарету в пепельнице, Орловский аккуратно убрал с себя руки любовника и отошел к плите. - Хочешь кофе? Только растворимый, неохота возиться. - Ты сердишься... - полувопросительно-полуутвердительно выдохнул Марк, виновато опуская руки. Сашка вздохнул, отставил в сторону свою чашку и, привалившись спиной к столу, заговорил: - За что я должен на тебя сердиться? Марк, мы взрослые люди, у каждого из нас есть прошлое, которое так просто не забывается. Ты во время секса назвал меня другим именем, я ношу кольцо, подаренное моим бывшим… Это же для тебя не новость? Так о чем тогда нам сейчас спорить. Марк устало опустился на кухонный диванчик, уткнулся лбом в сложенные замком пальцы и глухо откликнулся: - Ну, ты не называл меня в постели Ростиславом. - Между нами одна разница - ты вслух, а я про себя, - кривая усмешка мелькнула на губах Саши. Приблизившись к Хейнцлиху, он протянул ему чашку с кофе и сел рядом, подогнув под себя ноги. - Расскажешь, что у тебя произошло с этим Димой? Я ведь правильно понял, это тот парень, которого мы встретили сегодня? - Ну... Что у меня с ним могло бы быть, - мужчина особо выделил последние слова, - я думаю ты догадаешься и сам, - теперь пришла очередь Марка криво улыбаться, делая глоток из кружки. Саша изогнул бровь в немом изумлении: - Я правильно расслышал: могло бы быть? - Марк молча кивнул, и Саша продолжил с некоторым любопытством в голосе: - А почему не было? Марк задумчиво покатал кружку в руках. - Как ты думаешь, сколько ему лет? Вот навскидку, - огорошил он Сашу вместо ответа. Тот задумался, вспоминая встреченного вечером парня. А потом неуверенно произнес: - Двадцать, ну или плюс-минус год. - Я тоже так думал. Только, как оказалось, современные дети взрослеют куда быстрее чем мы с тобой. На момент, когда я имел глупость вообразить себе наши с ним отношения, Диме было шестнадцать. Думаю, не стоит объяснять почему я даже рад, что между нами ничего не было? - Наверное я тебя сейчас удивлю, - хмыкнул Саша. сделав глоток кофе. - Но знаешь, Марк, люди имеют обыкновение взрослеть. Сколько там твоему Диме осталось? И честно говоря, судя по нынешней молодежи... Чего ты испугался, Хейнцлих, скажи правду? - в лоб спросил мужчину Орловский. - Правду? - горько усмехнулся Марк, прекрасно понимая, к чему этот разговор идет. - Правда в том, что “мой Дима” младше меня в два раза. И он то будет взрослеть, а вот у меня в паспорте уже немного другая арифметика, - Сашка открыл было рот, чтобы что-то возразить, но мужчина остановил его жестом. - А во-вторых, что я буду делать с его максимализмом? Я не Топилин, у меня нет диплома психолога и опыта в воспитании обуреваемых гормонами подростков. Вместо ответа Саша только фыркнул, делая очередной глоток и закуривая новую сигарету. Выкурив до половины, Саша резким движением затушил ее в пепельнице и спросил, поднимая глаза на Хейнцлиха: - Что дальше делать будем, Марк? Судя по всему попытка построить отношения не удалась, - Орловский криво усмехнулся. - Причем ни тебе, ни мне. Марк задумчиво покусывал губу, молча рассматривая Сашу - свое личное наваждение на протяжении нескольких лет. Протянув руку, он погладил пальцами запястье Орловского, скользнул ими дальше по руке, плечу и остановился на шее. После чего подтянулся ближе и решительно коснулся сомкнутых губ, пахнущих сигаретами и кофе. Поцелуй вышел странным, знакомым, привычным, но вместе с тем совершенно не таким, каким хотелось бы. Не было в нем той страсти и трепета, который испытываешь при поцелуе с любимым человеком, лишь физическое ощущение тепла. - Черт, - усмехнулся Марк, отстранившись. - Кажется я понял смысл слов “Не все то золото, что блестит”. - Я мог бы оскорбиться, - заметил Саша, - но тут согласен с тобой. В общем, я так понял, счастья мы не построили, значит, разойдемся как в море корабли без взаимных претензий? - Видимо, да, - со вздохом ответил Марк, жестом смахнув несуществующую пылинку с плеча Саши. - Но при одном условии, Орловский. Поехали, напьемся где-нибудь. - Снова в клуб, начальник? - заржал