Akatsuki. Saga. Forever

Отметьте ошибки, пожалуйста ===== Но ведь она не твоя! Знаешь ли ты, о чём молчит она, о чём её мечты? Знаешь ли ты, что говорит она, когда не рядом ты? Рядом с кем-то другим… Знаешь ли ты, когда уйдёт она, куда она идёт, Слушая шаги… Знаешь ли ты, имеешь ли ты власть, Чтоб удержать её. Но ведь она не твоя… Она не твоя! Хоть с тобой она даже иногда, и бывает, Она не твоя… как глоток вина, так тебя она выпивает. Она не твоя… ты играешь с ней, а она с тобой, Потому что знаешь ли ты, что в себе таит женская любовь? (Г.Лепс "Она не твоя") Вика не заснула вместе с Олегом, как обычно это делала. Когда она узнала, кто он на самом деле, чувство стеснения от того, что он вон какой персонаж, а она всего лишь деревенская девушка, накрыло ее с головой. Ветров лег спать в одиночестве, а Вика полночи щупала себя за полный бок, плача о том, что не такая худая, как Рин, не такая способная, как девушка Изанами и не такая красивая, как все, кто вокруг нее. Потом в неверном свете фонаря, пробивающегося сквозь зашторенные окна, принялась разгребать завалы вещей, переживая, что бывший злой Лидер организации будет сердиться из-за этого беспорядка. Нет ни денег, ни ванны, ни домашнего туалета, ни нормальных условия для жизни, а веранда-прихожая больше похожа на проходной двор, заполненный мусором. Что со всем этим делать, когда дорогой Обито уже и так всё знает наизусть, включая ее мытье в тазу? Вика, бросив разбирать вещи, легла в отдельную кровать, накрывшись одеялом и принявшись тонко всхлипывать. Обито проснулся от этих звуков, потому что его слух был заточен именно на ее рыдания. Филимонова могла топать по дому слоновьим шагом, разбить чайный сервиз и передвигать мебель, но едва слышались всхлипывания, Учиха тут же просыпался. Поднявшись из постели, ощущая нагим телом, что в доме всё-таки прохладно и пора топить печку, юноша приблизился к соседней кровати, склоняясь и отодвигая с лица хозяйки дома одеяло. - Что случилось? – даже не представляя, в чем на этот раз причина ее страданий, спросил он. Прерывисто вздохнув носом, девушка нашла в себе силы присесть и трагично уставилась в сложенные перед собой руки. Обито сел рядом. Вика, глядя на дорогое, любимое и так давно желанное тело, начала плакать с новой силой. - Я хуже, чем твоя Рин! – закрыв лицо руками, пробасила она. Глядя на рыдающую девушку, Обито вспомнил последний образ Нохары, который явился ему перед смертью. Заботливая, преданная и разумная, куноичи больше напоминала по характеру Лину, да и имена их были созвучны, а Вика была полной ее противоположностью. Почему его выбор пал именно на эту несуразную взбалмошную истеричку? Обито легко усмехнулся. Он давно решил этот вопрос, и никогда не устанет разъяснять его ей. - Рин не была опрятной, - монотонно заговорил он, привлекая внимание девушки и заставляя ее отвлечься от рыданий, - она была рассеянной и неуклюжей, именно поэтому на миссиях с ней так легко нас настигали враги. Она совсем не понимала чувств людей и не умела видеть намеков. - А я? – жалобно спросила Вика, когда Олег, закончив свою характеристику-воспоминание, глянул на нее. Обито загадочно улыбнулся и, встав, ушел на свою постель. - Эй-эй-эй-ей! – вскочила и кинулась за ним, настигая его у кровати и кидаясь в объятия со спины. – А я?! – вопросила она его. Он обернулся с той самой загадочной улыбкой: - Не скажу. Вика, войдя во вкус, завалила его на кровать и, нависая сверху, игриво выгнула бровь. - Ну тогда я выбью из тебя ответ. - У меня выдержка шиноби, тебе придется постараться, - Учиха сощурил масленые глаза. Принимая его вызов, девушка склонилась к его лицу, припадая к губам. То, что он хотел, и то, что ему действительно нужно было, отличались по форме, цвету глаз, волос и даже характеру. Он хотел тихого семейного уюта, но, пройдя через ад войны, понял, что с характером Лины под боком загнется от депрессии раньше, чем сумеет разобраться в себе. Тот, кто понимает его, тот, кто ему нужен, как воздух, и тот, кто растормошил его, изгнав