Никаких сантиментов!

[вечер среды 2-ой недели]       В реакции лучшей подруги Молли, как оказалось, здорово ошиблась: Бетти не только её не убила, но даже почти воздержалась от своих обычных язвительных замечаний. Вместо этого она молча закрыла лицо ладонью и долго стояла в такой позе, качая головой, пока наконец не произнесла:       – Да, тут я бессильна! Это уже клиника.       Молли была с ней полностью согласна, а потому возражать не стала, только смущённо опустила взгляд и закусила губу.       – Ты точно уверена? — спросила Бетти, пристально глядя на неё. — Ещё не поздно одуматься.       – Точно! — голос Молли был твёрд как никогда. — Я попробовала оба варианта — с ним в любом случае лучше.       – Ну хорошо, — тяжело вздохнула подруга. — Мне, конечно, по-прежнему не нравится эта идея, но я видела твоё состояние последние два дня и вынуждена признать — здесь ты и правда зачахнешь. М-да… Оказывается, всё ещё хуже, чем я предполагала. Но, знаешь, — вдруг добавила она уже с улыбкой, — зато твою жизнь уж точно нельзя назвать скучной, а это — плюс! Ну а мне остаётся только пожелать тебе удачи и скрестить пальцы. В конце концов, шанс тебе дали, а там… чем чёрт не шутит? Вдруг получится.       – Спасибо, Бет! — Молли порывисто чмокнула её в щёку и крепко обняла. — Ты самый лучший друг и… и вообще самый лучший человек на свете!       – Ну вот ещё! — смущённо отмахнулась Бетти, слегка покраснев. — Поверь, есть и получше, просто ты с ними не знакома… Ладно, пойдём собирать вещи, раз уж ты решила покинуть мою чёртову конуру.       – Неправда, у тебя очень милая квартира, — совершенно искренне возмутилась Молли.       – Это не квартира, а собачья будка, — проворчала подруга. — А Саймон ещё и развёл хламовник со своими дурацкими чертежами. Чувствую, ещё неделя такой жизни, и я выставлю его за дверь.       – Ох, ты не видела, что творится на Бейкер-стрит… — с улыбкой ответила Молли, внезапно ощутив жгучее нетерпение поскорее там оказаться.       Минут двадцать они потратили на поиски её вещей, выуживая их из самых необычных мест и не понимая, как они вообще могли там оказаться. Квартира Бетти Филдинг хоть внешне и выглядела довольно уютной, была явно перегружена мебелью и различным добром и, по сути, напоминала чёрную дыру, в которой бесследно исчезало всё нужное.       Наконец сумка Молли была полностью собрана, и подруги расстались, сердечно обняв друг друга на прощание.       – Не пропадай, ладно? — попросила Бетти. — Я понимаю, что тебе сейчас будет совсем не до меня, но всё-таки держи связь, окей?       – Буду звонить каждый вечер, — пообещала Молли. — Честно-честно!       – Посмотрим, — усмехнулась подруга, хитро подмигнув. — Обычно твоего энтузиазма хватает максимум на два дня.       – Я исправлюсь, — засмеялась Молли и, махнув ей рукой, отправилась ловить такси.       Ждать пришлось на удивление недолго. Чёрный кэб притормозил перед ней минуты через три, и, забравшись на заднее сидение, она сейчас же закрыла глаза и всецело отдалась радостному предвкушению скорой встречи с домом и с человеком, которые стали ей бесконечно родными за какую-то короткую неделю.       Однако, долго предаваться счастливым мыслям ей не удалось — в кармане вдруг завибрировал телефон. Звонил Джон Ватсон и, судя по настойчивости, далеко не в первый раз.       «Вот чёрт! — внезапно подумала Молли. — Ведь он, наверное, знает… Или не знает? Ладно, сейчас выясним».       Быстро нажав кнопку вызова, она поднесла аппарат к уху:       – Да, Джон, привет! Извини, телефон был в куртке, а куртка — на диване в…       – Ничего, — перебил он. — Слушай, Молли, как вы там? — голос доктора звучал обеспокоенно. — Мне вчера звонил Шерлок и задавал очень странные вопросы. У вас всё в порядке?       – В полном порядке! — бодро солгала она, по неистребимой детской привычке скрестив пальцы. — А что случилось? В смысле, что за вопросы он задавал?       Джон хмыкнул.       – Ну, в частности, как мы с Мэри обычно миримся после ссор, — его голос вдруг стал весёлым. — Я, конечно, рассказал, но не думаю, что ему подойдёт этот способ. Правда, я ему парочку и других идей подкинул, но, согласись, для Шерлока вопрос довольно необычный.       «Не знает! — изумлённо поняла Молли. — Шерлок ему не сказал. Но почему? Не захотел выслушивать их с Мэри нравоучения? Что ж, на него это похоже… Ладно. Раз он не сказал, то и мне не следует».       – Знаешь, да, — согласилась она, придав голосу полнейшее недоумение. — Действительно странно… Но, может, это нужно для дела?       – Хм, вообще-то это было первое, о чём я спросил, — в голосе Джона зазвучало подозрение. — Но он сказал, что у него чисто теоретический интерес. С чего бы вдруг? Его никогда не интересовали отношения.       – Не знаю, Джон…       «Чёрт, только бы не пережать! — от волнения у Молли слегка задрожали пальцы. — Если изумления будет слишком много, он поймёт, что я лгу… Может, добавить ревности? Да, точно! Как раз то, что нужно! Если бы мы не поссорились в самом деле, а Шерлок вдруг ни с того, ни с сего начал задавать Джону такие вопросы, я… да я бы просто извелась сейчас от ревности! И Джон, конечно же, это знает… Значит, должен поверить!»       – А ведь и правда, зачем ему это? — произнесла она после небольшой паузы, добавив в голос ревнивые нотки. — Обязательно спрошу, когда с ним встречусь. Мне уже самой интересно.       – Не стоит, — рассмеялся Джон, мгновенно расслабившись. — Знаешь, мне кажется, он просто увидел какую-то ерунду по ТВ. У него иногда бывает — увидит что-то, что не укладывается в его «гениальное мировосприятие», а потом полдня донимает вопросами. Он при тебе, кстати, с телевизором не ругался?       – Один раз новости комментировал.       – И как впечатления?       – Ну… узнала много интересного об умственных способностях некоторых политиков и журналистов, ведущих репортаж, — она на секунду замялась, а затем добавила. — И ещё кучу других подробностей.       В динамике снова послышался смех.       – О, ты ещё не видела, как он смотрит ток-шоу!       На миг нарисовав в воображении эту потрясающую картину, Молли, не выдержав, захихикала.       – Ладно, — тепло произнёс Джон. — Рад, что у вас всё в порядке. И знаешь… я рад, что теперь за ним есть кому присмотреть. Нам с Мэри гораздо спокойнее.       – Спасибо, — с облегчением улыбнулась она. — Думаю, не только вам.       К счастью, на этом самая сложная часть разговора и закончилась. После этого они ещё немного поболтали о делах Мэри и о будущей мисс Ватсон и вскоре распрощались, весьма довольные беседой.       «Бог ты мой! — прокомментировал язвительный голос Бетти у неё в голове, едва она спрятала телефон. — Какой талант зарыт в землю! Молли Хупер, да в тебе погибла прима Ковент-Гардена!* И откуда что взялось?»       «Заткнись!» — впервые в жизни огрызнулась Молли на собственный здравый смысл.       «Как скажешь, — с ехидцей отозвался тот. — Но приз в номинации «Лжец недели» однозначно твой!»       «О Боже…» — она устало закрыла глаза и решила не реагировать.       Впрочем, он больше её и не донимал, а спустя десять минут она уже была на Бейкер-стрит, и этот короткий диалог тут же выветрился из головы, вытесненный куда более важными мыслями.       Расплатившись с таксистом и перебросив через плечо неимоверно распухшую от втиснутых вещей сумку, Молли с замиранием сердца открыла чёрную дверь, вошла в узкий тёмный холл и на миг остановилась, желая ощутить изменения, произошедшие здесь за два дня её отсутствия.       Однако всё как будто было по-прежнему.       В холле витал сладкий запах выпечки. Откуда-то справа слегка тянуло сыростью. В маленькой кухне миссис Хадсон звенела посуда, а из гостиной наверху доносились чарующие звуки скрипки.       «Я дома! — подумала Молли, чувствуя как в груди растёт восхитительное тёплое чувство. — Наконец-то я снова дома!»       Прежде чем предстать перед любимым детективом, она сначала поднялась в бывшую комнату Джона… нет, теперь уже в свою комнату, и разобрала вещи.       Убегая отсюда в понедельник, она взяла только самое необходимое, но и это едва уместилось в её в общем-то небольшой сумке. Вытянув две футболки, свитер, шарф, запасные брюки, зубную щётку и три пары носков, она вдруг поняла, что забыла у Бетти пижаму.       – Вот чёрт! — пробормотала Молли, прижимая ладони к щекам.       Как назло, вторая пижама была в химчистке — ещё в прошлую субботу она умудрилась невесть где поставить на ней абсолютно несмываемое пятно. А события последующих дней развивались так, что ей было совсем не до этих глупостей.       «Ладно, сегодня посплю как есть, а завтра заскочу и к Бетти, и в химчистку», — решила она и, переодевшись в чистую футболку и лёгкие брюки, вышла из комнаты.       Ещё с самых первых дней её жизни на Бейкер-стрит у них с Шерлоком установился негласный уговор. До девяти утра и после восьми вечера оба ходили в домашней одежде, но как только начинались «приёмные часы», т.