Сгореть дотла.

Эмили проснулась засветло, когда луна только начала скрываться в алеющих облаках. Тело ломило, как после тяжелых побоев, в голове бил набат. Стоило лишь открыть глаза и попытаться встать, как желудок тут же подкатил к горлу горьким комом. Эмили подорвалась с кровати и едва успела добежать до туалета, чтобы вернуть белому другу все выпитое за вчера. - Черт, - ругнулась девушка, кое-как встав с пола и подойдя к раковине - Как же плохо... Из зеркала на нее смотрело бледное, зеленоватого оттенка лицо, и блеклые голубые глаза в обрамлении темных кругов. Желудок болезненно свернулся в комочек под аккомпанемент утробного урчания. Эмили умылась холодной водой и включила кран над ванной. Ей определенно нужно смыть с себя это мерзкое ощущение... грязи, покрывающей все тело. Прислонившись к стене в ожидании, Эмили попробовала вспомнить, что же вчера было. Она отлично помнила, как они с Джеммой выпили на двоих бутылку абсента, как танцевали, как подруга склеила все-таки того официанта, как они ушли, как сама Эмили словила такси, а потом... провал. Девушка вздохнула. Все казалось туманным и смутным, будто бы мир, нарисованный рукой неумелого художника, и отчаянно плыло, стоило лишь сделать шаг. Но Эмили заставила себя выйти в коридор и осмотреться. Ее одежда лежала на полу кое-как, будто бы наспех разбросанная. Память тут же вспыхнула яркой, словно молния среди ночи, картиной: удивленные глаза Локи, безумный танец, а потом поцелуй, переросший в непреодолимую страсть. - Боже! - Эмили привалилась к стене и осела на пол - Какая же я дура! Дура, дура, дура! Как я могла... только не сейчас... Что теперь делать? Уставший, не выспавшийся мозг лениво перебирал возможные варианты. Поговорить с Локи? Да, определенно это придется сделать, иначе Эмили не сможет смотреть ему в глаза. Тут уже не сработает замечательная фраза из кинематографа "Если я был пьян, а я был пьян, то все не в счет". Что он теперь будет думать о ней? Почему ее это волнует? Почему так стыдно? "Потому, что сегодня хоронят всю твою семью!" - прошипело подсознание голосом Локи. Да, это был идиотский поступок. Постыдный, грязный, мерзкий... Эмили решительно поднялась на ноги и пошла на поиски мага. Она просто должна расставить все точки над "и", чтобы не было недосказанности и глупого смущения. Но Локи и след простыл... ни в одной комнате, ни в одном уголке не осталось ни следа его пребывания, и только лежащая на кровати книга напоминала о тепле изящных пальцев. - Ушел. - вздохнула Эмили. Может, оно и к лучшему. А может и нет... кто знает? Эмили совсем запуталась, и казалось, что уже не будет единого правильного решения, верного ответа и пути, который не приведет к новым бедам. Есть только голые факты, и больше ничего. Ничего, что оправдало бы ее и помогло утешить себя пусть даже призрачной надеждой на искупление вины. Эмили взглянула на часы: половина восьмого утра, пора готовиться к... Девушка вздрогнула. Каждая мысль о том, что предстоит выдержать, пробегала по венам ноющей болью, и оставалась в сердце кристаллом льда. Но надо собраться и вынести достойно и это испытание. Джемма права, она станет сильнее после этого. Достаточно сильной для того, чтобы совершить свою месть, очистить память о родных и дать покой их душам. А что потом? Что будет, когда прольется кровь последнего врага, и острие оружия прощально сверкнет своей смертоносной гладью? Это уже не важно. Потом ничто не будет важно. Эмили приняла ванну, оделась и посмотрела на себя в зеркало. Не девушка, а бледный призрак в черном чехле платья. Так и должен выглядеть скорбящий человек, потерявший все, что любил. Потерявший даже того, кого в глубине души ненавидит. Все отвернулись