остатки тёмной болезни, запакован совсем не в красивую обертку, но без нее он, казалось, уже не может жить. *** Среда, тринадцатое ноября. В Линином детстве, полном аниме и всяких сказок, в которые она верила и мечтала, чтобы они сбылись, все сказки должны были начинаться с понедельника – потому что только с новой недели разумно вводить в школу новых учеников, о которых Романова так мечтала (Рен, Йо и Хао – стандартные объекты мечтаний детства). Или же сказка должна начаться с утра и максимум до второго урока, потому что потом, уже после 12, банально заканчивался учебный день, а с ним и единственное развлечение в деревне. Однако после прихода Акацук в жизнь Евы, всё пошло наперекосяк, но весело и даже стабильно. Хотя непонятно, каким образом эти слова могут уживаться в одном предложении. Итак, в доме Романовых вечер среды. Обито, разумеется, отсутствовал, намертво поселившись в доме у броколлиобразного тополя. Нагато и Яхико тянули английский при участии медленно теряющей терпение Конан. Сасори в углу их с Тсукури дивана читал книгу «Геология и полезные ископаемые», которая нашлась в Лининой библиотеке наряду с физикой и репетитором по английскому. Дейдара, разложившись на полу в проходной, где были Хидан и Какудзу, в компании названного братца чинил старый советский кондиционер, пообещав Линке, что сделает его так, что и пульт будет, и «всё на свете». Кисаме помогал Какудзу разбираться со счетами, пока Андрей был занят расчетом расходов и доходов за текущий и будущий месяцы. Сама Евангелина сидела на диване и читала учебник по химии, вполголоса объясняя прожженному гуманитарию, а по совместительству своему жениху, отдельные термины и формулы, почему число Авогадро стабильно, а число электронов зависит от положения вещества в таблице Менделеева. Итачи слушал ее почти вполуха, больше уделяя внимание тактильным ощущениям от объятий и пребывая на вершине блаженства от внутреннего покоя и умиротворения. Эту идиллию прервал резкий стук в окно. Холодный ноябрьский дождь мог пригнать к их дому либо безумца, либо того, кому срочно нужно было что-то взять из дома. - Это, наверное, Обито, - вставая из объятий Итачи, сказала Лина, идя к двери. Сделала она так, потому что все покосились на дверь, но никто не пошел открывать. Сдернув крючок с двери, Романова раскрыла дверь, впуская ледяной порыв ветра, от которого Акасуна недовольно двинул книжкой. – Обито, - щурясь в темноту, произнесла девушка, - у тебя что-то случилось? Ты… - на крыльцо под навес взошла темная фигура, - …поздно… Лина машинально отступила назад, когда пришедший ступил сапогами на беленый порог, умело закрывая за собой дверь на крючок. Незваный гость широким жестом отодвинул тюль и широко усмехнулся остолбеневшим лицам, увидевшим его. - Ты… - яростно и с придыханием произнесла Лина, широко раскрытыми глазами глядя на него, и наконец, обретя дар речи. На звук ее голоса из комнаты вылетел Итачи, в защитном рефлексе сгребая девушку в охапку. - Мадара, - если бы в глазах старшего сына Фугаку мог бы появиться мангекью, он бы появился. - Мадара Учиха? – переспросил Какудзу без тени удивления, выйдя в зал. За столько лет жизни, да еще и столько пережитого он перестал удивляться. Акацуки, не сговариваясь, встали перед пришедшим, и от былой расслабленности и умиротворения не осталось и следа. Были бы у них кунаи или чакра, сейчас все бы ощерились своими техниками. Лина, сердито глядя на Учиху, сжимала кулаки от бессилия. - Прежде чем я услышу кучу глупых вопросов, отвечу на единственный, - произнес Мадара. Это действительно был самый настоящий Мадара Учиха, один из основателей Конохи, лучший друг Хаширамы и заклятый враг всего мира шиноби. Он был одет во все черное, и за спиной у него был такой же черный рюкзак. Только волосы были коротко подстрижены, но так же торчали вихрами. – Я тоже имею право на отдых после смерти, - небрежно заявил он. – К тому же, я был уже здесь, - пришелец выцепил черными глазами Лину, - ты же помнишь меня, малышка, и тот сон? Девушка рассердилась еще сильней. Итачи, чувствуя ее негодование, положил руку ей на плечо. - Отныне я живу здесь, - заявил бывший глава клана, доставая паспорт и показывая всем прописку по адресу Лины. – И чтобы вы точно не сомневались в моей реальности, - сурово добавил он и перевернул страницу паспорта на четырнадцатую: там стоял штамп о браке. Акацуки рефлекторно двинулись ближе для рассмотрения и увидели надпись разборчивым почерком, почти печатными буквами Отдел ЗАГСа. 