Медиум: ловец душ на службе у Дьявола

      В тот же вечер Дэйв и Лиза пришли в небольшое кафе, расположенное неподалёку от дома Мелиссы. Блондинка жадно наедалась, ведь почти трое суток голодала, медиум брезгливо ковырялся в куске жареного мяса, а Люсия, как обычно, издевалась и заигрывала с каждым посетителем. Как-то она подошла к молодой паре, которые были здесь на свидании, выбросила девушку в окно, задвинула ширму и напала на парня, затем стала с громкими стонами разбрасывать одежду через ширму, а в конце повесила табличку «Ревнивцам не беспокоить!». Но Дэйв даже не собирался ревновать, он только смотрел на Лизу и радовался, что наконец-то смог её увидеть, хоть и в последний раз. — Итак, что ты теперь собираешься делать? — наконец, набив брюхо, завела разговор Лиза. — Твоя новая напарница мертва, а я больше не буду журналисткой. Так что, может, просто погуляем вместе, половим грязные души, пока есть время? — Вряд ли у вас будет время, голубки, — шепнула на ухо рыжая, внезапно появившись сзади. — Уродину мы не поймали, а за оставшиеся пару часов ты вряд ли успеешь кого-то стоящего найти, — сказав это, она откусила ухо и убежала на кухню. — Эй, ты слышишь меня? — спросила Мэйсон, когда видение закончилось. — Или ты опять летаешь в облаках со своей бывшей женой? — О, а вот и я! Скучали? — Люсия вернулась с тарелкой блюда из жареного уха. — Кстати, что она сейчас делает? — продолжила Лиза, не замечая демона. — Ты, правда, хочешь знать? — Дэйв осмотрелся, чтобы никто не подслушивал, но каждый человек, на которого он смотрел, сразу гнил и разлагался. А потом он перевёл взгляд на Лизу: — Она сейчас наматывает твои кишки для своего блюда. — 19, 20, 25, 40… Блин, я из-за тебя опять сбилась! — Люсия наматывала кишечник на руку, считая длину, а когда сбилась со счёта, вернула внутренности в живот и начала заново. — Брр, фу! Зачем ты мне это сказал? — А зачем ты спрашивала? Неужели интерес сильнее осторожности? — медиум стал до неузнаваемости увереннее и серьёзнее, и смотрел на подругу с улыбкой человека, которому уже нечего терять. — Люди всегда хотят знать правду, даже не задумываясь, нужна ли она им. Но, знаешь, я очень долго думал… И решил поведать тебе всю правду о себе.       С этими словами Дженекс дал блондинке её диктофон. Лиза нашла свои вещи в доме Гарнетт, но диктофон она оставила, чтобы он не напоминал ей о её ужасном прошлом. — Зачем ты его подобрал? Выброси. Я не хочу больше этим заниматься. — Напишешь ли ты об этом статью, либо передашь материал, чтобы кто-то другой написал, либо просто уничтожишь. Мне это неважно. Жить мне осталось недолго, и я не хочу уносить все свои секреты с собой в могилу. Ты очень давно у меня спрашивала моё прошлое… я, наконец, готов им поделиться. — Вау, ничего себе! Наш агнец решил раскаяться! — демонесса появилась сзади в облике полуобнажённой монахини с перевёрнутой пентаграммой на груди, и треснула обгоревшей книгой слуге по затылку. — Давай, неверный, поведай нам о своих тёмных делишках.       Солнце уже зашло за горизонт, но благодаря хорошему освещению, никто и не заметил, что уже стемнело. Официант принёс Дэйву с Лизой по чашке чая и чизкейку на десерт. И Люсия, как всегда, всё вмиг слопала и пошла заигрывать с официантом. А медиум включил диктофон и начал рассказ: — Начну, пожалуй, с самого начала. Я родом из Мидбрука, тогда я ещё был шатеном, учился на историка. Но никакая профессия по этой специальности в том городе меня не привлекала. Мне больше нравилось искать неизвестные исторические факты и писать развёрнутые истории на их основе. Мои родные меня совсем не поддерживали, они хотели, чтобы я нашёл себе работу и зарабатывал деньги, как нормальный человек. Но я никем, кроме писателя, себя не видел. — Верно, кому нужен историк, который и в истории не разбирается, и ничего другого больше не умеет? — подшутила рыжая, сидя на призрачном костяном троне и попивая коктейль. — Я нашёл на распродаже старую печатную машинку и загорелся идеей печатать свои истории. Относил в редакцию, но только две из них напечатали