***
Два месяца спустя Сражение за сражением Трансильванская армия пробиралась всё глубже на юг, ближе к Османской Империи. Казалось, в этом промёрзлом краю так и не наступит весна. Войска постепенно редели от стрел коварных турок, от болезней, сопутствующих началу весны, от недостатка продовольствия. Смотря, как её войско тает, молодая графиня становилась всё жёстче, оставляя за собой кровавый след из сарацин, насаженных на кол. По войскам врагов давно носились легенды о её жестокости, ярости. "Дракулина защищает свою землю, словно сам дьявол!" - Перешептывались они. Вести от возлюбленной приходили редко, отчаянно мучая воеводу, для которой расставание всё больше походило на медленную смерть.***
Турок бежал по промерзшей земле навстречу своему войску, лагерь которого располагался в ущельях Карпатских гор, недалеко от реки Олт, - успеть нужно было до ночи. Его грудь тяжело вздымалась, с каждым разом всё труднее и труднее, втягивая в себя морозный горный ветер, замедлявший бег, треплющий его волосы и придающий кислорода изголодавшимся легким. День клонился к закату, воздух был накалён от мороза, высоко над землёй собирались огромные чёрные тучи, постепенно заволакивающие небо, которое вскоре обещало разразиться проливным дождём. Близился вечер. Изорванные лохмотья на ногах стёрлись об скалистую тропу, и теперь ступни разведчика оставляли лишь кровавый след на холодных камнях... Он обернулся на бегу, услышав недалеко храп лошадей: сердечко бешено колотилось, намереваясь выскочить из груди: «Тук-тук, тук-тук...». Звон лошадиных копыт уже совсем близко. Турок снова обернулся. В этот момент в него врезалось чёрное заостренное копье, пригвождая к земле. Он издал вымученный стон, закашлявшись кровью, перемешанной с пеной. Всё поплыло перед глазами, фигура на лошади загородила хмурые небеса, наклонившись к нему. На последнем издыхании, он спросил: - Кто ты? - Я - твой последний закат. - В глазах нет безумия, нет глумления, нет сожаления. Лишь холодная жестокость. - Будь ты проклята... Дракула...***
Возле реки Олт турки устроили засаду: разведчик послал таки орла с весточкой, о которой не могла знать графиня. Поздней ночью, когда войско разбило лагерь на правом берегу реки, на них со всех сторон полетели османские стрелы. Чёрное небо разразилось проливным дождём. - К оружию! - закричала Владлена, на ходу запрыгивая на коня. Кавалерия нагнала лидера, но они безуспешно метались в кругу. Сыплющиеся на них со всех сторон стрелы смешивались с косыми каплями дождя, не позволяя предсказать их полёт; кони месили копытами грязь, сбиваясь в кучу; воины в бессильной ярости бросались из стороны в сторону. - Салдирида! - послышались со всех сторон их вопли, что на том языке значило "в атаку". На них, словно полчище пауков полезли турки. Перед глазами предводительницы во всей красе развернулось кровавое пиршество войны: её войска смешивались с турками, падая замертво под градом стрел; они в свою очередь врагов пронзали копьями, сажая на кол, слыша нечеловеческие вопли умирающих; грязь и кровь смешивались под ногами. Кавалерия атаковала лучников, Владлена пронзала копьём бесчисленных сарацинов, чувствуя как сдаётся постепенно рука, под грузом промокших доспехов и бесчисленных жертв. Казалось, нескончаемый поток врагов никогда не иссякнет. Она оглянулась по сторонам, видя как кавалерия топчет под копытами лучников. Внезапно сарацинский ятаган пронзил её любимую „Полночь“, и она с диким ржанием завалилась на бок, подмяв хозяйку, в последнюю минуту графиня поняла, что сознание покидает её... Горло что-то душило, не давая вздохнуть. Воевода, резко открыв глаза, закашлялась кровью, сплевывая жидкость на землю. Она почувствовала как ноги сводит судорогой, долго пролежав под тушей коня. Сделав несколько усилий, Владлена выкарабкалась таки, утопая по грудь в кровавой грязи. Дождь перестал лить и где-то на востоке заалело небо. Поднявшись она окинула взором представившуюся картину, тошнота комком подступила к горлу. Горы трупов, утопающих в грязи, смешались с кровавыми ручьями; повсюду стрелы; колья и турки, несколько из которых ещё извивались на оружии победителей, кое-где уже пристраивались падальщики. Всё тот же горный ветер носил по полю запах разлагающихся тел. Владлена побрела на север, домой. Каждый шаг давался с трудом. Просвистев, сарацинская стрела врезалась ей в плечо, пробивая доспех, графиня, охнув, упала на одно колено, обернувшись: турок стоял всего в десятке метров от неё и, судя по тому, как он натягивал очередную стрелу, жить ему оставалось недолго. Боль вскипевшим вулканом низвергнулась наружу. - Ааааа! - Графиня с отчаянным криком бросилась на врага, снося на ходу его лук, всадив меч в хлипкое тело, пригвождая к земле. - Да не будет тебе покоя, - шепнула она, приблизившись к лицу турка, а затем, вынув меч и крепко воткнув эфесом в землю, насадила на него тело турка. Захлёбываясь кровью, он издал истошный крик, прокатившийся по горным вершинам: - Дракула...***
- Малочисленные остатки турков ушли на юг - мы возвращаемся домой. Наш долг мы выполнили, но сначала, - офицер прервал свою речь, видя как уцелевший десяток воинов уставился куда-то позади него. Обернувшись, он увидел как к ним ковыляет их воевода. - Графиня! - он бросился ей на встречу, подперев плечо. - Графиня, владыка, мы победили! Турки отступили! Слава богу, что вы жива! У вас... стрела в плече, позвольте... - Карбо! Коня! - перебила его, распорядившись, Владлена. - Да, госпожа, сейчас. Мой единственный конь уцелел. - Скидывая его руку, графиня вскарабкалась на вороного жеребца и, не слушая больше ничьих слов, бегло окинула взглядом своих воинов: - Мы идём домой. Карбо приведет вас, а она... Она не может больше ждать. - Тихо закончила Владлена и, пришпорив коня, ускакала в сторону своего замка...