9 ноября 2013г. «Зарегистрирован брак с Романовой Евангелиной Валерьевной». Акт записи и подпись. Не веря своим глазам, Лина почти отшвырнула от себя остолбеневшего Итачи и помчалась в свою комнату под довольную ухмылку Мадары. Там она выпотрошила свою сумку и дрожащими от гнева и волнения руками нашарила паспорт, где на 14 странице значилась надпись «зарегистрирован брак с Ветровым Максимом Евгеньевичем». - Какого черта-а-а!!! – растягивая букву «а» в приступе истерики, Лина швырнула паспорт в дверь, откуда он вылетел в комнату и попал под кровать бывших бессмертных. Следом выбежала взбешенная девушка и, не обращая внимания на чуть опешивших Акацук, никогда не видевших, чтобы Романова выходила из себя, заорала в самодовольное лицо Мадары. – Моя ненависть к тебе не имеет границ, ты, старый сукин сын!!! Почему ты не сдох, когда тебя убивали?! Почему ты явился сюда портить мою жизнь?! А-А-А! – и, сняв с ноги тяжелый стоптанный тапочек, кинула им в Учиху, который с легкостью его поймал. – А-а-а!!! – снова проорала от злости Лина и, оставляя за собой содранные с петель занавески, погромыхала на кухню, где после недолгого шума и ругани, вышла на улицу. - Чувствую начало большой любви, - насмешливо высказал Мадара, роняя тапочек обратно на пол и ступая на пол сапогами. Акацуки снова обернулись к нему, с каким-то отчаянием наблюдая, как он разувается и снимает пальто, оказываясь в черном свитере под горло и черных же джинсах. Затем он выпрямился и окинул их небрежным взглядом. – Будем знакомиться, или так и будете на меня таращиться испуганными котятами? Учиха возвышался над ними как взрослый дяденька над детсадовцами. Впрочем, паспорт приписал ему 36 лет, а после проверки наличия детей оказалось, что Илья и Олег Ветровы никто иные, как родные сыновья его. Разумеется, с Мадарой обо всем говорил самый дипломатичный дуэт в Акацуки – Нагато и Сасори, который отчего-то испытывал такое счастье, что готов был улыбаться, как дурак, всему что видел. Поговорка «так не доставайся ты никому [из нас]» сбылась на Акасуне во всей красе, чему Романов был несказанно рад. Дейдара и Хидан с Яхико слушали краткую историю кланового предка, ниспосланную самим Итачи, теперь отрешенно стоявшего у дверей и глядящего на пришельца, как на призрака прошлого. Мадара же смотрел на него как на стену, слушая рассказ Нагато, настороженно глядящего на него. - Как ты вообще здесь оказался, - поджал губы Итачи. - А мы с тобой, внучок, - насмешливо выделил Мадара это слово, - не знакомы, чтобы ты мне так говорил. С женой, значит, моей пытался гулять? А башку тебе за это не отбить по самое не хочу? - Тебя забыл спросить, - скривился Илья. - Брат твой, кстати, дурак дураком, но способный пацан, - припомнил Мадара. – А оказался я здесь так поздно, потому что умер позже вас всех. - Это не имеет значения, - отозвался Итачи. – Наш мир всего лишь выдумка. - Если наш мир выдумка, - Макс поднялся и подошел к нему вплотную. – Значит, ты картонный, - он ткнул Итачи в лоб пальцем. – А нет, не картонный. Так что следи за языком, а то укорочу, - без явной угрозы в голосе проговорил Мадара, глядя на него сверху вниз. Итачи, кусая внутреннюю сторону щеки, отвел глаза в сторону. Макс прошел мимо, направляясь в комнату Лины. – Конан, забери отсюда свои вещи, я всё равно знаю, что ты спишь с Яхико. - Это женская комната, - с присущей ей прямотой обозначила Хаюми. - Разумеется. А теперь это спальня родителей. Забирай манатки, - повторил Учиха. - Лина не придет домой, - подал голос Итачи. - Захочет есть – придет, - ответил Мадара. И когда Катерина оказалась с вещами не в своей комнате, все Акацуки молча воззрились на Нагато. - Что происходит? – озвучил общий вопрос Дейдара. - Как он мог оказаться здесь три года назад? – не отвечая, спросил Светик у Конан. - Чакра, - пожала плечами та. – В Зецу и в Обито. С чакрой в них поселилась какая-то его часть, так он и оказался тут, но не вместе с нами. - Офигеть, - пытаясь уложить в голове полученную информацию, пробасил Хидан. – И теперь нам придется ночевать под одной крышей с убийцей и маньяком? – в наигранном ужасе сказал он и заржал. Акацуки шутку поняли, но не оценили. – Да ладно, че вы скисли. Раз мы все равно все в одной связке были, то какая разница, одним больше, одним меньше? И вообще, - Матсураши всплеснул руками, - я считаю, что Линке как раз и нужен был такой мужик, ну прям мужик, а ты, Итачи, ну такой себе, даже руки у тебя маленькие для ее груди, ахаха! От молчаливого хука справа Хидана спас Сасори, успевший схватить Итачи за руку. - Не время сейчас для пустой драки, - флегматичное ликование Акасуны заметил только Узумаки. – Для нас ничего не изменилось. Мы должны также продолжить жить своей жизнью. - Сасори прав, - откликнулся Яхико. – Обстоятельства изменились только для Лины. Все Акацуки замолчали, потому что им показалось, что стукнула входная дверь, но это был лишь ветер. - Надо ее найти, сейчас поздно, и Лина, скорее всего где-то плачет одна, - заметил Дейдара. - Кстати, Мадары нет, - мельком заглянув в бывшую комнату девушек, сказал Кисаме. – Пошел за ней, значит? Акацуки переглянулись, и половина вернулась к своим делам. Конан принялась поправлять содранные занавески и ставить обратно скинутые предметы. Хидан с помощью кочерги достал паспорт Лины из-под своей кровати. Итачи, снова чувствуя ту дыру в сердце, которую едва залатал любовью Лины к себе, встал у окна, глядя на свое отражение и капли дождя, стекавшие по стеклу. Вся психологическая защита от собственных тараканов и все его тщательно выверенные размышления с выводами разбились всего лишь об одно слово. Итачи еще раз прокрутил в голове все события этого вечера. Истерика Лины стала для него неожиданностью – таких сильных эмоций он от нее не ожидал, и всегда думал, что она милое безупречное создание с королевской чашей терпения и ангельской добротой. А если бы она такой же бурей прошлась по нему? Итачи не любил эмоций, и даже в дни малолетства брата старался весь его плач и крики свести к минимуму, потому что это сильно действовало как на нервы, так и на психику. Даже будучи уже взрослым он максимально отделял от себя всё, что могло быть шумным и неспокойным, так что с Кисаме, как с позитивным напарником ему повезло. Учиха прикрыл глаза, опустив голову на руки, лежавшие на подоконнике. Ему сейчас стало ясно, что он никогда не любил Лину и никогда бы не смог полюбить ее. Он свободен от груза любви Евы, и совесть на этот раз его ни за что не укоряет. *** Лине хотелось бежать, сломя голову, прочь из деревни, но на дворе ночь и ливень, она без денег и документов. Единственное место, куда пригнали ее страх и ненависть, это школа. К Зосе не пойти – Арсеньева была на учебе, и семестр был в самом разгаре. Пойти к Вике? Они даже толком не знакомы. - Ненавижу, - вполголоса проговорила Евангелина, не обращая внимания на холод и дождь, хотя была без шапки и шарфа. – Человек-дерьмо… - так, бормоча ругательства, которыми костерила Мадару, мечтая сжечь весь дом вместе с Акацуками, Веркой и Гусевыми, Лина дошла до крыльца школы. Плакать не хотелось совсем. Хотелось крушить и кромсать, борясь за свое счастье. Мелькнула шальная мысль выкрасть Итачи и сбежать куда глаза глядят. Там бы устроились на работу, открыли бы свое дело, к черту и образование, и дипломы-аттестаты… Холодный ветер остудил голову. Произошедшее начало казаться ночным кошмаром. Лина, ежась от холода, пошарила по карманам и нашла легкую осеннюю шапку, чтобы хотя бы защитить уши. Затем, подумав, отправилась из школы по дороге к остановке