Упрямец

Шерлок крепко прижимал к себе Джона, кивком головы показывая Грегу, куда положить пакеты. Он просто не мог отпустить своего Саба, который в очередной раз напоминал взъерошенного испуганного зверька. Джона немного потряхивало, но внутреннее удовлетворение разливалось мягким теплом по всему телу, согревая застывшее сердце. - Я не вовремя? – Лестрейд неловко топтался у стола, обеспокоенно поворачиваясь в их сторону. Он осторожно выкладывал стаканчики с кофе, хрустящие булочки и прочие лакомства, которые сумел раздобыть в столовой, настороженно прислушиваясь к тяжёлому дыханию прячущего взгляд Джона. Может, кризис миновал и тот его простил? - Давай позже, - Шерлок вымученно улыбнулся, ощущая, как Саб доверчиво уткнулся носом ему в ключицу, боясь взглянуть на бывшего лучшего друга. – Я позвоню. Грег чуть не свернул себе шею, пока шёл до двери, оборачиваясь в сторону кровати. - Он ушёл? - голос Джона отдался щекочущим эхом по телу Шерлока. Поёрзав, он пытался выбраться из уютных объятий, но Дом, зарывшись носом в светлые волосы, несильно подул на них, растрепав ещё больше. - Да. А тебе надо поесть. - Я… Мне… - Прекрати волноваться, Джон. Теперь я принимаю за тебя решения и лучше знаю, что тебе нужно. – Шерлок приподнял его голову, чтобы заглянуть в лицо и удостовериться: в ярко-синих глазах по-прежнему отражался тот же привычный волшебный свет, от которого заходилось сердце. Слабый, покорный Джон был просто не в состоянии спорить и возмущаться. Шерлок тут же воспользовался этим преимуществом. Он быстро сервировал маленький столик и, поставив его на колени Джону, принялся кормить его супом, по ходу рассказывая смешные, нелепые случаи из своего детства. Оба расслабились, полностью наслаждаясь обществом друг друга. Шерлок ловко поддевал ложкой суп, отправляя её в рот Джона, а тот, смеясь, с силой дул на горячую жидкость, глядя, как брови Холмса смешно топорщатся всякий раз, стоило ему ненароком пролить несколько капель себе на подбородок. Обед с ложечки оказался не только весёлым, но и очень интимным, поэтому в конце обоим стало уже совершенно не до еды. До кофе дело так и не дошло. Джон первым потянул Шерлока на себя, по пути задевая пустые тарелки. Если внутри и было какое-то тревожное чувство, то он предпочёл запрятать его в самый тёмный уголок своего сердца, радуясь сладким тягучим поцелуям. Ему хотелось верить в этого доминанта, который, наплевав на все правила и приличия, вымаливал прощение, не произнося его вслух, лишь чувственными нежными взглядами и бережными прикосновениями. Джон почему-то решил дать им ещё один шанс, несмотря на то, что они были из разных миров, несмотря на разницу в категориях, несмотря на страх перед новой болью, которую этот обворожительный Дом мог с лёгкостью нанести ему снова. Джон доверился. Шерлок наоборот, решил больше не торопиться. Он аккуратно избавлял Джона от простыни, в которую тот завернулся с ног до головы, будто разворачивал большой драгоценный подарок. Изо всех сил Дом старался ощутить каждую клеточку любимого тела, расслышать каждый стон и тихий вздох, звучавшие как самая прекрасная мелодия на свете. Он начал медленно целовать шею, ключицы, спустился ниже, прикусывая соски и прижимая ладонь к груди Джона, там, где бешено стучащее сердце было готово пробить грудную клетку. Джона вело от такой неестественной нежности. Всё казалось слишком откровенным, слишком мягким, так не вязавшимся с представленным образом грозного холодного доминанта. Лишь широкими мазками языка, которыми Шерлок вылизывал его шею, он умудрялся сводить с ума. Комната начала вращаться, а перед глазами возникали короткие вспышки от чересчур яркого удовольствия. Джон до крови закусывал губы, комкая в руках простыни, и восхищенно замирал от урчащих утробных звуков, с которыми Шерлок покрывал поцелуями его лицо. Мимолетные прикосновения губ к горевшей, плавящейся от ласк коже заставили Джона громко протяжно стонать, и этот звук