Heartbeat

Холодный пот струился по спине, заставляя периодически вздрагивать. Авелина не была точно уверена где именно она находиться, но судя по запаху плесени и неприятной сырости, это место находилось скорее всего под землей. Руки и ноги девушки были крепко связаны прочной веревкой. Она могла только мычать что-то несвязное, прислонившись щекой к холодной поверхности каменного пола, ибо во рту чувствовалась грязная ткань, которая избавляла от всякой возможности сказать хоть слово, вперемешку с тепло-железным привкусом крови. Глаза так же были перевязаны, лишая мисс Грандпре еще и способности что-либо видеть. Желудок сводило, а тело изнемогало без малейшей капли воды за столь долгое время. Где-то вдали послышались тяжелые шаги, а затем и скрип двери. В помещение вошли несколько человек, девушка внимательно считала все соприкосновения железной обуви с каменным полом. Но наемники пришли не одни. Чуткий слух ассассинки уловил мягкие, спокойные, но уверенные шаги. - Доброе утро, моя леди. Как самочувствие? - низкий бархатный голос. Больно знакомый голос. Нет, не может быть, - Мисс Грандпре? Простите, но я не могу ничего понять, когда вы мычите. Это, конечно, приятно, когда девушка теряет дар речи и способна только стонать, но сейчас немного не та ситуация, не находите? Ах да, вам же мешает этот чудесный кусочек ткани у вас во рту. «Ублюдок. Как он вообще выжил? Почему? Коннор ведь пронзил его клинком, я видела кровь. Рана была смертельной.» Видимо, мужчина подал какой-то знак. Один из наемников подошел к Авелине, присел на корточки и, немного повозившись с хитроумным узлом, снял повязку, которая закрывала глаза девушки. Авелина почти сразу же прищурилась. С небольшого отверстия на стене, ближе к потолку, пробивался яркий луч солнечного света. Но глаза девушки настолько привыкли к мраку, что даже это вызывало некую боль в глазах, заставляя их заблестеть от слез. Наемник снова протянул руки. Авелина попыталась увернуться, но веревки сковывали движения, не позволяя даже шевельнуть пальцем. Через пару мгновений, когда грязная ткань больше не резала уголки губ и появилась возможность говорить, она набрала в легкие побольше воздуха и крикнула: - Где… я, - но вместо крика из уст девушки послышался только тихий хрип. Горло онемело и издать хоть звук было непосильной задачей. Высокий, красиво сложенный мужчина сделал небольшой жест рукой, подавая наемнику знак присоединиться к остальным и сделал несколько шагов в сторону девушки. Остановившись возле ее головы он неспешно закатил рукава белоснежной рубашки, поправил небольшой красный крестик на шее и присел возле Авелины. Девушка чувствовала, как кровь приливает к щекам, а в голове эхом звучали удары собственного сердца. Ей хотелось разорвать узлы, которые сковывали ее, накинуться на Соловья и задушить его собственными руками. Чтобы он умирал медленно, болезненно, в пытках, позволяя девушке насладиться моментом. - Прошу извинить, но на прелюдии нет времени, моя леди, - холодные тонкие пальцы коснулись подбородка мисс Грандпре, поворачивая ее лицо так, чтобы она смотрела мужчине прямо в глаза, заставляя девушку издать короткий вздох, - где Коннор Кенуэй? Глаза девушки предательски заблестели. Она сглотнула комок в горле и попыталась увернуться от неприятного прикосновения, но Соловей лишь сильнее сжал пальцы, заставляя покраснеть смуглую кожу. - Вы, видимо, не расслышали вопрос. Ничего страшного, я повторю. У нас много времени. Я могу ждать очень-очень-очень долго, пока ты не сгниешь в этом подвале, - глаза Джонатана сверкнули во полумраке помещения, - Где. Коннор. Кенуэй. Авелина облизала губы и прошептала что-то несвязное, заставляя Соловья наклониться поближе. Когда светлые пряди коснулись носа и влажных губ, она собралась, вдохнула поглубже и крикнула, что было силы: - ПОШЕЛ К ЧЕРТУ! – ее крик эхом отразился от каменных стен подвала, пропадая где-то вдали и перемешиваясь со звуком удара. Щека девушки горела, а из приподнятого уголка рта струилась тонкая красная полосочка свежей крови. «Пошел ты к черту. Пошел к черту. Пошел к черту…» Авелина шептала эти слова, словно мантру, но легкая улыбка на лице сменялась болезненной. Вдруг нависшую тишину разразил смех Джонатана. Громкий и, казалось, искренний? Наемники обеспокоено переглянулись, но Соловей и не собирался останавливаться. Он смеялся, демонстрируя ряд идеально ровных белых зубов. Авелина закрыла глаза, пытаясь сдержать слезы. Не от физической боли, нет. Она вспомнила Коннора, лежащего в стоне сена. Раненного, измученного, еле живого. Или уже мертвого. Вдруг блондин резко схватил веревку, поднимаясь в полный рост и заставляя Авелину подняться с пола и встать на колени. - Какая же ты забавная, - крикнул он ей в лицо, обдавая девушку резким теплым дыханием, - А хочешь знать почему я с таким усердием ищу твоего проклятого Коннора Кенуэя?! Хочешь? Ну же, я не слышу! - Нет, - тихо прошептала она. Больше всего ей хотелось верить, что ассассин жив и в безопасности. - Это я позволил ему выследить меня, - продолжал Джонатан, не обращая внимания на ответ, - Я знал, что он свяжется с тобой. Это ведь как раз по тебе, верно? Я продаю оружие рабовладельцам, а ты Великая Освободительница Всех Черных. Ты ужасно мешала мне, убивала моих людей в Дельте. Но твой дружок причинял мне гораздо больше проблем. Что же вам так не дает покоя это сомнительное ощущение свободы, а? Это ведь шанс избавиться от вас обоих разом. А бал то ведь был подстроен, чтобы заманить вас, полукровок, в ловушку! Как и моя смерть. Небольшой мешочек собачьей крови подмышкой иногда способен спасти жизнь. Не ты одна такая забавная, видала? Понравилось представление? И снова удар, но в этот раз под дых. Авелина сначала даже не почувствовала боли, просто не могла дышать и ей казалось, что она сейчас умрет. Но Соловей не позволил ей согнуться и упасть на пол, крепко сжимая кусок веревки в руке. - Может тебя и считают аристократкой, но умрешь ты, как рабыня. Во тьме и грязи, - блондин разжал ладонь, позволяя Авелине упасть на холодный пол, покрытый плесенью. Повернувшись на каблуках, мужчина добавил, - Он ведь придет за тобой, ты знаешь это. Я жду его так же сильно, как и ты. Едва заметным движением Соловей приказал наемникам покинуть помещение и вместе с ними скрылся за тяжелой дверью. Авелина не дышала до тех пор, пока шаги не стихли на ступеньках. А затем дала волю эмоциям.