автобуса, чтобы просто проветриться и подумать. «Как такое возможно? – злилась Лина. – Итачи был почти мой, счастье было так близко, что… - она нащупала кольцо и с третьей попытки содрала его с пальца, собравшись выкинуть в кушери. Одумавшись, положила его в карман. Злость злостью, а колечко денег стоит. – Сукин сын… - топая по лужам, думала в ярости Ева. – Никому не давал покоя ни в манге, ни наяву. Ублюдок… Когда ж ты сдохнешь-то, а… Жена…» - и взъярившись сильнее от этого слова, заорала во весь голос: - Иди ты к черту!!! В ответ лишь залаяли собаки. Темнота заброшенного садика пугала в обычное время, но сейчас всё это было лишь детскими сказками, в отличие от того, что жило в ее доме. Речка шумела каплями, разбивавшимися о поверхность воды. Лина постояла около обрыва несколько минут, раздраженно глядя на рассеянный свет фонаря, горящего на дальнем берегу. Вода не успокаивала, а раздражала тем, что никуда не торопилась и стояла на месте, медленно обтекая берег. Мир рухнул, но есть силы бороться до конца. А за что бороться, если всё оказывается хуже, чем было у Сасори с его чувствами? Акасуна отомщен? Весьма изощренно, что ж. Лина двинулась дальше, чтобы достичь клуба, в котором деревенская молодежь устраивала дискотеки. На счастье, в такой дождливый будничный день никто не рискнул выйти из дома, поэтому и дорога была без путников, и приклубные лавочки без толпы школьников. Романова села на одну из них, благо из-за прямого дождя они были сухими, так как стояли под навесом, и, согнувшись под тяжестью мыслей, задумалась, как быть и что делать. - Удивлен, что ты не плачешь, - самодовольный голос раздался совсем рядом, до дрожи напугав Лину. Выпрямившись, девушка дико взглянула на стоявшего под сенью навеса Мадару, схватила попавшуюся под руку бутылку, разбила ее о столб и розочку направила на Учиху, вскочив с места. - Не подходи ко мне! – даже не зная, сумеет ли причинить живому человеку боль, даже если это Мадара, зло предупредила Ева. Зная это, Учиха хмыкнул с интересом в непроглядно черных глазах. - И что, порешишь меня прямо тут? - Какого черта ты забыл в моей жизни? – Лина обошла скамью, не спуская с него глаз, оказавшись наполовину под дождем. – Ты это всё единственное, что бесит меня в вашем мире. Ты, твой брат, вся твоя семейка… - Не забывай, что тот, кого ты пыталась избрать в свои женихи, мой прямой потомок. - А я не сужу сыновей по грехам отцов, - сквозь зубы проговорила Лина. – Сделай хоть в конце жизни доброе дело – оставь в покое всех и сдохни с миром! - Не к лицу тебе такие слова, Ева, - Мадара присел на скамью и пригласил ее: - Проходи и сядь рядом со мной, мы обсудим твою проблему. - СЕЙЧАС ЕДИНСТВЕННАЯ МОЯ ПРОБЛЕМА ЭТО ТЫ!!! – Романова швырнула бутылку об асфальт рядом с ногами Мадары. Осколки градом осыпались вокруг, чудом не задевая Учиху. Лина испуганно посмотрела на это, боясь, что поранила человека. Макс, наблюдая за ней, привычно растянул губы в усмешке. - Ты всерьез собиралась долго злиться с таким добрым сердцем? - Пошел вон, - сердясь на саму себя, буркнула девушка, отворачиваясь и бредя к остановке. Прошло две минуты. Лина стояла на автобусной остановке, откуда не просматривалась площадка клуба. Машин не было. Романова уже сама не знала, чего хочет добиться своей акцией протеста, если всё вернется к тому, что ей придется смириться с таким положением дел и пойти домой. «Сами пусть мирятся!» - упрямо подумала Лина, сердито стоя под остановкой и чувствуя, как холодит мокрую куртку ноябрьский ветер. Прошло полчаса. Лина уже чувствовала серьезный холод в ногах и руках. Еще немного, и нужно будет вызывать скорую, чтобы спасти от переохлаждения. Чувствуя, что если еще будет упрямиться, лишь навредит своему здоровью, девушка снова разозлилась. На себя, на Итачи, на всю эту ситуацию, но особенно на Мадару. - Ненавижу!!! – крикнула она, подняв булыжник и со всей девичьей дури швырнув его в каменную стенку остановки, где тут же образовалась вмятина. – ЗА ЧТО МНЕ ВСЁ ЭТО?! А-А-А-А!!! И под усилившимся