***
Больно. Нечем дышать… Что творится, черт бы его побрал?! Пытаюсь открыть глаза, но тщетно. Я уже в аду? А я всегда знала, что тут жарко!.. Выпустите меня отсюда! Я задыхаюсь! Нет… Резко сажусь, пытаясь отдышаться. Голова жутко болит, дышать по-прежнему нечем. Тяжело. Все вокруг какое-то светлое, размытое. Губ касается что-то холодное. Жадно глотаю прохладную воду, все еще не в силах прийти в себя. Что происходит? Сердце отстукивает невероятно быстрый ритм, а руки дрожат. Понемногу начинаю видеть странные очертания. Кто-то аккуратно кладет руки на мои плечи. Трясу головой, прогоняя легкую дымку. - Нозоми! Нозоми, ты как? – какой… знакомый голос. - К-кто… – становится лучше видно. Я резко дергаюсь назад, сердце начинает колотиться в несколько раз быстрее. – Как?! Ты! Собеседник смеется, крепко обнимая меня. От его прикосновений больно. До ужаса больно, но я не могу не желать этой боли еще сильнее, когда рядом он. - Каин… – в глазах застывают слезы. – Неужели это и вправду ты?! Ты жив…Синохара, это действительно ты?! - Неужели я настолько сильно изменился? – Каин снова смеется, тряхнув рыжими волосами (видимо, пользуется все-таки краской для волос). Мне хочется разреветься от счастья, что он тут. Его лицо, его улыбка, глаза… Я не могу забыть все это. Ни в этой жизни! – Нозоми, это правда я. Тут, с тобой. Из плоти и крови, как видишь… - Но почему ты выжил?! А Ронни? Он тоже здесь? И где мы вообще… – Синохара немного грустнеет. Ему не слишком приятно говорить об этом. – Пожалуйста… Я хочу знать. - Выжил только я. Нас убили. Всех до единого, – парень уставляется куда-то позади меня, и взгляд этот начинает пугать. Будто что-то есть там такое, чего обычный человек бы не увидел. – Я чувствовал, как умирал, задыхался, как кровь изо рта лилась… Думал, что это конец. Но нет! Нозоми! – Каин резко хватает меня за плечи, его глаза будто светятся. – Это заражение… Это не проклятье. Это дар! - Что? Как… Как ты можешь такое говорить? – я смущаюсь. – Это заражение сделало нас жертвами правительства и всех вампиров! Оно погубило наших родных и друзей! Не говори мне, что это часть дара! Это самое настоящее проклятье. - Ты не понимаешь… – парень вздыхает, отпуская меня. – Когда твое тело достигает определенной степени заражения, ты становишься бессмертной. - ЧТО?! - Тихо. Не волнуйся, тебе сейчас нельзя напрягаться… – Синохара снова тряхнул рыжими волосами. – Ты помнишь, как попала сюда? Я нашел твое тело на берегу. Пульса не было. Ты определенно была мертва. Я отнес тебя в дом, чтобы обработать раны… Надеялся, что ты уже достигла стадии бессмертия. И не зря. - Но если это так… То где Ронни и остальные? – Каин молчит. – Они… мертвы, верно? – медленный кивок. – Ясно. Я и не надеялась. - Не переживай, – он улыбается, пытаясь приободрить меня. – Рон очень не хотел, чтобы ты грустила. Лучше расскажи мне, как это ты умудрилась умереть, и кто всадил тебе пулю. - Оу… Это… Долгая история! – я невольно смеюсь, и Каин вместе со мной. Мне нетрудно было принять все это как факт. К сожалению, я успела привыкнуть к подобным потрясениям. Быть бессмертной? Мне претит мысль о том, что я все больше и больше похожу на этого предателя Кирию, но, тем не менее… это так. Пока я рассказывала Каину все, что произошло со мной в академии с самого приезда и до смерти, он внимательно меня слушал и задавал вопросы. Приятно было знать, что кому-то было не все равно. В это время я успела осмотреть место, где мы находились. Это деревянный дом. Внутри, где мы и были, было достаточно уютно: шторы на окнах, всюду светильники, полки и несколько шкафов. Посреди комнаты стоял котэцу, а в углу – кровать, на которой я и лежала. - Мда-а, – только и смог сказать парень. Действительно, я