Амортенция

Как загнанный зверек Энджи стояла у входа в кабинет директора и исподлобья смотрела на стоящего возле стола Снейпа, сосредоточив взгляд на воротнике его рубашки. — Садитесь, Гордон. — Незачем, сэр. Вы же позвали меня, чтобы вернуть палочку? — ученица вытянула вперед руку. — Если хотите, подходите и берите сами. Я вам не консьерж, — зельевар со скрипом отодвинул ящик тумбочки и, вытащив палочку, положил её на край своего стола. Девушка, опустив взгляд в пол, медленно, контролируя каждый шаг, подошла к директору и осторожно взяла свою палочку. Почувствовав подушечками пальцев знакомые изгибы дерева, Энджи непроизвольно расслабила и опустила напряженные ранее плечи. — Вам наверно до тошноты надоела больничная еда, Гордон? Как насчет чая с пирогом? — Я не голодна, сэр. — Мадам Помфри сказала, что вы плохо питаетесь. — Больничная еда — отвратительна, тут кто угодно аппетит потеряет. Извините, сэр, но мне пора идти, — пряча во внутреннем кармане волшебную палочку, вымолвила ученица и сделала шаг в сторону выхода. — Пока вы не поедите, вы никуда не пойдете, Гордон. Разве что за порог этой школы, — жестко отчеканил мужчина. Он смотрел на неё. Энджи чувствовала, как его взгляд обжигает ей спину, но боялась обернуться и встретить его лицом к лицу. — Вы оставили меня без всех заслуг и почестей, что я добивался годами. Соизвольте хоть раз не перечить. Острый укол совести пронзил грудь девушки, и Энджи, прикусив изнутри щеку, быстро села по другую сторону стола. Краем глаза она видела, как двигаются губы волшебников на портретах, но ни звука до неё не долетало. Ей казалось, что Снейп все время накладывал барьеры именно перед её приходом. Принеся ей свежезаваренный чай и тарелку с огромным куском еще теплого яблочного пирога, директор облокотился спиной об стену напротив ученицы. Пирог дивно пах, а пар, исходящий от чая, нес за собой шлейф терпкого аромата бергамота. Снейп знал, что ей нравится бергамот. Энджи почувствовала, как засосало под ложечкой и поняла, что действительно безумно хочет есть. Подцепив вилкой небольшую часть сдобы, слизеринка с наслаждением опустила её в рот. Сладость приятно растеклась на языке, вызывая чувство, если не счастья, то близкое к нему. С предвкушением девушка поднесла чашку к губам, но, замерев, тут же отставила напиток. Облепив изнутри фарфоровую посуду, чаинки разошлись по её краям. Короткое, но важное воспоминание ворвалось в голову слизеринки. «Это зелье не имеет ни запаха, ни вкуса, однако, существует хитрость. Убедитесь сами — чаинки…» Не сделав и глотка, она вернула чашку на стол, стараясь не разбить её в несдержанном порыве. — Вы издеваетесь надо мной?! — забывшись в своей злости, Энджи вскинула голову и уставилась в ледяные черные глаза. Её ярость лилась через край и разбивалась о скалы его спокойствия. Сложив руки на груди, Снейп шумно выдохнул через рот и разочарованно протянул: — Вы странно вели себя в последнее время. Даже по вашим меркам. — И вы считаете, что это подходящая причина для того, чтобы поить меня сывороткой правды?! — Мистер Малфой переживал о вашем состоянии. Вы избегали его, избегали меня, и к чему это привело? Черт знает, что вы выкинете в следующий раз, — он снова шумно и протяжно выдохнул, от чего его ноздри раздулись. — Это не даёт вам право! — Сколько раз я должен повторять для того, чтобы до вас дошло? Вы избегали меня, Гордон. Вы что-то скрываете и не оставляете мне выбора. Только так я уверен, что вы не солжете, — мужчина пожал плечами. — Это намного проще, чем окучивать вас до весны в ожидании, что вся эта свистопляска даст плоды. — Вы даже не попытались спросить меня… — где-то с секунду девушка не могла вдохнуть воздуха. — Вы все время делаете то, что считаете нужным, абсолютно не считаясь со мной! Вы хотели поговорить откровенно?! Отлично, давайте! Энджи вскочила с места, подлетела к директору и схватила его за лацканы. — Какого черта, происходит в последние полгода? Нет! Последний год, сэр, — слизеринка притянула его к себе и прижалась губами к его губам, но его рот