Пожирателям стало известно убежище Гарри, Рона и Гермионы. Это дом моего папы. Мой дом. Местонахождение самих же ребят неизвестно. Слуги Тёмного Лорда отправились на их поиски, но пока всё тщетно. Мы предполагаем, что они всё время перемещаются.
Грегори и Винсент узнали,
что именно они украли. Это медальон. Один из крестражей. Удалось ли Золотому Трио его уничтожить — пока неизвестно.
Недели в Хогвартсе пролетали быстро и незаметно. Нас периодически вызывали в Мэнор и сообщали последние новости. Под ногами уже начинали хрустеть осыпавшиеся листья, становилось всё прохладнее и прохладнее. Настало время сильнее укутываться в мантии, и завязывать вокруг шеи зелёные, красные, голубые и жёлтые шарфы.
Вместе с осенними дождями пришли и сезонные матчи по квиддичу. Когтевран обыграл Пуффендуй. Слизерин уделал Гриффиндор. Мало того, что многие умелые игроки выпустились в прошлом учебном году, так ещё и исключение всех магглорожденных очень сильно повлияло на состав команд других факультетов. Когтевран, Пуффендуй и Гриффиндор еле наскребли игроков. В Слизерине такого не было. На нашем факультете не было магглолрожденных, поэтому нам нужно было найти всего двух охотников, так как Уоррингтон и Монтегю окончили школу. На протяжении этих месяцев я старалась не думать о том, что Грэхэм умер. Окончил школу. И точка.
Капитаном команды назначили Драко. Мы вместе проводили отбор. Он — как капитан команды, я — как единственный оставшийся охотник. Нотт — вратарь, Крэбб и Гойл — загонщики, наблюдали за отбором с трибун. Ещё нескольким ученикам с других факультетов также было интересно посмотреть на конкурс. Всё было, как и в прошлом году: желающих разделили на две команды по алфавиту и устроили мини-игру. В результате, мы взяли Уилла Харпера с шестого курса, который в прошлом году заменял в команде Драко, и Элизабет Пьюси с пятого курса — её старший брат раньше тоже был в команде, но выпустился за год до моего поступления в Хогвартс. Эти двое оказались достаточно умелыми, и вскоре мы легко обошли Гриффиндор. Это было не так уж и сложно, ведь Гарри больше не было в команде. В сборной львиного факультета вообще творился сплошной кавардак. Единственной, кто вытягивал всю команду, оказалась Джинни Уизли. Да, пришлось немало попотеть, чтобы на протяжении всей игры отбирать у неё квоффл. Та и Теодору было нелегко. Но мы справились. Драко поймал снитч и Слизерин победил.
На уроках ЗОТИ творился полный беспредел. Теперь, вместо того чтобы практиковаться в защите, мы
изучали тёмные искусства. Амикус Кэрроу всё перекрутил. Практические занятия превратил в лекционные, а лекционные — в практические. Теперь, когда в расписании стояла «практика», мы писали конспекты и оттачивали мастерство движения волшебной палочкой. Когда же была «лекция», и в кабинете сидели ученики двух факультетов, мы практиковали друг на друге тёмные заклинания. Защита от тёмных искусств превратилась в предмет «Чары», но если на чарах мы изучали обыденные заклинания, то на ЗОТИ — непростительные.
Именно на уроках ЗОТИ мне удавалось ставить на место выскочку из Когтеврана — Мэнди Броклхерст. Несколько занятий подряд мы практиковали «Круциатус», и как раз она была моей партнершей. Девушка даже не пыталась применять непростительное — впрочем, как и многие ученики других факультетов — я же совершенно не стеснялась. Когда я направляла на Мэнди волшебную палочку, сердце начинало заходиться от ощущения превосходства над ней. В голове вспыхивали воспоминания с лекций по травологии — как она всё время делала из меня дуру, которая не может ответить на легчайший вопрос. Вспоминалась её самоуверенная улыбка. И от этих картинок в голове, в лёгких отдавало жаром. Я злилась на неё. И на уроках ЗОТИ я могла отомстить за все её выходки.