бы тоже в такой ситуации мало что могла сказать. – Получается, тот чистокровный помог тебе…Странно. - Я думаю, ему что-то нужно от меня. Пока не знаю, что именно, но… Он помог мне, – я усмехаюсь, обдумывая всю рассказанную историю. – Как ты считаешь, могут ли вампиры затевать что-то глобальное? Ну, так… К примеру. - Из рассказанного тобой… Затевать что-то может только этот чистокровный кровосос, – я киваю. Да, вероятно, у других нет особых намерений и мотива что-то делать. Через какое-то время я таки сумела задать интересующий меня, но не очень приятный для Сирохары, вопрос: как именно он выжил. - Нас убивали по одному. Я был последним и видел смерть каждого… Марин. Ее мучили дольше остальных из-за того, что она была девушкой, – мое сердце сжимается. Каин очень любил ее, это знали все. – Я смотрел, как ей выстрелили сначала в ногу, потом в руку, в другую ногу… Ее заставляли вставать снова и снова, хотя она уже была не в силах… Когда я умер, то думал, что, наконец-то, придет покой. Но он не пришел. Я очнулся на рассвете. Все были в крови, мертвые. Я не знаю, почему именно я выжил… Мне бы хотелось, чтобы это был кто-нибудь другой… Прости, что говорю тебе это. - Ничего, я понимаю. Когда я умирала, то думала только о том, что подвела вас, – я грустно усмехаюсь. – Ведь вы позволили мне жить, рисковали ради меня. Я не могла так просто отдать свою жизнь, когда вы столько ради нее сделали. Мы снова улыбаемся друг другу, как когда-то. Все кажется таким нереальным, будто я действительно просто сплю. Как же так вышло? Почему именно мы выжили? Теперь это неважно. Наконец, Каин приглашает меня поесть, на что я охотно соглашаюсь. Только теперь замечаю, что моя грудь плотно стянута бинтами, несколько царапин заклеены пластырем. С умилением смотрю на друга и пытаюсь идти самостоятельно. Видя, как мне тяжело, парень аккуратно берет меня за руки, направляя. Я иду медленно. Внезапно Синохара обо что-то спотыкается, при этом утягивая меня с собой. Я зажмуриваюсь, мы оба с грохотом падаем на пол. Ох… Мне становится немного жарко, открываю глаза… - Эй… Каин, – парень навис надо мной. В его глазах столько боли и отчаяния, что я не могу и слова сказать. Через что же ему пришлось пройти… Это действительно очень страшно. Но внезапно парень начинает сокращать расстояние между нами. Я совсем замираю, не в силах что-то сказать. Его и мои губы разделяют всего пару миллиметров. Он приоткрывает рот, продолжая смотреть на меня. Его взгляд затуманен. - Марин… – в его глазах застывают слезы. - К-каин! Постой… Это я – Нозоми! – я хватаю его за плечи. Его веки слегка опускаются, и он шумно падает на меня. Мое сердце бьется в сотни раз быстрее. Я перекатываю тяжелую тушку Синохары на спину. Он тяжело дышит, по щеке катится слеза. Понемногу его дыхание выравнивается. Он… потерял сознание?! Еле-еле успокаиваюсь, сажусь на пол рядом с ним. – Боже мой, какого черта тут творится?! Еще несколько раз про себя вспоминаю черта и Бога в одном предложении, но ничего не меняется. Наверное, Каин просто очень сильно измотан. Зря я его столько расспрашивала. Но как иначе? Я ничего не знаю о том, что происходит, как так получилось, что я выжила? Почему Ронни не смог… Все эти вопросы добивают меня. В итоге я просто ложусь рядом с Каином и засыпаю.***
