Эпоха войн

Как огласил Учиха Изуна, стоило мне переступить владения их клана, на тот посыпались тридцать три несчастья. Нет, пьяный глава клана дело не делает, конечно, а вот нападение…   Я бы даже не была уверена, что это были Сенджу, если бы не тот самый огонек чакры, что засекла. Нападавшие, как оказалось, не имели каких-либо клановых признаков. Со стороны клана Учиха жертвы, конечно, были, но не критическое количество, к тому же…   Меня очень сильно заинтересовал их барьер.   И когда я говорю очень — это именно то, что я думаю.   Фууиндзюцу не было моей основной специализацией, но спасибо предкам, разбираться в нем я умела. Хотя, справедливости ради, стоит отметить, что фууиндзюцу мне давалось куда легче чем ниндзюцу и уж тем более гендзюцу.   И когда я только предложила активировать барьер, никак не могла ожидать, что весь город (деревней язык не повернулся бы назвать), накроет фирменный барьер клана Узумаки. Да еще и переделанный на манер клана Учиха.   Почему-то совсем не осталось сомнений, что к его установке руку приложил сам великий и могучий Учиха Мадара. Определить источник барьера не удалось, но оно и не удивительно, учитывая количество выбросов чакры которые перекрывали все мои сенсорные способности.   Тенденциозность фигуры Мадары в современное время нельзя было занизить. Шептались все, боялись все, восхищались — в тайне, конечно — тоже все.   От него веяло такой мощью, спокойствием и силой, что…   Что-то я задумалась.   Оставалось лишь нахмуриться и продолжать шествие при команде сопровождения.   Сопровождение, без которого я не могла сделать и шагу в сторону, привело меня к госпиталю на восточном периметре города. Не в первый раз за последние двое суток. В конце концов, во время нападения я сама пробивалась в сторону госпиталя, весьма умело оттянув на себя часть нападавших.   Как выяснилось, после поднятия щитов несколько отрядов шиноби оказались по ту сторону и с большой долей вероятности погибли бы, если бы не Изуна.   Тогда я ринулась именно в сторону госпиталя, а не стены, но даже с такого расстояния стала свидетелем битвы, где возвысился его Сусанно.   Меня как сенсора мощь Сусанно Изуны просто ослепила и заворожила.   А сейчас мне оставалось лишь в добровольно-принудительном порядке приводить в чувство уцелевших.   Признаться честно, от уровня медицины хотелось закрыть глаза и расплакаться.   Все было запущено до невозможности, хотя, быть может, сыграл тот факт, что ирьениндзюцу было относительно новой вехой использования чакры. Здесь, наверное, стоит сказать, что в той или иной мере "лечить" умели все шиноби. Вот только исключительно себя. Иными словами, средне обученный шиноби, умеющий распределять чакру по телу, был способен направлять собственную чакру на регенерацию своего тела. В подобной методике лечения были свои нюансы и минусы, но как это объяснить тем, кто не способен видеть дальше собственного носа? И это касается не только Учиха.   Весь мир был в стагнации.   Разрабатывались новые техники, по большей части рассчитанные на массовые убийства, но во всем остальном…люди не готовы к переменам. Они их попросту отрицают. Все настолько задеревенели в своем желании сохранить собственные секреты, что попросту себя убивают.   Не малую роль играло нежелание кланов пускать новую кровь. Близкородственные связи убивают, но нынешнее поколение еще не способно это понять, а когда поймут – будет поздно. Кланы вырождаются. Еще более или менее держатся те, в которых высока численность, или те, кто имеют дружественные связи, образуя триады, как, например, Яманака – Нара – Акимичи, но остальные…   Нежелание пускать новую кровь и яростное оберегание секретов собственного тела породило их ярое нежелание принять медицинское преобразование чакры.   Хотя, стоило признать, в этом отчасти была виновата я.   