— Круцио!
Броклхерст падала на пол и кричала. Дёргалась, выворачивалась, будто была живой рыбой на раскаленной сковородке. А я смотрела на неё, и мне казалось, что ощущаю, как ликуют мои внутренние бесы. Как искорки пляшут в глазах. И мне это нравилось.
— 20 очков Слизерину! Ветрикс, молодец!
Не помню, когда начала испытывать это чувство. Даже не знаю, как его описать. Это была смесь внутренней гармонии, спокойствия, удовлетворения. От него становилось тепло на душе. И испытывала я его, когда мучила занудную когтевранку. Мне нравилось использовать на ней Круциатус. И я не помню, в какой именно момент начала превращаться в этого монстра. В монстра, который ощущает удовольствие от страданий других людей.
Может, это началось после смерти Грэхэма (тогда я впервые ощутила это чувство). А, может, на это повлиял Круциатус Беллатрисы около двух лет назад, и теперь я хочу отыграться на других. Может, я сильно увлеклась, когда поставила цель перед собой — во всю делать вид перед Кэрроу, что получаю удовольствие от применения непростительных (я должна была завоевать его доверие, чтобы тоже принимать участие в мелких миссиях). А, может, это было из-за Гарри. Из-за чёртова Мальчика-Который-Выжил. Мэнди была ужасно похожа на Чжоу Чанг, с которой у Гарри был роман. Мне стоило ещё тогда раскрыть глаза на то, какой он человек. Когда я, живя у папы, ждала его скорого возвращения из Хогвартса, надеясь на что-то волнующее — он встречался с Чжоу Чанг. После того, как Слизерин впервые одержал победу над Гриффиндором, он начал вести себя очень странно и некрасиво. Мы начали ссориться. Всё после этой игры. А потом Джинни. Он жил в своё удовольствие, встречался с кем хотел, делал что хотел, а я, дура, почти каждую ночь плакала из-за него в подушку, и всё ждала, ждала, чуда. И теперь, пытая Блоклхерст, я представляла, что пытаю не только зануду-когтевранку, но ещё и Чжоу. Джинни. Гарри.
Гарри. Смешно звучит — мучаю Героя Волшебной Британии. Девочка из Слизерина. Дочка предателя чистокровных.
Предателя чистокровных. Я скривилась от этих мыслей. Тряхнула головой, чтобы выбросить их из головы.
Жизнь в Хогвартсе была кошмаром для тех, кто учился на других факультетах. Из подопечных Слизерина готовили будущих Пожирателей. Сообщников Волан-де-Морта. Мы были чем-то вроде «запасного плана», но для начала нас нужно было подготовить. Научить всех непростительным заклинаниям.
Как-то раз, во время очередного занятия по ЗОТИ, из коридора послышался очень громкий звон – как будто упало что-то тяжелое и металлическое.
Рот Амикуса Кэрроу скривился в полуулыбке, и он протянул:
— Кто это там проказничает?
В один миг преодолев кабинет, профессор оказался в коридоре, и крикнул:
— Стоять!
Затем послышались быстрые шаги, и мы поняли, что Пожиратель погнался за кем-то.
Переполненные любопытством, студенты выскочили из кабинета и направились за профессором.
Я вышла почти самая последняя, поэтому, когда толпа остановилась, я встала на носочки, чтобы хоть что-то разглядеть, но мне была видна лишь спина Амикуса. Слизеринцы, которые стояли впереди, начали улюлюкать во главе с Малфоем.
— Что тут происходит? — послышался голос Снейпа.
Секунда тишины, а затем наш новый декан начал вести речь:
— Я читал лекцию, как вдруг услышал какой-то звон. Решил проверить — и увидел этих негодяев с вот
этим в руках.