Я открыла глаза, слыша издалека звонкие голоса и смех. Кому-то явно было весело. Покрывало подо мной смялось. Хм, но почему я не расправила кровать? В голове начали всплывать странные образы. Верно… Из-за жара я вырубилась прямо в тепличном отделении штаба. Наверное, это Ронни принес меня сюда. В комнате было уже темно, но голоса не стихали. Вероятно, все ребята в гостиной. Шагая нетвердой поступью, начала идти на звуки. Наконец, впереди показался свет: дверь гостиной была открыта. - … Да! Именно так и сказал! – Марин сквозь смех что-то рассказывала. Я невольно улыбнулась и вошла внутрь. Только успела моя нога оказаться за порогом, как тут же обдало теплом. Я закрыла глаза, вдыхая приятный аромат лосьона для бритья. - Ронни… - Нозоми! Тебе нельзя вставать! – я подняла на него глаза, едва сдерживая смех. Это так мило, что мне не сдержаться. – Я же не шучу! - Рон, мне кажется, не стоит так наседать на девушку, – Каин подмигнул мне, отчего мы с Марин только засмеялись. Дружественная атмосфера просто наполняла эту комнату. – Выпусти нашу Красавицу, а то задохнется. Я шепнула Ронни на ухо, что все хорошо. Его взгляд заметно потеплел. Внезапно яркая вспышка света озарила все вокруг, я зажмурилась. Все голоса вокруг стихли, а в руке появился какой-то предмет. Окружение начало приобретать более ясные очертания. - Уверен, это будет вкусно! – Ронни сидел за столиком прямо передо мной, а я, держа в руках миску с растопленным шоколадом, стояла рядом. На столе красовался только что сготовленный кекс, который нужно было лишь украсить. - Надеюсь, – пролепетала я, поливая шоколадом кекс. Парень завороженно смотрел на это, будто не в силах сдерживать свой голод, и это заставило улыбнуться. В миске осталось немного растопленного шоколада, так что я, смущенно улыбнувшись, провела пальцем по стенке сосуда. Поднеся его ко рту, я уже была готова вкусить сладость, но внезапно почувствовала, как что-то сцепило мое запястье. Рон провел языком по моему пальцу, слизывая шоколад. Я вздрогнула, а сердце забилось сильнее. – Ч-что… ты делаешь? Если бы умела, то покраснела бы обязательно. Но больше пугало то, что взгляд парня с таким странным желанием был устремлен на меня. Я хотела было приблизиться к нему и поцеловать, но тело не слушалось. Я постаралась вырвать руку из его хватки – тщетно. - Ронни! Прекрати, – мой голос перешел на жалкий шепот, но это говорила уже не я. Казалось, будто я со стороны наблюдаю за собой же. - Не хочу. Я… - Ронни. Пожалуйста, – я резко перебила его, – перестань. - Прости, – парень отпустил мою руку, устремляя взгляд в другую сторону. Мышцы у висков шевельнулись, похоже, он сильно сжал зубы. Вздох сам по себе вырвался из груди. – Но шоколад и правда вкусный… Я невольно засмеялась, посмотрев на покрасневшее лицо друга, чем вновь вызвала у него смущенную улыбку. Свет снова затмил все пространство, и я почувствовала жар…***
Я все еще обнимаю Каина, а щеки мокрые от слез. Надо же… Такой явный сон. В голове один за другим проносились эти воспоминания. Особенно тот, с шоколадом. Помнится, мы с Роном тогда долгое время не могли видеть друг друга, но потом мне пришлось идти на задание штаба вместе с Марин, где мы чуть не погибли. После возвращения мы обо всем забыли. Кажется, это было таким пустяком по сравнению с ранами и жизнью, висящей на волоске. Я все-таки его любила. С этим уже не поспоришь… Но нам просто нельзя было быть вместе, это было бы в корне неправильно. В холодильнике у Каина было немного еды: мороженая рыба, яйца, зелень. В шкафчике нашелся рис и приправы. Я стала готовить рис с жареной рыбой, думая о своем. Мысли так и вертятся в голове в ускоренном темпе. Обо всех: Ронни, Каин, Марин, Юки, Кирию, Канаме… На последней мои мысли притормозили. Куран Канаме. Могу ли я считать его другом? Или, может быть, союзником? Если подумать, он не такой уж и плохой человек. В конце концов, благодаря ему я смогла сбежать, но с другой стороны… что если он специально повел меня по неверному пути? Пока я готовлю, позади слышится легкий шорох. Похоже, Каин-таки очнулся. Как-то тяжело вздыхая и хрипя, он подходит к столу в импровизированной