Пятнадцать лет назад, когда я впервые задумалась о возможности разработки медицинских техник и преобразования нейтральной ин и ян чакры в медицинскую, то наткнулась на ярое предубеждение собственных соклановцев, которое удалось сломить только благодаря главе клана.   Не скажу, что он во всем меня поддерживал, но как никто другой понимал, что мне нужно было создать якорь, способный удержать меня только в этом мире, но и в клане. С тех пор утекло не мало времени, но именно его разрешение забирать с поле любого боя трупы, позволило мне открыть новую веху использования чакры.   Медицину Учиха я все же назвала допотопной, вслух, чем получила целый выговор от сопровождающих, посоветовавших чтить традиции и умения клана Учиха.   Уже войдя в госпиталь, на попытку сопровождающих покомандовать лишь фыркнула и чуть ли не бегом понеслась к дальним палатам, чувствуя угасающий огонек жизни по сравнению с остальными. Совсем еще маленький парнишка, лет двенадцати с развороченной грудной клеткой.   Как выяснилось, ирьенины (хотя язык не поворачивался их так назвать) клана Учиха мало чего понимали и смыслили в медицинских техниках, но неплохо разбирались в традиционной медицине. Чакру они применяли исключительно не по назначению – чтобы удержать дух в теле, но никак не для того, чтобы залечить раны той же чакрой. Именно поэтому оказались бессильны перед травмой.   —      Прошли прочь, — закрыть дверь перед носом у сопровождающих оказалось легко, еще легче — накинуть на дверь простенький барьер из числа подавляющих и заглушающих.   Парень почти не дышал, из разорванной грудной клетки вырывалось тихое сопенье вперемешку с булькающими звуками.   Отлив чакры на моих ладонях — светло-зеленоватый.   Правая рука в буквальном смысле погрузилась в его грудную клетку, дюйм за дюймом сращивая разорванные сосуды, мышцы, кости и ткани.   Сращивание отнимало чакру с чудовищной силой и с не менее быстрой прытью. Обычно расход не столь большой, но в данном случае потребовалось влить в паренька практически половину резерва разом, просто чтобы удержать душу в теле. Да и что уж говорить, в Эафура у меня всегда под боком была батарейка в лице какого-нибудь полукровки из клана Узумаки.   Барьер за спиной рухнул от одного удара минут через двадцать после того, как я заперлась в палате.   Учиха Мадара возник за плечом резко и быстро, но вмешиваться не спешил. Мне же попросту не хватало сил и остатков чакры после ночного дежурства в госпитале, чтобы залечивать раны парня и удерживать того на грани. Левая рука, до этого удерживающая печать концентрации и преобразования, ухватила рядом появившегося шиноби за руку.   Хмурый взгляд был ответом, но он не дернулся, тем не менее чувствуя, как я вытягивала из него чакру, попросту пользуясь им как батарейкой.   Чужая чакра обжигала. В прямом смысле, но в качестве целебной действовала лучше за счёт близкого стихийного родства. Всё же, моя стихийная предрасположенность в отношении клана Учиха могла принести больше вреда, нежели пользы.   Дело оставалось за малым, вырастить новую кожу и перекрыть разрыв в груди. Трудно, трудоемко, но выполнимо. Правда уже к этому моменту клонило в сон из-за нехватки чакры столь сильно, что стоило мне закончить, устоять на ногах удалось только из-за чужой поддержки.   —      Постарайтесь не вскрыть мне горло пока я сплю.   А потом была лишь блаженная тишина и темнота.   ***   Эафура приходила в себя урывками, всё же сказалось чакроистощение.   Нет, конечно, можно было воспользоваться внутренними скрытыми резервами, но... всегда есть но. В данный момент ее «но» это нахождение на условно-враждебной территории клана Учиха, ничего сверхординарного, однако парочка ненавязчивых ошибок может обойтись дорого не только ей, но и клану.   Повезло, что чакроистощение не полное.   