План Мориарти

      Лондон встретил Шерлока ярким солнцем и теплом. На деревьях набухли почки, природа оживала, но Холмсу было не до созерцания прекрасного весеннего дня. Детектив снова пришел в свое обычное рабочее состояние, как только покинул Париж и наконец избавился от мучительных, бесполезных попыток воскресить воспоминания прошлого. Разум стал чистым и холодным. Время происшествия Шерлок пусть и размыто, но определил для себя: до появления чертогов, в создании которых принимал непосредственное участие Майкрофт. Надо было осторожно поговорить с братом: если он знал и скрывал, значит, на то были причины. Холмс набрал номер мамы и десять минут сдержанно выслушивал все последние новости, в очередной раз утверждаясь в своем выводе, что женщины в возрасте за пятьдесят имеют привычку выливать на собеседника максимум информации, не имеющей практической ценности. Когда этот поток наконец прекратился, детектив предложил устроить семейный ужин в полной уверенности, что мать железной рукой заставит прийти на него Майкрофта и, таким образом, встреча не будет казаться заранее спланированной и не вызовет у брата ненужных подозрений. Женщина, обрадованная неожиданным желанием Шерлока, тут же переключилась на обсуждение меню. Сын не так часто изъявлял желание посетить родителей, так что она планировала устроить настоящий банкет, о чем незамедлительно сообщила детективу в подробностях, так что, только подъехав к дому Джима, он смог положить трубку.       Знакомые стены вселяли спокойствие. Единственное убежище, куда можно вернуться без последствий для себя, где не будет сочувствующих взглядов и банальных слов. Сейчас бы Холмс этого просто не вынес. У детектива был дом, именно такой, какой ему сейчас нужен, в котором можно было спокойно заснуть рядом с Джимом. Только одно это настраивало Шерлока на привычный ритм жизни. Мориарти не было дома, хотя он знал, когда прилетает самолет. Слова «я жду тебя», как и предполагал Холмс, ничего не значили. Мир продолжал вращаться, втягивая криминального гения в новые увлекательные игры. Детектив давно понял, что фраза «я такой непостоянный» была девизом жизни супруга. Однако Холмс не огорчился из-за этого, минутная слабость прошла, и он был рад, что ничего не сказал Джиму тогда по телефону. Шерлок сейчас снова напоминал собаку-ищейку, которая пытается взять след. Но кое-что все-таки было, и это не записка с сочувствием, которую наверняка оставил бы Ватсон, а разломанная на мелкие части чашка. Как она выглядела изначально, догадаться было практически невозможно. Шерлок поворошил пальцем осколки, пачкаясь в фарфоровой пыли, он понял, что хотел сказать супруг. Привычка Мориарти оставлять такие послания раздражала еще со времен их противостояния, теперь, к счастью, тот уже не присылал намеки на сказки, которые детектив так и не прочел. Холмс одним резким движением смахнул на пол со стола художественно разбитую криминальным гением чашку, отчего рукав черного пиджака стал белым. Быстрым шагом он отправился в спальню, чтобы переодеться. Новый костюм для него лежал на кровати в комплекте с идеально подобранной рубашкой. Шерлок подхватил тонкий черный шелк, отмечая, что в этот раз это более дорогая ткань, и грациозно развернулся перед зеркалом, продевая руки в рукава. Рубашка, как вторая кожа, плотно облегала тело, подчеркивая стройность и гибкость фигуры. Детектив секунду полюбовался своим отражением в зеркале, потом не удержался и распахнул шкаф Мориарти. Холмс пробежал взглядом по содержимому: привычный ряд костюмов и рубашек, на первый взгляд не было ничего нового, только под одной из них угадывалась футболка. Шерлок вытащил ее, и убедился, что так оно и есть: дешевая и нелепая, в которой детектив впервые увидел Джима в Бартсе. Холмс был уверен, что тот её давно выбросил. Это выглядело слишком странно для Мориарти: хранить такую вещь, но сейчас Шерлок не собирался забивать себе голову незначительной несостыковкой данных — детектива ждало сложное дело. И поэтому он просто запомнил этот факт, чтобы впоследствии добавить еще информации и сделать нужный вывод. Повесив ее на место, Холмс двинулся в лабораторию. Надо было проверить, как проходил эксперимент: насколько изменилась плесень под воздействием нового полученного им раствора за время отсутствия детектива, и убить пару часов времени.       