кухне. Я слегка смущаюсь от воспоминаний о случившемся. - Кхм, что произошло? Я вырубился? – Синохара потирает лицо ладонью, будто после долгого сна. - Да, – я стараюсь отвечать как можно более спокойно и улыбаться. Показывая на уже стоявшую на столе миску с рисом, я приглашаю его сесть. Тем временем масло в сковородке зазывно шкварчит, и мысли уносятся куда-то прочь. – Ты просто свалился на ходу. - Я ничего дурного не делал? Ну, мало ли… – Каин тяжело вздыхает, опускаясь на стул. В его голосе слышится хрипотца. – Ничего не помню. - Нет, конечно, – я легко смеюсь и снова улыбаюсь. Неважно, что он сделал, но сердце его хочет, чтобы рядом была Марин. С этим уже ничего нельзя поделать. – Давай уже есть! Как раз тут подоспела рыба, и я выложила ее, все еще шипящую и кипящую, на тарелку. Столько всего произошло, что сейчас от воспоминаний об этом в голове все бурлит, и становится как-то тошно… Мы с Синохарой долгое время еще общаемся на отвлеченные темы. Он красит волосы в рыжий, видимо, не оттого, что с красными волосами разгуливать опасно (конечно, если нет справки, а у меня она есть), а скорее потому, что таким был его натуральный цвет… «Просто это мое!» – аргументирует парень, но я лишь усмехаюсь. Если бы был резон перекрашиваться, то я выбрала что-то получше, чем мой настоящий цвет. Например, темно-каштановый. Насыщенный и яркий… Или даже блонд! Каин надо мной только посмеялся. Столько времени прошло, казалось бы, а ничего в наших отношениях не изменилось. Мы все еще вспоминаем с каким-то странным весельем наше прошлое: веселые вечера в штабе, изнурительные тренировки и постоянное обучение стрельбе из всех видов оружия, завтраки в общей столовой, сплетни, шутки. Все это кажется таким далеким и непостижимым, как если бы внезапно обычному смертному захотелось улететь на Плутон. Наука ушла далеко вперед, конечно, и это вполне реальная задача, но не для нас – не для зараженных. - Что будешь делать дальше? Останешься здесь? – внезапно Каин поднимает главный вопрос, на который отвечать желание не было вообще. Его взгляд мельком пробегается по мне и останавливается на кружке чая в руках. – Серьезно, Нозоми. Если хочешь, оставайся. Будем жить, как раньше. - Как раньше уже никогда не будет, – с легким смешком добавляю я, но затем уже спокойно отвечаю. – Нет, прости, я не могу принять твое предложение. Ну, не сейчас. Мне еще нужно вернуться в Академию. - З-зачем?! – мы встречаемся взглядами, и я улавливаю тревогу. Тяжелую, неприкрытую. - Все будет нормально, – мои губы изгибаются в улыбке. – Они думают, что я умерла, ведь так? Это хорошо, раз проверяющие меня больше не ищут, но Юки... Я не могу с ней так поступить. Да, мы не так долго знакомы, но я чувствую ответственность за нее. Эта девчонка будет винить в моей смерти себя, понимаешь? Так нельзя. - Винить в твоей смерти… Что?! – Синохара с неподдельным удивлением смотрит на меня, и почему-то хочется смеяться. Искренне так, заливисто и долго. – Не смейся! Я же серьезно! Как это? При чем здесь, вообще, эта девушка? - Вот и мне интересно, – смех все еще вырывается из груди, но недолго. – И еще мне страсть как хочется увидеть эти наглые глаза предателя… и убить. - Я могу сделать это вместо тебя, незачем снова руки марать, – я еще сильнее улыбаюсь его добру и поддержке, но все-таки отказываюсь, аргументируя тем, что Юки расстроится. - Я рад, что у тебя, наконец-то, появилась подруга, о которой ты беспокоишься.***
