Синдром чужой боли

Опрометчиво. Если бы Джим когда-нибудь захотел сделать татуировку, было бы грехом не набить это слово. Слово, которое символизировало каждый поступок его жизни. Взять, например, сегодняшний вечер. Он выжидал два месяца, а потом, не подумав, перешел к действию. А ведь все было настолько важно, что на составление идеального плана должно было уйти еще не меньше трех. Хотя, разве это интересно – когда идеально? - И я не попадал в серьезные передряги, правда, Джордж? Ответа не последовало. Джордж вообще не любил разговаривать. Это и нравилось Джиму. Его приятель всегда понимал, о чем говорит Мориарти, и молчание их было осмысленным. Джим повернул голову немного вбок, проверяя, по-прежнему ли Джордж на месте. Этот парень был немного странным – появлялся так же внезапно, как и исчезал, и редко смотрел Джиму в глаза. Нет, он по-прежнему здесь. Хорошо. Его присутствие немного подбадривало. Они оба стояли в тени одного из многочисленных домов Лондона около Темпл Бара и наблюдали за одинокой фигурой в черном пальто. Человек стоял на освещенной фонарями улице и ждал. Ждал Джеймса Мориарти. И этому человеку было невдомек, что Джеймс знает о нем больше, чем его вечный напарник Джон. Что за ним следят пристальней, чем ястреб следит за добычей. И что он стал хуже наркотика для этого неизвестного Джима. - Я тебе дам инструкцию, Джордж, - серьезно проговорил Мориарти, по прежнему не сводя глаз с фигуры на улице, - Когда я захочу, чтобы Шерлок Холмс навсегда исчез из моей головы, ты возьмешь болгарку и начнешь резать с затылка, чтобы череп открылся, как яйцо Фаберже, - он краем глаза видел, как Джордж поморщился, - После этого ты наденешь перчатки и возьмешь хирургический скальпель. Вырежешь полностью правое полушарие и три четверти левого. Джим щелкнул зажигалкой и начал курить очередную сигарету. Протянул пачку Мальборо Джорджу, но тот покачал головой. - Как хочешь, - пожал плечами Мориарти, - Докурю и приступим. Пошел снег. * * * Два месяца назад Джим сидел на простом деревянном стуле возле одного из многочисленных кабинетов в полицейском участке. Оказался он там не по своей воле - он был свидетелем ограбления и его заставили явиться сюда для дачи показаний. Скукота, на которую жалко было тратить время. Но с другой стороны, чем бы он занялся, придя домой? Несколько лет назад Мориарти успешно вел дела на черном рынке, которые ему порядком надоели. С его умом деньги доставались быстро, но это слишком много отнимало сил. Моральных. Он не был чересчур самолюбивым, нет… Возможно, не был. Поработав три года с людьми, он осознал, как его от них тошнит. От их глупости, от их убогости. А такие чувства имеют свойства накапливаться в человеке до тех пор, пока он не будет вынужден выплеснуть их наружу. Каждый это делает по-разному. Один раз Джим стоял в метро, ожидая Джорджа. Он разглядывал людей, читал людей. Этот человек, стоящий у колонны напротив, полтора года сидит на героине. Эту продавщицу каждый вечер избивает муж. Эта пятнадцатилетняя шлюха беременна. Эта одинокая женщина получает каждый вечер две с половиной тысячи килокалорий, поэтому ее вес приблизился к двумстам пятидесяти фунтам… Джима вывернуло прямо там, у колонны. Вначале один раз, и он полез в рюкзак за водой, чтобы прополоскать рот и не чувствовать этот мерзкий вкус. Потом его вырвало снова. Он уже видел, как к нему подходил полицейский. Этот взяточник и алкоголик, который вчера провел весь вечер в компании с двумя женщинами сразу, имея кольцо на безымянном пальце… Его рвало желчью. Из кабинета начали раздаваться голоса, и Джим вздрогнул, стараясь прогнать воспоминания. Лучше отвлечься на разговор, доносящийся из комнаты. - … И дело вовсе не в том, что было оставлено слишком мало улик. Дело было в том, что у сыщиков слишком мало мозгов. Голос звучал твердо и уверенно. Мориарти стало интересно, что сделал этот человек, раз ему позволено так высказываться о детективах. - Рост преступника – от ста семидесяти пяти до ста восьмидесяти сантиметров. Темные волосы. Убийство не было спланированным – не то место для преступления, он вонзал нож слишком глубоко, со слишком большого размаха, слишком много раз, так, что было море крови. Думаю, это было сделано в приступе ярости, но аффект исключается – он быстро пришел в себя и стер, как мог, улики. На его пиджаке, который он выкинул в трех километрах от места преступления, но который доблестные сотрудники полиции не смогли найти, были следы пота – думаю, он