Когда удалось окончательно разлепить глаза, за окном стояла глубокая ночь. Открытым оставался вопрос — ночь какого дня?   Риз неторопливо приподнялась, опираясь на локти, без особого энтузиазма разглядывая окружающее ее пространство. Полное отсутствие мебели, один лишь футон на полу.   Ладно, хоть жива.   Куноичи не торопясь приняла сидячее положение и провела рукой вдоль собственного тела, оценивая уровень чакры. Тот столпился на отметке чуть выше «хреново», но уже было достаточно чтобы унять давящую боль в затылке и встать на ноги. Риз нахмурилась, пытаясь прощупать окружающее ее пространство, но чакра вокруг постоянно соскальзывала, не давая толком определить собственное положение относительно других шиноби.   Складывалось ощущение, что чакра равномерно распределяется по всей территории поместья, не сосредотачиваясь в каком-то определенном месте.   Можно, конечно, покричать, но…   Эафура вышла в коридор и медленно побрела в одном известном ей направлении, рано или поздно кого-нибудь найдет.   Коридоры казались однотипными и бесконечными, пару раз она заглядывала за чуть приоткрытые сёдзи, но не находила там ничего интересного.   Кто бы мог подумать…   Коридор вился безостановочно и был не слишком широк, позволяя ей, раскинув руки, кончиками пальцев касаться обоих стен.   Казалось, по этим коридорам можно блуждать вечность, что Риз, собственно, и сделала бы, если бы в какой-то момент от навалившейся усталости не привалилась спиной к не слишком устойчивой перегородке.   Не вовремя вспомнился барьер, окружавший Учиха Ичизоку.   —      Кто бы мог подумать, что Учиха Мадара владеет фууин на столь…достойном уровне, — как ей удалось не засмеяться — одному богу известно, но в следующий момент она подняла взгляд в пустоту перед собой, — может, уже выпустишь меня?   Чего он хотел добиться, погрузив ее в иллюзию, Эафура так и не поняла, но спустя секунду вернулась в комнату, в которой проснулась. Оказалось, она так и замерла, открывая сёдзи, ведь по ту сторону двери её уже ждало весьма неслабое гендзюцу.   Достаточно качественное, раз она смогла его распознать лишь через несколько минут блуждания по нескончаемым коридорам.   Повезло, что не Тсукиеми.   Риз была наслышана про эту технику, но никогда не испытывала её на себе. Да и предпочла бы никогда не испытывать, зная, что неподготовленного шиноби или куноичи Тсукиёми, наложенное любым представителем клана Учиха, могло свести с ума, что уж говорить про Тсукиёми главы клана. Да и держалось то, согласно слухам, куда более стандартных трех дней.   В своей жизни Риз имела неосторожность столкнуться только с вечным огнем Аматэрасу.   Ладонь правой руки, медленно оттягивающая сёдзи в сторону, неприятно зазудела.   Он стоял по ту сторону сёдзи, опираясь спиной о стену.   Невозмутим и спокоен. Как всегда.   Их потасовка, случившаяся утром этого, или быть может предыдущего дня, уже казалась какой-то нереальной историей.   Наоборот.   Эафура непроизвольно поежилась, ощущая его чакру. Словно огонь.   Ледяной огонь, ласкающий своей силой и мощью всех, кто находится рядом.   Риз даже не сомневалась, что те крохи, которые она способна была ощутить, находясь от него на расстоянии вытянутой руки, вырывались из-под сильнейшего щита, подавляющего его истинную силу.   И тихо завидовала, прикидывая, что собственный и так маленький резерв составлял, наверное, лишь сотую часть его чакры.   Если не тысячную.     Словно ледяной огонь, который не обжигал, но при этом подогревал силу находящихся рядом с ним.   Ирьенин заинтересованно скользнула взглядом по окружающему ее пространству, быть может никто кроме неё был не способен это увидеть, но витавшая вокруг него сила касалась ее самой, отгоняя в сторону усталость и головную боль.   Понимает ли он, что делает с теми, кто рядом с ним?   