вибрировал ответным возбуждением в теле Шерлока. Природа диктовала: взять, заставить, подчинить. Ведь Сабы изначально получали удовольствие от приказов, растворяясь в высвобождённой энергии Дома, но только не сегодня. Шерлок вымаливал прощение, ломая собственные стереотипы, наплевав на себя, концентрируя внимание только на Джоне. Он перевернул Саба на бок, пытаясь слиться, впитывая каждой клеточкой своего тела его вкус и запах, сводящий с ума. Джон открыл рот, чтобы произнести хоть что-нибудь внятное, но Шерлок сжал кулак вокруг его члена, осторожно двигая рукой вверх и вниз, мозолистые ладони царапнули нежную кожицу. Это заставило Джона жалостливо захныкать, вжимаясь в Шерлока, чувствуя голыми ягодицами его возбуждение. Дом замурлыкал от удовольствия, дотрагиваясь холодными кончиками пальцев до всех чувствительных местечек, вновь прикасаясь к соскам, немного сдавливая их. В ответ Джон выгнулся дугой, отрываясь от кровати, на секунду замирая в воздухе. У Шерлока перехватило дух. - Господи, твоя кожа и вкус, - застонал он. – Ты так открыт для меня. Исключение во всём. Представший в своём похотливом великолепии Джон казался осуществлением всех грязных фантазий, которые посещали мозг юного гения. Раньше Шерлок и не мечтал о подобном, но после знакомства с этим скромным светловолосым Сабом, понял, как сильно ошибался, не придавая этой стороне своей жизни должного внимания. Смотря, как Джон заметался по постели и нетерпеливо толкнулся назад, Шерлок убрал руку с его соска и постарался стянуть штаны вместе с бельём, потому что собственное возбуждением стало почти болезненным. А Джон запаниковал, внезапно почувствовав член Шерлока, вжимающийся в него, трущийся о него, оставляющий влажные следы. Мысли закрутились с бешеной скоростью, позволяя горячему желанию беспрепятственно заструиться по венам. Он слышал, как Шерлок что-то бессвязно шептал, уткнувшись носом ему в шею. - Вот так. Ты уже готов к этому, Джон. Ты просто создан для моего члена. И Джон согласно застонал, запрокидывая голову, прижимаясь к влажным от пота простыням и в то же время подаваясь назад к Шерлоку. Тот с усилием заскользил членом между его ягодиц, сжимая руками половинки и толкаясь вперёд. Слишком горячо, слишком мягко, слишком тяжело от распирающего сладкого чувства скрутившегося металлическим жгутом внизу живота. Непроизвольно Джон выдохнул: - Прикоснись ко мне… - понимая, что ещё один рубеж из недоверия и боли пройден. А Шерлок, будто ощутив эту незримую перемену, толкнулся вперёд, всякий раз попадая членом между половинок его ягодиц, размазывая влажную дорожку из собственной смазки и сжимая Джона в объятиях с такой силой, что хрустели кости. - Я могу кончить только от этого, - рычал он, вновь подобравшись к шее, проводя кончиком языка по горячей коже. – Ты так подходишь мне… Твоя задница… Твоё тело… Твои губы… Столько всего сразу, что Шерлок задохнулся, и его голос сорвался на громкое утробное урчание. Он с силой прижался к спине Джона, а тот почувствовал, как сотрясается в оргазме его тело, и тёплая жидкость заливает задницу. - Господи, ты что, кончил? - О, заткнись, - в голосе Шерлока всё ещё хриплом слышались небольшие нотки паники. Он не знал, нормально ли это - получить оргазм только от прикосновений и чувственных поцелуев, только от слов и аромата кожи? - Иди сюда, - Джон перевернулся на спину, игнорируя неприятную влажность, и потянул несопротивляющегося Дома на себя. – Ты просто великолепен, - шептал он, покрывая нежными поцелуями трепещущие веки. – Ты самый удивительный, самый уникальный, самый красивый. От этих слов Шерлок постепенно приходил в себя, понимая, что за собственным удовольствием совершенно забыл о своём Сабе, забота о котором всегда была в приоритете для истинных доминантов, особенно с такой высокой категорией. Он опустил руку, чтобы незаметно прикоснуться к перевёрнутому браслету Джона. Нестерпимо захотелось посмотреть, какой теперь стала цифра, ведь он был