Гарри Поттер и Чертоги Разума

Шерлок отошел к окну, сунув руки в карманы брюк, и долго молча вглядывался в осенний вечер. - Я бы, пожалуй, предпочел про Уэбстера, - наконец произнес он. - У меня был приличный колледж, Джон, и я прослушал полтора курса английской литературы. - Напоминаю, Шерлок, что ты химик. Кроме того, ты никогда не демонстрировал хотя бы малейшей осведомленности в этой сфере, - скептически поднял брови Уотсон. - Как далеко английская литература сокрыта в твоих Чертогах? - Я почти все удалил, - признался Шерлок, усмехнувшись и обернувшись к Джону. - Оставил только цитаты про убийства - подходит для высоколобых бесед. Джон не выдержал и рассмеялся: - Ты бесподобен, Шерлок. Мировую литературу ты тоже так изучал? Чертоги забиты цитатами из Достоевского, да? Приблизившись, Шерлок опустился на пол перед креслом Джона и устало положил голову к любовнику на колени: - На мировую у меня не хватило терпения. Джон запустил пальцы во взлохмаченные кудри, едва заметно массируя кожу. - Скажи мне, Шерлок, я должен знать, - тихо позвал он через минуту. - Его звали Себастьян Моран, - глухо ответил Холмс. - Он был правой рукой Мориарти, его главным снайпером и наемником. Думаю, их связывало нечто большее, не только работа, - Шерлок помотал головой, чтобы замершие пальцы Уотсона продолжили незатейливую ласку. Пальцы дрогнули и начали гладить снова. - Моран должен был убить тебя, если бы я тогда не прыгнул с крыши. Моран убил бы тебя в течение суток, если бы за эти полтора года хоть на мгновение заподозрил, что я жив. Мне просто пришлось опередить его, вот и все. - Почему ты не рассказал раньше? - мягко спросил Джон, пальцами приподнимая голову Шерлока за подбородок и вынуждая того посмотреть себе в глаза. Холмс выпрямился: - Очевидно же - я не хотел, чтобы ты знал. Ты… - голос Шерлока почти сорвался, и лишь кто-то, кто хорошо знал каждую интонацию Холмса, мог бы это заметить, а Уотсон знал этот голос лучше всех. - Я знаю, что ты до сих пор переживаешь из-за тех людей, которых тебе пришлось убить. Ты был на войне и подчинялся приказу, но ты не можешь простить себя окончательно, я же вижу. Я не был готов к тому, чтобы ты не смог простить и меня. - Шерлок, ты такой умный, но иногда ты слишком умный, чересчур, - Джон наклонился и поцеловал Холмса, на что тот немедленно откликнулся, подавшись ближе. - Ты прекрасно “прочитал” меня, но затем додумал что-то, чего не может быть, - еще раз наклонившись, Уотсон и эту фразу закрепил поцелуем. - Я не намерен судить тебя за убийство, я верю, что у тебя были веские причины. Я просто должен был знать. - Если ты не станешь относиться ко мне хуже из-за этого, как ты утверждаешь, то зачем тебе вообще нужно было знать? - недовольно уточнил Шерлок. Протянув обе руки вперед, Джон обхватил ладонями лицо Холмса, поглаживая порозовевшие скулы большими пальцами: - Это часть тебя. Даже самое оправданное убийство меняет человека, а я всегда должен знать, из чего ты состоишь. Отзывчивый и чувственный, Шерлок прикрыл глаза и простонал: - У нас полтора часа до ужина, Джон, и сейчас я хочу состоять из одного военного врача… - О, - прошептал Джон, спускаясь с кресла на пол, к Шерлоку, - армия Ее Величества спешит тебе на помощь. *** Спальню удалось разглядеть намного позже. Две большие, обстоятельные кровати с тяжелыми темно-бордовыми пологами были разделены двумя полированными тумбочками. В изножье обеих кроватей, на полу, стояла пара массивных сундуков, одну из узких стен закрывал высокий платяной шкаф, а в углу притаилась дверь в ванную комнату. Камин в спальне почти потух, но было тепло, возможно, благодаря толстым гобеленам, прикрывавшим каменные стены. Человеческих фигур, которые могли бы начать шевелиться или болтать в неподходящий момент, на гобеленах изображено не было, отчего Шерлок вздохнул с облегчением. - Думаю, мы можем спать на одной кровати, - деловито заметил Джон, открывая сумку. До ужина оставалось полчаса, как раз хватило бы, чтобы разложить вещи в шкафу и подсушить влажные после душа волосы. Шерлок хмуро пялился на свою дорожную сумку. - Шерлок, ты в порядке? - спросил Джон, не дождавшись ответа. - Нам ведь вполне хватит места на одной кровати, так? - Кто-то рылся в моих вещах, - спокойно сказал Шерлок. - Кто-то открывал мою сумку и закрыл ее не так, как это делаю я. Шерлок смотрел на Джона с необъяснимым удовлетворением на лице. - Чему