Мысли о дружбе еще долго меня не оставляли. Вплоть до того, что я чуть было не свалилась с холма, считая ворон. Но Каин быстро меня отвлек разговорами, хотя вот прямо сейчас я снова отвлекаюсь на раздумья. Расстались мы с Синохарой, как я сказала, ненадолго. Однажды я вернусь к нему, когда пойму, как жить дальше. Сейчас я окончательно сбилась с пути, словно глупый котенок, лишившийся зрения. Я не вижу, куда идти, что делать. Все это так странно... Пока я с невероятной скоростью пробегаю через лес, все мысли вылетают из головы. Недавно я уже пересекла стену Академии. Пришлось попотеть, ведь стена довольно высокая и почти гладкая – подниматься было тяжко, но вполне реально. Но сейчас уже не хочется думать о том, что произошло. Все, что крутится в голове: «Успеть сказать, успеть сказать, успеть сказать». И так до бесконечности! Словно цикл, обычный круг. Я должна сказать, что жива. Неважно, что сделает этот мерзкий кровосос, но пусть не ждет от меня хороших слов в свой адрес! Я резко останавливаюсь, хватая толстую ветку старого дуба. Внезапно в голове появляется странная мысль, от которой накатывает странное чувство, словно… тошнота. Сильная, почти нерушимая. Нет, думаю, разберусь по ходу действий! В лесу приятно пахнет утренней сыростью и уже нагретой солнцем листвой. Чувствую себя героиней какого-то дешевого фильма с очень красивыми пейзажами. Я бегу, красные волосы развеваются на ветру, чистая белая футболка, из-под которой выглядывают бинты. Улыбка сама собой появляется на лице, когда я ощущаю себя стремительной летящей птицей. Хоть иногда, но такое чувство возникает… Сквозь заросли шиповника я пробираюсь очень медленно, а за ними уже виднеется ангар. Значит, я уже близко. Собираюсь бежать дальше, в сторону общежитий, но чей-то громкий крик меня останавливает. - Нет! – я вздрагиваю от продирающего насквозь до боли знакомого голоса. Боже… Не думая ни секунды, бросаюсь в сторону входа в ангар. Ноги подкашиваются, а дыхание уже совсем сбилось от постоянного бега, но я забегаю в здание, буквально бросаясь на кричавшую до этого девушку. Весь мир вокруг размывается. Я закрываю глаза, крепко прижимая к себе плачущую Юки. Тепло «Чистой», тепло вампира, тепло человека… Я уже не могу точно сказать, кто она, но в ее жилах еще течет незаразная кровь, а душа все так же чиста. - Кросс, – шепчу я, еще сильнее прижимая ее к себе. – Тихо, все в порядке, я здесь, я жива… - Н-н-н-озоми-чи, – ее голос пробирает до дрожи. Каждой клеточкой ощущаю ее напряжение. Слезы просачиваются мне через футболку, но почему-то мне уже все равно. Моя подруга здесь, она рядом. Юки волновалась за меня сильнее, чем кто-либо еще. – Это правда ты? Я отстраняюсь, чтобы посмотреть ей в глаза. Мы обе сидим на полу, устланном сеном, девушка плачет, белки ее глаз сильно покраснели, как и нос. Я невольно улыбаюсь. Мне и самой хочется плакать, но уже от радости – никогда прежде такого не испытывала. - Это я, Юки, – пожалуй, до этого я не называла так свою новоиспеченную подругу, так что пора бы начать. Что-то в моем сердце приятно ноет, словно тепло разливается по телу. Так непривычно. – Я здесь, с тобой. Цела и почти невредима. Успокойся… Все хорошо. Теперь. ВСЕ. Будет. Хорошо. Я разделяю каждое слово так, чтобы она поняла. Пустые, ничего не выражающие глаза девчонки-префекта немного пугают, но пересилить это чувство удается спустя время. Наконец, она закрывает глаза и обнимает меня настолько крепко, насколько вообще возможно обнять. Так хочется плакать и смеяться одновременно. Ну и волновалась же она… - Прости меня, Кросс… – я помогаю ей встать с пола и только теперь замечаю присутствующих тут чистокровного и Зеро. Я делаю несколько шагов к первому и кланяюсь. Да. Именно это я и делаю. – Куран. То есть, Канаме! Спасибо тебе за помощь, если бы не ты, кто знает, что бы случилось еще. Прости, что навела столько шуму. - Все в порядке, Нозоми, – парень легко дотрагивается до моего плеча, и я разгибаюсь. В его глазах сквозит какая-то