остался плотно сомкнут, а сверху вниз на неё с холодом взирали колодцы его темных глаз, в глубине которых не таилось абсолютно ничего. Отстранившись, она попыталась встряхнуть его, но Снейп не сдвинулся ни на дюйм. — Почему вы бросили меня в Паучьем Тупике?! А потом удивляетесь, что я при первой же возможности ломанулась в лапы Лорда. Я сходила там с ума, сэр! Вы могли меня хотя бы навещать! Её требовательный взгляд буравил директора. — Вы действительно хотите честности, Гордон? Хотите, чтобы я перестал жалеть вашу детскую наивность? — Да, черт возьми! — бессильно пропищала девушка, и Снейп жестким движением отстранил её трясущиеся руки. Ледяной змеей сомнение скользнуло в сердце и неприятно зашевелилось. — Хоть раз поговорите со мной как с равной. — Тогда сядьте, будем говорить, как взрослые, — издевательски усмехнулся директор и, сев в свое кресло напротив ученицы, достал из верхнего отдела тумбы стакан и плеснул в него янтарную жидкость. Запах алкоголя волной простерся до Энджи. — Но первым задаю вопросы я. Вы отвечаете предельно честно. А затем я отвечу вам, — слизеринка кивнула и сжалась в комок в ожидании. — Чем вы занимались в свободное от консультаций время? — Раздумывала над наилучшим способом убить Темного Лорда. Директор изогнул бровь. — И вы собираетесь проворачивать это в одиночку? Решили приблизить момент гибели? — Нет. Я много думала и поняла, что совершить самостоятельно это не просто неподъемно. Это невозможно. Мне нужна будет помощь, — выдавила девушка, глядя на угол стола. — Ваша помощь… Но я все еще не могу вам рассказать — сначала нужно определиться со способом и временем, это очень важно. — Вы клянетесь, что несмотря ни на что придете ко мне за помощью, Гордон? — Да. У меня нет выбора. Зельевар немного расслабился. — Мистер Малфой в курсе? Девушка похолодела. Она приоткрыла рот, готовая ответить: «Нет», но застыла. «Я обещала не лгать… иначе все потеряет смысл». — Да, знает. — Я так подозреваю, вы этого говорить мистеру Малфою не хотели и поэтому играете с нами в салки? Ученица кивнула. — Как много он знает, Гордон? — Только о том, что я хочу смерти Лорда. И больше ничего. — Он знает, что мы с вами заодно? — девушка чувствовала, как мрачная атмосфера нависает над ней и давит будто пресс. — Нет. Не знает. Он больше ничего не знает. Снейп скрипнул зубами. — И судя по тому, что он продолжает бегать за вами, как собачонка, ваши взгляды он разделяет? — Можно и так сказать, — прошептала слизеринка, вспоминая терзания друга. Выдохнув пару раз и прикрыв глаза, директор процедил: — Я не стану подправлять вам память, Гордон, если вы боялись этого. Но теперь вы в ответе за мистера Малфоя. И если ваша неосмотрительность обернется против вас, и встанет выбор между жизнью мистера Малфоя и судьбой магической Британии, я надеюсь, на единственно верное ваше решение, — не дав ей времени переварить его слова, Снейп продолжил. — То, что творит Долгопупс, воображая себя несравненным шпионом и талантливым авантюристом — ваших рук дело? — Что именно, сэр? — Игры в секретную организацию противостояния Пожирателям. Все это происходит под вашим началом? «Невилл уже начал действовать!» — от радостной мысли уголки ее губ неконтролируемо дернулись вверх. — Отчасти… — Тогда научите ваших соратников действовать осторожнее, — раздраженно прошипел зельевар. — Будь патрулирующие поумнее, сразу заметили бы, как гриффиндорцы сбиваются в стайки, совершают перебежки к соседним факультетам и шепчутся между собой. Не подвергайте их опасности, Гордон. Если я замечу подобное ещё раз — вы не оставите мне выбора. И я перестану игнорировать это, для вашего же блага. Энджи кивнула, чувствуя облегчение, что он не разогнал их тотчас. — Ваша очередь, Гордон, — Снейп жестом указал на ученицу и пригубил огневиски. Девушка зажмурила глаза, скомкала юбку, выданную мадам Помфри, в руках и выпалила: — Зачем после убийства Дамблдора вы отправили меня в свой отчий дом? — Мне показалось, что там наиболее безопасно. В опасении потерять всю смелость, она выкидывала слова с