перенервничал. Из волосяных луковиц можно извлечь ДНК. Нужно ли говорить, чтобы вы проверили его контакты, нашли человека, подходящего под это описание и сравнили ДНК? Думаю, нужно. Работайте. Дверь распахнулась, и из кабинета вышел черноволосый мужчина, всем своим видом показывающий уверенность в своих силах и словах. Рубашка идеально выглажена, спина даже слишком ровная, походка стремительная. Именно тогда Джим и понял, что он падает. Что падает, и пропасти нет конца. А еще он понял, что можно неплохо поиграть. Ведь этот человек не сделал ни единой ошибки в своих суждениях. И самым забавным было то, что этот сыщик только что прошел мимо убийцы, о котором уже так много узнал. * * * Спустя неделю Джим лежал на кровати и курил косяк. Квартира, в которой он находился, располагалась в двух шагах от квартиры Шерлока, и сдавалась она за сущие гроши. За эту неделю было проделано много работы. Например, нужно было установить личность загадочного детектива. Нужно было узнать все о его жизни, привычках, режиме, круге общения. Нужно было расставить камеры в его комнате и кухне. Нужно было не дать себе изрезать Джона своим тесаком. Вот он докуривает косяк и откидывается на подушки. Джорджа сегодня не было, поэтому Мориарти наслаждается одиночеством. Правда, в холодильнике было пусто, но сейчас это было неважно – все равно под действием наркотика любая еда во рту кажется песком. Вот он достает ноутбук, решив понаблюдать за своим детективом. Зазвучала музыка. Его милый Шерлок любил искусство, а в свободное время часто играл на скрипке. Сейчас звучал Моцарт, в этом сомнений не было. Его игра была не сказать чтобы талантливой, но в ней была душа, в ней были чувства, эмоции, которые заставляли сердце Мориарти откликнуться. Да, играй для меня! Джим встал и начал кружиться по комнате, наслаждаясь музыкой. Он чувствовал себя абсолютно счастливым, и на его лице была поистине безумная улыбка. - У нас так много впереди, у нас так много сейчас, мне тебя мало, играй! – эти слова он пропел, и ему было все равно, что звучали они не совсем адекватно. Он был уверен, что Холмс его понял бы так же, как его понимает Джордж. Когда музыка закончилась, внутри него что-то погасло. На экране ноутбука детектив разговаривал со своим Ватсоном, а в темной комнате в доме напротив Джим разговаривал сам с собой. Он был совсем один. * * * Вот Джим стоит в госпитале Святого Варфоломея и перекатывается с пятки на носок, стараясь придумать название для первого действия его представления. Настроение у него было отличное, ему хотелось начать, но он намерено оттягивал сладкий момент первого диалога с его Шерлоком. Таким холодным, отстраненным и умным. О да, он очень умный. «Сюрприз»? Джим поморщился. До чего же банально. Он почти физически ощутил мерзкий привкус этого слова. «Переворот» - уже лучше. Но все равно не то. Недостаточно ярко выражает его задумку – одно начало и абсолютно другой конец. Сюрприз и переворот. Джим начал расхаживать по коридору, потирая руки. «Искажение». Он замер, обдумывая это слово. Шепотом произнес, пробуя его на вкус, после чего расплылся в улыбке. Подходит. Теперь можно и начать. Что же, надо постучаться. Джим ведь знал, что его гениальный детектив сидит там один и работает над очередным делом. Мориарти поднял руку и три раза стукнул по двери. Он стоял и слышал, как стучит его сердце. Но эта нервозность была другой. Это не то волнение, которое ощущаешь перед экзаменом. Не то чувство, когда ты идешь на встречу, зная, что можешь не вернуться живым, но если пропустишь ее – можно точно выбирать гроб. И не то ощущение, когда ты держишь в руке ЛСД и понимаешь, что не можешь ее не принять, но знаешь, что сейчас ты окажешься в кошмарном сне наяву. Нет… Это волнение было светлым. Как когда перед первым сексом снимаешь с любовника одежду, думая лишь о том, как показать себя с лучшей стороны, но в душе понимаешь – все пройдет хорошо. В ответ – тишина. Но ведь Шерлок точно был там! Иначе и быть не могло. Джим нахмурился. Значит, придется подыграть. Хотя почему придется? Так даже лучше. Импровизация! Разумеется, дверь была открыта. Он зашел в комнату, немного сутулясь, совсем не глядя на Холмса, который сидел за столом. И в этот момент до него донеслось покашливание. Само собой, Шерлок не был простужен, но ведь надо же было как-то привлечь внимание! Джим резко дернулся и схватился за сердце. - Господи, ты меня напугал! Актерских способностей ему было не занимать, об этом Джим даже не беспокоился. Наконец