странная радость и недоумение одновременно. Эти чувства накрывают меня с головой, я растворяюсь в них, словно в облаке дыма. – Ты жива, и это главное. Вот только как? - Ну-у-у, – тяну я и улыбаюсь. Юки тоже заинтересованно смотрит на меня, но ничего не спрашивает. Она все еще не может подавить в себе то отчаяние, накатившее с моей смертью. – Думаю, сначала всем нам нужно успокоиться. И мне тоже. Сами понимаете, меня недавно убили! До кабинета Кросса, а именно туда нам предложил идти Канаме, мы добираемся довольно долго. Всех интересует произошедшее, в воздухе так и витает это навязчивое «расскажи все», вот только я еще не готова. Вернее даже… не могу подобрать нужных слов. Словно мой словарный запас резко оскудел, и голова опустела. Пока мы идем, я стараюсь не смотреть на Зеро и даже взгляда его не чувствую. На какой-то момент мне становится интересно, о чем же он думает, но эти мысли быстро прогоняются лично мной. - Прости, что не получилось вывести тебя тем подземным ходом, – Канаме улыбается, смотря вперед. Если честно, я буквально чувствую это тепло, исходящее от него. Какую-то странную доброту, быть может… - Я надеялась на него, – мне на секунду становится даже смешно. – Но, видимо, всякое случается. Внезапно я замечаю, что чистокровный потихоньку сближается со мной, и мы остаемся позади. Вокруг медленно сгущается атмосфера серьезного разговора. - Нозоми, – я знала!.. Однако брюнет внезапно улыбается. – Твой главный страх так и не сбылся, верно? - Да, – мои губы складываются в кривую усмешку. – Лучше умереть так, чем у них в лаборатории. Я слышу обрывки разговора между Зеро и Юки – что-то не так. Между ними висит неприятное напряжение, будто натянутая нить, готовая в любой момент порваться. - Поругались. Из-за моей смерти? – едва слышно шепчу я, и Канаме аккуратно кивает. В горле застревает неприятный ком горечи и вины. Наверное, было ошибкой приезжать именно в эту академию. – Мне жаль… - Ты не виновата, – он по-доброму улыбается, а взгляд устремляется куда-то вдаль. – Уверен, моя сестра сейчас еще не может осознать, что ты выжила, но она правда невероятна рада. - Да, я верю… Когда ты ей скажешь о том, что, – я немного смущаюсь, – ну, сам знаешь. В ответ Куран спокойно кивает, но по его выражению лица видно – все решено. Вампир изначально знал, когда и что нужно делать. В голове непроизвольно всплывают слова Каина, и я думаю над ними снова и снова, не решаясь спросить у виновника моих мыслей лично.***
В кабинете ректора меня ожидает все та же приятная, по-домашнему уютная атмосфера, легкий запах нафталина и сырости, ветхие обложки книг и энциклопедий. Я все так же, как и в первый раз, тихонько стучу в дверь, из-за нее раздается едва слышное «да-да», и мы все вместе заходим внутрь. Стоит мне несмело показаться из-за двери, глаза ректора быстро выпучиваются, и он выскакивает из-за стола. - Нозоми-чан! – мужчина бросается ко мне с объятиями, но я успеваю отстраниться так, что в его руках оказывается девчонка-префект. Тут Кросс резко становится серьезным, и его глаза пристально изучают личико девушки. – Юки, ты что, плакала? Что-то случилось? - Ректор… Давайте-ка присядем, – я говорю эту фразу очень жестко, но в то же время доброжелательно. Как ни странно, мужчина наше предложение принимает, и все мы рассаживаемся по креслам и кушеткам его кабинета. – Простите за Юки, это моя вина. Я не должна была так опрометчиво поступать и втягивать всех вас в свои проблемы. - Нозоми, объясни, пожалуйста, подробнее, – Кросс поправил пальцем очки на носу и сложил руки в замок перед собой. – В чем конкретно твоя вина и что вообще происходит? - Подождите… Но ведь Нозоми-чан забрали проверяющие! – воскликнула Юки, и ее «отец» кивнул так, как