от нее, и у Эмили уже не первый раз проскользнула мысль, что она сама в этом виновата, да и вообще во всем, что произошло. Бросив последний взгляд на пустую кровать, Эмили подхватила сумку и вышла к подъезду, где Джемма уже ждала на своем "БМВ". - Мне так жаль. - седоволосая женщина утерла платочком глаза - Такие молодые... Эмили вежливо кивнула, но ничего не сказала. В горле стоял горький ком, на глаза то и дело наворачивались слезы. Девушка стояла по правую сторону от гробов, и все, кто подходил проститься с усопшими, выражали свои соболезнования последнему выжившему родственнику Сары, Джессики и Джорджии. Джемма стояла рядом молча, лишь крепко сжимала руку подруги и иногда обнимала ее за плечи, особенно в те моменты, когда горе брало верх над доводами разума, и Эмили заходилась в беззвучной истерике. Вереница людей все не заканчивалась, и они все казались Эмили ненастоящими, будто бы восковые куклы, собравшиеся на свой шабаш с одной целью: создать свое собственное безумие. Девушка смотрела в их лица, но не чувствовала ничего. Многих она хорошо знала, многих видела мельком... но никто не пришел на помощь. Никто не протянул руку и не сказал "держись!". И сейчас они пытаются выразить свои соболезнования и сделать вид, что им есть дело до чужого горя. Лицемеры. - Пора. - шепнула Джемма, уводя Эмили из опустевшего зала прощаний. - Джем, я сплю? - Нет. - Значит, это не закончится? - Эми, держись. - Джемма сжала плечи подруги и незаметно утерла слезы - Тебе придется пережить. - Знаю. Но это больно... Автобус агентства ритуальных услуг прыгал на кочках, меся колесами раскисшую от дождя землю. Эмили сидела у окна, глядя на унылый вид, открывающийся вдали. Дождь вернулся вместе с ее страхами, и пригородный пейзаж, сменивший серые стены Лондона, наводил на мысли о шуршании листьев, вое ветра в трубах и заунывном крике ворона, укрывшегося под сенью раскидистого дуба. Мысли наслаивались, превращаясь в снежный ком из обрывков образов и воспоминаний. Эмили не хотелось гнать их прочь. Они были такими... естественными, что казалось, стоит их прогнать - и станет совсем пусто и темно. Рука Джеммы все так же сжимала ее ладонь, и это ощущение человеческого тепла, сочувствия и заботы согревало, подобно глотку глинтвейна в морозную ночь. - Джем... - Да, милая? - Обещай, что всегда будешь рядом. - Клянусь, панда. До самой смерти. Эмили мягко сжала пальцы подруги и отвернулась к окну, так и не увидев отчаяния в таком обычно смелом и дерзком взгляде подруги. Автобус неумолимо приближался к резным воротам кладбища, и с каждым метром, сокращающим расстояние до последнего пункта назначения, Эмили колотилась все сильнее, не в силах унять животный страх перед великой и непобедимой Смертью. Старый привратник открыл тяжелые створки и пропустил автобус в обитель усопших. - Сегодня мы провожаем в последний путь Сару, Джессику и Джорджию Джонсон. Безвременно и так скоропостижно скончавшиеся были светлыми, чистыми и непорочными, как ангелы Господни, и мы не оставим надежду на то, что Всемогущий смилуется над ними и впустит в обитель свою, и дарует им вечную радость и покой. Голос священника резал уши даже сквозь шум дождя, и Эмили еще сильнее прижималась к Джемме. Мама и сестры лежали в своих гробах, выбранных опять таки Джеммой, и сделанных на совесть. Их лица загримировали в морге так, что не было видно ни одного шва, ни одного синяка или пятна... Они будто спали, и их светлые лица лучились спокойствием и умиротворением. Даже не верилось, что они уже никогда не будут дышать, говорить, двигаться... - А теперь я предоставлю вам возможность попрощаться. - священник закрыл книгу и отошел от импровизированной конторы - Первое слово