ливнем потопала обратно к клубу. Там на лавочке, катая зонтик, терпеливо дожидался Мадара. - Перебесилась, истеричка? – хмыкнул он, видя ее покорный вид. - Поговори мне еще тут, - буркнула та, сходу садясь на скамью и упорно избегая его взгляда. - Я за тобой давно наблюдаю, - изрек Учиха, рассматривая девушку. – На что ты надеялась, приютив этих убийц? - Чё, в душу решил ко мне залезть? – исподлобья глянула на него Ева. - Я еще и не там побываю, - был самодовольный ответ. Вспыхнувшая Лина силой воли придержала при себе дерзкий выпад. Наблюдавший за ней Мадара широко усмехнулся. - Кретин… - себе под нос пробормотала девушка, сложив руки под грудью. - Ответь на вопрос. - В то время я бы сделала что угодно, лишь бы они не разрушили деревню, - Лина чувствовала себя трудным подростком-хулиганом в кабинете директора. – Потом они оказались адекватными. А потом… - не выдержав, Линка взвилась, вскочив со скамьи: - Лезешь тут в душу мне! - На вопрос отвечай, - сурово потребовал Мадара. Романова бухнулась обратно. - А потом я вспомнила, что мне всегда нравился Итачи, - едва слышно проговорила она. «Всегда нравился…» Это словосочетание заставило ее замолчать и задуматься над природой своих чувств. Невозможно при искренней любви «внезапно вспомнить», что ты «всегда любил». Лина в одно мгновение почувствовала стену между собой и Итачи и горько пожалела о том, что неделями ранее отвергла Андрея. Глухо простонав, окончательно запутавшись в себе, Романова схватилась за голову. Мадара, видя ее реакцию, положил ногу на ногу и заговорил. - Раз ты и сама всё поняла, я расскажу тебе ситуацию с другой стороны. Все они давно не верят в сказку про любовь и романтику, в отличие от одной малолетней дурочки. Лина сжала зубы и смолчала. - Им всем плевать, что происходит вокруг, а именно Итачи пытался тобой заглушить боль в сердце, действуя привычным ему методом, - и, встретившись с непонимающим взглядом серых глаз, пояснил: - Принеся себя в жертву тебе. Лина, хмурясь, кривила губы, соображая, что весь полугодовой цирк был устроен ради того, чтобы отплатить ей за ее доброту. - Ему всё равно с кем быть и кому приносить счастье, - продолжил Мадара. – Ему главное – успокоить себя. - Всё, хватит, ты сказал достаточно, - прервала его Лина, вставая. - Я не закончил, - ответил Учиха. - Я больше не хочу слушать это. - А я хочу, чтобы ты послушала. Лина сдержанно сжала кулаки. - Я сейчас разрыдаюсь прямо здесь, - тихо и упрямо сказала она, глядя в черноту глаз. - Я этого и добиваюсь, - спокойно ответил он ей. Романова, замерев, закрыла лицо руками и расплакалась. - Наконец-то, - Мадара поднялся со скамьи. – Всё, пошли домой. - Я замерзла, - сердито и капризно выдала Лина сквозь слезы. - Нечего было выбегать в ливень в простой куртке и без зонта. – Несмотря на такие слова, Учиха жестом волшебника извлек сухую куртку и зимнюю шапку. – Надевай. Спустя время относительно сухая Лина в тепле и под зонтом в компании Мадары шла по темным улицам домой. - Что-то хочешь спросить? – сказал он, когда Лина в очередной раз задрала голову, чтобы посмотреть на него. - А вы все захотели сюда попасть или у вас не было выбора? - У них не было, а я сам захотел, - просто ответил Учиха. - А что так сложно, с женитьбой и прочим? – пробурчала, чуть покраснев, Лина, опустив взгляд. - Потому что любая женщина априори моя, а тебе важны эти формальности. Романова, вспыхнув, возмущенно выдохнула. - Ты просто невозможен! - Стерпится, слюбится, - отвечал Мадара, шагая твердой походкой по неровному асфальту, при этом выбрав такой темп, чтобы семенящая рядом с ним Лина не отстала и не промокла под дождем снова. - Я тебя ненавижу, - буркнула Лина, уже не испытывая к нему такой неприязни. - Я это уже слышал. Они еще прошли в тишине, и Романова, кашлянув, прочищая горлышко, спросила: - А ты правда был в тот раз здесь? Мадара с усмешкой посмотрел на нее из-под полуопущенных век. - Кто знает. Они еще помолчали, и Учиха заметил: - Ты никогда не позволяла себе истерики в присутствии