он имел полное право смотреть на Шерлока. Его Холмс сидел на стуле перед микроскопом. Как всегда, выглядел безупречно – ни единого пятнышка, ни единой складки на его рубашке. Но даже будь он одет как бомж, Джим бы не смог его не заметить. Все дело во взгляде – холодном, проницательном, уверенном. И сейчас на лице детектива было написано одно – желание поскорее избавиться от Мориарти. Но это не расстраивало. Уже скоро он будет денно и нощно искать зацепки, лишь бы снова поговорить с Джимом. - Эмм, я прошу прощения, меня зовут Ричард Брук, я работаю здесь, тоже… - он вцепился рукой в свои волосы и неуверенно улыбнулся Шерлоку, - Меня попросили сюда придти, навести порядок с техническим оборудованием, вчера просто… - Ясно, - его перебили, - Не буду мешать. «Этот сукин сын меня заткнул!». Джим почти произнес эти слова вслух, вовремя вспомнив, что Джорджа рядом не было. Но будь они произнесены, то только восхищенным тоном. Азартно и весело, а как иначе может быть с Холмсом? Шерлок продолжил работать, пока Джим занимался электроникой. Он отлично ладил с техникой – во время пика своей незаконной деятельности Джордж посоветовал ему приобрести несколько книг по программированию, электрике и прочему. Такие знания часто пригождались. Как сейчас, например. И Джордж ему пригождался. Если бы не он, то где бы сейчас был Джим? В сточной канаве. Спустя час пора было уходить. Он подходит к столу Шерлока, но тот делает вид, будто не замечает. - А кем ты тут работаешь? – снова этот неуверенный, но приветливый тон. - Я тут не работаю, - холодный и отстраненный. - Тем лучше, - Джим опирается руками о стол, наклоняется вперед, словно желая заглянуть в микроскоп. Достает из кармана заранее написанную записку и кладет перед Шерлоком, - Позвонишь? Некоторое время Холмс неподвижно сидел, по-прежнему занятый лишь работой. Но, похоже, его уже начала раздражать эта ситуация и он решил поскорее избавиться от Джима. Он безразлично взглянул на записку… И резко поднял голову, буквально впиваясь глазами в Мориарти. - Завтра, Терд-Авеню, десять вечера, - он говорил это с ухмылкой, радуясь тому, что можно скинуть маску Ричарда, но особенно радуясь тому, что Шерлок проявил интерес. Да он буквально пожирал его глазами, этот ненасытный на приключения детектив! Рад интересному делу? И это только начало, милый… - Не опаздывай. Расскажешь, что снилось. Он подмигнул и вышел. На записке было написано всего два слова: «С. Моран» * * * - Привет. Джим медленно открывает глаза и видит перед собой бледное лицо Джорджа. Ему требуется некоторое время, чтобы собраться и сообразить, где он и что вчера было. И что вообще, черт возьми, происходит. И Мориарти был бы рад рассказать, как он катался на Ягуаре до рассвета, выигрывая одну уличную гонку за другой, пока Шерлок сидел на трибуне и мысленно его уже трахал. Но, увы, этого не было. Вместо этого Джим просидел перед ноутбуком, глядя на то, как его детектив просидел перед ноутбуком. Гениально! Сие времяпрепровождение хотелось скрасить какими-нибудь более яркими красками. Ярко-красными, например. А что у нас красное? Правильно. Вино. Не обошлось и без тостов. Если бы только Шерлок Холмс знал, сколько было произнесено в его честь в тот вечер… Голова разболелась, поэтому Джим наполнил ванну водой и лег. Прямо в брюках, ботинках и рубашке. В ушах шумело, и по привычке он начал корить себя за выпитое. Не прошло и пяти минут, как он уснул. - Я не помню, чтобы давал тебе ключи, - Джим внимательно осмотрел Джорджа, - отмычек у тебя с собой тоже нет. - Когда ты займешься делом и перестанешь пить? Действительно, когда? Самым забавным было то, что он презирал алкоголиков и наркоманов. Но себя Джим к ним не относил. Зато Джордж, должно быть, уже в нем разочаровался. Но, словно прочитав его мысли, он садится на край ванной и запускает руку в волосы Мориарти, мягко поглаживая затылок. Это было очень приятно, и вдвойне приятно было то, что это делал Джордж. Не смотря на состояние и вид Джима. Сегодня его приятель был одет во все черное. Черная рубашка, черный жилет, черные брюки… И ему все это чертовски шло. Но с другой стороны, разве часто находятся вещи, которые не идут ослепительно красивым людям? Джордж именно таким и являлся. На вид он был совсем юн, около двадцати, этот английский якобы аристократ с безупречными манерами. Бледный, темноволосый и, конечно, с тонкими чертами лица – как же иначе? В его внешности был лишь один изъян – шрамы на руках. Многие считают, что мужчин