Второе Поколение

Заправка очень уж удобно размещалась: на перекрестке четырех оживленных дорог. Камю подъехал к колонке, припарковался, опустил стекло. – Полный бак, пожалуйста, – сказал он молодому заправщику, бросая взгляд на часы на приборной панели. Полтретьего ночи, а проехал всего ничего. Если Сага захочет его догнать, то сделает это без труда. Заправщик вставил пистолет в бак, бросив какой-то странный взгляд внутрь салона. Секунда понадобилась Камю, чтобы осознать: он смотрит на спящих на заднем сиденье мальчишек. Ситуация действительно выглядела странно: взрослый мужик, среди ночи, с двумя маленькими мальчиками в салоне... Но тут очень вовремя проснулся Хёга. Он потер глаза, широко зевнул и посмотрел в окно. – Мы уже приехали, папа? – Нет еще, – с облегчением отозвался Камю, наблюдая, как подозрительность уходит из взгляда парня. – Это заправка. Нам еще долго ехать. – Ааа, – Хёга снова зевнул. – Можешь мне водички купить? Исаак всю выпил... – Да, конечно, – Камю взял кошелек с сиденья и вышел из машины. Привычные действия – подойти к кассе и оплатить бензин, купить бутылку воды и пару сэндвичей в магазинчике мальчишкам и стакан кофе в кафе себе – успокаивали и позволяли забыть о том, что в последние сутки происходило в его жизни. Камю выпил кофе, вернулся к машине, разбудил Исаака и раздал им с Хёгой сэндвичи – сыновья не ели с обеда, он был так напуган, что ни разу за это все время не остановился, да и с собой никакого пайка не взял, впопыхах схватив только все наличные деньги и документы. Убедившись, что мальчики жуют хлеб с ветчиной, Камю вернулся обратно к магазинчику, где еще во время покупок заметил телефон-автомат. Нужный номер он знал наизусть, и, казалось, мог бы его назвать, даже проснувшись среди ночи. – Привет, у провода голос Мило! Меня нет, я сплю, жру, трахаюсь или приключаюсь. Если ты Айолия, то иди нахер, если ты Альдебаран – ты должен мне денег, а если кто-то другой, то говори после сигнала! В трубке запищало, и сразу же послышался тихий щелчок. Камю нажал на рычаг отбоя так резко, что чуть не обломал его. Сердце глухо колотилось где-то в горле: быстро же они. Он сбежал каких-то полсуток назад, а Мило уже поставили на прослушку. С другой стороны, этого следовало ожидать: кому еще он мог позвонить? Кому, кроме Мило, доверял достаточно? Камю достал из кошелька еще одну монетку, а заодно – листок с написанным на нем номером. Этот номер был крайней мерой, последним способом связаться с другом, но сейчас как раз была ситуация критичнее некуда. Гудок. Второй. Щелчка не было, Камю слушал внимательно. Но его и не должно было быть: этот телефон лежал под матрасом на кровати Мило, и никто, кроме них двоих, не знал о его существовании. – Это ты? – голос был вовсе не сонный, как будто Мило еще не ложился. – Я, – выдохнул Камю. – Я так и понял, что тот звонок был от тебя. Чуть не поседел, не знал, как тебе на прослушку домашнего телефона намекнуть. Но ты и сам, кажется, догадался. – Да, – коротко ответил Камю. – Какой расклад? Мило вздохнул. – Слушай. С Сагой сейчас еще четверо – Десмаск, Афродита и Шура. Я в душе не ебу, что он им пообещал, но когда Шура ставил прослушку, он и говорить со мной не захотел. А Десмаск намекнул, что если я не скажу, где ты, меня ждет веселый досуг. Камю поежился. Весь Зодиак знал, что Десмаск обычно подразумевал под "веселым досугом", но Мило только тихо хмыкнул. – ...ну а я в ответ намекнул ему, что моя сила тоже не особо разбирает, где враг, а где бывший соратник, – Мило вздохнул. – На самом деле мне страшнее, чем я им показываю, Камю. Их уже пятеро, а нас, нейтралов, оставшихся в городе, всего трое. Если они захотят переломать нас через колено – они это сделают. – Подожди, – Камю только сейчас понял, что не стыковалось в рассказе Мило. – Кто пятый-то? Сам Сага, Афродита, Десмаск, Шура. И?.. – Шака, – глухо ответил Мило. – Шака и его мальчишка тоже с Сагой. Камю отвернулся от трубки и выругался. Из Зодиака Шака был самым сильным, сильнее даже самих Саги и Доко. А его воспитанник – мальчик, владеющий силой огня, иллюзий и почти неограниченной регенерацией – был почти самым сильным из Второго Поколения. – Жопа по всем фронтам, – высказал его мысли Мило. – Я собираюсь съебываться, если мне, конечно, дадут такую возможность. Но время у меня еще есть, пусть и не очень много: Айолия-то тоже прихватил своего мелкого и смылся, так что первым прессовать будут Айолоса. А Айолос... ну, ты его знаешь. Короче, до меня они доберутся уже не такими целыми и воодушевленными. – Зачем это им? Зачем Сага все это устроил? – задал Камю тот вопрос, что мучил его уже полсуток. Он ехал, смотрел на дорогу, и все это время думал о Саге. Зачем тот совершил то, что совершил? Что ему не давало просто жить... жить, как жили все остальные? Зачем был этот захват власти, убийство Шиона, преследование Второго Поколения... – Не знаю, – с тяжким вздохом ответил Мило. – Если он все-таки придет за мной, у меня будет шанс спросить. Камю молчал. – И еще одно, друг, – голос Мило, весь разговор не терявшего присутствия духа, как-то разом потускнел. – Мы сейчас закончим говорить, а потом я выну из этого телефона эту сим-карту и смою ее в унитаз. Я не хочу, чтобы при худшем раскладе у них была хотя бы малейшая зацепка, которая может вывести на тебя. Жаль мальчишек. – Спасибо, Мило, – прошептал Камю враз пересохшими губами. – Береги себя. – Я Скорпион, – Камю буквально видел кривую ухмылку, с которой друг произнес это слово. – Мы живучие, почти как тараканы. Но на всякий случай – прощай. – Прощай, – сказал Камю и повесил трубку. Мальчики в машине успели поесть и снова уснуть, прижавшись друг к другу. Камю посмотрел, как они зябко вздрагивают, и включил в машине печку. Потом вырулил на перекресток и попытался, отрешившись от тяжелых мыслей, посмотреть на эти дороги глазам Саги. Итак, где Сага прежде всего стал бы его искать? Очевидно – в горах. Там, где сейчас, весной, лежит снег, где царит холод, и сила льда, его и Хёги, не выдаст их в самый неподходящий момент... Это действительно было бы хорошим решением, в горах было легко затеряться, и Сага тоже должен был это понимать... Камю вздохнул и повернул налево – на второстепенную дорогу, ведущую на восток, и поехал, оставляя за спиной темнеющую вдали горную цепь.