совершенно точно уверен, что она изменилась. Джон заёрзал. - Сейчас, - внимание Шерлока переключилось, и его пальцы тут же переместились, чтобы посильнее сжать его возбуждённый член. Джон, охнув, откинул голову назад. – Нет, так не пойдёт. Смотри на меня, – тут же приказал Дом, размеренно двигая ладонью вверх и вниз по бархатистой кожице. – Я хочу видеть тебя… Взгляд Джона приковывал внимание Шерлока, завораживая своей неестественно синей глубиной, они будто поглощали весь свет, превращая его в бездонное чёрное марево. Через пару движений Джон сдавленно застонал, и это оказалось единственным предупреждением, прежде чем он, нарушив приказ, закатил глаза и, судорожно всхлипнув от накатившего болезненного возбуждения, кончил, медленно расслабляясь в объятиях своего доминанта. - Молодец. Хороший мой, - нежно шептал Шерлок ему на ухо успокаивающие слова, мысленно пообещав больше никогда не допускать такой непозволительной ошибки, как игнорирование чувств своего Саба. Теперь только Джон, только его потребности и желания, всё, чтобы сделать его отличным Помощником. После этого поворотного момента в их непростых отношениях, Джон оказался со всех сторон окутан пристальным вниманием Холмса. Тот переехал в общежитие Сабов, неведомым способом уговорив администрацию Академии, и теперь вольготно расположился со всеми своими пугающими экспериментами у Джона в комнате. Шерлок не оставлял его одного ни на минуту. Они вместе спали, вместе ходили на оставшиеся лекции перед Днём Выбора, вместе сидели в столовой, правда, теперь к ним присоединились Грег и Ирэн, но Джон всё равно ощущал себя не в своей тарелке, иногда чувствуя на себе противный взгляд вездесущего Джима. Шерлок сдержал своё слово, потому что никто даже словом не обмолвился об инциденте, а Джону только и оставалось, что смириться с этой идеей фикс по присвоению его в личное пользование этим удивительным Домом. Оставаясь на некоторое время с Грегом наедине, Джон вначале чувствовал себя очень неуютно, но, постепенно научившись абстрагироваться от постоянных извинений и разговоров о том, что друг всё сделал нарочно во имя их вечной и светлой любви с Шерлоком, привык. Было очень странно осознавать, что вот уже второй день он просыпался от того, что кто-то тяжёлый полностью занимал всю площадь кровати, да ещё и опутывал его тело своими длинными конечностями. Что кто-то постоянно следил за ним своим пристальным изучающим взглядом, что кто-то бережно, почти нежно касался его, шепча на ухо разные глупости. Шерлок просто окутывал безграничным вниманием, незаметно контролируя и управляя жизнью Джона. Он не выпускал его из вида ни на секунду, постоянно присутствуя везде, где бы тот не находился. Если у кого-либо из преподавателей или курсантов и возникали вопросы по поводу их внезапного воссоединения, то тут же испарялись, стоило Холмсу бросить колкое замечание в сторону любопытствующих. Джона это устраивало. Впервые он чувствовал себя абсолютно защищённым, а значит, полностью счастливым. Мэри избегала его, экзамены он сдал на отлично, а Шерлок, постоянно находившийся рядом, дарил расслабляющее ощущение спокойствия, цельности, и только День Выбора не давал полностью насладиться всеми прелестями наладившейся жизни. Каждый день неизменно начинался с лёгкого поцелуя в губы, потом следовала привычная процедура утренних ласк, в которых они всего за пару дней достигли заметных успехов. Гениальный Дом очень быстро научился мучить своего Саба невероятными ласками, доводя почти до бессознательного состояния, но, не переходя дозволенных рамок. А Джон всеми силами пытался ему соответствовать, краснея и смущаясь всякий раз, когда удостаивался похвалы от своего доминанта. Несмотря на такое огромное различие в категориях, они отлично подходили друг другу, и Джон нарочно не переворачивал браслет, зная, что наверняка расстроится, увидев на нём крушение всех своих планов и надежд. Таким примитивным способом, закрывая глаза