они украшают, но явно не этого юношу. Но Джордж все равно был дьявольски красив, и Джим не понимал – почему такой молодой человек столько времени проводит с ним, когда его ровесники заняты абсолютно другим? Если подумать, то Мориарти ничего о нем не знал. Даже фамилии. Он очень мало разговаривал, появлялся и исчезал схоже с Бэтменом, но главное – всегда в нужное время. Как сейчас, например. Чем он занимался, кто его родители, откуда у него такие познания в абсолютно разных областях – неизвестно. Но если подумать, то имело ли это какое-нибудь значение? Главное, что Джордж был. Джеймс был бы рад с ним общаться больше, хоть раз вместе напиться, может, даже, заняться любовью. Но это было невозможно. - Твои увлечения тебя ни разу не доводили до добра. Похоже, он решил посвятить сегодняшнюю ночь промывке мозгов. Джим открыл глаза и посмотрел на свои ноги. На них белели полосы шрамов, дурацкая напоминалка о прошлых ошибках. Подняв глаза, он увидел, что Джордж тоже сейчас их рассматривает. О том, что было, вспоминать не хотелось. Не в этот раз. - О… Холмс – не просто увлечение. Так и было. Увлечение – слишком слабое слово, оно не может описать всю гармонию чувств по отношению к Шерлоку. Мания. Одержимость. Зависимость. Вот эти слова. Мориарти закрыл глаза, но продолжал видеть перед собой ледяные глаза, черные кудри, тонкие пальцы, бледные губы. Гармоничный образ, который можно навечно запереть в своей памяти и в свободные минуты им наслаждаться. На его лице появилась блаженная улыбка. Рука перестала перебирать его волосы. Послышались шаги. Джорджа уже рядом не было. * * * Если долго смотреть на снег днем, то может начать рябить в глазах. Но ночью снег погружает тебя в сказку. Джим выкинул сигарету и поднял руку ладонью вверх. Снежинки, касаясь кожи, тут же таяли. Вернемся к Терд-Авеню, темной улице Лондона, освещенной фонарями и яркой вывеской Темпл Бара. Шерлок, верно, уже заждался, но Джим не спешит его радовать своим присутствием. Вместо этого он достает вторую подряд сигарету. Второе действие – две сигареты. Какое название придумать в этот раз? Джордж начал расхаживать по улице. Три шага в одну сторону, разворот, три шага обратно. Отрешенный взгляд на Джима. Разворот. Три шага. - Подтасовка, - произнес Мориарти. Джордж остановился, сделав второй шаг, - Так я назову это действие. Пора начинать, можешь наблюдать со стороны, идет? В ответ он лишь хмыкнул. Этот его скептицизм ничуть не раздражал. Наоборот, Джиму хотелось доказать, что в этот раз все абсолютно иначе. Он, больше ничего не говоря, вышел из тени и направился к Шерлоку, который стоял к нему спиной. Внезапно Мориарти почувствовал желание подбежать сзади и закрыть ему глаза, прокричав : «Угадай, кто?!». От этой мысли Джим чуть не рассмеялся. - Хорошо спалось? Холмс резко разворачивается и смотрит Мориарти сквозь глаза прямо в душу. Это захватывает. Вот он приподнимает подбородок, словно подчеркивая свое превосходство в росте. Неосознанно ли? - Вполне. Джим смотрит на него с веселой улыбкой, немного приподняв брови. Как ты поступишь дальше, как? Будешь сам все выпрашивать или дождешься, пока я расскажу? Шерлок стоит, засунув руки в карманы, на лице – ни эмоции. На плечах у него снежинки, и хотелось протянуть руку и их смахнуть. - Ну? Ты не хочешь меня пригласить поужинать, или, скажем, выпить? В конце концов, становилось холодно. Да и не обсуждать же такие вещи, стоя посреди улицы? Шерлок ничего не отвечает, просто резко разворачивается и подходит ко входу в бар. Открывает дверь и – невероятно – стоит, пропуская Джима вперед. На лице Мориарти расползается веселая улыбка, и он, словно смущаясь, засовывает руки в карманы и заходит в бар, немного ссутулив плечи. Они сидят за столиком и курят. Каждый раз, когда Шерлок делает затяжку, немного щурится и смотрит Джиму в глаза. Мориарти же был рад, что надел свитер, потому что от этого взгляда его тело покрывалось мурашками. - Ты не рассказал, что тебе снилось, - слезка капризно произнес Джим, решив начать разговор. - О, мне снилось, как некий таинственный Ричард Брук наконец объяснил, зачем я ему нужен в этот холодный вечер, - тут же выдает Шерлок. Остроумно, черт возьми! И Мориарти был бы рад сказать, как именно бы Шерлок ему сейчас пригодился. Со всеми красочными подробностями, только в этот день детектив вряд ли бы это оценил. Но оценит. Немного позже. - Записка уже должна была сказать о многом. Какие у тебя предположения? Наконец-то Джим имеет возможность наглядно