Пожиратель покрутил что-то длинное блестящее в руке.
Голос Северуса стал злобнее:
— Уизли, Лавгуд, Долгопупс, как вы посмели пробраться в мой кабинет, стащить меч и главное — зачем?
Уизли? Лавгуд? Долгопупс?
Я отпихнула Пэнси, стоявшую передо мной, и начала пробираться вперед. Та, в ответ, лишь пискнула, а я зашипела:
— Пропустите!
Протиснувшись между Винсентом и Грегори, я чуть было не вывалилась вперед из толпы. Подняв голову, я увидела такую сцену: Амикус Кэрроу стоял ближе к студентам, повернувшись к нам спиной; Северус Снейп же, наоборот, стоял подальше, лицом к нам, а между ними находились три ученика — Джинни, Невилл и какая-то светловолосая девушка. Не помню, чтобы мы были знакомы. Наверное, это Лавгуд. Все трое стояли с опущенными головами. Взглянув на Снейпа, я поняла, что он заметил, как я пробиралась между сокурсниками.
— Профессор Кэрроу, позаботьтесь о том, чтобы им не сошло всё с рук, — продолжил директор. — Блэк, Гойл и Крэбб вам помогут.
Я распахнула глаза. Как мы поможем Амикусу?
— Наказывать по новой программе?
— Именно. А меч, будьте добры, отдайте мне.
В последний раз повертев в руках оружие, Кэрроу отдал его Снейпу. Как только пальцы Северуса сжались на рукоятке, он развернулся, и зашагал вглубь коридора. Его мантия плясала за спиной, словно крылья летучей мыши, и сам он казался чем-то очень тёмным — воплощением ночи.
Прозвенел звонок с урока, и все студенты вернулись обратно в кабинет, чтобы забрать свои сумки.
Амикус подозвал меня, Грегори и Винсента, и попросил задержаться. Уизли, Долгопупс и Лавгуд также находились в кабинете — Пожиратель не спускал с них глаз. Когда все слизеринцы покинули аудиторию, а Кэрроу пошел запирать дверь, я краем уха услышала разговор пойманного трио. Я стояла к ним спиной, а они говорили шепотом, но я смогла различить слова:
— Невилл, если бы не ты — мы бы не попались! — прошипела Джинни.
— Сама бы его потаскала — он же тяжеленный! — пробубнел тот в ответ.
— Я считаю, что всё, что не делается — всё к лучшему, — мечтательно протянула блондинка. — И в том, что нас поймали, есть тоже свои плюсы.
— Какие, например?! — вспыхнула рыжеволосая девушка. — Нас сейчас заставят отмывать этот кабинет, да ещё и до конца года будут снимать очки с каждого из нас, ни за что. Просто потому что мы стащили меч Годрика Гриффиндора и нас заметили!
— Значит, есть стимул учиться больше и лучше, — продолжала когтевранка.
— Мне почему-то кажется, нас ждет нечто худшее, чем чистка кабинета и снятие очков, — после слов гриффиндорца, мне показалось, что все три пары глаз сверлят мой затылок — возможно, он указал в нашу с Винсентом и Грегори сторону.
Амикус закрыл дверь, взмахнул волшебной палочкой, и столы отскочили в стороны, освобождая место посреди кабинета. Я насторожилась — обычно он это делал перед практическими занятиями.
— Долгопупс, Лавгуд, Уизли, отложите ваши палочки, — протянул преподаватель, — и встаньте в центр кабинета.
Невилл нахмурился. Я была уверенна, что он, как и я, догадывался о том, в чем будет заключаться наказание. Поколебавшись немного, трио всё же послушалось. Невилл встал посередине, а Джинни с этой Лавгуд по бокам от него.
— Крэбб, Гойл, Блэк, встаньте напротив нарушителей.
