Я заставлю тебя полюбить

— Лисёнок… – раздался сладкий голос надо мной. — Ммм… – просыпаться совершенно не хотелось, но я всё же открыл глаза. «Что он ещё придумал?» Все тело напряглось в ожидании. — Не надо, – прошептал я, хотя знал, что его этим не остановишь. — Уверен, тебе понравится, – прошелестел знакомый голос над ухом. — Развяжи меня, извращенец! – я стал барахтаться в попытках освободиться, но, как и ожидалось, тщетно. Тем временем он складывал печати, название которых озвучивал: — Свинья… — Свинья, — я одними губами повторял за ним. — Собака… — Собака… — Птица… — Птица… — Обезьяна… — Обезьяна… — И овца, — торжественно закончил он. «Свинья, собака, птица, обезьяна и овца? Это же…» — Нет, Саске, пожалуйста, – меня сковал парализующий ужас, когда я почувствовал движение на своем теле. — Тебе понравится, – самодовольно проговорил он. «Только не они…» – от страха я был не в силах даже пошевелиться, пока надо мной не послышалось шипение. — Змеи… Они были везде. Вязали не хуже наручников, раздвигали ноги без возможности согнуть. Моё горячее тело и холод их кожи создавали яркий контраст, отчего заставляли невольно прогибаться. — Я же сказал, тебе понравится… Мне действительно нравились эти скользкие прикосновения. Я пытался им сопротивляться, но тело не слушалось, купаясь в сладостных муках. Когда крупная змея обвила мой член, а мелкая особь проникла в уретру, раздался громкий стон. Эмоции накрыли меня с головой, и я едва не кончил. — Не так быстро, дорогой, – Саске грязно меня поцеловал. Вся эта развратная обстановка и моё ненасытное тело дали о себе знать, и я начал отвечать своему мучителю. В это время телу нужна была разрядка, а змеи так крепко облюбовали член, не давая ни малейшего шанса излиться. Я стонал в поцелуй с такой мольбой, на которую даже гордость давно плюнула. Ему нравилась такая реакция. Он знал, что желание тела сможет разрушить стены, которые я построил между нами. — Пожалуйста, – жалобно простонал я, не в силах сдерживаться. — «Пожалуйста» что? – он откровенно насмехался. — Кончить, – я задыхался в чувствах, – дай кончить. — Поцелуй меня… – серьезно произнес он. – Сам. Без принуждения. «Неужели ему так это важно?» — Отзови их, и я поцелую. На миг его лицо погрузилось в глубокую печаль. Я хорошо его запомнил: такое выражение лица было, когда он когда-то упоминал Итачи. После его смерти и открытии правды Саске частенько впадал в тяжелейший депрессии с манией убийства. Только я его мог оттуда вытащить. Саске наконец-то отозвал мучающие преграды, и я тут же излился. Сам он отошёл, так что я не смог выполнить свою часть сделки. — Неужели, чтобы получить твой поцелуй, мне надо довести тебя до исступления? – он тихо спросил, а затем сам же ответил, – Конечно, да. Прости меня. Я и впрямь не хотел, чтобы так получилось. Раз тебе так понравились мои малышки, я хочу тебе сделать последний подарок. — Подарок? Я почувствовал прохладное движение возле своей едва заживший дырочки. Тоненькая змейка медленно растягивала меня, не причиняя никакого дискомфорта. Неожиданно она полностью скрылась во мне, вызывая страх неизвестности. Тут я испытал поистине божественные ощущения, когда что-то во мне проскользнуло. Временами движения становились быстрые, а порой замедлялись, почти останавливаясь. Стыдно признать, но вскоре мне той маленькой и узенькой помехи стало мало, хотелось нечто покрупней. Я заскулил, подкидывая бедра зазывая ее погрузиться глубже, наплевав на осторожность. Сейчас самое главное удовлетворить своё ненасытное тело. — Ещё, ещё, глубже, глубже…. — охрипши, шептал я, непонятно к кому обращаясь: к змее или к её заклинателю. — Ещё? Уверен? — подозрительно спросил друг. — Да, – я промычал что-то невразумительное, когда почувствовал