Произвольно или нет, но Учиха Мадара делился с теми, кто находился рядом с ним силой, мощью и спокойствием. Кто знает, быть может, это и было залогом успеха клана Учиха в битвах.   Они были как две противоположности. Абсолютно.   Хотя природа не обделила Риз ростом, она едва доставала ему до плеча. Вряд ли кто-то из шиноби мог пожаловаться на качество своего тела, но выводя яд из организма Мадары, сложно было не признать, что он был красив. Бледная кожа, длинные черные волосы, красивое лицо, в меру накачанное тело.   Гармонично и в меру.   Следовало развеять затянувшуюся тишину.   —      Наверное, мне стоит извиниться за неподобающее поведение и внешний вид.   —      Не стоит, — шаринган в его глазах угас.   —      Вот и я думаю, что не стоит, — Эафура хмыкнула и без страха взглянула в его глаза, ожидая, что в них снова вспыхнет шаринган.   —      Ты либо глупая дура, либо самоуверенная дура. — Учиха двинулся вглубь коридора, не оборачиваясь.   —      И то, и другое, — легко соглашаясь, кивнула куноичи, бесшумно двигаясь вслед за ним. — Долго я проспала?   —      Двое суток.   —      Хм… — они вышли во внутренний дворик, на улице к тому моменту стояла глубокая ночь, — а парнишка как?   —      Жив, — и помедлив несколько секунд, не оборачиваясь, добавил, — спасибо.   —      Да мне не сложно, — честно призналась ирьенин, а потом, поразмыслив и придя к выводу, что уходить с улицы он, судя по всему, не собирается, присела на край, свесив ноги.   Пальцы ног едва коснулись песка, а Риз уже почувствовала внутреннее умиротворение. Все же сад камней внушал какую-то безмятежность.   Был удивлен Учиха Мадара ее поведением или нет — Эафура выяснять не торопилась, предпочитая какое-то время провести в тишине.   Доски рядом скрипнули, когда шиноби все же сел рядом.   —      Можно откровенно? — и не дожидаясь ответа продолжила, — медицина у вас хреновая. Я бы даже сказала отвратная, более или менее натасканный ирьенин в состоянии был бы вытащить паренька с закрытыми глазами, а ваши попросту оставили его умирать.   —      Помнится, все договоренности между нашими кланами были разорваны двадцать лет назад.   —      Двадцать пять, — отнекиваться было глупо, — по глупости главы. — Эафура взяла короткую паузу, рассматривая его лицо, чуть повёрнутое к ней.   —      Ваше нахождение здесь… — хмыкнул, — согласованно?   —      Если это попытка заставить меня обращаться к тебе с должным трепетом и уважением — оставь надежды. Хватит. Выкать я точно не собираюсь. В конце концов, могу позволить себе подобную вольность в обмен на спасенные жизни?   Его лицо не дрогнуло, и один только бог знает, как недобро блеснули его глаза.   —      Химе клана не обязана отчитываться о каждом своем шаге напыщенному дедуле, который до сих пор считает, что хоть что-то понимает в творящемся бедламе.   —      Все считали, что из-за безвременной кончины сына Иошихиро остался без наследников.   —      Почти. Его сынок подох раньше, чем успел жениться, но успел нагулять меня. У главы клана Эафура официально нет наследников, есть только бастард. - Риз хмыкнула, - Не знаю повезло мне в этом или нет, но в Эафура глава клана выбирается кланом, а не кровью. Так что я, — Эафура рукой пригладила растрепавшиеся от ветра иссиня-черные волосы, — негласная Химе клана Эафура, так что предлагаю перейти сразу к делу, - девушка улыбнулась, - Мне нужны прежние договоренности с кланом Учиха и пакт о ненападении.   —      Слишком громко сказано.   —      И трое учителей для тех Эафура, кто смог пробудить шаринган в обмен на обучение ваших бездарей ирьениндзюцу.   Его глаза чуть сощурились.   —      Каков процент тех, кто смог?   —      Все. Не зря же наша сила в нашей крови.   Учиха Мадара не торопился с ответом.   Нет, предложение, безусловно, было здравым и необходимым. Хотя он слабо представлял, как заставить хоть какого-нибудь соклановца, любящего помахать кулаками, начать разучивать медицинские техники.   