предоставляется Эмили Джонсон. - Иди, милая. - Джемма отпустила подругу - И вспомни все хорошее, что было. - Я... - Эмили сглотнула комок в горле и попыталась абстрагироваться от всего - Я хотела бы сказать, что моя мама была замечательной женщиной, доброй и ласковой. Никто никогда не слышал от нее злого слова, и зла она никому не делала. Любой, кто искал помощи, не получил бы отказа. Мама любила и Джесси, и Джо, и это было чистое и светлое чувство. Мои сестры никогда не разочаровывали ее, они были послушными и смышлеными не по годам. Их смерть - невосполнимая потеря не только для меня, но и для всех, кто знал их. Пусть тот, кто сотворил это, страдает до конца своих дней, а мы будем помнить о них только добро. Я всегда буду любить маму, Джо, Джесси, и никогда, наверное, не смирюсь с их потерей. Сегодня мы прощаемся с самыми замечательными, самыми дорогими людьми, и никому не должно быть стыдно за свои слезы. Это больно, тяжело и невыносимо. Но это случилось. Поэтому я прошу каждого из вас сохранить в своем сердце тепло их улыбок и только хорошие воспоминания. Они бы хотели этого. Голос Эмили сорвался на хриплый шепот, и девушка, кивнув священнику, вернулась к Джемме под зонт. Глаза подруги были мокры, но она уже не пыталась скрывать этого. - Милая... ты молодец. - Спасибо. Спасибо, что все организовала. Я бы не справилась. - Я знаю, для этого и есть подруги. - Пришла пора проводить в последний путь ваших близких. Подойдите к гробам и поцелуйте в лоб покойных. Если вам есть за что извиниться, сейчас самое время. Эмили оказалась первой у гроба матери. Родное лицо осунулось, и было белым, как мел, но черты, эти милые черты остались прежними, ласковыми, добрыми. - Мама, - прошептала Эмили - Прости меня за все, чем обидела тебя. Прости, что не была рядом, когда это случилось. Прости за все, мамочка. Я буду любить тебя всегда. Клянусь тебе, никто не останется безнаказанным. Они за все ответят. Джессика, спи спокойно, мой ангел, и прости меня за то, что накричала тогда... Джо, мое сокровище, пусть там тебе будет лучше. Простите меня. За все. Ноги подкосились, и Эмили упала бы лицом в раскисшую землю, но чьи-то руки успели словить ее в воздухе. Девушка подняла ослепшие от слез глаза, и увидела мутный силуэт мужчины. Он поставил ее на ноги и помог дойти до Джеммы. - Спасибо. - пробормотала Эмили - Я вас раньше не видела. - Лаури Джонсон. - представился мужчина - Я ваш дальний родственник по лини бабушки. Сочувствую вашему горю. - Спасибо, Лаури. - Бросьте по горсти земли в могилы, - напомнил священник - Отдайте последнюю дань уважения. Эмили отошла от Лаури и Джеммы, и остановилась у трех свежих ям. Закрытые гробы уже лежали в них, ожидая, когда живые закопают их и оставят в вечном покое. Эмили загребла в руку раскисшую землю и кинула ее на гроб. Казалось, что этот звук стал самым громким, самым мерзким за всю ее жизнь. Голова закружилась, цвета поплыли, сливаясь в сплошное серое пятно... - Эми! Эми, очнись! Девушка открыла глаза и увидела обеспокоенное лицо Джеммы. - Боже, ты жива! - подруга вытерла слезы и помогла Эмили подняться - Ты едва не свалилась в могилу, я так испугалась... - Извини, я не хотела. Просто в голове помутилось... - Идем, пора прощаться. - Да, пора... - Эмили мельком оглядела бледные лица вокруг и встала в общую толпу в ожидании, когда экскаватор засыплет землей три гроба. - Оставьте скорбь здесь, - снова заговорил священник, когда дело было сделано, и свежие кресты воцарились над взрытой почвой - Она - худший советчик. Помяните усопших, как полагается, и помните: живые не должны тревожить мертвых, и ваша жизнь продолжается. - Вот и все. - выдохнула Эмили - Их больше нет. Джем, я хочу домой. - Хорошо, я отвезу тебя. - Джемма помогла подруге сесть в машину и завела мотор - Ты держалась молодцом. - Мне кажется, что я сама умерла. - Ты жива, детка. Ты будешь жить. ***Прошло четыре дня.