силой, будто это были насекомые, запутавшиеся в волосах, со страхом, что они зацепятся, запутаются и останутся с ней навсегда. — Почему вы не навещали меня в Паучьем Тупике? — Не видел необходимости. Сердце болезненно ёкнуло в груди, она прижала к ней ладонь, но ноющая боль не исчезала, нарастая с каждым мгновением. — Когда… когда Лорд предложил меня в жены Драко… — слова царапали пересохшее горло, — почему вы поддержали это решение? Почему не предложили себя в кандидатуры? — Странные вопросы, Гордон. Потому что не хотел. Девушка вскинула голову и недоверчиво взглянула на преподавателя. — В смысле, не хотели? — ей практически приходилось заставлять себя сглатывать слюну. — Вы против института брака? В огромном море под ее руками сдувался спасательный круг. Она цепляется за него, но уже знает, что ещё немного, и она пойдёт на дно. — Я против того, чтобы связывать себя по рукам и ногам жизнью с вами. Вы невыносимы и последняя волшебница, с кем я хотел объединиться подобными узами, — Энджи смотрела, как мужчина медленно поднял стакан к губам, как под бледной кожей поднялся и опустился кадык на его шее. — Вы… Директор шумно выдохнул. — До вас так туго доходит, Гордон. Как вы вообще смогли сдать СОВ? — зельевар убрал стакан в сторону и, сцепив пальцы над столом, усмехнулся одной стороной рта. — Я не испытываю к вам подобных чувств. Девушке показалось, что внутри неё что-то важное потрескалось, а затем и вовсе посыпалось со звоном стекла. — Но вы… со мной… тогда… — её голос терялся. — Если вы имеете ввиду ночь, проведенную вместе, к которой вы меня отчасти принудили, то я говорил вам с самого начала. — Не доказательство… — Именно, — улыбнувшись, кивнул зельевар. — Не такая уж вы и непроходимая… — Но вы сказали, что выбрали меня! — практически закричала девушка. — Да. Выбрал. На ту ночь. Все было прекрасно, благодарю, — холодно отрапортовал директор. Энджи вскочила и начала ходить кругами по кабинету, приложив ладонь ко лбу, и пыталась судорожно осознать сказанное. Наступающие слезы щипали глаза, но она сдерживала их изо всех сил. — Но почему? — Почему что? Почему я согласился переспать с совершеннолетней красивой девушкой, которая вешается мне на шею? — зельевар снисходительно улыбнулся, склонив набок голову. — Это риторический вопрос, или вы всерьёз задаете мне его? Энджи чувствовала, как комок из нервов пульсировал в горле, голове, груди. — Столько лет вы… — Столько лет я что? — строго поинтересовался зельевар. — Столько лет пытался донести до вас, что вы меня не интересуете? Отталкивал, наказывал? Что именно, Гордон? Поймите, наконец — я не обязан любить вас только потому, что вам этого очень хочется. — Вы поддерживали меня, помогали… — Как и следовало поступать учителю, — заметил он. Слизеринка сжала руки в кулаки. — В школе множество талантливых детей, но вы так относились только ко мне! — Верно. Потому что вы очень напомнили мне Лили, — её имя пронзило девушку насквозь, острая боль заполнила собой каждую клеточку тела. — И, если говорить совсем начистоту, я действительно подумал на какой-то момент, что раз вы так похожи на неё, то вероятно я смогу полюбить и вас. — Вы говорили, что я не похожа на неё, — Энджи прикусила нижнюю губу, чтобы прекратить её дрожь. — К сожалению, Гордон, — в его голосе звучала тоска, — так и оказалось. Кроме внешнего сходства, между вами нет ничего общего. Вы не можете заменить собой Лили. И никто не сможет. Девушка остановилась от наворачивания кругов, схватилась за голову, заткнув ладонями уши и закричала: — Вы лжете, это все неправда! Директор подошел к ней, силой оторвал её руки от лица и устало произнес: — Почему с вами так много проблем? — протянув руку, он взял со стола чашку с уже остывшим чаем, смешанным с Сывороткой правды, выпил до дна и выждал секунд тридцать звенящей тишины, прежде чем четко произнес. — Я не люблю вас, Гордон. Всю жизнь я любил лишь Лили Эванс. Едва зельевар закончил предложение, Энджи вывернулась из его хватки и, ничего не видя перед собой, выбежала из кабинета, позабыв хлопнуть дверью.