Итачи. А для меня раскрылась целиком и полностью. Потому что только со мной ты можешь быть сама собой. Лина задохнулась от возмущения, не в силах даже слова сказать. А Мадара сказал так специально: ему доставляет удовольствие дразнить окружающих, особенно если они ничего сильнее тычка в бок сделать ему не могут. Всю оставшуюся дорогу Лина молчала, глядя по сторонам и стараясь не задевать плечом Мадару, который будто нарочно придвигался к ней ближе. Дома все встретили их молчанием и недобрым посматриванием в сторону Мадары, который никак на это не реагировал. - Бегом в ванную и хорошенько отпарься там, иначе заболеешь, - сказал он Лине. Та, обретя за этот путь до дома смирение космического масштаба, только покосилась на Учиху. Итачи тоже вышел посмотреть на них, и Романова, остановившись перед ним, взглянула ему в глаза и влепила ему такую пощечину, что треск стоял у всех в ушах еще несколько секунд. И молча прошла в ванную. Мадара хмыкнул. - Что ты ей сказал? – спросил Нагато. - Только правду, - ответил тот, уходя к себе. Хидан переглянулся с Дейдарой. - И что, теперь уже ничто не будет как прежде? – произнес Кирилл. - Мы пока живы, - покосился на него Какудзу. – А присутствие еще кого-то не должно тебя никак касаться, как и то, с кем спит Линка. - Да Учиху жалко, - шепотом сказал Хидан. – Он тенью сегодня весь вечер ходит, как будто смысл жизни потерял. - А ты б не потерял? – поджал губы Дейдара. – У него горе. - Или наоборот, - пространно заметил Кисаме. – Тут уж зависит от точки зрения, - глядя в сторону нисколько не сожалеющего Итачи, проговорил Хошигаки. Конан решила расположиться на кухне; вместе с ней, поддержав ее переселение, ушел с комнаты Яхико, присоединившись к своей возлюбленной. Надежда на то, что Обито вернется хотя бы переночевать от своей девушки, таяла с каждым днем. Лина, сидя в горячей ванне, поджав ноги к груди, устала думать над всей ситуацией и просто провожала взглядом проплывающую мимо пену. Устав ненавидеть и мечтать хорошенько стукнуть кого-то, Романова захотела просто в отпуск. Отдохнуть от этих недодетей, постоянных ПМСов всех Акацук и тупых обязанностей мамочки, которые Романова сама на себя повесила. Ева вздохнула, чувствуя, что устала от всего этого бардака так, что одним днем поездки в Ростов тут не отделаться. Надоело обилие людей на квадратный метр, и если бы Лине дали шанс что-то изменить, год назад она бы притворилась больной нищебродкой на чужом огороде, лишь бы избежать этого кошмара. Полцарства за спокойную жизнь и сохранение нервных клеток. Глубоко вздохнув, будто только сейчас осознавая весь груз, который на ней висит, Лина уронила голову на колени. Почему в июле она вдруг решила, что Акацуки тут для ее развлечения, а не потому, что это для них отдых, Романова так и не поняла. Почему вдруг забота о десятерых бывших убийцах, притащивших с собой с того света не только противный характер, но и вину за содеянное, показалась ей подарком, а не наказанием? Почему все ужасы, произошедшие с ней, казались ей невинными шутками? Почему она так просто отнеслась к тому, что Хидан позволял себе с ее лучшей подругой, и дело едва не кончилось плохо? Словно пелена спала с глаз – Лина увидела себя со стороны и в ужасе схватилась за голову. Как она всё это терпела целых полгода? «Господи, что происходит, - проведя пятерней по мокрым волосам, скривилась хозяйка дома. – Я словно очнулась от дурного сна в помойке с бомжами, ничего не помня о последнем дне. До чего же паршивое чувство. Ни родителей, ни бабули, я в академе занимаюсь воспитанием чиби-акацук, которые учатся в выпускном классе. А мой новоявленный муж отец того, кого я считала героем своих грез. И мой муж – Мадара Учиха, которого я боюсь. – Лина растерла лицо, пытаясь снять напряжение. – Я просто хочу остаться одна, чтобы всё это исчезло из моей жизни и никогда не появлялось. И перед Зосей надо извиниться». В дверь ванной постучали. - Лина, все хорошо? – обеспокоенный голос Конан. – Ты там уже второй час сидишь. - Всё замечательно, - с