*** Эмили очнулась от настойчивого звонка в дверь. Тело отказывалось слушаться, во рту стоял неприятный вкус виски, в глазах плыло, и девушка отчетливо поняла, что все еще безнадежно пьяна. С того самого дня, когда она погребла под слоем земли всех, кого любила, состояние алкогольного опьянения оставалось неизменным. Она пила и ревела, билась о стены, раздирала в кровь пальцы о пол и молила лишь об одном - чтобы не было так безумно больно. Все осознание случившегося в полной мере обрушилось на нее, когда за Джеммой закрылась дверь квартиры. С тех пор никто не приходил, не искал ее, да и сама Эмили сомневалась, что это вообще кому-то нужно. Но, как бы плохо не было, девушке пришлось встать с дивана и дойти до двери. - Эмили Джонсон? - осведомился почтальон. - Я. - икнула девушка. - Вам посылка. - Что? От кого? - Понятия не имею, мэм. Распишитесь, пожалуйста, вот здесь. - Ладно, черт с тобой. - Эмили нарисовала какую-то закорючку в бланке и забрала небольшой сверток. - Приятного дня. - парень натянуто улыбнулся и исчез за дверями лифта. - Так, и что у нас тут? - Эмили уселась на половичок и принялась разворачивать посылку. Внутри оказалась видеокассета без каких-либо надписей или наклеек. Выйдя из ступора, присущего всем выпивающим людям, Эмили откопала в шкафу старый видеомагнитофон и подключила его к еще более старому телевизору. На экране появилась Джемма, сидящая на диване в своей квартире; из динамиков полился ее звонкий голос: -Панда, если ты смотришь эту кассету, значит, меня уже нет в живых. Не плачь обо мне, так было нужно, и я ни о чем не жалею. Прежде всего я хочу сказать, что очень люблю тебя, и наша дружба была мне дороже всех сокровищ мира. Да, я даже такие вещи умею говорить. Мне очень жаль, что нам пришлось так рано расстаться, и хотела бы кое-что сказать тебе на прощание. Будь сильной, моя милая. Я знаю, тебе и без того тяжело, но просто помни обо мне и знай - я всегда буду рядом, даже после смерти. Сейчас ты, наверное, сжимаешь зубами ладошку, как и всегда, когда становится слишком больно. Не надо плакать, прошу. Я знаю, о чем были твои мысли последнее время - о мести за маму и сестер. Я не в праве осуждать тебя, и не думаю, что смогу отговорить. Это опасная затея, и ты сама прекрасно знаешь, чем она, скорее сего, закончится. В моих силах лишь облегчить тебе задачу. После твоей просьбы я активно собирала все данные, что только можно найти в штабе, по поводу "Мертвой Головы" и бога Локи, и откопала много чего интересного. Большую часть копий бумаг я оставила в камере хранения аэропорта, из которого мы с тобой отправлялись в наше первое путешествие. Ячейка зарегистрирована на твое имя, а ключи лежат там, где мы с тобой в первый раз поссорились. Я знаю, ты помнишь это место. В той же ячейке ключи от моей квартиры, за диваном кнопка, замаскированная под розетку; нажмешь ее, и откроется потайной ящик, там лежит все мое оружие. Теперь оно твое по праву. Используй его правильно и... будь осторожна. Некоторые факты из документов могут тебя шокировать, будь готова и к этому. Они объяснят тебе, почему погибли твои родные. Эмили, я понятия не имею, что творилось с тобой последнее время, но я беспокоюсь. Во что бы ты не ввязалась, не делай глупостей. Вот и все, моя панда. Я прощаюсь с тобой, и сердце кровью обливается. Я люблю тебя, Эмили. И желаю тебе победы в этой неравной борьбе. С любовью, твоя Джемма. - Джем... - только и смогла простонать Эмили, после чего блаженная тьма приняла ее в свои объятия.