Винсент мигом оказался напротив гриффиндорца. Обогнув Грегори, я встала напротив Джинни — если мои догадки верны, будет лучше, если я буду проучивать эту мандрагору, чем незнакомую мне девчонку. Её глаза мигом же метнули в меня молнии. Я ответила тем же. Последнему слизеринцу ничего больше не оставалось, кроме как встать напротив маленькой и хрупкой блондинки. Он нависал над ней огромной тенью, отчего та казалась ещё меньше и еще слабее.
— Вы совершили ужаснейший поступок, пробравшись в кабинет директора, и стащив меч Годрика Гриффиндора, — профессор начал ходить взад-вперед по аудитории. — За это вы понесете соответствующее наказание. Ребята, — он повернулся на каблуках в нашу с Крэббом и Гойлом сторону, — покажите им, чему вы научились на моих занятиях!
Я сглотнула. Внутри, будто бутон цветка, расцветала паника. Взглянула на сокурсников.
— Круцио! — Винсент, ни секунды не колеблясь, направил палочку на Долгопупса, и тот упал на пол, крича и ворочаясь от боли.
— Круцио! — Грегори последовал его примеру, и теперь крик гриффиндорца дополнял ещё и визг когтевранки.
Я перевела взгляд на Джинни. Глаза широко распахнуты, рот слегка приоткрыт, руки приподняты — ладони находились на уровне тазовых косточек. Левая нога отставлена чуть назад, вес тела перенесен на неё же, будто в любой момент она готова была стартануть и убежать назад. Но она не двигалась. Неужели, храбрая?
Ну же, Ветрикс! Осмелься. Ты же так давно этого хотела.
Я медленно подняла волшебную палочку и направила её на рыжеволосую девушку.
Да, я много думала о том дне, когда мне выпадет шанс испытать на ней непростительное. Но… её семья была моей семьей на протяжении какого-то времени. Молли была второй мамой — заботилась, не давала голодать. Артур — как третий отец. До сих пор помню, как мы переживали, когда он попал в больницу от дюжины укусов змеи. Близнецы — всегда веселили, не давали грустить. И Рон, который становился очень забавным, как только в его поле зрения попадала Гермиона. И чем я им отплачу? Этим замечательнейшим людям на Земле… Буду пытать их дочь? Хоть даже и терпеть её не могу, и в глубине даже мечтала увидеть её мучения…
Не думала, что меня окутают сомнения, когда выпадет тот самый «шанс». Что, Блэк, струсила?
— Блэк! — рявкнул Кэрроу.
— Круцио! — Джинни упала на пол.
Захотелось закрыть уши — настолько громко звучали их крики. Я зажмурилась, сжала челюсть. Казалось, их наказание длилось целую вечность.
— Достаточно, — сказал Амикус.
Мы опустили палочки. Ребята лежали на полу, держась, кто за что попало: Джинни за голову, Невилл за живот, а блондинка раскинула руки в стороны, водя пальцами по плитке пола, будто стараясь нащупать что-то, найти опору. Все жадно глотали воздух.
— Надеюсь, вы больше не совершите подобной ошибки, — Пожиратель, казалось, наслаждался их видом. — И донесите до всех своих, что отныне, Круциатус — единственное наказание за все проделки, независимо от их тяжести. Ребята, — он обратился к слизеринцам, — вы свободны.
Мы вышли из кабинета. Крэбб и Гойл направились обедать, а я помчалась в гостиную. Руки тряслись. Я не знала, что я чувствую. С одной стороны, я осуществила свою небольшую мечту — превосходить Джинни в силе и стать причиной её мучений, но, с другой стороны, мне казалось, что этим Круциатусом я вбила огромный клин между мной и Гарри. Между мной и семейкой Уизли. Между мной и всем тем, что служило опорой для той части добра, которая находилась во мне, держала меня на плаву, не давая скатиться в пропасть ненависти, презрения и зла. В пропасть Тёмного лорда.
— Чистокровный Переворот.
Стена отодвинулась, и я зашла в гостиную.