Три часа в вечерних пробках, и Шерлок был на пороге родительского дома, естественно, опоздав к назначенному времени. Мама даже не упрекнула его в этот раз, хотя всегда пыталась объяснить, что приходить, когда все уже сели за стол, неприлично. Холмс в такие моменты виновато опускал голову, снова чувствуя себя маленьким ребенком, но менять из упрямства ничего не собирался. Она просто обняла сына, дав снять пальто, и, немного отступив назад, окинула восхищенным взглядом. — Шерлок, ты просто красавец! Эта рубашка тебе очень идет. — Джим, наверное, постарался, — ехидно заметил брат из гостиной, услышав реплику. — Не смей о нем плохо отзываться! — немедленно парировала мать достаточно громко, чтобы из прихожей Майкрофту было слышно. Женщина упорно не хотела верить тому, что писали и говорили о Мориарти. Ее мальчику было хорошо с ним, и это все, что она хотела знать. И уже тише спросила: — Джим хочет привезти к нам внука и не говорит, когда заберет. У вас все в порядке? Шерлок кивнул. Ребенком он не интересовался, считая, что раз Джим это устроил, пусть сам и занимается. Он знал, что Мориарти нанял няню и сам иногда привозил малыша к родителям Холмса-младшего, но надолго не оставлял. Шерлок добавил еще одно странное данное в ячейку с надписью «Джим». В гостиной был накрыт большой стол по случаю сбора всей семьи. Детектив мельком глянул на еду, хотя не ел уже давно: гораздо больше его занимал Майкрофт. Тот с наслаждением поглощал суп, нарушая свою постоянную диету. Шерлоку даже показалось, что он сейчас начнет стонать от удовольствия. Детектив усмехнулся: маска безразличия брата за семейным столом всегда давала трещину. Он сел поближе и тоже положил себе на тарелку немного салата под неодобрительным взглядом мамули. — Шерлок, положи побольше. Тебе нужно есть. Отец не вмешивался в разговор, и мама царила за столом безраздельно. Женщина щебетала о том, как рада, что ей привезут внука, какой супруг Шерлока молодец, задавала ничего не значащие вопросы Холмсу о Джиме, на которые тот вяло отвечал, и наконец сказала: — Майкрофт, я жду, что ты тоже женишься. У младшего уже есть супруг, а старший до сих пор холостой, в этом определенно что-то неправильное. У тебя рядом такая милая девушка. Почему ты до сих пор не пригласил ее на свидание? Майкрофт поперхнулся супом. Речь, конечно же, шла об Антее. — Но мамуля… — начал тот, но она его перебила. — Тебе давно следовало это сделать!       Шерлок давился смехом, потешаясь над беспомощностью старшего брата перед матерью, и, чтобы не выдать себя, старательно делал вид, что ест салат. Детектив заметил университетский перстень на пальце Майкрофта. Получалось, сегодня у него собрание однокурсников: только по этому поводу тот его надевал. Это было единственное святое для брата мероприятие, которое он никогда не пропускал. Обычно оно длилось до поздней ночи, значит, тот сбежал оттуда на семейный ужин. Страх перед гневом мамы по-прежнему эффективно действовал на него. Разговор снова вернулся в прежнее русло, женщина переключилась на Майкрофта и его диету.       