отрывками в газете. После этого я понял, что в родном городе мне ничего не светит. К счастью, я неожиданно наткнулся на объявление о литературном конкурсе в Саммертауне, который как раз находился в полудне езды от моего дома. Конкурс проводился в несколько этапов, поэтому мне было легче снять здесь квартиру и остановиться на пару дней, чем ездить туда-обратно. Ну, детально описывать, как я заселился и жил здесь, я не буду, да и это совсем не важно. Но для участия в конкурсе я никак не мог придумать тему своего сочинения. — О, слушай-слушай, — Люсия придвинулась к Лизе поближе и обняла её одной рукой за плечо. — Сейчас будет мой любимый момент. — Я сидел в парке, рассматривал всё вокруг и искал источник вдохновения. И вдруг увидел её… Молодая, красивая брюнетка, сидела на лавочке напротив и читала книгу. Да, это была Люси. Мой взгляд оказался намертво прикован к ней, и чем дольше я на неё смотрел, тем больше идей приходило ко мне в голову. Разные истории и сюжеты появлялись передо мной, как видения, на фоне этой красавицы. И их было так много, что я теперь никак не мог выбрать одну. И внезапно меня отвлёк её голос: «Что, так интересно? Или у меня что-то на лице?». — Эй, как у меня может быть что-то на лице? — обратилась к медиуму дьяволица, и, смеясь, содрала кожу со своего лица. — У меня же его нет! Ахахаха! — Стало так неловко, что пришлось отвести взгляд в сторону, — продолжил Дэйв после недолгой паузы из-за проделки Люсии. — И в этот момент я увидел, как один парень выбросил банку из-под газировки мимо мусорного бака. И тут меня осенило — вот она, идеальная идея! Перед глазами пролетели телевизионные передачи и газетные статьи об экологии, которые я когда-то видел. И я сразу же побежал домой, печатать поучительный рассказ о том, как люди из хорошо развитых стран избавляются от накопившегося мусора, выбрасывая его в пустующие и заброшенные поселения в Африке. О том, как африканские жители страдают и жертвуют своим здоровьем ради того, чтобы в наших домах и на наших улицах было чисто. Я назвал его «Ад под Раем». Успев допечатать как раз к началу конкурса, я сдал рассказ, но не удержался от соблазна и сдал ещё копию рассказа в печатную редакцию. — И нифинта не выгорело! — радостно воскликнула Люсия, доев жареное ухо и запивая разноцветным коктейлем. — А всё потому что ты — лохопед!       Лиза внимательно слушала, пытаясь понять, что же такого страшного произошло, что медиуму так больно об этом вспоминать. А Дэйв немного отвлёкся на ржавую шипастую машину, которая с громким грохотом проехала за окном, сбивая и нанизывая на свои шипы прохожих. После небольшой паузы, Дженекс хлебнул немного чая и продолжил: — Моё сочинение заняло четвёртое место, а в редакции его не приняли. Но больше всего расстроило объяснение редактора: «Твой рассказ компрометирует наше правительство, и если мы его выпустим в массы, у нас и у тебя могут быть проблемы, вплоть до митингов и гражданской войны!». Правду все хотят знать, но многие боятся, что узнают не ту правду, или что неправильно её поймут. Поэтому, для большинства людей, скрытность и ложь — лучшая защита против пропаганды и паники. — Да, поэтому я и ушла из журналистики. — В общем, на следующий день я сидел в парке, со своим текстом в руках, и размышлял, что же мне делать дальше. Здесь жить не на что, а вернуться домой стыдно, ведь родительского «Я же говорил» не избежать. И в этот момент ко мне подсела Люси и спросила, чего я такой грустный. Я онемел от счастья, неожиданно упавшего на мою скамью, и сразу не мог придумать, с чего начать. Я ей рассказал про конкурс и свою неудачу, дал почитать рассказ. И пока она его читала, я рассказал немного о себе, узнал кое-что о ней, и так мимолётно познакомились. Дочитав до конца, Люси и не думала меня критиковать, даже похвалила. Ей самой стало жаль, что никто не захотел опубликовать такой важный и поучительный рассказ. А затем предложила самую гениальную идею, которая только могла прийти в голову: «Скрой реальную историю за вымыслом. Пусть это будет мистика, чтобы соответствовать