— Ну, рассказывай! — Драко лежал на диване. Правая рука была закинута на кожаную спинку, левая расслаблено свисала. Глаза рассматривали потолок.
— Почему ты не на обеде? — спросила я у него, и опустилась в кресло напротив, откинув голову на спинку.
— А ты?
— Неголодна.
— Я тоже.
Я чувствовала, как он повернул голову и начал буравить взглядом мою кожу, в ожидании ответа. Вздохнула. Подняла голову.
— Введено новое наказание — пытка Круциатусом.
— Вы их пытали? — кузен в удивлении вскинул брови.
— Да.
— Интересно… — он резко сел, облокотившись локтями о колени. Наклонил туловище вперед, сжал руки в замок, понизил голос и продолжил: — Зачем Уизли, Долгопупсу и Лавгуд понадобился меч Годрика?
— Без понятия, — пожала плечами.
— Подумай. Зачем Пожирателям пытать гриффиндорцев Круциатусом за то, что они украли вещь, принадлежащую их же факультету?
— Возможно, за то, что это школьная реликвия?
— Пожирателям важны реликвии?
Я замолчала. Казалось, я начала слышать скрип шестеренок в своей голове. А он ведь прав! Раз Снейп и Кэрроу решили наказать ребят «по новой схеме» именно из-за воровства меча, то, может быть, он имеет какую-то значимость для Волан-де-Морта? Является очередным крестражем?
Драко, заметив, что сумел донести до меня свою точку зрения, улыбнулся и откинулся на спинку дивана.
— Ты думаешь, что пропажа меча также волновала бы Того-Кого-Нельзя-Называть, как и пропажа медальона? — спросила я.
— Вряд ли. Тот медальон, до того как попал в руки Долорес Амбридж, был надежно спрятан. Местонахождение меча же, наоборот, знают, как минимум, все ученики Хогвартса.
— Но он всё равно важен для Тёмного лорда…
— Возможно, меч представляет собой другую угрозу.
— Какую?
— А вот этого я не знаю.
Значит, это не крестраж, а нечто другое.
В гостиную постепенно начали заходить ученики.
— Эй, хорёк, я стащил тебе яблоко с обеденного стола! — Блейз опустился на сидение рядом с Драко и кинул ему зелёный фрукт.
Тот легко его поймал.
— Ещё раз назовешь меня хорьком, не-до-негр, я натяну тебе трусы, и повешу за них на Астрономической башне!
— Смотрите, хорёк разозлился! — заулюлюкал Забини.
Малфой поднял свою сумку с пола и ударил ею мулата:
— Придурок!
— Мальчики, спокойнее! — Дафна опустилась Блейзу на колени и легко поцеловала его в губы.
Нотт, тем временем, сел возле меня, на соседнее кресло.
— Он первый начал, — кузен указал на друга пальцем.
Тот, в ответ, показал язык.
— Как дети малые, подери вас Салазар… — послышался голос Мелинды где-то у меня за спиной.
Теодор волчком сел в пол-оборота, закинул руку на спинку сидения, и, не спуская глаз с девушки, протянул:
— Мелли, милая, последуй примеру Дафны — сядь мне на колени.
Все вокруг засмеялись.
— Пф, ещё чего! — Боббин откинула рукой прядь выбившихся рыжих волос, обошла диван и направилась в сторону спален.
— О, о, посмотрите на неё: нимфой себя возомнила, — крикнул ей в спину недовольный Нотт.
Из глубины коридора донеслось что-то вроде: «Пошёл ты!», и больше Мелинду я не видела до самого ужина.
***
Мне казалось, что я меняюсь изнутри. Моё тело перестраивалось. Я это ощущала. Грудная клетка расширялась, печень и почки уплывали куда-то, сама не знаю куда. Мышцы спины, ног и рук становились больше, сильнее, я ощущала прилив энергии.
Открыла глаза. Внешне всё та же — темноволосая девушка с галстуком Слизерина на шее. Лишь руки покрыты чёрной густой шерстью.