ты так радуешься? - поинтересовался Джон, не находя в себе сил как следует встревожиться. - Я радуюсь тому факту, что мы, даже не успев ничего сделать, буквально только переступив порог, уже кого-то обеспокоили настолько, что этот человек - этот маг - решил пошарить в моих вещах, - улыбнулся Шерлок так широко, будто действительно произошло что-то забавное. - Это могла быть профессор Чанг? Она оставалась с нашими вещами, - Джон подошел поближе. - Или эльфы? Как ты думаешь? Вдруг они обязаны обыскивать всех гостей. Шерлок перевернул свою сумку и вывалил все вещи прямо на кровать: - На первый взгляд, ничего не пропало… Если это Чанг и она чего-то боится, то что она рассчитывала найти здесь? Если это эльфы, то кому они побежали докладывать? Вряд ли это была их инициатива. Проверь свою сумку, вдруг что-то заметишь. Джон терпеливо изучил свой багаж, но всё было на месте. Настроение Шерлока, паршивое в течение всего дня, немного улучшилось, и Уотсон не мог бы сказать наверняка, стал ли восхитительный секс на полу в гостиной тому причиной или же обыск их вещей. Уточняющих вопросов задавать не хотелось. В дверь постучали, когда оба уже были готовы предстать перед целой школой. Но Гарри пришел к ним не с пустыми руками. - Я подумал, что в Хогсмиде вам будет проще, если вы не будете слишком уж выделяться, - пояснил Поттер, протягивая несколько пакетов. - Конечно, мы не будем выдавать вас за волшебников, но лишние взгляды обывателей нам ни к чему, правда? - Что это? - с любопытством уточнил Джон. - Мантии, - заговорщически понизил голос Гарри. - Я купил их сегодня утром, не зная ваших точных размеров, но мы легко подгоним их завтра, перед выходом. Джону показалось, что у Шерлока дернулся глаз. Уотсон сгреб пакеты и положил их в кресло, не желая дальше обсуждать тонкости магического гардероба, но предполагая, что утром Шерлок устроит битву за право не снимать своего привычного черного пальто. Интересно, подумал Джон, у мантий бывают воротники, которые можно эффектно поднимать? Сам Гарри уже переоделся - на нём была простая черная мантия (без воротника!), единственным украшением которой являлась небольшая вышивка на груди, изображающая, как решил Джон, герб школы. Черная безликая мантия придавала Поттеру лишних лет. Прежде чем Холмс успел раскрыть рот, чтобы разразиться едким комментарием, Джон чувствительно ущипнул его за бок. Гарри, не заметивший, что успешно избежал очередной порции сарказма, с некоторой торжественностью повел магглов в Большой зал. Проходя между длинных рядов столов с сидящими за ними учениками, Джон не мог избавиться от ощущения, будто он на выставке - причем в качестве экспоната. На них с Шерлоком смотрели тайком, пялились демонстративно, картинно не замечали - и шептались, шептались, шептались. Шерлок был невозмутим и прекрасен, как, впрочем, и всегда, и Джон поражался, как ему удается совершенно не выдать ни единой эмоции, включая чудовищное по своей силе раздражение, которое, как Уотсону было известно наверняка, уже затопило Холмса с ног до головы. Сам Джон с трудом различал отдельные лица подростков в этом море черных форменных мантий, скользя взглядом по всем ученикам сразу и не задерживаясь ни на одном. Правда, выражение лица одной из девушек - довольно взрослой, явно старший курс - зацепило Джона: она смотрела на Шерлока с такой чистой, отчетливой злобой, что Уотсон моментально запомнил ее приметы, просто на всякий случай. Галстук на девушке был синим с серебряными полосами. За учительским столом было довольно весело - то ли потому, что педагоги радовались гостям, то ли потому, что просто подобрался такой жизнелюбивый коллектив. Большинство преподавателей были удивительно молодыми, и Джон не мог невольно не задуматься о прошедшей в этом сообществе войне. Он понял, что хочет узнать об этой теме больше, и при первой же возможности решил посетить местную библиотеку. Гарри между тем пытался как-то представить сразу всех и всем, но получалось неважно. Джон заметил, как к Шерлоку подплыла невысокая блондинка в мантии цвета лаванды: - Мсье Шерлок, - грассировала блондинка совершенно очаровательно, смещая ударение на последний слог имени, - я безумно счастлива, что вы смогли выделить для нас время в своем расписании… Она говорила что-то еще, а Шерлок реагировал странно: он улыбался ей так широко, будто знакомство с ней - лучшее, что случалось в его жизни. Джон нахмурился, но