е. наступало время предполагаемого прихода клиентов, они переодевались в «официальное». В случае Шерлока это была рубашка и костюм, в случае Молли — строгие брюки и максимально закрытый свитер в холодные дни и всё те же брюки, но с футболкой или блузкой — в жаркие.       Удивительно, что этот вопрос они никогда не обсуждали. Всё вышло как-то само собой.       Возможно, она просто стала перенимать некоторые черты его поведения.       Сейчас до конца «приёмного времени» оставалось добрых полчаса, и она не рискнула появиться в халате: неизвестно, кого могло принести на ночь глядя.       Выйдя на лестницу, Молли вдруг поняла, что звуков скрипки больше не было слышно. Тем не менее, спустилась она очень тихо и осторожно, а на кухню и вовсе прошмыгнула на цыпочках.       Раздвижные двери, ведущие в гостиную, были приоткрыты, но ни в кресле, ни за рабочим столом Шерлока не оказалось. Однако почему-то комната не производила впечатление пустой, и каким-то странным, не поддающимся описанию, внутренним чутьём Молли ощущала его присутствие.       Осторожно заглянув в гостиную, она убедилась в своей правоте. Шерлок — ещё в «официальном», но уже без пиджака — лежал на софе, сложив ладони шпилем и устремив невидящий взгляд в потолок. Чтобы ему не мешать, она аккуратно прикрыла двери, как всегда отрегулировала кран так, чтобы получить наименее шумную струю, и вымыла руки.       «Интересно, он будет есть?» — подумала Молли, достав из холодильника упаковку стручковой фасоли и банку мясных консервов.       В день возвращения на Бейкер-стрит — да ещё и в качестве полноценного жильца — ей ужасно не хотелось ужинать одной.       Понадеявшись на то, что аппетитные запахи из кухни всё-таки привлекут детективного гения, она принялась готовить нехитрый ужин, параллельно размышляя о том, куда бы хоть на время деть «химическую лабораторию», которая по-прежнему занимала весь стол. Но время шло, от заманчивых запахов можно было проглотить язык, а Шерлок так и не появлялся.       Не собираясь сдаваться, Молли решила пустить в ход «тяжёлую артиллерию» и заварила кофе.       Результат не заставил себя долго ждать. Стоило божественному аромату просочиться в гостиную, как за дверью послышались лёгкие, едва уловимые шаги, и через минуту Шерлок уже входил в кухню.       – Робуста?** — спросил он вместо приветствия, потянув носом воздух.       – Решила попробовать, — робко улыбнулась Молли, к которой вдруг почему-то вновь вернулась прежняя застенчивость.       «Опять я не могу с ним нормально разговаривать, — грустно подумала она. — Вот откуда взялись эти дурацкие заискивающие нотки? Интересно, я когда-нибудь научусь рядом с ним быть собой, а не глупой серой мышью?»       – У робусты привлекательный аромат, но лично я предпочитаю арабику, — Шерлок подошел и бесцеремонно забрал у неё из рук чашку, которую она только что налила для себя.       – Хорошо, учту на будущее, — кивнула Молли, опуская взгляд и стараясь сосредоточить всё внимание на турке и второй чашке.       Увы, получалось это отвратительно. Сердце колотилось, как бешеное, пальцы дрожали, и опять никак не удавалось справиться с дыханием.       Казалось бы, за столько лет пора бы уже привыкнуть, но нет. Почти каждый раз, когда он приближался к ней на расстояние меньше двух шагов, разум начинал плавно отключаться, а вот тело реагировало мгновенно, приходя в боевую готовность и яростно требуя немедленного удовлетворения первобытных инстинктов. В такие моменты только железные принципы, привитые ей с детства строгой матерью, помогали удержаться на краю и не сорваться в пропасть.       Но самое поразительное, что такая реакция у неё была только на Шерлока. Ни один другой мужчина, будь он хоть трижды милым, обаятельным и сексуальным, почему-то не вызывал у неё даже бледной тени подобных чувств.       Может быть, именно поэтому ни с каким другим мужчиной ей не удавалось построить долгие и прочные отношения.       С Томом, правда, почти получилось, но стоило только детективному гению вновь возникнуть на горизонте и пересечь ту невидимую черту, за которой исчезал контроль и начинались чистые рефлексы, как всё полетело в тартарары.       Чёртова физиология, круто замешанная на годах бесплодного ожидания…       «Отойди! — мысленно умоляла Молли, чувствуя, что сама не в силах сдвинуться с места. — Пожалуйста, отойди! Не мучай меня!»       