Шерлок размышлял над тем, как же начать непростой для него разговор, и не придумал ничего лучше, как прямо спросить: — В детстве ты взялся учить меня мнемотехнике. Зачем? Майкрофт не ответил, только бросил удивлённый взгляд на него и слегка нахмурился. Вмешалась мама. — Майкрофт понял, что его младший брат гений, — она гордо улыбнулась. — И решил помочь тебе улучшить свои способности. Он так много времени проводил с тобой, обучая, никого и близко к тебе не подпускал, даже взял отпуск в университете. Хоть на время прекратились ваши вечные ссоры. Ты должен быть благодарен брату. Майкрофт натянутой улыбкой подтвердил ее слова, но взгляд стал настороженным и цепким. Шерлок физически ощутил, как тот сканирует его и делает для себя какие-то выводы. Наконец брат снова вернулся к еде и произнес: — Передай мне соль. Холмс протянул белую керамическую солонку, и совершенно неожиданно Майкрофт коснулся его пальцев. Детектив непроизвольно разжал их, пытаясь избежать прикосновения. Брат схватил одной рукой его запястье, другой удержал солонку. У Шерлока в глазах на секунду потемнело. Блеснувший в искусственном свете перстень плюс жест вспышкой узнавания отозвались в голове и болью в руке. Это все точно присутствовало в тех прочно забытых им событиях. — Ты чуть ее не уронил, — вернул его в реальность спокойный голос Майкрофта. Мама растерянно посмотрела на них, не совсем понимая, что же сейчас произошло. Вся эта ситуация выбила Холмса из колеи, и детектив, стараясь двигаться как можно естественнее, поднялся из-за стола. — Я пойду спать. Женщина запричитала, что сын так ничего и не съел и слишком рано уходит. Но детектив, не обращая внимания на ее слова, провожаемый напряженным взглядом брата, отправился в свою комнату.       Шерлок лежал на кровати и думал, крохотная частица не давала полной картины, но стало абсолютно ясно, что Майкрофт что-то знает, раз только по одному вопросу понял, что происходит с братом. Внезапное прикосновение было просто проверкой, и Холмс выдал себя. Майкрофт всегда лучше разбирался в поведении людей, чем детектив. Или с Шерлоком такое не в первый раз. Слова мамули как эхом отозвались в голове: «Никого к тебе не подпускал» — значит, не хотел, чтобы узнали, что произошло с младшим братом. Любое прикосновение, и все могло открыться. Холмс не заметил, как мысли плавно перетекли в сон. Детективу снилось, что над ним склонился человек. Лица было не рассмотреть, хотя тот находился довольно близко, начало казаться, что сейчас его прижмут к кровати, закрывая рот ладонью и больно придавливая перстнем губу к зубам, вспотевшая рука начнет жадно шарить по телу, вызывая невольную тошноту. Холмс в панике резко выбросил руки вперед, отталкивая с силой незнакомца, и проснулся. Детективу бросился в глаза Майкрофт, лежащий на полу посередине комнаты, вид у него был совершенно ошарашенный. — Что ты тут делаешь? — сдавленно пробормотал Шерлок, пытаясь прийти в себя. — Хотел разбудить, — ответил тот, пристально вглядываясь в испуганное лицо брата. Майкрофт поднялся и пошел к дверям, бросая уже на пороге: — Тебе лучше уйти от Джима и вернуться на Бейкер-стрит. Там я могу за тобой присматривать. Так будет лучше для всех.       Последняя фраза прозвучала для детектива, как угроза. Шерлок решил, что ему ни в коем случае нельзя этого делать: там он будет слишком уязвим и беспомощен. Так же стало ясно, что от Майкрофта ничего не узнать. А вот записать его в подозреваемые стоит, хотя поверить в такое Холмс бы смог только под давлением неоспоримых фактов. Между ними, конечно, всегда были натянутые отношения, но брат по-прежнему оставался близким человеком, который заботился о нем все эти годы, пусть и довольно навязчивым способом.       Шерлок отправил Лестрейду смс с просьбой подготовить дела насильников, указав время: годы учебы Майкрофта в университете, не исключая, что память его подводит, и это мог оказаться просто преступник, поймавший случайного мальчишку на улице. Хотя в данном случае желание брата все скрыть становилось совсем не понятным. Холмс перебирал варианты и забылся тревожным сном, когда уже встало солнце.       СМС с незнакомого номера разбудило детектива через час после этого. «Срочно приезжайте», и дальше шел адрес, который был ему знаком.