еще одно проникновение. Вторая особь была чуть крупнее. Мое тело не вмещало её длину, и она висела из меня хвостиком. Я бы рассмеялся над своим нелепым видом, если бы не разнонаправленные движение внутри меня, дарящие такое удовольствие, которое я в жизни не испытывал. «Интересно, часто ли Саске использует призыв для личного использования?» Вскоре и этого было мало. Змеи хорошо меня растянули, благодаря своему скользкому телу, которое играло роль смазки. Движения были медленными, а разное направление, которое сводило с ума, начало раздражать. Хотелось грубого секса с быстрой разрядкой. Наверное, если ввести в меня еще несколько змей, мне всё равно будет мало. Я чувствовал себя шлюхой. Это он меня таким сделал? Я взглянул на Саске. Тёмные глаза смотрели на меня с тревогой, в них не было и капли вожделения. — Все в порядке? – спросил он осторожно. – Может отозвать? Мне показалось, что он уже сожалеет над своим экспериментом. Саске начал нервно ходить, то и дело поглядывая на моё извивающее в негах страсти тело. Тут я услышал собственный голос, который умолял отозвать змей и… заменить их собою. Я сам не понимал, как я такое мог сказать. Видимо, глубинные мысли вырвались наружу, не в силах совладать с желанием. Саске застыл, находясь в шоке от услышанного. — Ты же этого хотел! Так возьми меня. Он не шелохнулся. В глаза застыло непонимание и некий испуг от резкой смены моего поведения. — Я… я не стану, – он пятился к двери. – Я могу не сдержаться и снова сделать тебе больно. Мне стало смешно: он боится сорваться и снова меня изнасиловать. Блин, чудесно. — Учиха, вытащи из моей задницы этих чертовых змей и отымей меня, пока мой член не взорвался! «Не верю, что я это сказал. Чёртово тело со своими желаниями». Тем временем Саске сложил печать, и змеи исчезли, оставляя после себя пустоту в неудовлетворенном теле. Саске не торопился исполнить мою просьбу. — Что стоишь? Ты же всегда хотел меня. Вот я! Сам добровольно прошу меня трахнуть! – кричал я не в силах унять нарастающее возбуждение. — Это не ты говоришь, а твое тело. Ты пожалеешь об этих словах. — Неужели у насильника совесть проснулась? – он стыдливо потупил взгляд. – Слушай, Учиха, либо развяжи руки, и я закончу то, что ты начал, либо сам справляйся с моим стояком. Он не спеша подошёл ко мне и аккуратно провел подушечкой пальца по моим шрамам. Он с необычайной заботой и осторожностью ласкал меня: нежные прикосновения будоражили разгоряченную кожу, дорожка лёгких поцелуев легла на обнажённое тело, язык вытворял невообразимое с моим членом, одновременно пальцами проникал в меня, массируя простату. Это был мой лучший вечер за последнее время. Вскоре я кончил в рот своего друга. Мне стало неловко, если не сказать, что стыдно. — Извини, – я чувствовал, что должен попросить прощения. — Ничего страшного, – сказал он, с трудом проглотив сперму. Кажется, он не обиделся, а это значит, что не будет наказания. В любом случае, это был мой лучший минет за всю жизнь. Неужели мне понравилось быть с парнем?! От этой мысли стало страшно. Саске отстранился, чтобы ослабить оковы, и отошёл. Я смог сесть, инстинктивно прикрываясь от задумчивого взгляда. — Ты ведь не помнишь то, что я тебе сказал? – Я сумбурно начал перебирать в памяти наши слова, мои мысли, но не вспомнил ничего особого, что могло привлечь внимание. – Не помнишь… – подтвердил он тихо, горько улыбаясь. — Может быть, это даже к лучшему. Я пойду, а ты поспи… Утром будет легче… Обещаю… Он снова улыбнулся, но по-другому – грустно. Уходя, он ещё раз извинился и сказал, что всегда любил меня. Когда он вышел, наступила оглушающая тишина. Никаких звуков, даже стук моего сердца и то не было слышно, будто перестало биться. Я почувствовал себя как никогда одиноким.