на проблему, он старался хоть ненадолго продлить своё внезапное счастье. В День Выбора должны были приехать родители Джона, поэтому он ещё с вечера завёл разговор с Шерлоком о том, что ему надо бы переехать обратно в общежитие доминантов. Ирэн, которая в последнее время часто сидела у них в комнате, получая неимоверное удовольствие, подкалывая Грега, очень долго смеялась, глядя на его жалкие потуги начать неприятный разговор. - Ты просто скажи ему: «Выметайся!». Что тут страшного? Джон застыл посреди комнаты, глядя на неё в благоговейном ужасе. - Да ты что! Он же не поймёт! Мои родители не поймут и вообще… - Я никуда не уйду, - появившийся в дверях Шерлок невозмутимо прошёл в комнату и, подвинув лежащую на кровати Ирэн, улёгся рядом. Девушка тут же запустила свои наманикюренные пальчики ему в волосы, перебирая непослушные пряди, а Джон поймал себя на мысли, что ему очень не нравится этот её обычный жест, который выходил у доминантки инстинктивно, но так непринуждённо и по-собственнически, что у Саба скрипели зубы от ревности. - Твоя семья всё равно скоро узнает, не вижу смысла скрывать, - Холмс, сразу же погрузившись в свой любимый пад, даже не обратил внимание на бессмысленные волнения Саба. - Нет, - Джон решил настоять на своём. – Я не хочу, чтобы они считали меня легкомысленным. - Шерлок, оторвавшись от своего занятия, удивлённо на него уставился. - Причём здесь это? - Притом! Всё должно быть официально. Мама всегда говорила, что я не должен себя недооценивать. - Саб упрямо вскинул голову и, поднявшись со стула, взглядом указал на дверь. – Не сопротивляйся. Ты просто ненадолго переедешь в свою комнату, чтобы никто ничего не заподозрил, а потом вернёшься, - он немного помолчал и добавил, – если захочешь, конечно. Джон сам не ожидал от себя такого явного неуважения к словам доминанта, но Шерлок, вместо того, чтобы разозлиться, откинул голову и заливисто расхохотался, а Ирэн зааплодировала. - Ты прямо шкатулка с секретом, Джон Уотсон. Вот это по-нашему! Давай, скажи ему, как нужно правильно обращаться с истинным Сабом, - она обернулась к Шерлоку. – Ты ведь понимаешь, что тебе неимоверно повезло? - Знаю, - тот самодовольно ухмыльнулся и отложил пад. – Я не зря так долго его обхаживал. Джон - моё исключение. Саб тут же покраснел от похвалы. Шерлок редко вот так прямо говорил о своей привязанности, предпочитая подтверждать чувства действиями. «Я ничего не понимаю в эмоциях», - говорил он, а Джон верил, надеясь, что чудо всё-таки произойдёт, и они смогут быть вместе, даже несмотря на разницу в категориях. Конечно, Шерлоку ничего другого не оставалось, как согласиться на все условия Джона и переехать в тот же вечер. *** Родители появились на пороге рано утром в День Выбора, и всё время Джона, который действительно остался в комнате один, проходило теперь в постоянных разговорах о его будущем. Волнуется ли он? На какой корабль мечтает отправиться на практику? Что наденет? И где та очаровательная девушка, о которой он так опрометчиво рассказал родителям ещё месяц назад? У Джона жутко разболелась голова от всех этих расспросов, и если отец, поддерживая сына, почти всё время молчал, то Гарри и мама просто жаждали узнать подробности его личной жизни. Пришлось рассказать о вынужденном разрыве с Мэри, немного подправив историю, и выслушать очередную порцию причитаний. - Мне она казалась вполне выгодной партией, - щебетала мама, приводя в порядок его праздничный костюм. – Отличная доминантка с подходящей тебе категорией. - Да ладно. Просто Джон нашёл себе кого-то погорячее. Правда, Джонни? - встряла вездесущая сестра, умудрившись, как всегда, ударить по самому больному. Джон обречённо застонал. - Отстаньте от него! Пусть мальчик сам решает с кем ему быть. Он уже достаточно взрослый! – прикрикнул на них отец, за что Джон был ему бесконечно благодарен, потому что ещё немного, и проницательные женщины добрались бы до расспросов о Шерлоке. Благо никто из