если бы это было привычно. - Ректор, – я внимательно смотрю в его глаза, наклоняясь слегка вперед. – Скажите мне, вы знали? О проверке. – Он кивает. - Но я и предположить не мог, что кто-то окажется зараженным. - А теперь давайте я вам все по порядку расскажу, – все взгляды устремились на меня, и я начала свой рассказ. – Зовут меня Огава Нозоми. Я родом из Секигахары. Несколько лет назад мне пришлось уйти из дома, чтобы не оказаться в детском доме, но по пути я встретила страшного человека – очень опасного зараженного, который вылавливал здоровых людей и вводил им заразную кровь намеренно. В итоге я очнулась уже в Штабе. Это такое место, где зараженные скрываются. Там мы придумываем новые технологии, развиваемся в разных областях науки, выполняем тяжелые задания по поимке таких же страшных зараженных или нахождению их жертв… Но больше всего мы, конечно, просто живем, как одна большая семья. Я не хотела уходить оттуда, но у меня единственной не было образования, а без него мне никак не пробиться даже в мире зараженных. Я уехала сюда и пообещала вернуться, но у нас в Штабе завелся шпион. Проверяющие убили всех, кто там был. До комы я ездила туда. Никого не осталось в живых…Так что я думала доучиться здесь, как хотела этого моя семья. Но меня убили. Когда я очнулась, то встретила своего близкого друга – брата уж,– он оказался единственным выжившим из всех. Оказывается, когда зараженный достигает определенной стадии, он становится бессмертным. Я вернулась, чтобы успокоить Юки и поблагодарить Канаме, так что… Я снова молчу, смотря на удивленные взгляды. Атмосфера стремительно накаляется, и я вздыхаю. Куран издает тихий смешок и улыбается, в то время как Зеро (лучше бы я на него вообще не смотрела) прожигает меня недовольным взглядом. - А почему вы скрываетесь? – наконец, нарушает тишину ректор. Я улыбаюсь, вспоминая, как когда-то спрашивала то же самое. - Зараженных не лечат, – в голове пролетают моменты того, как я яростно кричала это Кирию, а сейчас мой голос звучит так ровно и спокойно. – Их привозят в лабораторию, ставят на них эксперименты ровно до тех пор, пока от их тела ничего не останется. Проверяющие в большинстве своем вампиры, ибо именно они чуют наш специфичный запах. - И куда же ты теперь собираешься идти? Оставаться здесь ты не хочешь, верно? – я киваю на вопрос Кросса и лишь теперь решаюсь озвучить то, что хотела уже давным-давно. - Я пойду дальше, но мне нужна ваша помощь, – я встаю с кресла и низко кланяюсь. – Пожалуйста, ректор, разрешите воспользоваться оружием Академии. Все присутствующие стихают. Они не требуют объяснений, но я чувствую, что только чистокровный понимает мои намерения и не собирается их одобрять. Позже, когда мы идем по еще одним подземным переходам (видимо, они расположены под всей академией целиком), Куран сурово смотрит на меня, но я лишь решительно направляю взгляд вперед. Мне кажется, иного выбора нет: я должна убить Хио Шизуку во что бы то ни стало. В оружейной было тихо, когда мы только зашли, но сейчас с каждой новой секундой это место наполняется жизнью. Ректор аргументирует свой уход важными делами, так что мы вчетвером остаемся в этом месте. Сначала я не хотела, чтобы сюда шел кто-то кроме меня и Канаме, но Юки просто не могла не пойти хотя бы из беспокойства за меня, а Зеро – из беспокойства за девчонку-префекта. Оружейная выглядит довольно уютно… Насколько вообще уютно может выглядеть подобное помещение: невысокие потолки, обшитые деревом и металлом стены, стеллаж, полки и просто галереи с оружием во все стены, без единого просвета. Я беру первый попавшийся автомат, пока все остальные только-только заходят внутрь. Проводя пальчиками по конструкции, шепчу, будто себе под