Про Химе клана Эафура, сидящую по левую руку от него, Мадара был наслышан.   Лет восемь назад, про нее ходили весьма нелестные слухи. Да и прозвище у нее тогда было соответствующее, хотя про ее участие в межклановых сражениях он не мог сказать ничего – не слышал о таких. Потрошительница.   Любой шиноби, любой клан, относился к телам погибших со всеми почестями. Осквернение тел считалось преступлением, уже не говоря про то, что любое тело хранило в себе секреты клана.   Но клану Эафура было на это наплевать.   Они как стервятники подбирали оставленные на полях битв тела, вскрывали, изучали. Мадара помнил, что одно время на редких собраниях глав кланов при Дайме Огня обсуждалась возможность нападения на Эафура, проживающих в Дожде, с целью, так сказать, объяснить, что с мертвыми не играют.   Но обсуждения остались на уровне обсуждений, потому что в тоже время на арене шиноби вспыхнула фигура его нынешней собеседницы. Риз Эафура каким-то невероятным образом объявилась на арене мира шиноби, оказавшись при дворе Дайме Огня, когда его жена находилась на краю жизни из-за какой-то непонятной лихорадки.   И Эафура ее вылечила. Тогда мир впервые услышал о таком направлении использования чакры как ирьениндзюцу.   Но предубеждения были слишком сильны.   Эафура никогда не были боевым кланом. У них не было скрытых техник, не было по-настоящему сильных шиноби. В эпохе межклановых войн они выживали только за счет династических браков, будучи какой-то отдаленной ветвью Узумаки, за счет чего их кровь зачастую позволяла вернуть потерянные в годах и веках додзюцу и кеккей-генкай.   Удивительно, что их до сих пор не поглотил какой-нибудь клан, сказывалось лишь неблизкое расположение.   -        Зачем?   Если бы Риз могла объяснить, не утаивая ничего, она бы так и сделала. Но она не могла. Была вынуждена ходить по краю, говоря правду, но при этом увиливая от прямого ответа.   -        Рано или поздно Сенджу Вас уничтожат. – она проигнорировала едва различимую вспышку гнева в спектре его эмоций, безмятежно вглядываясь в небосвод, - Это факт, Мадара. У Вас нет союзников, а из битв Вы выходите с минимальными потерями только благодаря тебе и твоему брату. Сенджу поступили весьма мудро, позволив главе клана жениться на младшей дочери главы клана Узумаки. Разве не по этой причине Вы терпите нападения, но не нападаете в ответ? Безусловно, клановая деревня Сенджу с недавних пор окружена весьма неплохими барьерами, спасибо Узумаки Мито, но ты бы смог их сломить. Вот только ты этого не делаешь. Прекрасно понимаешь, что погибни Мито или ее детишки, мстить Учиха выйдут не только Сенджу, но и Узумаки.   -        В Эафура достаточно Узумаки, насколько мне известно.   -        Это факт, - Риз кивнула, - но я не предлагаю военный союз. Никто из моего клана не будет воевать на твоей стороне. Только я.   -        Одна женщина, - Учиха хмыкнул.   -        Согласна, сама бы хотела родиться мужчиной, - она пожала плечами, - но деланного не воротишь. Я женщина. А еще я медик. Ты, как и многие другие, отрицаешь значимость медицинских техник. Но если согласишься на мое предложение – я не только взращу в Учиха поколение медиков, но и поставлю на ноги всех тех, кто уже не может быть шиноби. Этого будет достаточно, чтобы, уходя на войну, ты не боялся оставлять клан незащищенным. Неправильно сросшиеся кости, повреждения очага циркуляции чакры, - она вновь повернулась к нему лицом, пристально и без страха сомнения пересекаясь с ним взглядом, - даже слепота. Я вылечу всех.   Она была уверена, что упоминание слепоты вызовет в нем вспышку хоть каких-нибудь эмоций, но прогадала. Не вспыхнул даже шаринган.   -        Что ты хочешь взамен?   -        Если подвернется случай – жизнь Сенджу Тобирамы. Если нет – мне будет достаточно крови любого Сенджу.