Закрой. Закрой глаза. Сосредоточься.
Ты не человек. Ты — животное. Твоё зрение — зрение животного. Твой слух — слух животного. Твой нюх — нюх животного.
Я прислушалась к своему внутреннему голосу и захлопнула глаза. Так легче. Так больше получается.
Я контролирую каждую клеточку своего тела. Мне становится всё жарче.
Я большая. Я сильная.
Прилив энергии растекается по всему телу, не исключая кончики пальцев. Когда он добирается до краев ушей, мне кажется, что я могу шевелить ими. Улавливаю какие-то звуки вдали. Шаги. Много шагов. Голоса. Много голосов. Все они сливаются в один-единственный клубок шума, бубнежа, и невозможно различить ни одного слова.
Наслаждаюсь этим ощущением. У меня уже почти получается. Скоро я смогу превращаться в животного.
Но как только пропускаю сквозь себя толику радости, шум в ушах пропадает, энергия исчезает, ребра сужаются и органы возвращаются на место.
Открываю глаза — шерсти на руках нет.
Вздыхаю. Нужно больше тренироваться.
***
Хогвартс-экспресс мчится обратно в Лондон, развозя учеников по домам. Все студенты только и ждали Рождественских каникул, чтобы поскорее оказаться вдали от безумной школы. Но у нас, как всегда, свои проблемы.
Ксенофилиус Лавгуд конкретно вставляет палки в колеса Волан-де-Морту своими статьями в «Придире». Убить его нельзя — Тёмный лорд хочет использовать прессу в своих целях. Поэтому, чтобы заставить Лавгуда замолчать и подчиниться Тому-Кого-Нелья-Называть, нам приказали похитить Полумну прямо из поезда.
Когда настал соответствующий час, мы приступили к плану. А он был таков: Крэбб и Гойл ловят какого-нибудь младшекурсника из Когтеврана, говорят, что он должен заглянуть в купе с Полумной, и попросить её на секундочку выйти. Когда она выходит, мальчики, соответственно, схватывают её, тащат в ближайший туалет, связывают, затыкают рот и несут в самый конец поезда, где их ждет Нотт. Сам Нотт, тем временем, смотрит в заднее окно последнего вагона, и как только видит какого-нибудь Пожирателя на метле, посылает через открытую форточку Патронус к началу экспресса, где, прямо перед дверью машиниста, наготове стоим мы с Драко.
И вот, за окном, в воздухе, возник серебристый бурундук. Отплясал что-то на задних лапках и испарился. Я набрала побольше воздуха в легкие.
— Готова?
— Да.
В следующий момент всё начало происходить очень быстро: кузен со всей силы дёрнул дверь в кабину, я проскользнула под его рукой внутрь, и как только машинист повернул голову, направила на него палочку и воскликнула:
— Петрификус Тоталус!
Мужчина упал со стула. Его руки были вытянуты вдоль тела, ноги были вместе, будто его связали невидимыми верёвками.
Драко захлопнул дверь, наложил запирающее заклятие и подбежал к пульту управления. Схватился за рычаг тормоза и резко потянул на себя. Поезд тряхануло, и я, не удержавшись на ногах, полетела вперед, прямо на Малфоя. Он успел занять удобную позицию, а иначе, наверняка бы вылетел из поезда, разбив головой переднее стекло. Поднявшись на ноги, я начала открывать дверь, ведущую из кабины машиниста на улицу, но это было не так-то просто — она была тяжеленая. Кузен же продолжал тянуть рычаг. Ручку двери, ведущую из вагона экспресса, начали дергать. Когда поезд практически остановился, мне удалось открыть дверь, и, за секунду до того, как дверь, соединяющая вагоны и кабину машиниста, открылась, мы сиганули в окно, где нас тут же подхватили наши метлы, и, следуя за остальными Пожирателями, мы направились в Мэнор.