преподавателей и словом не обмолвился о строптивом доминанте, незаконно проживающем в его комнате. Это казалось чудом, но, зная уникальные возможности Холмсов, Джон уже ничему не удивлялся. *** Огромный зал, где должна была состояться церемония, был полон народу. Повсюду в воздухе парили прозрачные экраны, демонстрируя лучших выпускников Лётной Академии, улыбающихся учителей и огромные космические станции, которые хотели принять в свою команду новых членов экипажа. Все курсанты, родители и приглашённые по такому поводу высокопоставленные гости уже несколько минут сидели в ожидании начала. Джону, оккупированному бесконечным вниманием своей немногочисленной семьи, только и удалось, что запершись в ванной комнате немного поболтать с Шерлоком, стараясь ничем не выдать своего волнения. - Не переживай. У нас всё получится, - старался успокоить его Холмс, но Джону, уже успевшему в кровь искусать потрескавшиеся губы, никак не удавалась взять себя в руки. – Верь мне. И Джон, конечно, верил, даже толком не зная, что именно задумал любимый им гений. Уже вжавшись в кресло, он делал вид, что его совсем не касается то, что происходило на сцене. Пока выступали представители Федерации, пока директор Академии рассыпался в поздравлениях, а учителя давали праздничные напутствия и желали успехов, Джон успел рассмотреть, кто именно находился в зале. Майкрофт Холмс обнаружился в первом ряду вместе с Шерлоком и женщиной, очень сильно напоминающей обоих братьев – наверняка их матерью. Чуть подальше он заметил Джима, который постоянно вертелся на кресле, стараясь привлечь внимание Холмса младшего, но тщетно, тот смотрел только на сцену. Лестрейд и Адлер сидели прямо за ним, держась за руки и ничего вокруг не замечая. Прямо перед праздником Грег, краснея и запинаясь, признался Джону, что Ирэн пригласила его стать её Помощником, и он, хоть и мечтал совершенно о другом, согласился на все условия. Было очень приятно видеть их счастливые лица, но собственная судьба, которая должна была вот-вот решиться, заставляла Джона вцепиться руками в кресло и закрыть глаза. Ему было страшно. Постепенно паника захватила сознание, дыхание сбилось, а дрожь в пальцах стала доставлять заметное неудобство. Как сквозь вату Джон слышал имена курсантов и названия кораблей, на которые они отправлялись на практику. Ещё немного и вызовут Шерлока. Что тогда? Даже если Дом назовет его в качестве Помощника, наверняка совет Федерации и Майкрофт Холмс будут против. Его семёрка ничто в сравнении с девятнадцатью Шерлока. Они не смогут противостоять обществу и Федерации, да и внутренние силы могут подвести в самый ответственный момент. Ведь ни он, ни Шерлок наверняка не знали, как поведут себя их энергии на нормальной взрослой сессии. Для Джона всё происходящее было как в тумане, пока директор не назвал очередную фамилию Дома, который должен был получить аттестат. Отчего он подпрыгнул в кресле и вытянулся в струнку, стараясь получше разглядеть происходящее на сцене. - Мистер Шерлок Холмс! Один из лучших выпускников Лётной Академии. Сдавал экзамены на Салвениуме, по результатам которых приглашён на этот замечательный корабль в качестве Капитана. Поприветствуем! Зал взорвался криками и громкими аплодисментами. Казалось, что огромное море людей, не переставая, скандировало имя Шерлока, который не торопясь поднимался на сцену. Люди начали вскакивать с мест, только чтобы поприветствовать его, а Джон вдруг испугался, что его самого будет не видно за их спинами, но напрасно: Дом легко отыскал его глазами, слегка качнув головой. - Он что, только что поздоровался с тобой? – Гарри с силой задёргала рукав Джона. – Вы знакомы? - Ты мне ничего не говорил про него, сынок, - обиделась мама, и в её глазах вспыхнул тот самый знакомый огонёк, который не предвещал ничего хорошего. Джон знал, что самые близкие люди могут быть очень настырны в своём желании узнать правду. Он почти отчаялся избежать вопросов. – Насколько я