названию». В то время я совершенно не разбирался в мистике, поэтому Люси согласилась мне помочь. И так много месяцев мы встречались, она помогала мне разобраться в мистических силах и параллельных мирах, посоветовала прочитать некоторые книги и посмотреть фильмы. Мы замечательно проводили время вместе, а, вернувшись домой, я занимался самообразованием по этой науке и печатал уже более расширенную историю. — Ага, золотые были времена! — с ностальгией вспоминала Люсия, закинув ноги на стол. А затем она стала злой и схватила медиума за горло. — Обалденные времена! Даже несмотря на то, что твои карманные деньги быстро закончились, и ей пришлось оплачивать все счета и ваши свидания. Приходилось сильно экономить и искать дополнительную подработку. Вы тогда не жили, а выживали! — демонесса засмеялась, отпустила горло и стала гладить Дэйва по голове. — Но, что самое странное, она в тебя верила, видела большой потенциал, и надеялась, что когда-то её труды окупятся с процентами, — сказав это, Люсия сжала рукой голову белобрысого и раздавила её. — Бедная глупышка, как же она ошибалась! — И что же было дальше? — Лиза вернула Дэйва к жизни, когда тот на её глазах молча застыл. — Около восьми месяцев я учился у Люси и печатал свой сюжет, и вот, наконец, я его закончил. Получилась история о том, как ангелы отбирали себе из Мира Духов самые чистые и светлые души, а демонам скармливали самые грязные и отвратные, из-за чего демоны разозлились и подняли восстание. Я отнёс рукопись другому издателю, и там одобрили и напечатали мой первый роман «Ад под Раем». Правда, денег хватило только на шесть экземпляров, но продав их нужным людям, я смог заказать ещё сотню. Прибыль приходила медленно, об известности и звании «бестселлер» не было и речи. Но денег хватило, чтобы покрыть все долги, и наконец-то жениться на Люси. Это был лучший день в моей жизни! — Ага, несколько дней счастья, а потом унылая житуха-бытовуха! — Люсия появилась рядом в кухонном фартуке, вся испачканная кровью и грязью. — Люси каждый день вкалывала с утра до ночи, а от этого оленя никакой отдачи! Только и делал, что целыми сутками сидел безвылазно в своей комнате и ловил музу. А на неё никакого внимания не обращал! — Действительно, радость быстро закончилась, и я понял, что нужно срочно садиться за следующий рассказ. Но долгое время в голову не приходило никаких интересных мыслей. Я часто советовался со своей музой — Люси, она предлагала описать призраков, экзорцизм, разные ритуалы и истории на их основе. Однако я очень плохо пока разбирался в других мистических направлениях, и сколько бы я ни писал, все тексты казались мне дурацкими. Пришлось прочесть ещё больше литературы, чтобы начать разбираться в оккультизме. И поэтому, к сожалению, мне приходилось надолго запираться в своей комнате, оставляя жену в одиночестве. — Скотина! Бессердечный изверг! — доносилось от посетителей кафе, которые в глазах Дэйва стали бродячими трупами. — Да на кол его посадить! Сжечь гада! Освежевать и скормить шакалам! Или отпустить его… — предложил один зомби, и остальные недовольно посмотрели на него. — А что, пусть его совесть помучает! — И вскоре Люси подсказала мне небольшую идею, которая после долгих раздумий расширилась в полноценную историю, — продолжил свой рассказ медиум, стараясь не обращать внимания на порождения безумной фантазии демона-призрака. — Через полгода кропотливого труда я издал свою вторую книгу «Неподкупный суд». В ней я описал одного бедного старика, который после смерти попал в Чистилище, и там бестелесные сущности судили его душу, сравнивали все его хорошие и плохие деяния, взвешивали правду и ложь, и решали, куда старику отправиться: в Рай или Ад. — Да, я читала, — сказала Лиза. — По-моему, это — твой лучший роман. — Я тоже так думал, и заказал издательству триста экземпляров. Но за первый месяц реализации продалось только сто двадцать. Остальные разошлись с полок книжных магазинов почти за год. Видимо, здешний народ совсем не интересуется мистикой… ха-ха, разве только если автор не Стивен Кинг. И я снова оказался в плену творческого кризиса. — Ага, как всегда, — снова вставила своё резкое словечко рыжая. — Пара недель радостной жизни, отдыха и веселья. А потом опять работа, долги, рутина, проблемы и одиночество. А этот ублюдок всё так же сидит под домашним арестом, бухает, гадит под себя и задолбывает бедняжку дать ему новую идею!       