Саша. - Пить, кутить и секс в туалете? - Пить и кутить - это даже не обсуждается, а вот насчет секса в туалете… Не хочу ранить твою психику повторным произнесением чужого имени. Саша, уже поднявшийся со своего места, сделал шаг к мужчине и ведя указательным пальцем по его груди, манерно протянул: - Для тебя, милый, я могу побыть и Димой. - продолжая с придыханием: - А ты будешь моим Ростиславом, - но не выдержал ситуации до конца и засмеялся, глядя на немного ошарашенное лицо Марка. - Блин, Хейнцлих, отомри, я пошутил. - Кажется, я был под кайфом, когда решил, что хочу с тобой встречаться, - покачал головой Хейнцлих, поднимаясь с дивана. - Язва, циник и социопат. - Да, - протянул Орловский. - Я такой, а ты надеялся на лучшее? Типа пони, сердечки и радуга на небе? - Временами надеялся, особенно когда ты спал и был похож на милого, невинного юношу. - Вот незадача. Похоже я разбил твои розовые очки, - парировал Саша. Марк, в ответ на эти слова, картинно закатил глаза и застонал: - Орловский, любовь моя, а может, мы уже прекратим трепаться? Я знаю, в этом ты мастер, но пьянка, кутеж и секс в туалете… - Ну вот, - притворно оскорбился Сашка. - Даже напоследок покутить не дают. Оставить так сказать о себе незабываемые впечатления. - Ты не забывай, что расстаться мы может и расстались, но от меня как начальника ты так просто не отделаешься. Так что незабываемые впечатления и мне и тебе гарантированы… - Ну... Работа это работа. Тут уж ничего поделать нельзя, - со вздохом развел руками Саша, делая невинное выражение лица. - Все равно на ангела не похож, - скептически отозвался Марк, глядя на его пантомиму. - Как это не похож? - возмутился Саша. - У меня просто крылья пока сложены и нимб снят. Почистить там и на подзарядку… - Орловский, ангелы не пытаются раскрутить бывших любовников на пьянку, кутеж и секс в туалете. Я тебе даже больше скажу: у ангелов не бывает бывших любовников. - Ох, бедные, - фальшиво посочувствовал Саша. - Это же им между сколькими личностями разрываться все время. Неудивительно, что они теперь не появляются на земле. Им бы там в раю у себя разобраться. - Так, Орловский, ты мне уже заморочил голову. Я тебе конечно благодарен, что ты не разыгрываешь трагедии, но теология - это уже перебор. - Всё-всё-всё, затыкаюсь, - поднял руки вверх Саша. - Но надеюсь, что мой все еще начальник не зажмет мне обещанное. - Зажмет, если ты не остановишь этот словесный понос, - строго выговорил Марк и, чтобы прекратить болтовню, накрыл ладонью рот Сашки. - Все, молчим и собираемся, и без разговоров, а не то устрою тебе тут драму со слезами о потерянном невольно принце. *** Александр Орловский лежал на ковре посреди гостиной, периодически прикладываясь к бутылке виски, когда раздалась трель дверного звонка. Но вместо того, чтобы подойти к двери и впустить гостя (личность которого вовсе не была для него секретом), Саша нашарил рядом с собой телефон и набрал нужный номер. - Беркутов, я прекрасно помню, что у тебя есть копия моих ключей, поэтому прекращай играть в вежливого вьюношу, вламывайся и спасай меня от мирских бед и бутылки виски заодно. - Как-то бутылка виски - совсем мелко, - громко проговорил Беркутов, открывая двери и раздеваясь в прихожей. - Бар полностью в нашем распоряжении, а впереди вся ночь. Да и ты вряд ли с пустыми руками, - дождавшись, пока Кирилл зайдет и скептически приподнимет бровь от представшего зрелища, Сашка кивнул на ковер рядом с собой. - Располагайся, Кира, и рассказывай, что привело тебя в мою обитель на ночь глядя. Кирилл без раздумий плюхнулся на ковер рядом с Орловским, отобрал у того бутылку и сделав глоток, сказал: - Представляешь, Джонатан опять звонил, звал в Америку, обещал златые горы... - Явственно слышу какое-то "но" в твоей речи, друг мой. - А-а-а, - махнул рукой Кирилл. Снова сделал глоток и жалобно пояснил: - Макс не уговаривается уезжать. Я его понимаю, у него тут дочь, привычный мир, работа, родина, будь она неладна. А там чужая страна с совершенно другим ритмом и образом жизни. И