Нам всем не хватает любви

- Варька, что ты теперь будешь делать? Капустина тяжело вздохнула. Она сама бы хотела знать, как ей быть дальше. Все против нее. Где она возьмет себе мужа? Девушка автоматически удаляла из электронного ящика спам, мысли ее витали где-то далеко от работы, взгляд невидяще уставился в значок почты на мониторе. - Эй, ку-ку! Ты меня слышишь? – молоденькая девушка в белой блузке испытующе смотрела на коллегу. Капустина подняла на нее глаза и пожала плечами в ответ на предыдущий вопрос. Ленка была единственным человеком в офисе, который знал про ее беду, если это слово подходило для описания сложившейся ситуации. Пару лет назад, будучи еще совсем девчонкой, Елена Огурцова пришла к ним в контору. Она училась на последнем курсе в институте, кафедра отправила ее на практику, а потом большой босс соблазнился прелестной фигуркой девушки и пригласил остаться работать. Светлые, слегка вьющиеся волосы, красивые голубые глаза, миловидное личико – казалось, кукла Барби была вылеплена с нее, только в отличие от пластиковой красавицы у студентки были куда более серьезные цели в жизни, чем ублажать начальство. По своей наивности девушка не сразу поняла, почему ее позвали секретаршей к самому главному, все надеялась, что оценили ее живой ум и рабочую хватку. Прозрение наступило быстро. В первую же неделю девушке досталось от женского коллектива и особенно от бывшей секретарши, считающей, что она по блату заняла такое теплое хлебное местечко, - босс был щедрым со своими любовницами. Ей подсыпали соль в кофе, удаляли рабочие файлы с компьютера, проливали, якобы случайно, чай на важные документы – в общем, каждый вносил свой посильный вклад, чтобы самозванку, как считал местный террариум, уволили без выходного пособия. Только большой босс почему-то не торопился прогонять девочку. Лена стала нервной, дерганой, совсем перестала улыбаться, не понимая, почему коллеги ее так невзлюбили, и пытаясь оправдаться перед начальством, что она не виновата в том, что происходит, но ситуация была до ужаса глупой. Огурцова понимала, что все выглядит как детсадовские разборки, но ничего не могла поделать: она была одна, а против нее выстроилась железобетонная стена давно работающих вместе сотрудниц. Варвара наткнулась на нее в туалете. Отдел маркетинга, в котором работала Капустина, находился на другом этаже, и все друг друга давно знали, поэтому, обнаружив рыдающую незнакомку в уборной, Варя сначала застыла в ступоре. Ничего не сказав, она прошла по своим делам, затем вернулась в кабинет, но захлебывающаяся слезами девочка не выходила у нее из головы. Чертыхнувшись про себя, Капустина вернулась, прихватив с собой на всякий случай сумочку. Смерив плачущую Барби критическим взглядом, прикидывая, сколько же ей лет и что она здесь делает, Варвара тяжело вздохнула. - Мария Магдалена, надо полагать? - Что? – оторопело уставилась на нее Огурцова, на секунду перестав всхлипывать. - Говорю, что рыдаешь ты тут как Мария Магдалена, - Капустина сложила руки на груди. – Это, конечно, не мое дело, но… ты что здесь делаешь? - Работаю, - пискнула девочка. - Новенькая что ли? Я тоже тут работаю, но тебя первый раз вижу. - Я… секретарша… Грибова… - она снова залилась слезами. Вот тут-то у Вари и перевернулось сердце. Она работала в компании уже пять лет и прекрасно знала и коллектив «наверху», и наклонности большого босса. Совершенно очевидно, что не в курсе оказалась рыдающая перед ней девочка. Она хотя бы совершеннолетняя? Нет, Грибов вряд ли бы полез к малолетке, тем более на глазах у всех. - Тебе лет сколько? – голос Капустиной звучал строго. - Двадцать один, - недоверчиво покосилась на нее Лена. Худенькая, тихая, с этими большими детскими глазами, она казалась старшеклассницей, которую обидели одноклассники. - Понятно. Дай угадаю: Грибов начал к тебе приставать, а его дружный серпентарий устраивает тебе темную с утра до вечера. Огурцова вытаращилась на нее, как на марсианина, и Варя поняла, что ситуацию просекла верно. Увидев в Капустиной единственного человека не из вражеского стана, девочка неожиданно выложила ей все как на духу. Если по началу босс позволял себе маленькие вольности, которые можно было трактовать двусмысленно, то в тот день он вполне определенно прижал ее к стенке, сказав, что за испорченные документы придется отработать. Грибов полез целоваться, начал жадно лапать руками, стараясь расстегнуть блузку. Лена сама не знала, как сумела отбиться от взрослого накаченного мужика, страх придавал силы. Огурцова вырвалась из кабинета и под довольные ухмылки гадюк убежала в туалет на другой этаж, где смогла позволить