Но, словно нарочно, Шерлок не только остался рядом, облокотившись на край раковины и не спеша попивая кофе, но ещё и принялся за своё обычное «сканирование», от которого ей всегда становилось немного не по себе.       – Покажи-ка руку, — вдруг сказал он, отставив чашку в сторону.       – Что? — от неожиданности Молли чуть не пролила свой кофе. — Какую руку? Зачем?       – Правую, — его голос был абсолютно бесстрастен. — Чисто теоретический интерес.       «Ах вот оно что… Хочешь полюбоваться на результат своих действий, — подумала она почти с отвращением. — Ну что ж, валяй! Надеюсь, тебе понравится».       И, протянув руку, напряжённо взглянула ему в лицо.       «Ну как? — чувство отвращения внутри неё понемногу трансформировалось в злость. — Впечатляет?»       – Хм… — Шерлок на удивление бережно придержал её запястье левой рукой, а пальцами правой осторожно провёл по жутковатым синякам, ставшим за два дня тёмно-лиловыми.       «О Боже!» — пронеслось в голове у Молли, и, собственно, это была её последняя ясная мысль.       Дальше всё как обычно окутало туманом и на несколько бесконечно долгих секунд не осталось ничего, кроме абсолютной готовности тела отозваться на каждое его движение.       – М-да… — задумчиво произнёс Шерлок, отпуская её руку. — Неожиданная реакция. Ещё раз извини.       Молли не ответила, медленно приходя в себя.       «С этим надо что-то делать! — почти с ужасом подумала она, как только к ней вернулась способность соображать. — Если так и дальше пойдёт, я просто сойду с ума. Нужно контролировать эмоции, давить эти проклятые рефлексы, иначе рано или поздно я сорвусь. Господи… Но ведь два дня назад у меня это почти получалось! Только в субботу мы сидели здесь рядом на полу, и я ничего подобного не чувствовала. Что случилось? Почему я опять так реагирую?»       «Соскучилась, дорогая! — ехидно ответил здравый смысл. — Типичная реакция на разлуку».       «Всего два дня!» — мысленно возразила Молли.       «А в твоём конкретном случае этого вполне достаточно», — если бы здравый смысл мог усмехаться, он бы сейчас точно это делал.       Шерлок между тем оттеснил её от плиты, приподнял крышку сковородки, внимательно изучил взглядом получившееся блюдо, принюхался, после чего вынес вердикт:       – Я это буду.       – Отлично, — отозвалась Молли, стараясь, чтобы её голос не дрожал. — Рада, что тебе…       – Не спеши с выводами. Я ещё не пробовал, — перебил он и, положив на тарелку рекордно маленькую порцию, сел за стол.       Молли, у которой вдруг начисто пропал аппетит, взяла и того меньше, и они расправились с ужином в считанные минуты.       – Хм, — сказал Шерлок, когда его тарелка отправилась в раковину. — На удивление неплохо, — и добавил после некоторой паузы. — Спасибо, Молли!       – Пожалуйста, — слабо улыбнулась она, вдруг почувствовав полное опустошение. Похоже, сегодняшний запас эмоций подошёл к концу. — Слушай, можно я первая займу ванную? Устала что-то. Хочу лечь пораньше.       – По-моему, ты и так всегда её первая занимаешь, — с нотками лёгкого раздражения ответил Шерлок. — Но почему-то каждый раз задаёшь один и тот же вопрос. Ты прожила здесь семь дней и могла бы уже заметить, что я никогда не ложусь раньше одиннадцати. И, поскольку ты всегда отправляешься спать в десять, логично, что первой принимать душ будешь ты. Этот распорядок был неизменен в течение целой недели. Зачем задавать бессмысленные вопросы?       – Ну, мало ли, — пожала плечами Молли, у которой на обиду уже не осталось ни сил, ни эмоций. — Вдруг именно сегодня ты захочешь лечь пораньше?       Шерлок ненадолго задумался.       – Ладно. По умолчанию будем считать, что я этого не хочу. Если что-то изменится, я скажу.       – Идёт, — кивнула Молли со вздохом, чувствуя себя безмерно усталой.       Однако полное эмоциональное опустошение, как ни странно, придало ей смелости. Видимо, и на застенчивость уже не осталось сил, иначе она никогда бы не задала следующий вопрос.       Ещё раз глубоко вздохнув и подняв на него взгляд, она сказала абсолютно ровным и бесстрастным голосом:       – Шерлок, не одолжишь мне на одну ночь одну из своих рубашек? ______________________________________ * Ковент-Гарден — Королевский театр в Лондоне. ** Робуста — один из сортов кофе. По качеству чуть ниже широко распространённой арабики, но зато содержит вдвое больше кофеина и обладает более мощным ароматом.