нос: «Я убью ее и всех, кто за этим стоит…» Чистокровный со странной грустью смотрит на меня, и его красные глаза устремляются на Юки. Я вижу, что он что-то ей негромко говорит, и они оба отходят в противоположный угол длинного помещения оружейной. Видимо, момент настал. А тем временем я не могу даже выбрать оружие. Слишком много разных вариантов. Один автомат полегче, но его придется постоянно перезаряжать, а другой, что имеет довольно крупный магазин, слишком неповоротливый и неудобный. Мои мысли вертятся вокруг различных технических характеристиках каждого из них. Я знала, что смогу здесь найти, что убивают и вампиров и людей, да… Но даже не надеялась, что их окажется так много! А ведь все это новые модели. Мне кажется, будто сама судьба благоволит, и мысли, нежной поступью пробирающиеся в голову, словно наваждение, затуманивают разум. - Слушай, – внезапный голос Зеро, раздавшийся за спиной, как-то за мгновение прогоняет все это. Не оборачиваясь, я беру первый попавшийся на глаза автомат и начинаю пристально его «разглядывать», при этом полностью превративший в слух. – Прости меня, если сможешь. Я правда виноват… Да, я предатель. Ты была права, когда говорила те слова, и я не заслуживаю прощенья, но если сможешь, то хотя бы подумай над этим. - Кирию, – я резко прерываю его речи. – Заткнись, пока я душу твою не вышибла одним из этих красавцев! Уловил? - Черт, – его рык врывается мне в сознание, и я вспоминаю наш первый разговор. Все идет к этому, но я продолжаю стоять к нему спиной и разглядывать автомат, затем вешаю, беру другой. Все во мне ждет, что же произойдет дальше. Я должна быть груба с ним, ибо именно так нужно поступать в такие моменты, но… – Эй, я серьезно! Мне жаль! Я не сдержал своего обещания, и если ты хочешь, вперед! Можешь меня убить, ладно… Я громко вздыхаю. В груди почему-то отчаянно больно, как если бы рана еще не зажила, но больнее. Будто в самой глубине души что-то рвется на части. Мой взгляд пробегается по автоматам в последний раз, а затем я беру тот, что тяжелее и оборачиваюсь к среброволосому. - Око за око – и весь мир ослепнет, – я улыбаюсь через силу. Боль становится сильнее. – Я все понимаю, можешь не извиняться. Ты сделал это, чтобы защитить любимую. - Эй! – вампир собирается что-то возразить, но тут же замолкает. Мне больно. От его взгляда, от его голоса… Невыносимо больно. Тот, кто спас меня однажды, теперь чуть не убил. - Если хочешь все исправить – пожалуйста! – в его руки опускается тяжелый автомат, и я улыбкой показываю всю свою неприязнь, а затем отворачиваюсь, не дожидаясь его ответа. Не видя его, я успокаиваюсь немного, так что решаюсь продолжить разговор. – Ладно, я шучу. Ты не должен этого делать. Все это – только мои проблемы. - Ты то же самое на пикнике говорила… – меня пробирает дрожь, я невольно раскрываю рот, чтобы что-то сказать, но молчу, все еще уставившись на висящее оружие. – Я сделаю это. - Кирию, – мой голос переходит в шепот. Хочется заплакать, но я лишь делаю выражение лица более безразличным. К счастью, вампир этого не видит. – Я никогда не смогу заставить тебя помогать мне. И если ты не хочешь, лучше сдайся сейчас, я пойму. - Я уже побыл предателем однажды, – наконец, не в силах сдержаться, поворачиваюсь к нему лицом. – Знаю, ничего не исправить. Но можно попытаться. Невольно улыбаясь, я кладу одну руку ему на плечо. В груди все еще колет, каждое слово, сказанное им, превращается в иглы. Много-много игл, которые ранят до крови, до звона в ушах. Но я держусь. - Тогда нам нужно придумать план, да? – радостно улыбаюсь и краем глаза замечаю, что Куран одобрительно кивает. Боль не уходит, но благодаря ей я понимаю: если находится рядом с Зеро, всегда будет больно…