плохо скрываемым сарказмом ответила та, вставая из ванны. Покусав губу, Хаюми, помедлив, вышла на кухню. Акацуки все были по своим кроватям. Хидан со второго яруса проводил Линку в халате взглядом и отвернулся к стенке. У Итачи и Кисаме горел свет. Осознав, что ей всё равно на данный факт, Романова толкнула дверь в свою комнату. На расстеленной кровати почивал собственной персоной главный антагонист всея Наруто, прикрыв глаза локтем от ночника. Девушка, устало завалившись о дверь, растерла лоб рукой. - Я не буду с тобой спать, даже не надейся, - садясь перед зеркалом, проговорила Лина, доставая фен и расческу. - Что так? – в черных глазах плясали смешинки. - Потому что мне противны чужие люди. Я ненавижу, когда ко мне лезут со всем этим, - Лина поморщилась. Мадара не удержался от подкола: - Итачи был настолько плох, что отбил всё желание? Лина приложила руку ко лбу так, словно там сидел комар. - Я. Тебя. Не люблю. Так понятнее? – обернулась она к нему. - Ах, эти мелочи, - развел руками Учиха, словно не ожидал этих слов. – Я покорял миры. Что мне сердце маленькой девочки? - Ты просто моральный урод, - заглушая свои слова феном, мрачно заявила Лина. – Мне так это всё надоело, что я просто хочу отдохнуть… Посушив волосы до оптимальной влажности Романова прошла к кровати и, глядя в глаза опирающемуся о подушки Мадаре, сняла с себя халат, оказавшись в своей любимой пижамке с огромными синими цветочками. - Мило, - оценил ее костюм Макс. - Подвинься, - залезая под одеяло, буркнула Лина, откидывая волосы назад так, чтобы они хлестнули мужчину по лицу. Зная, что она это специально, Мадара намотал ее волосы на кулак, так чтобы ей не было больно, и приблизился к ней, слегка потянув на себя. - И всё-таки легла, - напомнил он ей. Лина приоткрыла правый глаз. - Ты знаешь, что я имела в виду, - стараясь закрыться от него одеялом, проговорила она. – И хватит ломать комедию. Я не знаю, что ты здесь делаешь, но ты здесь точно не затем, чтобы жить простой жизнью рядом с такой, как я. Откинувшись обратно на подушки, Мадара, усмехнувшись, медленно выпустил из руки ее волосы, укладывая их поверх одеяла. - Я был там, где никогда не смогли бы побывать эти. И там мне сказали выбирать. - Конечно, - со сквозящим скепсисом откликнулась Лина. - Твое доверие ко мне не нужно, - фыркнул Учиха. – Ты женщина, и… - А ты гребанный сексист, - не выдержала Лина, присев на кровати. – Еще раз укажешь на то, что я женщина, и я тебя задушу. - Не понимаю причину твоей злости. - Я знаю все свои слабости, не нужно мне указывать на них еще раз. - Любой, кто не я, слаб, - ответил Мадара, и Лина, закатив глаза, снова улеглась. - Поверить не могу, что общаюсь всерьез с типом, у которого ярко выраженный комплекс господина вселенной, - проворчала Романова. - Любая женщина, особенно если она не воин, имеет слишком слабое сердце, которое легко поддается влиянию. Лина, снова не выдержав, присела и, сложив руки под тяжелой грудью, глянула в упор на Макса. - Мадар, вот о каком влиянии на женщин ты говоришь, если вся твоя жизнь в эпоху основателей это война, а все дети и девушки тебя до седых волос боялись, а? Какие могут быть женщины, если тебе на всю эту чушь глубоко фиолетово и в приоритете были только сила и брат? – Психанув, она снова начала жестикулировать. – Что ты вообще тут строишь из себя великого тирана-угнетателя, если тебе самому не нравится лишнее внимание, а из развлечений только философские думы на ночь и перечисление пятисот пятидесяти способов захвата мира?! Всё, короче! – махнув на него рукой, Лина улеглась, теперь решив окончательно заснуть. Мадара, услышав всё, что она сказала, хмыкнул. - Ты и вправду хорошо знаешь каждого. - Поэтому вали из моей жизни и Акацук прихвати с собой. - …но так было до того, как я умер в первый раз, - он отогнул одеяло и улегся рядом с ней. Остатков сил Лины хватило лишь на закатывание глаз, отодвигание ближе к краю дивана и сонное: - Гуляй. Учиха, прихватив девушку за талию, чтобы та не упала, выключил ночник.