тут огненно-рыжий статный мужчина чуть старше тридцати, красивое лицо которого пересекал уродливый широкий шрам, слегка толкнул Уотсона в плечо и ухмыльнулся: - Флёр просто кокетничает, не обращай внимания, приятель. У нее в роду были вейлы, она иногда забавляется этим, а в Хогвартсе новых людей днем с огнем не сыщешь, так что пусть немного поиграет. Джон мысленно завязал узелок на память - спросить у Гарри о вейлах, а рыжий между тем протянул внушительную лапищу для приветствия: - Я Билл Уизли, преподаватель Чар, декан Гриффиндора и по совместительству - муж этой ведьмы. Уотсон пожал протянутую руку, отметив про себя, как нежно прозвучало это “ведьмы”. Ничуть не хуже, чем когда Шерлок иногда зовет его, Джона, идиотом. Рыжий определенно нравился Уотсону. - А твоя жена, - легко принимая неформальное обращение нового знакомца спросил Джон, - преподает что-то вроде курса “Вечной красоты и молодости” для колдуний? Билл расхохотался, привлекая этим строгое внимание своей супруги: - Ага, сейчас, кружок кройки и шитья по выходным! Но нет, Флёр ведет Защиту от темных искусств. Когда она отрывается от маникюра и каталога новых мантий, она одна из самых смертоносных боевых ведьм в мире. В этих словах крылась такая гордость за жену, что Джон на мгновение ощутил самую настоящую зависть к широкоплечему Уизли. Глупо, конечно, подумал Джон, у него самого было все, что нужно человеку для счастья - он любил и его любили, и это, Джон знал точно, было именно то настоящее чувство, которое сопровождает человека всю жизнь. Но, быть может, Джону иногда не хватало крошечной малости, заключавшейся в том, чтобы назвать Шерлока своим перед богом (в которого Холмс не верил вовсе) и перед близкими друзьями (в которых Холмс верил чуть больше). Почему этот Билл Уизли, вероятный родственник упомянутого сегодня в беседе с директором аврора Рона Уизли, парой простых замечаний вызвал такую бурю чувств, Джон не понимал и не хотел задумываться, но решил, что они непременно подружатся с рыжим. - Твоя жена тоже декан? - уточнил Джон, наблюдая, как Гарри знакомит Шерлока с высоким загорелым брюнетом. - Да, - кивнул Билл, - Снейп отдал ей змеенышей. До сих пор не представляю, как она с ними справляется. - Змеенышей? - Джон отвлекся от разглядывания людей вокруг Шерлока и посмотрел на своего собеседника. Тот мотнул головой в сторону одного из столов: на стене над ним был изображен герб факультета - серебряный змей на зеленом фоне. - Слизерин, - пояснил Билл, - факультет хитрости и коварства. Оттуда почти все наши темные маги и политики. Флёр обожает их и защищает, как львица. Сделав еще несколько мысленных пометок о том, что следовало бы обсудить с Поттером, Джон наконец неторопливо перезнакомился со всеми педагогами. Загорелым брюнетом оказался Невилл Лонгботтом, преподаватель Травологии и декан Хаффлпафа; решительной седовласой дамой, пожилой, но чрезвычайно энергичной - мадам Хуч; еще более пожилой и гораздо менее подвижной была мадам Вектор, преподаватель Нумерологии. Профессор отличалась изрядной тучностью и предпочитала не вставать со стула. - Не все преподаватели и сотрудники спускаются к ужину, многие в это время еще заняты - проверяют работы, проводят отработки для студентов, готовятся к занятиям. Мы с Флёр тоже чаще всего ужинаем у себя, - негромко поведал Билл, склонившись к своему новому другу. При знакомстве с миссис Уизли Джон ожидал ощутить какую-то особую магию, которая заставит его лицо расплыться в такой же глуповатой улыбке, которой несколькими минутами ранее щеголял Шерлок, но напрасно - Флёр была красавицей, однако в этом не чувствовалось волшебства. “Отключила эту свою вейлу”, - подумал Джон, слегка уязвленный. Когда гостям показали их места, выяснилось, что они сидят по правую сторону от директорского кресла: Шерлок сидел ближе к Снейпу, а следом за Джоном было место Гарри. - Я со всеми успел вас познакомить? - чуть озадаченно спросил Поттер, нагнувшись к Джону. - В этой суматохе не понял. Уотсон незаметно кивнул на противоположный конец стола: - Вон та леди с темными волосами - она кто? - Это мадам Синистра, наш астроном. Они с Эммой Вектор и Роландой Хуч самые старшие педагоги, но вечно смеются и хихикают, как три девчонки, - Гарри произнес это так ласково, что Джон задумался, насколько же привязчив этот совсем молодой мужчина. Вслух Уотсон спросил другое: - Билл Уизли мне сказал, что