После этих слов Дэйв заметил, что многие посетители смотрят на медиума, как на сумасшедшего, и взгляд Лизы тоже изменился. Дэйв поинтересовался, в чём дело, а блондинка перемотала запись на диктофоне назад и включила последнюю сказанную фразу. Оказалось, что, сам того не замечая, Дэйв тут же озвучивал все слова Люсии, при этом кривляясь и пытаясь имитировать женский голос. Лиза поняла, что Дженекс в эти моменты был под контролем своего дьявола, и не стала его осуждать. Она снова включила диктофон в режим записи, а Дэйв попросил объяснений у своей спутницы: — А я думал, что у тебя недостаточно душ, чтобы взять меня под контроль. — Не волнуйся, дорогуша, мне сил хватит. Тебе ведь уже совсем немного осталось, а значит, я сейчас всемогущая!       С этими словами демонесса подняла руки над головой, и мир вокруг стал меняться. Пол перевернулся и стал потолком, потолок внизу провалился, стены треснули и запылали, окна вмиг разбились вдребезги и эти осколки застыли в воздухе, люди внутри кафе и снаружи на улице взорвались, и их мелкие останки тоже застыли, образовав небольшие кровавые облака. У Дэйва невероятно сильно разболелась голова, время вокруг остановилось. И только Люсия осталась прежней, она кружила в танце вокруг муженька и всё, чего она касалась во время вальса, разъедалось коррозией и распадалось на молекулы. А потом дьяволица стремительно набросилась на писателя, и в этот момент его разбудила Лиза: — Эй, очнись! Что с тобой случилось? У тебя кровь из носа пошла.       Медиум вытер кровь под носом и взялся за голову, череп трещал по швам, как будто мозг хотел выбраться наружу. Перед глазами со скоростью света пронеслись тысячи видений из разного времени, разных миров, стран и эпох. Дэйв закрыл глаза и уши, и ждал, когда эти мучения пройдут. Когда боль немного утихла, он очнулся, сидя за единственным столом среди бескрайней тёмной бездны. На столе стоял хрустальный красный шар с догорающим огоньком внутри, а за столом напротив писателя сидела Люси в таком виде, в каком она была в парке. — Прости меня, любимая, — со слезами на глазах обратился к ней Дэйв. — Я не смог тебя спасти. Я всё испортил. — Боль не унять обычным прощением, — слова Люси эхом звучали отовсюду. — Расскажи, что произошло три года назад. Раскрой кому-нибудь свою душу. Тогда тебе станет легче.       После этих слов медиум вспомнил, где находится на самом деле, и с трудом вернулся в реальный мир. Он снова очутился в кафе, за столиком с Лизой, которая всё так же сидела и слушала, как будто Дэйв никуда и не пропадал. За окном начался снегопад, но в глазах медиума снежинки казались крошечными крылатыми монстриками, падающими и пожирающими прохожих. А Люсия сидела у окна и наслаждалась видом: — Осмотри всё внимательно, запомни этот мир, ведь ты его видишь в последний раз. И если уж решил исповедаться, давай скорее, времени уже совсем мало. — Не буду слишком подробно рассказывать, — решился всё же продолжить медиум. Ещё через год я написал свою третью книгу «Монстр из Зазеркалья». Это был мой последний творческий труд… — И всё же интересно, как ты додумался до такого интересного сюжета? — по привычке, Лиза попыталась его разговорить, чтобы на диктофон записалось больше фактов. — Быть писателем гораздо сложнее, чем я предполагал. Да, легко просто сидеть и стучать пальцами по кнопкам машинки или компьютера. Но невероятно сложно бывает придумать подходящее слово, разобраться в характере персонажей и их возможностях, придумать захватывающий и интересный сюжет. Для этого и нужна муза, её критика, взгляд со стороны… иногда гениальные идеи приходят в совсем неожиданных местах. Однажды в ванной я долго смотрел в зеркало, пытаясь найти разгадку в своём отражении. И в этот