Пять с половиной дней

Всё, прощай солнце, здравствуйте пасмурные деньки. Что так скоро, могли же побыть в отпуске подольше? Ах, не хотели оставлять надолго своих любимых подопечных. Право, не стоило беспокоиться, вас тяжело забыть. Невозможно. Отхожу от окна к кровати. Всё-таки зря я надела обувь на каблуках – ноги уже не держат. Сажусь… Ох-х, кровать. Я очень счастлива встрече с тобой. Я и не думала, что помогать Лаванде собираться будет такой непосильной задачей – она всё время что-то забывала, постоянно носилась по палате, выискивая очередную вещь или по сто раз проверяя – не оставила ли чего. - Прости, Парвати, замотала я тебя, - Солнце виновато улыбалось. Ну и как на неё сердиться? – Просто не хочу больше сюда возвращаться. Вообще. Даже за потерянной вещью. - Ничего страшного. Когда придут твои родители? - В половину двенадцатого, - стрелки настенных часов уверенно показывали одиннадцать утра. - Но ты сиди, я уже заканчиваю. Скоро придут мистер и миссис Браун, и внесут ещё большую суматоху в этот мир, ещё раз перепроверяя всё по пять раз. Думаю, что им тоже вряд ли захочется возвращаться сюда. А вот и они… Все приготовления закончены, вещи уложены, уменьшены и мы вчетвером наконец-то выходим из здания. Ох, я уже предвкушаю тёплый чай с уютным колючим пледом. Только бы успеть до начала дождя... Всё, поздно. Лаванда с визгом и смехом бежит под хлынувший с неба ливень, а её родители замирают, рассматривая своё чадо. Солнце любит дождь. А этот – первый после окончания войны. Возможно, это какой-то символизм, что-то типа очищения, вхождения в привычную колею и тому подобное, но, Мер-р-рлин! В любом случае, не люблю сырость! И дождь не люблю, и всё что с ним связано, особенно воздух после него – душный, сдавливающий горло. В некоторых любовных романах, которые я читала, порой говорилось об «освежающем запахе после дождя», «успокаивающем стуке дождя», «гулянии под дождём» и прочем. Я честно пыталась прочувствовать всё это, но всё, что получила – простуду, раздражение и вечную нелюбовь к дождю и сырости. Ах да – и к женским романам, хотя прежде они мне нравились. А ведь не так часто можно было насладиться солнечными деньками, помню, что маленькой всегда выбегала на улицу, когда выглядывает солнце. Кстати о Солнце: - Лаванда, долго тебя ждать? - Сейчас иду! Она говорила мне это минуту назад! Как Лав может любить его? - Я обожаю дождь! – смеялась двенадцатилетняя Лав, переодеваясь в сухую одежду. - Что хорошего в дожде? – тогда мне было не смешно. Совсем. - Сыро, холодно, неприятно выходить на улицу – быстро промокаешь, простужаешься, чихаешь, кашляешь, с соплями мучаешься, нельзя же Перечное зелье литрами пить!.. Лаванда удивлённо на меня смотрела: - Ты так всё воспринимаешь? Ну, в таком случае, как можно любить солнце? - То есть «как»?! – здесь удивилась уже я. Оно же прекрасно! - Солнце в глаза бьёт – нормально на улицу выйти нельзя, постоянно нужно искать тень. Чуть подольше на солнце задержишься – голова начнёт болеть. Когда солнце – постоянно жарко, только зимой ещё терпимо… Мы молча разглядывали друг друга, а потом неожиданно рассмеялись. Но каждый остался верен своему мнению. - Она всегда так любит дождь, - миссис и мистер Браун с умилением смотрят на раскрывающую объятия бьющим каплям дочь. Киваю. Хотя любит - не совсем подходящее слово. Она буквально дышит дождём, а дождь дышит ею. Какая же она красивая. Даже вся насквозь промокшая… Нет, особенно насквозь промокшая. Похожа на фею из магловских сказок, которые нам папа читал в детстве. - Лаванда! – повышает голос мистер Браун. – Идём, у тебя ещё будет много времени с ним пообщаться. - Да-да, - она спешит к нам. Наверное, будь это кто-то другой, а не Лав, предки бы не относились так спокойно к её прогулкам под дождём. Но Лав никогда не заболевает! За семь лет нашего знакомства ни разу не увидела её больной. В то время как я сгибалась под натиском хворей одной из первых. - Побудешь с нами, Парвати, сколько захочешь! - Да, большое спасибо за гостеприимство. Мы спешим в ближайший переулок. Брауны бегут впереди и, кажется, даже держаться за руки. Не сразу понимаю, когда меня берёт за руку Солнце. Моё Солнце.