себе дать выход эмоциям. - Святая простота, - вздохнула Варвара, слушая рассказ. – Ты действительно думала, что тебя взяли, чтобы ты работала головой? Девочка снова разревелась. Всхлипывая, путаясь в словах, проглатывая слоги и концы предложений, она поведала Капустиной, что приехала из маленького провинциального городка, чтобы выучиться, устроиться на хорошую работу и помогать своей семьей – там, под Липецком, осталась мать с младшими братьями, которых нужно было ставить на ноги. Отец погиб четыре года назад – в его мотороллер влетел пьяный водитель грузовика. И Варе стало ее жалко, просто по-человечески жалко. Она вспомнила, как мама ей говорила в юности, что не нужно пытаться объять необъятное – достаточно помочь тому, кто рядом с тобой, не быть равнодушным к чужому горю, если в твоих руках переломить ситуацию. Если каждый будет поступать так, не придется спасать мир – он сам себя спасет. - Ладно, ты говоришь, что ты учишься? Где? - В Академии печати, год остался. - Что ты умеешь делать? - Все, - выдохнула Лена, как-то обреченно добавив: - Если не умею – научусь. Я быстро учусь. Мне нужна эта работа, - прошептала она. Капустина снова вздохнула. Она не любила лезть на рожон, объявлять войну, но вот эта пипетка в слезах… Она ж совсем маленькая еще, благородная, с высокими целями и идеалами. Он же из нее подстилку сделает, доломает. Он – это Грибов, разумеется. Ей деньги нужны, чтобы мелких поднимать. Такая пожертвует собой, чтобы спасти тех, кому хуже. - Программы-иллюстраторы знаешь? - Да, - с готовностью кивнула Огурцова. – У нас был предмет, и я потом на курсы отдельно ходила, у меня корочка об окончании есть. Я могу принести. Варвара согласно качнула головой. - Значит так. Ты сейчас умываешься, приводишь в себя в порядок, - она достала из сумки косметичку, - и приходишь ко мне – пятый кабинет. Спросишь Варвару Капустину, скажешь, что мы договорились о встрече. Все поняла? Лена ловила каждое ее слово и кивала на каждое предложение. Через пять минут Огурцова уже сидела напротив Вари, внимательно слушая свою спасительницу. Помочь девушке было несложно – начальницей отдела маркетинга была Грибова, жена большого босса. Зная своего муженька, Людмила Никифоровна специально влезла в семейный бизнес, чтобы контролировать и супруга, и проходящие через него денежки, которые в значительном объеме все порывались уплыть на оплату расходов любовниц. Варе было достаточно сказать, что ей нужна помощница для создания графических рекламных макетов, представить девушку Грибовой и упомянуть, что главнокомандующий взял ее к себе в секретарши. Никифоровна с трудом совладала с собой, объявив девушкам, что они могут приступать к работе с этой же секунды – у них и так сроки горят к выставке – а с мужем она договорится. Так Варвара уберегла девочку от наклонной плоскости, взрастила хорошего дизайнера и в качестве компенсации от жизни получила верную подругу, которая сейчас стояла перед ее столом и обеспокоено заглядывала в глаза. - Я не знаю, Лен, - выдохнула Капустина, сжимая голову ладонями. – Что ты хочешь от меня услышать? Мне нужен муж, вот прям сейчас. Где я его возьму? И это если учесть, что я не собираюсь замуж. Он мне нужен номинально – расписаться. Огурцова быстро юркнула на соседний стул и немного смущенно прошептала: - Слушай, я сейчас, наверное, предложу глупость, но… сейчас все есть в Интернете. Если попросить Кирюху поискать твою полную тезку, которая была бы замужем, и за небольшое вознаграждение попросить у нее свидетельство о браке для благого дела? У тебя вполне распространенная фамилия. Имя, конечно, не очень, но чем черт не шутит. А с датой рождения… скажешь, что ошиблись с ЗАГСе, ну, придумаем что-нибудь. Это если еще заметят. Но ведь попробовать можно? Капустина с благодарностью посмотрела на Лену, готовую вывернуться наизнанку лишь бы помочь. - Какая же ты у меня светлая голова, - Варя положила ей руку на плечо. - И, между прочим, цвет натуральный! – горделиво ответила Огурцова, вздернув подбородок и проведя рукам по своим локонам. Капустина прыснула со смеху, и Лена довольно улыбнулась. – Вот я тебя и развеселила. - Спасибо, золотце мое, - Варвара чуть не прослезилась от такого участия. - Значит, я прошу Кирюху? - Только пусть он никому не говорит зачем. Я не хочу, чтобы информация поползла по фирме. - За это не волнуйся. Я уже придумала – я скажу ему, что мы поспорили, есть ли в Москве и Подмосковье твоя полная тезка с такой же датой рождения или нет, - хитринка блестела в ее голубых глазах, - на шоколадку. - С меня шоколадка, - с улыбкой подтвердила Капустина, подперев подбородок. – В любом случае.