момент ко мне подошла Люси и сказала: «А представь, если бы сейчас твоё отражение вышло из зеркала и решило все твои проблемы». Озарение пришло ко мне, как гром среди ясного неба. И я сразу убежал к себе, печатать историю о молодом парне, который очень долго смотрел в глаза своему отражению в зеркале. И в итоге он поменялся со своим отражением местами, и его отражение жило его жизнью, будучи полной противоположностью оригиналу. История понравилась издателю, но он издал только двести копий, зная какая у моих произведений популярность. — И после этого ты уже не пытался написать что-нибудь новое? — Не было вдохновения и возможности. Через две недели меня вызвали в издательство, чтобы выдать оплату за роман. Вернулся я поздно, дома было тихо и пусто, свет не работал — пришлось искать фонарь. Я звал Люси, но никто не отвечал, такая тишина настораживала. И вот я нашёл супругу в дальнем углу нашей спальни, она сидела в пижаме и плакала. Но, когда я подошёл и присмотрелся, оказалось что она грызла свою руку, и вся была покрыта укусами и царапинами. Внезапно она взглянула на меня глазами голодного зверя, у меня от страха аж фонарь из рук выпал! В комнате стало снова темно, а когда я поднял фонарь и посветил на то же место, Люси там уже не было. Она исчезла, но потом послышалось падение капель. Я посветил наверх, но на потолке снова никого не оказалось, кроме кровавых следов рук и ног. Затем перед глазами промелькнула тень, и Люси оказалась сзади. В её глазах была такая ярость, что я просто застыл на месте. Чёрт возьми, я ещё никогда в жизни так не пугался! Хоть я и писал мистику, и поэтому хорошо в ней разбирался, но я и не думал, что всё это окажется правдой. — В неё вселился демон? Люсия? — догадалась бывшая журналистка. — Собственной персоной, хе-хе! — Я никак не хотел в это верить, звал её, пытался достучаться, разбудить. Но она на меня набросилась, я закрылся руками, а когда снова посмотрел, Люси снова испарилась. Я побежал в свою комнату, чтобы найти подходящую книгу, где был подробно описан сеанс экзорцизма. Света всё ещё не было, а с фонарём искать не очень удобно. Я заперся, закрыл окна, зажёг свечи и, найдя «Атлас мистических существ», стал искать нужное заклинание. Вдруг послышались шаги, но никого вокруг не было, выглянул за дверь — тоже никого. Но, когда я снова заперся, все свечи сразу погасли и фонарь начал мигать, в комнате послышались шорохи. Когда я посветил наверх, оказалось, что Люси всё это время ползала по потолку. И когда я посветил на неё, она сразу с визгом набросилась на меня, пытаясь укусить. Одержимая демоном, она стала гораздо сильнее, пришлось подставить свой пластиковый фонарь под удар. — Я тогда голодной очень была, а ты какой-то пластмасской покормил! Ты хоть представляешь, сколько стоил поход к дантисту после этого? — Люсия улыбнулась, хвастаясь своими золотыми клыками. — Пока одержимая отвлеклась, я её схватил сзади, но связать было нечем. Пришлось снять ремень с моих брюк, я связал ей руки и привязал к столу. Люси продолжала кусать себя и пыталась освободиться, при этом так извивалась, как будто у неё не было позвоночника. Я снова зажёг свечи и стал читать заклинание. — Хе, идиот, думал, что сам справится! А у самого ни ума, ни таланта! — Люси разозлилась и стала кричать, расплёскивая кровь изо рта. Я из-за страха не мог ничего лучше придумать, чем продолжать читать вслух непонятные латинские слова. И по виду одержимой Люси было непонятно, толи это заклинание помогает, толи от него становится ещё хуже. А когда она швырнула в меня стол, к которому была привязана, и подбежала ко мне с открытым ртом, тогда стало понятно, что я что-то делаю не так. А в фильмах кажется, что всё так легко. — Ага, «Шесть демонов Эмили Роуз» нервно курят в сторонке, — засмеялась рыжая, сидя за столом в 3Д очках и хрустя человеческими зубами, вместо поп-корна. — Она подбежала и хотела укусить, но я оттолкнул её и стал искать в книге, как защитить себя и связать демона. Но Люси порвала ремень на руках, лёгким движением руки швырнула меня в стену, махнула