убедиться, какой Шерлок умный мальчик. Одно дело читать отчеты о закрытых делах, другое дело – наблюдать, как он работает, слышать мысли, которые он озвучивает. Самое главной проблемой оставалось держать себя в руках. - Себастьян Моран – человек, убитый год назад в своей квартире. Бывший военный. Я расследовал это дело. Сандра Моран – его однофамилец, девушка, погибшая от передозировки наркотиков два года назад. Я также расследовал это дело, которое было заведено из-за специфики наркотиков. Новый вид, который раньше не был нигде обнаружен в Англии. На дилера так и не вышел, - всю эту тираду он выдал совершенно равнодушным тоном, словно и не дышал. Потом, помолчав пару секунд, решил продолжить, - Похоже, ты собираешься мне что-то сообщить связанное с этими людьми. Джим кивал головой, пока Холмс говорил. Потом развел руками. - Ведь было недостаточно улик! Скажи, а тебе хотелось бы найти преступников? – этот вопрос прозвучал слишком наиграно, так, как у детей спрашивают, действительно ли им нужен этот леденец. - Одного желания не всегда хватает, - в голосе детектива уже звучало раздражение. - Как и своих сил! – воскликнул Джим, всплеснув руками. Мужчина за соседним столиком обернулся, - Не всегда стоит полагаться только на себя. Иногда можно и понадеяться на своего ангела-хранителя, который пошлет тебе помощь извне. - Я привык полагаться на себя, - на лице, как всегда, ни эмоции. Не пытайся притворяться роботом, Шерлок, мне известно, как иногда тебе бывает больно. А ведь хотелось бы и самому причинять тебе боль. А потом гладить по кудрявым волосам и успокаивать... Лишь бы вызывать хоть какие-нибудь чувства. - Тогда зачем ты пришел? – задал Джим вполне резонный вопрос, но решил не развивать эту тему, - Не суть важно. Дело в другом. Расскажи мне о преступниках. Все, что ты о них узнал. Шерлок приподнял брови. Потом залез в карман и достал пачку Мальборо, точно такую же, какая лежала на столе рядом с чашкой чая Джима. Щелкнул зажигалкой и с удовольствием затянулся. - Я должен тебе рассказать все, что мне известно? Незнакомого человека посвящать в криминальные дела – немного глупо, не находишь? Джим прыснул. Господи, Шерлок, пора было уже понять, что тут не ты хозяин положения! - Милый, можешь меня не бояться. Максимум, что я могу сделать плохого – сам раскрыть это дело, но ведь и так вся слава достается полиции, а не тебе, так какая разница? – он приятно улыбнулся. Шерлок раздраженно смотрел ему в лицо. Глядя, как его губы обхватывают фильтр сигареты, Джим невольно облизнулся, - Зато подумай, что я могу тебе дать взамен, если ты примешь мои условия игры. Новый толчок, который даст тебе возможность продолжать расследование, плюс – восстановление справедливости. Как тебе, ммм? Его милый детектив, похоже, решился принять его условия. За это стоило и выпить. - Себастьяна убили в квартире кухонным ножом. По длине шага мне известен рост преступника. Длина и ширина ступни слишком велики для женщины, удар ножом требовал большой физической силы, плюс тело оттащили достаточно далеко. Полагаю, убийцей был мужчина. Следов взлома не было, значит, Себастьян сам впустил его в свою квартиру. Опросив соседей, я узнал, что Моран был очень мнительным, получается, это кто-то был из его круга общения. Имеется досье на трех человек. Джим лениво похлопал в ладоши. - Продолжай, - он откинулся на спинку кресла, продолжая смотреть на Джима. - Через контакты Сандры получилось немного узнать о дилере, но он удивительно хорошо прячется. Работает через других людей, которые его не хотят выдавать – видно, им неплохо платят. К тому же, для встречи с ним нужно знать пароль, который известен только этим помощникам. Проблем доставляло еще то, что люди, имеющие хоть какие-то сведения, быстро погибали от наркотиков. - Но что-то тебе удалось узнать, я надеюсь? – Джим с волнением задал этот вопрос. Больше всего он боялся разочароваться в Шерлоке. Но он должен был узнать хоть что-то, хотя бы его пол! - Его имя – Джеймс Мориарти. Джим почувствовал, что возбуждается. Он выдохнул, после чего неуверенно рассмеялся. - Браво… - он протер глаза тыльной стороной ладони, - Тебе удалось то, чего не удавалось остальным. Шерлок сложил руки на груди, с недовольным видом глядя на Джима. - Твоя очередь говорить, Ричард, - процедил он. Мориарти попробовал чай, который, как оказалось, уже давно остыл. - А что, если я скажу тебе, что Джеймс давно забросил свои черные делишки? Но за ним есть еще несколько грешков… Красных. Что