помню, этот молодой человек из очень обеспеченной семьи? Говорят, очень талантлив и с высокой категорией? – вклинился отец, видимо, стараясь разрядить обстановку, но сделал только хуже. Мама с сестрой тут же принялись обсуждать Холмсов, а Джон упрямо смотрел только на сцену, качая головой из стороны в сторону. - Мам, давай потом. Объясню позже. Пожалуйста, - взмолился он, и как ни странно все замолчали, только сестра похлопала его по плечу, тихонько желая удачи. Вначале Джон не мог разглядеть, во что его доминант был одет, но когда тот, напряжённый как струна, застыл рядом с директором, у него захватило дух. Рядом со скучными, серыми чиновниками Федерации Шерлок смотрелся просто великолепно. Новый тёмно-синий костюм с золотыми вставками и петлицами Капитана только подчёркивал его стройность, а плавные жесты и пренебрежительный холодный взгляд придавал загадочности, завершая образ. Очарованный этой уникальной красотой, Джон боялся вздохнуть. - Вы уже выбрали себе Помощника? – вежливо поинтересовался директор. - Да, конечно, - Шерлок казался полностью собранным и спокойно смотрел прямо на замершего Джона. - Вот это сюрприз! – представители Федерации обступили будущего Капитана, пожимая руку и хлопая по плечам. – Это как нельзя кстати! Поздравляем! Такая интрига, не мучьте нас. Мы все так сильно хотим узнать… После этих слов для шокированного Джона звук просто отключился, и он видел только, как шевелятся губы Шерлока, произнося его имя. Зато он успел заметить, что Майкрофт Холмс не дослушав поздравительные речи, повернулся в его сторону и почувствовал, как Гарри снова затрясла его руку. - Джон! Джон! Джон! – толпа раз за разом скандировала его имя. Он лишь на секунду прикрыл глаза, чтобы, открыв их, увидеть собственное лицо, смотревшее на него со всех экранов. Шерлок сдержал слово и выбрал его в качестве своего личного Помощника, только осознав это, Джон сразу же захотел оказаться в другом месте. Всё завертелось настолько быстро, и поцелуи сестры, и слезы матери, и тянувшиеся к нему многочисленные руки, что очнулся Джон лишь на сцене, мёртвой хваткой вцепившись в рукав Шерлока. «Безумие! Полнейшее безумие!» - эта мысль набатом стучала у него в голове. - Поздравляю вас, молодой человек! – директор тепло пожал ему руку, ничем не выдав своего удивления. – Вам несказанно повезло. Джон вымученно улыбался, не зная, куда смотреть и что делать. Он полностью доверился своему доминанту, который внезапно вздрогнул и завёл его за спину, будто укрывая отчего-то или от кого-то. Прямо перед ними на сцене стоял Майкрофт Холмс и, судя по выражению его лица, собирался высказать вслух свои опасения. - К сожалению, Джон Уотсон не может стать Помощником моего брата, - в его голосе звенел металл. – У него на браслете всего лишь семь, а это чересчур маленькая категория, которая просто не позволит ему направить энергию Шерлока в правильное русло. Вы ведь не хотите нестабильного доминанта готового сорваться в любую минуту? Особенно на таком великолепном корабле, - он повернулся в сторону застывших представителей Федерации. Сердце Джона оборвалось. Он видел слащавую улыбку старшего Холмса, слышал перешёптывания чиновников и понимал, как глупо должно быть выглядит. В зале установилась абсолютная тишина. Майкрофт, как всегда, умудрился ударить по самому больному, заставляя Шерлока сделать шаг вперёд. - Не надо, - прошептал Джон, зная, что большего позора он просто не переживёт. - У тебя устаревшая информация, брат, - Шерлок, казалось, ничего не слышал. На его лице сияла такая счастливая откровенная улыбка, что Джон обомлел. - В смысле? – не понял Майкрофт. - Джон, покажи браслет, - Шерлок осторожно взял его руку и перевернул дисплеем вверх. Джон очень удивился: «Чего он там не видел?» По залу пробежал тихий шёпот. Юноша не поверил собственным глазам, но когда огромный экран зафиксировал картинку с изображением его браслета с цифрой двадцать, толпа взорвалась радостными криками.