рукой и на меня высыпались все книги из книжного шкафа, а затем и сам шкаф упал. Пока лежал под этим грузом, я слышал, как она что-то бормочет на дьявольском языке, а потом смог расслышать земную внятную речь: «Миленький мой. Застрял, бедненький. Ты хоть живой там? Давай-ка помогу». И она меня вытянула из-под завала. — Почему? — заинтересовалась блондинка. — Неужели Люси победила демона и очнулась? — Не-а, просто мне стало скучно! — ответила демонесса, вертя череп на пальце. — Я тоже так подумал, но глаза были всё такими же зверскими. Она начала раздевать меня и приставать ко мне… — А чего ты ожидал? Я сотни лет жила без ласки! — дьяволица гладила Лизу, а потом резко сорвала с её торса всю одежду, и под ней оказались полу-обглоданные кости. — И только не говори, что тебе не хотелось меня. — Пришлось подыграть, — продолжил медиум. — Пока она снимала с меня рубаху, я расстегнул её пижаму, снял с плеч, стянул рукава… и сразу завязал рукава за спиной, как смирительную рубашку. — Подлый ублюдок! — злобно крикнула Люсия и царапнула когтями по лицу Дэйва, содрав пол-лица и оставив длинные и глубокие порезы. А пока тот истекал кровью, она обратилась к Лизе: — Прикинь, он оказался единственным мужиком, который отказался от халявного перепихона. Хотя, может он и не мужик вовсе? — Пока Люси извивалась и пыталась освободиться, я нашёл в книге главу, где описана защита во время экзорцизма. Взяв из ящика стола флакон чернил, я начертил на полу круг с печатью — ловушку для демона. И когда одержимая порвала на себе смирительную рубашку и напала на меня снова, я толкнул её в этот капкан и продолжил читать заклинание. И тогда, казалось, это помогло: Люси от боли кричала, рвала на себе одежду, царапала и кусала своё тело, извивалась и выворачивала свои конечности, жутко хрустя суставами, но всё равно никак не могла выйти из нарисованного круга. Затем она так громко крикнула, что у меня чуть барабанные перепонки не лопнули, все лампы в комнате ярко засветились и, достигнув пика своей яркости, сгорели. От такой игры со светом, у меня остались блики перед глазами, и читать дальше было очень тяжело. К тому же наступила почти полная темнота, пришлось на ощупь и, подглядывая в щели между бликами, найти свечу и зажечь её.       Лиза с большим интересом слушала этот рассказ, но, к сожалению, память на диктофоне быстро заполнилась, и пришлось продолжать записывать на телефон. Люсия от скуки выбросила из кафе всю мебель, превратила посетителей в рогатых демонов, и стала учить их танцевать. Она дирижировала танец этих монстров, и сама приняла свой демонический облик и стала в центре — устроила настоящий «Бал у Сатаны». Но Дэйв не обращал на них внимания, перед его глазами сидела Люси в порванной пижаме посреди нарисованной печати и смотрела супругу в глаза, умоляя о спасении. С грустью глядя на эту картину, медиум продолжил рассказ: — Горячий воск капал на руку и страницы, но я продолжал читать при свете свечи. Люси откусывала от себя куски плоти, а потом кричала и плевалась ими по сторонам. А когда я уже почти закончил изгонять демона, она плюнула мне в глаза своей кровью. От раздражения мои глаза сильно пекли и болели, я на время ослеп, а демон зловеще смеялся. Я пытался вытереть эту красную жижу с глаз, но я уже не мог нормально видеть — всё вокруг расплывалось, и было как в тумане. Я уронил книгу и потухшую свечу, но с таким зрением я бы всё равно ничего не смог сделать. — И тогда ты совершил ужасную глупость, дорогой мой, — сказала Люсия, допивая коктейль. — И тогда я дочитал последние слова по памяти… Я думал, что увидел все слова заклинания, пока читал, и могу положиться на свою фотографическую память. Но я перепутал несколько слов… Люси забилась в конвульсиях, затем пронзительно закричала, загорелась и исчезла без следа. От её крика я потерял сознание… А когда я проснулся, я не знаю сколько времени прошло, но я снова прозрел. И подойдя к зеркалу, я увидел, что я поседел и постарел почти на пятнадцать лет от ужаса. Люси пропала, оставив после себя только выжженный след в центре