он по прежнему балуется такими вещами, которые делом случая отправляются на твой стол, как, например, ровно два месяца назад. Что он слишком умен, чтобы его нашли, но он не знает, что некоторым известно его предпочтение черно-красной гамме… И все оттенки его красных грехов. Шерлок медленно выпрямился в кресле и пытливо уставился на Джима. - Откуда тебе все это известно? - Известно что? – недоуменно спросил Мориарти, стараясь не засмеяться. В ответ Холмс словно попытался его поджарить одним взглядом, - Ладно, ладно… Просто докажи, что ты понял, о чем я. - Тут и думать нечего. И наркотики, и убийства – дело одного человека, получается, количество улик возрастает в 4 раза. Повторяю вопрос: откуда тебе все это известно? – раздраженно произнес Холмс. - Мне известно, этого достаточно! – Джим почти закричал, и мужчина за соседним столиком снова обернулся, - Просто знай… - он понизил голос, - Что некоторые… - он наклонился вперед, чтобы продолжить говорить в ухо Холмса, - Хотят, чтобы их нашли… - Мориарти с удовольствием вдохнул запах волос детектива, - И с нетерпением этого ждут. * * * Снег застилает своим покровом стекло, и приходится периодически включать дворники, чтобы перед собой хоть что-то видеть. Джим сидит в теплом салоне, облокотившись о руль своей машины. На руле был нарисован зверь, и он был бы рад сказать, что это ягуар, что на этой машине он выигрывал одну гонку за др… ну, вы знаете продолжение. Нет, на руле лев, а сидит он в Пежо. Не слишком солидно, правда? Но, честно сказать, Джим любил эту машину. Она казалась немного хищной, яркой… Как его Шерлок. Мориарти застонал и уткнулся лицом в руки, сложенные на руле. Как давно его мания переросла в нечто большее? В зависимость, которая самым отъявленным наркоманам и не снилась. Прошел месяц с их последней встречи. На душе было погано. Само собой, было погано – он рассчитывал совсем на другой исход! Джим был уверен, что уже через неделю Шерлок придет к нему домой или назначит встречу в каком-нибудь банальном месте вроде крыши дома или квартиры Себастьяна и будет шокирован тем, что Джеймс и Ричард – один и тот же человек. Так должно было быть, так! Он должен был стоять и слушать рассказ, его банальный рассказ, как это делают в фильмах, о всех его преступлениях, после чего мысленно начнет боготворить этого кузнеца нечестия, боготворить его ум и хитрость, даже своеобразное чувство юмора! Вместо этого Джим сейчас сидит в этой дешевой полуразбитой машине и считает секунды до того, как его сердце окончательно разорвется. Шерлок предпочитает общение с этим мягким, слишком мягким доктором, мямлей, который даже выразить мысли толком не может, который не понимает детектива так, как Джим понял бы! Который настолько глуп, что не замечает то, с какой любовью Холмс к нему относится. Пора ехать. Джим заводит машину, включает фары, пристегивается. Он ведь хороший мальчик, верно? Руки дрожат от нервов. Было настолько плохо, что не хватало сил заплакать. Включает первую передачу, снимает машину с ручника, плавно давит на газ, отпуская сцепление… и глохнет. Он завыл. Настолько жалок и беспомощен, что не может нормально тронуться! Ладно, повторим попытку. Плавнее отпускать сцепление, вот и все. Машина поехала. Джим выдохнул. Что же, значит, он не так уж и жалок. Вернулось привычное раздражение на дороге. У него это вошло в привычку – как можно грубее высказываться обо всех участниках дорожного движения. А вот Шерлок не водит, предпочитает ехать на такси. Интересно, как он бы вел себя на дороге? Наверное, четко следил за всеми правилами, кроме одного – скорости. Разве можно ехать так медленно, как указано на знаках? Надежды не было. Скорее всего, Холмс посчитал, что нет нужды искать таинственного Джеймса Мориарти. Он ведь давно не продает неизвестную людям дурь, а людей режет – ерунда, тут таких каждый второй. Джим нервно рассмеялся. Потом вытер глаза рукой. А может, появился какой-нибудь другой гений преступного мира, и все мысли детектива была заняты им. Какое дело до убийств, произошедших давно, когда прямо под нос суют свеженькое членовредительство или теракт? А как тебе такой вариант, Джим – он в тот же день все понял, посмеялся над примитивностью твоей игры и решил не тратить время на таких ординарных людей, как ты. Ммм? Удар. Визг тормозов. Мориарти потрясенно сидел в водительском кресле, понимая, что только что сбил человека. Так глубоко погрузился в мысли, что забыл, где находится. Открыл дверь и вышел. На асфальте лежал мужчина в твидовом пальто, а его черные кудри были мокрыми из-за крови. «Сон? Наверное, это просто сон». Джим не знал, что произносит эти слова вслух. Медленно протягивает трясущуюся руку и переворачивает тело. Выдыхает. Это не Шерлок. Быстро залезает в машину и уезжает так быстро, как может. * * * Спустя еще две недели появляется Шерлок. За эти две недели Джим успел подняться на небеса и упасть оттуда прямиком в ад. Откуда его вытащил Джордж. Как всегда, друг, как всегда появляешься в нужный момент… И вот на его телефон приходит смс-сообщение. «Все страньше и страньше! 