Проклятые

В один миг стук прекратился, но через минуту или две раздался снова. Видимо, человек, стоящий за дверью, пнул её ногой. Что-то внутри меня говорило, чтобы я не открывала дверь. «А если это пришёл Андрей? Нет, он бы так не стучал. Открыть или не надо?» Внутри всё сжалось, а я наконец решила открыть дверь. Одним движение открыла замок и саму дверь. Голубые глаза со злостью смотрят на меня, а сердце внутри меня словно упало. - Мак... - Где ты была? - перебил меня на полуслове. В голосе метались нотки холода, но при этом и тревоги. - Дела были, - также холодно ответила я. - Ах дела, ну что же. Тогда... - Прости, можно пройти? - изумрудные глаза смотрят на Максима, а после пробегаются по мне. «Он точно пришёл немного не вовремя», - пробежала мысль в голове. Голубоглазый смотрел на это маленькое чудо сначала с удивлением, но после со злостью, словно он стал для него врагом. - Это и были твои дела? - его глаза уже смотрят на меня, и он указывает на Андрея. - Тебя это не касается. Уходи лучше, - в моей голосе по-прежнему холод. Голубоглазый ничего не ответил и быстрым шагом спустился вниз по лестнице, только через три минуты было слышно громкий хлопок домофоном. Тихое и нервное дыхание, изумрудные глаза с интересом рассматривают меня, словно пытаясь увидеть насквозь. - А-а-а... - Не говори ничего. Проходи, - оборвала я его на полуслове. Лучше даже сказать на полузвуке. Андрей как-то с опасением прошёл в квартиру и встал, не зная куда ему деться. - Проходи вон в ту комнату. Я её подготовила специально для тебя. - Х-хорошо. - ответил парень, снимая обувь. Я ничего ему не ответила, просто пошла на кухню. Чайник уже закипел, поэтому я, достав чашку, заварила себе чай с бергамотом. По комнате сразу же разнёсся этот запах, запах свежего чая. А вкус был просто бесподобен, послевкусие мяты присутствовало в каждом глотке. Я закрыла глаза и наслаждалась этим вкусом и запахом. Из окна дул свежий ветер. За окном слышались веселые крики детей, играющих на площадке, шум ветра и трескание льда на речке. Лишь на кухне была гробовая тишина, но звуки, доносившиеся с улицы, наполняли, пусть тихим, но радостным, звуком некоторое пространство. Чашка потихоньку опустела, и на дне остался небольшой осадок заварки, который всё так же приятно пахнул. Ветер сильно распахнул окно, и в него влетел старый, потрёпанный листок бумаги. Моё любопытство взяло вверх и я, подняв листок с пола, увидела всего лишь пару слов: «Скоро встретимся, Юля.» В правом нижнем углу была надпись «P.S. А.Т.» - Стоп... Юля? А.Т? Что это значит? - ещё раз пробегаю глазами по этим словам, бормоча себе под нос. «Может это вообще не мне? На свете много девушек с именем Юля. Почему это должно быть именно мне?» Мои мысли прервал ещё один листок, влетающий в окно. «Это адресовано именно тебе.» И в правом нижнем углу те же буквы «P.S. А.Т.» - Странно... - тихо пробормотала я. - Ты про что? - маленькое чудо внезапно появилось на кухне. И как он так тихо подошёл? Я и шороха не услышала. Но, возможно, я просто не обратила на это внимание. - Да так... - пряча листки за спиной, говорю ему в ответ, - просто погода сегодня странная, - указываю взглядом на окно. - А-а-а... да, погода сегодня действительно странная. - То холодно, то жарко. Странная зима, - делаю пару шагов боком к нему в сторону двери, при этом улыбаюсь, как идиотка. - Всё хорошо? - спрашивает он. - Да-да, всё отлично, - делаю ещё пару шагов - и пулей вылетаю с кухни в свою комнату, но по пути ударяюсь об стул. Матерю сквозь зубы этот гребаный стул, который решил расположиться именно тут, и, слегка прихрамывая, попадаю в свою комнату, закрывая за собой дверь. - Фух... - тяжелый вздох - и я съезжаю по двери вниз на пол, прижимая зачем-то к груди эти два листка. В комнате тишина, даже окно закрыто и те крики детей, шум ветра и трескание льда не доносились в комнату. С кухни слышно какое-то бормотание, но я не придаю этому значению. Просто встаю и подхожу к своей кровати. Но возле кровати я уже слышу не тихое бормотание, а чёткие голоса. Голоса разных людей! - Tu es promptus ut satus?*(лат.) - приглушенный бас доносится за стенкой. - Minime. Opus paulo iam, - отвечает, видимо, Андрей. - Dabo quindecim opus aggrediamur, - уже более строгий и властный голос слышится за стеной, которая и разделяет меня от той картины, что на кухне. - Bonum, - отвечает парень и тяжело вздыхает. Дальше всё утихает, а я тяжело вздыхаю и падаю на кровать. Листки из рук падают на пол, немного шурша при этом. Всё вокруг меркнет, словно я потихоньку умираю. В глазах мутнеет, а я уже ничего не могу соображать. За дверью раздаётся странное шуршание, позже дверь открывается, и я лишь вижу ярко-фиолетовые глаза, а дальше - темнота. ___________________________________________________________________________________ - Ты готов начать работу?* - Не совсем. Нужно ещё немного времени. - Даю тебе две недели, а потом начинай работу. - Хорошо.