печати-капкана. — А после этого к тебе пришёл призрак Люсии, — догадалась Лиза. — Так это и была твоя страшная тайна? Поэтому ты себя так мучаешь? — Приезжали полицейские, детективы, криминалисты, — продолжал рассказывать Дэйв, как будто впал в транс и не мог остановиться. — Обыскали всю квартиру, искали любые следы или зацепки о том, куда пропала Люси, но ничего не нашли. Я во всё горло им кричал правду, но за эту правду мне предложили лишь отправиться в Лос Этерну. Все, кому не лень, почти месяц искали мою любимую, но потом признали без вести пропавшей и прекратили поиски. Её и мои родные отвернулись от меня и возненавидели. Я два года мариновался в своих мыслях в психушке, и с удовольствием посидел бы там ещё подольше, но меня выписали, потому что я для этой лечебницы был чересчур адекватным. Затем я ушёл в глубокий запой, потратив на это весь гонорар, продав все вещи и заложив жильё. Писать я перестал, ведь без моей музы я не мог придумать ни единой фразы. Иногда я даже видел призраков, а по ночам мне снились кошмары про Люси и её исчезновение. — И зачем ты мне это всё рассказываешь? Почему сейчас? — у Лизы почему-то накатились слёзы на глаза, она никак не хотела признавать, что это их последний разговор. — Я за пять лет с Люси написал всего лишь три книги, мало внимания ей уделял, ничего не добился в жизни. А через пять минут я пропаду в Преисподней навсегда, и я только сейчас осознал, что за свою идиотскую жизнь я ничего не успел сделать. Я бы хотел, чтобы ты опубликовала мою историю и дописала в конце моё обращение ко всему миру: «Не зацикливайтесь на познании себя, не увлекайтесь чрезмерно учёбой, работой, карьерой. Лучше разделите своё свободное время со своей семьёй. Не ищите смысл жизни, лучше просто живите!». — Но ты ведь знаешь, что я не могу, я уже уволилась! — Значит, считай, что это — обращение к тебе. — Но что мне делать? Я ведь тебя считала своей семьёй. Я люблю тебя!       Уже поздно, кафе почти опустело, и его скоро закроют. Люсия в шутку тоже расплакалась, выделяя из глаз и носа розовую жижу. Затем она появилась возле выхода и показала шар с почти потухшим огоньком. Дэйв не хотел, чтобы его новая возлюбленная смотрела, как рогатая и крылатая демоница вырывает своими когтями его сердце. Поэтому он молча поцеловал Лизу в лоб, улыбнулся и ушёл. Лиза выключила диктофон на телефоне, допила чай, и осталась сидеть за столиком до самого закрытия, наедине с мыслями и воспоминаниями.       Люсия провела Дэйва на соседнюю улицу, они остановились возле высокого здания с зеркальными стенами. Хоть и была почти ночь, но фонари и некоторые окна зданий хорошо освещали местность, падал снег. Мимо проходили люди, и хоть их было мало, но Дэйв боялся, что его душу заберут на глазах у свидетелей. А Люсия как будто именно этого и хотела. Она досчитала последние оставшиеся секунды и крикнула слуге: — На колени, смертный!       Дэйв непроизвольно упал на колени, и в этот момент Люсия стала материальной, и все прохожие могли её видеть. Люди в страхе разбежались, увидев демона с крыльями, рогатым черепом с огнём в глазницах, копытами и острыми когтями. Несколько смельчаков всё же остались и снимали это редкое явление на телефоны. Дьяволица довольно вскрикнула и громким звериным голосом засмеялась. А медиум уже попрощался со всем миром, ему уже нечего было терять. Но внезапно перед глазами что-то моргнуло, одно из зеркал на стене здания, прямо за спиной Люсии, замерцало. В этот момент его внутренний голос призвал Дэйва не сдаваться. И, когда дьяволица уже замахнулась на медиума своей когтистой лапой, Дженекс прыгнул вперёд, протаранил плечом Люсию и протащил её на своём плече несколько шагов. Не сбавляя темп, они вдвоём врезались в зеркало и скрылись внутри него. Зеркало рассыпалось на мелкие осколки, на каждом из которых осталось отражение беловолосого медиума, который на своём плече тащит странное рогатое и крылатое существо. Многие пытались разгадать, что же здесь произошло, но никто так и не смог разгадать эту загадку. И Дэйв с его демоном тоже пропал без вести…