я не могу сказать, что США предел моих мечтаний, но сам понимаешь… - Свобода, демократия и нормальное отношение к таким как мы? - И это тоже. Сань, мы семь лет вместе, а все что можем - это прятаться в собственной квартире, чтобы не дай Бог. Не то, чтобы я хотел выставлять свои отношения напоказ и целоваться с мужиком посреди городской площади, но все эти ограничения, дурацкие законы просто убивают. А он уперся рогом с этими глупостями - я уже не мальчик, езжай один, а там посмотрим… Бесит просто. Вот скажи, Орловский, поехал бы ты со мной на другой конец света? - Пфф, - выразил свою реакцию Саша. - Какие вопросы, мой друг, естественно... Хочешь, прям сейчас поедем? - Буду иметь ввиду, - хмыкнул Кирилл. - А у тебя в честь чего пьянка, ты же у нас трезвенник, как никак? - Никто меня не лю-у-у-бит, - такого ответа от друга Кирилл точно не ожидал. Услышав сие, он подавился очередным глотком и закашлялся. Сашка услужливо похлопал его по спине, умильно-пьяно заглядывая в глаза. Прокашлявшись, Кир спросил: - Орловский, с чего такой глубокомысленный вывод? - Ну а кто? Марк, вдохновенно трахая меня в весьма интересной позе придумал симпатичное прозвище Дима. Согласись, не совсем моё сочетание звуков. - Эм... Круто, - согласился Кир. - Тьфу-тьфу, такого у меня точно не было. - А вот у меня теперь было, - плаксивым тоном маленького ребенка высказался Сашка, подумав о том, как хорошо, что есть рядом друг с которым можно капризничать, дурачиться и при этом быть понятым и принятым. Кирилл молча протянул руку и утешающе погладил Сашу по плечу. - Не плачь, девчонка, пройдут дожди... - Вот сейчас меня от убийства останавливает только то, что во-первых, ты единственный кто выносит меня со всеми моими тараканами… - тут же насупился тот. - М-м-м... А во-вторых? - А во-вторых, не хочу обижать Максима. - Обидишь его, как же, - фыркнул Кирилл, проведя рукой по чужому предплечью и обхватив Сашкину ладонь. Некоторое время они молчали, лёжа на ковре и переплетя пальцы, свободными руками передавая друг другу бутылку с виски. В головах постепенно мутнело, а обычно не пьющий Саша изрядно захмелел и принялся напевать под нос какую-то песенку. - Что ты там мурлычешь, Орловский? - Вспомнилось… Breathe your life into me… I can feel you… I'm faaaalliiiing, falling faster… - пропел Сашка громче, не отрываясь от разглядывания потолка. - Ненавижу, - негромко пробормотал Кирилл. - М-м-м? - заинтересованно промычал Саша. - Говорю, что ненавижу... - Песню? Почему? Отличная же песня. - Киншева ненавижу, - Кирилл сделал большой глоток. Саша перевернулся на живот и подперев подбородок кулаками, заинтересованно уставился на друга. - Беркутов, есть что-то, чего я не знаю? Уж очень пылко ты ненавидишь Киншева. В последний раз вы виделись почти пять лет назад. С чего бы тебе вдруг так яростно его, кхм, ненавидеть? - Просто так, - огрызнулся Кирилл. - Есть причины. - Озвучишь? - Нет. - Ну смотри сам, - пожал плечами Сашка и зацепив бутылку, потряс ею горлышком вниз. - Кончилось, - констатировал он очевидный факт и , вставая, спросил: - Кир, чего дальше пить будем? И будем ли? - Говорить на трезвую голову о твоем бывшем “джек-поте” я не могу. - буркнул Беркутов. - Найди там чего-нибудь... покрепче. Сашка кивнул и, не сразу поднявшись, неровным шагом направился в сторону стоявшего в другом конце гостиной к шкафчику, носившему гордое имя “бар”. Поразглядывав содержимое, что было довольно непросто, учитывая полумрак и алкогольное опьянение, он достал две бутылки рома, продемонстрировал их другу и, получив согласный кивок, вернулся на прежнее место. - Кир, а знаешь… спасибо тебе. - За что? - удивленно поинтересовался Кирилл, повернувшись лицом к другу. - За то, что не пустил его тогда ко мне, - спокойно пояснил тот. - Да, я знаю об этом. И о том, что он наговорил, тоже знаю. - Откуда? - Лично слышал. Мой номер у него в быстром наборе был, а он же тогда был пьян в стельку. Может сам набрал, а может случайно вышло, но каждый эпитет в свой адрес я вот этими ушами слышал. Скажи