Оборотень

— …Первый бой — бой Солнца — произойдёт завтра в полночь на территории школы Намимори. Судить будут Червелло, Девятый Вонгола и Внешний советник Вонголы, — заканчивал читать свою речь Емицу. Происходило это на крыше самой школы, с одной стороны стояли запыхавшиеся Натсу с компанией, с другой — Вария, включая Тсуну, которая стояла в униформе, засунув руки в карманы. Посередине были вышеупомянутые судьи. — Есть вопросы? — Есть! Почему Никчёмыш в форме Варии?! — возмутился Натсуми. — Моя одежда порвалась, вот и взяла у них взаймы комплект, — ответила ему девушка. Реборн угрожающе сощурился. — У меня есть вопрос, — неожиданно вышла вперёд одна из Червелло. Вторая что-то искала в телефоне. — Почему Вария допускается к Конфликту, если у них нет Облака? — Потому что у Вонголы его тоже нет! — воскликнул в ответ Скуало. — Хранителем Вонголы записан Хибари Кёя, — заметила девушка. — Но Кёя не давал согласия… — задумчиво произнесла Тсунаёши. — Я его уговорил, — спокойно пояснил девушке Реборн. — Тогда Хранителем Варии будет вот она, — Занзас легкомысленно (лишь на первый взгляд, так как эти фраза и интонация выбиралась всем составом) указал на Тсуну. Лица присутствующих вытянулись. — Это невозможно! — судорожно воскликнул советник Девятого. — Она… она… она слишком юна! — Ши-ши-ши, она на несколько минут старше Савады Натсуми, так что же, выходит, он тоже слишком юн для поста Десятого? — наигранно удивился Бельфегор. — Н-но… она девушка! — Восьмая Вонгола тоже ею была, — заметил Луссурия. — Она не давала согласия! — нашёлся Емицу. — Да я как бы не против, — пожала плечами Тсуна. — А ты вообще молчи, мелочь! — рявкнул отец девушки. — У вас нет официального документа с подписью Девятого, — выдохнул, наконец, мужчина. — Есть, — спокойно ответил Занзас, показывая бумагу с полыхавшим в углу оранжевым огоньком. И на некоторое время задумавшись, добавил. — А, если честно, то она уже два года как Хранитель Облака и Четвёртый офицер Варии. Лица вытянулись во второй раз. — Но, сынок, по всем документам у Варии нет Облака… — заговорил, наконец, Тимотео. — То, что она в них не записана, не означает, что её нет, — заметил Леви–А–Тан. — А то, что она уже семь лет как мертва, означает? — спросила вторая из Червелло, которая всё это время смотрела что-то в телефоне. — Ой, да ладно! — махнула рукой Ёши, показав заодно Кольцо. — Дома, в моей комнате есть шкаф, а в нём — двадцать семь моих медицинских карт. И в конце каждой я значусь как умершая. Представляете, меня десять раз убивали, трижды похищали, пять раз сбила машина, ещё пять я отравилась, дважды резала себе вены и дважды падала из окна! Там даже Бел пару раз засветился, в роли безумного маньяка. — Эй, я полностью себя контролирую! — тут же воскликнул Бельфегор. — Впрочем, до похорон дошло только раз, — проигнорировала его девушка. — Так что я жива и здорова! *** По номеру отеля (хотя правильнее будет сказать «этажу») бегала, смеясь, девушка с темными волосами и ярко–желтыми глазами. На голове дёргались уши, а из неприкрытого фиолетовым топиком копчика выходил волчий хвост. Спортивные штаны и кеды ничуть не сковывали движения девушки. — Врооой, Савада, хватит бегать! У меня скоро голова закружится! — возмутился Скуало. — Отстань, у меня истерика! — нервно смеясь, ответила Тсуна. Неожиданно её телефон запиликал, оповещая о пришедшем от мамы СМС. «Ребята говорят, что ты — Облако Варии. Спалилась?» Тсуна снова хихикнула — её мама, как всегда, всё знает. «Нет, открыто сказала. А ты подслушивала?» «Оно мне надо? Они это на всю улицу обсуждали. Ты только про работу в Варии сказала?» Намёк шёл на личность Маски, который, кстати, уже довольно долго не появлялся в мафиозном мире. А всё потому, что сама маска сейчас была у двух помешанных механиков. *** Реборн сидел на подоконнике в комнате Натсу и думал. Только что он заходил в комнату Тсуны и рылся в её шкафу. Там медицинских карт не было. Выходит, девушка соврала? Нет, он бы это заметил. Значит, их кто-то забрал. Но кому нужно забирать чужие медицинские карты? Реборн тяжело вздохнул. Тупик. Опять. Он без интереса смотрел на улицу, по привычке подмечая все детали. Вон, соседский чихуахуа играет с мячом. Вон, птица ищет еды для птенцов. Вон, на дереве, сами птенцы. Вон, Емицу тащит к мангалу коробку с бумагами. Реборн прищурился, пытаясь разглядеть надписи на бумагах. «Савада Тсунаёши. Намимори. Класс 1–А младшей школы». Глаза киллера расширились. Зачем Емицу сжигать медицинские карты своей дочери? Чтобы их никто не нашел, тут же ответил он себе. Но зачем? Подходить к Внешнему советнику Вонголы с таким вопросом просто глупо, значит, нужно будет проведать местную больницу… вообще все ближайшие больницы на имя Савады Тсунаёши. — Эй, Реборн, ты чего такой задумчивый? — лениво спросил Натсуми, ложась в не заправленную с утра постель. — Спи, глупый Натсу. Завтра бой Солнца и экзамен по математике, постарайся сдать больше, чем на двадцать балов. Реборн хмыкнул, глядя на засыпающего паренька. Возможно, и из него выйдет толк. Но не на посту Десятого. Максимум — Внешний Советник, в этом киллер был уверен.