не все спускаются к ужину. Кого не хватает? - Так, - взгляд Поттера требовательно пробежался по пустующим местам. - Хагрида нет, нашего лесничего, он очень редко заходит в замок, предпочитает свою сторожку. Нет мадам Пинс, она библиотекарь, немного замкнутая, всю жизнь провела среди книг и плохо переносит большие сборища. Еще у нас есть Флоренц, преподаватель Прорицаний, но если учесть, что он кентавр, вполне объяснимо, что он не ест с нами. Кентавр, подумал Джон. Кентавр. Просто кентавр, ничего особенного. - Еще Ханна Эббот, наш колдомедик, она не приходит, если у нее пациенты, за которыми она приглядывает. Вот и все, наша скромная семейка, - улыбнулся Гарри, но вдруг помрачнел - в зал влетел стремительный директор Снейп. Поверх сюртука, в котором Джон его видел ранее, Северус надел черную мантию, придающую ему сходство с коршуном. Не смотря по сторонам, на учеников, директор прошел к столу, поднялся к своему креслу и властно вскинул руку, призывая к тишине. Галдящий зал умолк почти моментально. - Сегодня для меня большой честью будет представить вам двух гостей, которые, хоть и прибыли к нам из мира магглов, известны и в магическом сообществе - мистер Шерлок Холмс и доктор Джон Уотсон, прошу! Джон с Шерлоком встали, и Шерлок понадеялся, что их сейчас не попросят произнести краткую речь. Вместо этого Снейп добавил строго: - Постарайтесь не донимать их чересчур сильно. Послышались отдельные смешки. Собственно, на этом торжественная часть окончилась, толком не успев начаться. За ужином, пока Шерлок делал вид, что ест, Джон действительно восстанавливал потраченные за день силы - проголодался он зверски. Поттер ел намного меньше и вполголоса рассказывал гостю о разделении факультетов, Распределяющей шляпе, Пожирателях смерти и еще о тысяче важных и не слишком деталей волшебного мира. Джону было интересно все, и чем больше он слушал, тем больше ему был интересен сам Гарри, потому что тот довольно ловко избегал в разговоре любых упоминаний самого себя. Уотсон не мог понять - то ли Гарри такой скромный, то ли его фигура действительно настолько незначительна в крошечном магическом мирке, но загадка появилась и поманила Джона, и он, зараженный Шерлоком любовью к поиску истины, не мог устоять. Прямые вопросы были бы слишком скучным способом разгадать Гарри Поттера, поэтому Джон решил выведывать информацию окольными путями. Слушать он умел превосходно. - Джон, - позвал Шерлок в этот момент. - Мне неудобно перегибаться через тебя, поэтому спроси Гарри, не проводит ли он нас после ужина к человеку, нашедшему тело? Словно ответ его вовсе не интересовал, Холмс вернулся к разговору с директором. Гарри, выслушав просьбу, сразу согласился: - Да, конечно, Хагрид поздно ложится, и профессор Снейп предупредил его, что вы придете. Рубеус, честно говоря, тоже не верит в виновность Флетчера. Надеюсь, вы любите животных, потому что в доме Хагрида может оказаться кто угодно, - Поттер поднес ко рту вилку с кусочком мяса на ней, но спохватился, будто опасаясь, что Джон недостаточно серьезно воспримет его слова. - И когда я говорю “кто угодно”, я именно это и имею в виду. Паук размером с быка, например. Шерлок выронил салфетку, и Джон понял, что тот слышал последнюю фразу Гарри: пауки не были любимыми питомцами Холмса. Вопрос о том, как маги доживают до взрослого возраста, становился все занятнее. - Гарри, - вдруг вспомнил Джон, - вы не подскажете мне имя вон той девушки? Блондинка с короткой стрижкой, сидит с краю за столом Рэйвенкло. Поттер, продолжая что-то жевать, бросил взгляд в указанном направлении: - А, это Кларисса Прескотт, седьмой курс, староста школы. Где не хватает способностей - берет напором и старанием. На пятом курсе ей не давалось одно зелье, так она неделю ко мне ходила по вечерам, по три часа тратила, но сварила… А почему вы спрашиваете? - Да так. Показалось, что лицо знакомое, но, наверное, ошибся, - ответил Джон, не переставая рассматривать Клариссу. Та, словно почувствовав на себе тяжелый изучающий взгляд, повернулась и посмотрела прямо в глаза Уотсону. Джон улыбнулся одними губами. Презрительное выражение лица Клариссы не смягчилось: чуть вздернув нос, она демонстративно отвернулась. Тихий голос как патока просочился в левое ухо Джона - смешно было рассчитывать, что Шерлок не заметит этой пантомимы: - Что с ней не так? - Пока не знаю, - так же негромко ответил Уотсон. - Но выясню.