23:00». Сначала он даже не понял смысл этого текста. А когда понял, то бокал в его руке треснул. На пол капала кровь, а Джим мысленно решал, какой галстук от Александра Маккуина стоит выбрать. * * * Вот Джим стоит в грязной подворотне в дорогом костюме, который сидит на нем просто великолепно. Волосы зализаны назад, и он чувствует себя роскошно. В него словно вдохнули жизнь. Джордж, кажется, проникся симпатией к Шерлоку. По крайней мере, вид у него довольный. Он стоит в стороне, как всегда, не мешая. Но в этот раз Джим попросил его быть достаточно близко. Странно, но у него было плохое предчувствие. В больнице Святого Варфоломея такого не было. Сейчас же ему казалось, что это последний день его жизни. А вот появляется Шерлок, слишком рано, и Джим не успевает придумать название следующему действию, третьему и последнему, ведь Бог любит троицу, правильно? Начинает судорожно вспоминать слова, хоть немного подходящие под ситуацию, и не может. Не может! Плохой знак, плохой знак… - Плохой знак? О. Кажется, Джим сказал это вслух. Шерлок совсем, похоже, не удивлен. Это и произносит Мориарти. - Потому что у меня было достаточно времени на сбор информации. Джим, наконец, поднимает глаза на Шерлока. Он стоит перед ним, как всегда, нечитаемый. В его глазах не было ни восхищения, ни потрясения. Что же, он и не расчитывал на встречу, так что будем радоваться и этому. Да, Джордж? - Честно сказать, вначале я был очень удивлен. Я бы даже сказал, восхищен, - звучал его голос, по крайней мере, искренне. Это радовало, - Выстроено все просто гениально. Мориарти начал кивать головой. - Знаю, знаю… Старался, - хотелось сказать что-то еще, но он не мог подобрать таких слов, чтобы они не звучали глупо, - Ты без полиции и друзей, почему? Шерлок засовывает руки в карманы и некоторое время молчит, пока наконец не произносит: - Хочется еще во многом разобраться. - Ясно, - Джим оглянулся на Джорджа, - Пойдем тогда сядем где-нибудь в тепле, я замерз, да и Джордж уже дрожит. На лице Шерлока отразилось непонимание. - Джордж? – спросил он, приподняв брови. Мориарти хотелось ударить себя рукой по лицу. - Черт, я ведь вас не познакомил… - он кивнул головой в сторону приятеля, - Шерлок – Джордж. Джордж – Шерлок. Все, идем, тут кафе в этом доме. Джим пошел в сторону кафе, Холмс – следом за ним. На лице его по-прежнему было недоумение. Настроение становилось все хуже и хуже. Глупая бессмысленная встреча, которая только добьет Мориарти. Мысленно он уже был на диване, пьяный и обдолбанный, на коленях – ноутбук, на экране – детектив. А рядом с Шерлоком его доктор, имени которого не хотелось и произносить. Шерлок заказал кофе. Джим заказал себе черный чай, Джорджу – зеленый. - Если ты кого-то сюда еще привел, знай, что это большая ошибка, - наконец сказал Холмс. Джим рассмеялся. - Шутить изволишь, детектив? Переходи лучше к делу. - Тогда сам говори серьезно. Без идиотских шуток, - в его голосе звучала угроза. - Джордж, Шерлок намекает, что ты пустое место! – пропел Джим, хихикая. Холмс, подняв брови, смотрел на Мориарти. Потом перевел взгляд на чашку зеленого чая рядом с черным. Его лицо потемнело. - Ты думаешь, тут есть третий? – наконец выдает он. Джим расхохотался. - Думаю?! Послушай, все, нам пора идти. Ты не хочешь считаться с Джорджем – не хочешь и со мной. Он повернулся к Джорджу, чтобы сказать, что мы уходим, и замер – рядом никого не было. Джим застыл в недоумении. Потом повернулся к Шерлоку. - Пойдем на улицу, - сказал Холмс, - Есть что обсудить. Джим потрясенно встал, забыв про то, что надо платить. И вот они стоят в том же углу, где были десять минут назад. - Такое случается, - мирно сказал Шерлок, - Просто постарайся вспомнить, как появился… Джордж. Мориарти трясущимися руками достал сигарету. Ему казалось, что он уже выкурил три косяка. Минимум. Закрыл глаза и начал вспоминать. * * * Себастьян Моран, военный. Жесткий, статный