он это лично мне, я бы, наверное, в том состоянии вены вскрыл или еще что… Беркутов невнятно, но очень эмоционально выругался, а потом сощурив глаза, спросил: - Раз ты все слышал, то почему собираешься... ну не знаю, простить что ли? Ведь у тебя же есть... ах, да... Мы же по этому поводу и пьем, Марка у тебя, я так понимаю, нет? - Марка у меня теперь нет, - согласно качнул головой Саша. - В смысле как партнера нет, а начальник есть. Занятно, да? - Занятно, занятно. Ты от темы-то не уходи. Почему мы вдруг вспомнили об этом ублюдке? - Ну-у-у... потому что я его сегодня видел? - отмазался Орловский. - О, просто железная логика, - саркастично выдал уже хорошо подвыпивший Кир. - Не прокатило, да? - Нет. А теперь к вопросу об отношениях. Я так понимаю, ты решил его простить? Тебе что, делать больше нечего? - начал повышать голос Кирилл. - Нечего... Я его до сих пор люблю. Знаю, что он сволочь и ублюдок, но люблю... - выдохнул вдруг совершенно искренне Орловский. - Да и он... любит, наверное. Вон даже из Канады приехал, танцы танцевать вокруг меня. А я не железный. И потом, в наших отношениях хорошего было больше. А та ссора... В общем, спустя пять лет я могу сказать честно - мы оба были слишком максималистами. Надеюсь, это прошло. - И ты его простишь? - неверяще прошипел Беркутов. - Еще не решил, - был короткий ответ. А потом Саша сунул в руки друга початую бутылку рома, предварительно отхлебнув из нее. - Считай, что это мой любимый вид мазохизма, прощать Киншева из раза в раз, терпеть его убийственную ревность, а потом слушать, как он воркует с кем-то по телефону, - последнее вышло уже зло. - Тьфу на тебя, придурок, - сплюнул Беркутов и присосался к бутылке. Потом добавил: - Видел я как он приехал. Он, сестра и какой-то мужик, видимо ее муж, и трое детей. - Тут Кирилл запнулся, еще раз прокручивая сцену в аэропорту. - Слушай, Орловский, а один ребенок был до ужаса вылитый Киншев, только что-то глаза резало... Не помню что, - пьяно рассмеялся он. - Охуенно, он еще и женатым может оказаться, - нервно хмыкнул Сашка. - Из чего мы возвращаемся к исходному вопросу - никто меня не любит… Даже для Киншева я всего лишь интересная игрушка… - Как это никто? - обиделся порядком набравшийся Беркутов. - Я люблю. Искренне, давно и беззаветно. - Да? - скептично посмотрел на него, вернее, постарался это сделать, Орловский и потребовал: - Докажи. - Доказать? - протянул Кирилл. - Да пожалуйста. Быстро, даже удивившись самому себе, Кирилл приподнялся и навис над Сашкой, вновь переплетя свои пальцы с его, вторую руку запустил в светлые волосы и слегка потянул за отросшие пряди. Взгляд того был пьяным, расфокусированным, а серый цвет глаз казался серебристым из-за ярких фонарей за окном. Кирилл притянул друга к себе еще ближе и накрыл своими губами его губы, вовлекая Сашу в поцелуй. Языком провел по нижней, обвел контур верхней и скользнул внутрь горячего рта. Орловский отозвался с готовностью, судорожно втянул носом воздух, а его язык, в который не так давно вернулся железный шарик, быстро нашел себе занятие во рту Кира. Поцелуй явно не подходил под определение дружеского и целомудренным тоже не был, а руки зашарили по телам друг друга, ощупывая, оглаживая, изучая. Широкая Кирилловская ладонь прошлась по боку и остановилась на бедре, затянутом в джинсу, узкая, но не менее сильная Сашкина проникла под тонкую футболку, длинные пальцы скользнули по кубикам пресса. Ладонь Кирилла соскользнула на Сашины ягодицы и обосновалась там, время от времени сминая то одну то другую, а его язык в это время продолжал хозяйничать в чужом рту, играясь с шариком пирсинга. Раздался чей-то тихий, проникновенный стон, и Беркутов закончил поцелуй, напоследок слегка прикусив нижнюю губу Саши. После чего немного отодвинулся и, не выпуская головы друга из хватки, столкнул обоих лбами и шепнул, глядя Саше в глаза: - Теперь веришь, что я тебя люблю? - Верю, - также шепотом отозвался Орловский, прикрывая глаза и ощущая, как очередная буря в душе стирается полным покоем.