и грубый. Такие подчиняли. Таким хотелось подчиняться. Джим намекал, как мог, старался перевести их дружбу на чертов «новый уровень», но Себастьян был «не из таких». Но Мориарти не сдавался. Он думал, что просто мало старается. Что получится все изменить. У него получилось. Получилось все испортить. Как всегда, в общем то. В тот вечер он решил угостить Морана травкой, развеселить, а потом перейти к первому действию, которое называлось «Кай». Оно бы так называлось, если бы до него дошло дело. Вместо этого Себастьян оттолкнул Джима с такой силой, что тот упал на пол, а потом схватил его за волосы, заставив поднять голову, и в ухо сказал все, что думает о пидарасах. После чего отпустил его и отошел. Он ведь не хотел серьезных проблем, да и драться не было желания. Просто все сказать и прогнать этого гея прочь. У Джима были другие планы. Он пошел на кухню, чтобы попить, а вернулся с кухонным ножом. Который через три секунды оказался торчащим из живота военного. Но этого было мало. Джим его вытащил, чтобы воткнуть еще раз. И еще. Напоследок он разжал челюсти мертвеца и воткнул нож в язык. Осталось только спрятать труп (Хотя какой смысл? Ведь за ним целая дорожка из крови), смыть с себя кровь и переодеться. Дома Джим принял все ЛСД, что были. Не так много, как хотелось бы, но достаточно, чтобы забыться. Он плакал. Он не должен был убивать Себастьяна, ведь он не виноват, что Джим ему не нравился, что ему вообще не нравятся мужчины, да и женщины, может… Значит, Мориарти заслужил наказание. Тогда и появился Джордж. Вряд ли Мориарти оставил хорошее впечатление о себе – когда он пришел, Джим валялся на полу без сознания, с канцелярским ножом в руке, а все ноги были залиты кровью. Вначале ему хотелось изрезать себе руки, но пришла в голову глупая мысль, что он будет странно выглядеть в футболке… До чего по-идиотки. Джордж старался уберечь его от ошибок. Он знал, что Джим совершил их достаточно. Но он не понимал, что без ошибок мы не люди. Без ошибок мы просто чьи-то бездушные фантазии. * * * Джим плакал, а Шерлок прижимал его к себе, гладя по голове. Потом он вытер слезы и произнес: - Уходи. Ты увидел и узнал достаточно. Шерлок стоял на месте. - Из-за тебя я потерял Джорджа. Уходи. Ноль реакции. - Черт возьми, если ты не уйдешь, я решу, что я выдумал и тебя! – заорал ему в лицо Джим. Он тяжело дышал. - Я не твоя фантазия, - словно робот, ответил Холмс. Его глаза были как лед, а слова звучали в миллион раз холоднее. - Тогда докажи, - от ярости по лицу снова потекли слезы. Сигарета в руке не то что дрожала - она тряслась, - Докажи! - Я не могу никак доказать. Он выдохнул. - Прекрасно, - сказал Джим, после чего со всей силы толкнул Шерлока к холодной каменной стене, - Тогда я сам проверю. Он с силой развернул детектива лицом к стене, заламывая руки. Держать их одной рукой, другой снять с обоих штаны – не такая трудная задача, правда, Джордж? Черт. Шерлок, кажется, и не думает сопротивляться. Джим просовывает пальцы ему в рот, чтобы смочить их слюной. Холодно, черт возьми, но ради такого потерпеть можно. Пальцы с трудом входят в тело детектива – неудивительно, он наверняка был девственником. Значит, он будет у него первым. Головокружительно. Резко входит в его тело. Шерлок кричит, но тут его не услышат… Все крики будут подарены только Джиму. Все его тело принадлежит только Мориарти. Каждое ощущение – его заслуга. Каждая секунда боли – дар. Как он мог думать о холоде? Было жарко, жарко, как в аду, и внутри Шерлока словно горело пламя, не давая замерзнуть. На снег упало несколько красных капель. Первую секунду Джим думал, что это лава. Когда Мориарти кончал, ему казалось, что он погибает. Погибает от чувств – от счастья, от боли, от отчаянья, от вдохновения, от осознания… Все это переполняло его только от мысли, что Шерлок был к нему так близок. Первый и последний раз в жизни. Вот и все. Теперь уже точно пути назад нет, как и нет надежды на что-то счастливое в их с детективом совместной жизни. Очередная ошибка, которой бы не было, будь Джордж рядом… - Видишь, Шерлок, - тихо произносит Джим, - Ты можешь доказать. Вряд ли Шерлока радует эта мысль сейчас. Вряд ли его что-то обрадует вообще. - Я не буду извиняться, - пока он произносил это, Холмс стоял, прислонившись к стене, и пытался отдышаться, - Это все было сделано для того, чтобы чувствовать реальность. Чувствовать жизнь… , - Джим помолчал, - Ради этого не жалко и умереть. Джим не помнил, как оказался дома. Он был совсем один.