The Vamps – Why'd You Only Call Me When You're High? Arctic Monkeys – The View From The Afternoon Christina Perry & Ed Sheeran – Be My Forever Sky Ferreira – Lost In My Bedroom
Я приезжал к девушке снова и снова. Каждый день. Каждый гребаный день, просыпаясь в восемь утра, я мчался к машине, представляя, как ее губы будут накрывать мои. Снова и снова. Мы растворялись друг в друге, заворачиваясь в простыни и одеяла, а после все это валялось на полу. Мы забывались. Терялись. Сходили с ума. И влюблялись, в конце концов. Мы были рядом. Слишком близко, чтобы спокойно дышать. Мы хотели друг друга, но постоянно сдерживали себя. Мы. Мы. Мы. Слишком много «нас». Существующих, действительно реальных «нас», которые были чем-то крышесносящим. Скай была огнем. И я не пытался потушить ее. Я загорался тем же пламенем. Мне нравилось перебирать ее волосы, смотря на то, как солнце играет с ними. Лучи быстро скользили туда-сюда. А она вечно жмурилась. Длины ресницы трепетали, и она медленно дышала, а потом улыбалась, замечая мой внимательный взгляд. Скай читала мне стихи. Она держала в руках маленькие томики Роберта Стивенсона, Эдгара По, Томаса Мура или Ады Негри… Медленно перелистывала страницы, с трепетом смотрела на поблекшие буквы, а потом хриплым голосом принималась читать мне. Иногда передавала книгу мне, прося меня прочитать определенные стихотворения. Видимо, думала, что у меня получится лучше. Но она даже не догадывалась, что ее звонкий, мелодичный и тихий голос заставлял меня замолчать и прогнать все мысли. Я любил слушать ее. Особенно ей полюбились стихотворения последнего автора. Она пробегала глазами по строчкам, а потом, на секунду оторвавшись от текста, с тысячей сменяющих друг друга эмоций смотрела на меня, будто хотела сказать что-то. Хриплый голос Скай, вечно дрожащий и тихий, произносил строки вновь и вновь.Скоро, мой желанный, я приду опять, На лицо в смущеньи шелк волос наброшу И тебя о ласке буду умолять.
В один из моих визитов, как только Скай прочитала эти строки, она, отложив книгу в сторону, требовательно притянула меня к себе. Ее губы коснулись моих и, проникая языком глубже, девчонка нависла надо мной. — Ты любишь поэзию, — оторвавшись от поцелуя, произнесла девушка. Она тяжело дышала, переводя дыхание, а потом поцеловала мой подбородок, от чего мне стало приятно и щекотно одновременно. И она выглядела такой совершенной — лежа наверху меня, произнося эти странные фразы, являющиеся совсем не грязными, но такими уместными и нужными, — и чуточку меня. Слова слетели с ее губ, заставляя девушку дрогнуть. Видимо, она сама не ожидала этого. Видимо, я тоже не ожидал. Видимо, никто не мог ожидать. Она, должно быть, думала, что полностью провалилась. Но я любил ее. Может, по-своему, неправильно, глупо, неразборчиво и слишком быстро, но любил. Влюбялся, растворялся и пропадал. Сходил с ума. Мое безумие. — Я люблю весну. И бабочек. Поэзию… И… Ты похожа на бабочку, я же говорил? Я говорил во время нашей первой встречи. Во время того, как Скай делала мне татуировку. Мою любимую татуировку, каждый раз согревающую меня, стоило мне только подумать о ней. Мне нравилось слушать ее. И я просил читать еще и еще, когда мои губы уже начинали болеть от поцелуев. Девушка нехотя отстранялась, а потом проникалась чтением, принимаясь улыбаться на некоторых моментах. Она улыбалась. И краснела. С ума сойти. Никогда не понимал эти моменты в фильмах, когда один из героев говорит другому, будто ему кажется, что они знакомы тысячу лет, а в реальности провели друг с другом лишь пару дней. Я считал это полнейшей чепухой, пока не столкнулся сам. У нас было мало времени, чтобы изучить друг друга вдоль и поперек, но она знала меня. А я знал ее. Сегодняшним утром я ехал к Скайлер. Точно так же, как и вчера, позавчера или пару дней назад. Я торопился, объезжая светофоры и нарушая всевозможные правила. Я прибавлял громкость, чтобы музыка заполняла весь мой салон. По крайней мере, это хоть немного отгоняло мысли. Я совершенно чокнулся. Еду в ужасную рань в самую задницу Лондона, думая о поцелуях. Я мог бы рассмеяться, но мне не смешно. Над чувствами не смеются. И я вновь держал слегка остывший кофе в руках. Привычка, вроде как. Быстро бежал по лестницам, пытаясь незаметно проникнуть в комнату. Общественность, конечно же, была в курсе моих посещений. Не могу сказать, что это никак не трогало меня. Меня волновало все, что каким-то образом касалось Скай. Но мы не появлялись вместе на публике, а наш график был не таким напряженным, как прежде. Приближение одной из важнейших премий года освободило нас от парочки концертов, но нагрузило ежедневными тренировками. Вечерними, к счастью. Скай уже полторы недели ходила с гипсом. Оставалось отходить еще столько же, если все будет в порядке. Она клялась мне, что чувствует себя предельно хорошо и, без сомнений, могла бы ходить без гипса уже сейчас, но я не обладал медицинским образованием, поэтому и сделать ничего не мог. Два стука в дверь — «мой знак» — и Скай стоит у самого порога, надев майку и пижамные шорты. Она, конечно, часто злится из-за того, что потеряла возможность носить юбки или джинсы и почти двадцать четыре часа в сутки находится в этой «уродской» одежде. — Сегодня так солнечно, — тихо произносит она, а потом, заметив мой потерянный взгляд, добавляет, — нет, я не собираюсь говорить о погоде с тобой. Просто заметила. Хочу на улицу. — Думаю, мы можем прогуляться, да? Позже. — Да, позже, — соглашается она, делая небольшой глоток капучино, — завтра я должна появиться на занятиях. Придется таскаться везде с этими огромными штуками! Скайлер имеет в виду костыли, сейчас лежащие на полу. Я чувствую себя более уверенно. — Я скучала по тебе, — девушка зарывается рукой в мои волосы, и я целую ее шею, заставляя выгнуться навстречу мне. Она тихо стонет, когда моя рука касается ее живота. Клянусь, по ее коже сейчас пробежались мурашки. Мне нравится заставлять ее чувствовать себя такой беззащитной. Продолжаю целовать девушку, в то время как одна из моих рук отодвигает лямку лифчика, кажущуюся мне совсем не нужной. — Мне так нравится эта майка. Могу ли я забрать ее себе? — в шутливой форме произношу я. — Конечно, ты можешь, — произносит девчонка, и я вижу желание и страсть, которые читаются на ее лице. Она поднимает руки вверх, позволяя мне справиться с ненужной тканью. Девушка запрокидывает голову назад, когда мои руки скользят ниже по ее животу. Стянуть пижамные шорты на одних только завязках не составляет большого труда. И она не протестует. Не вырывается. Она лишь подается навстречу мне, прося расправиться с моими шмотками быстрее. — Кто сказал, что я собираюсь тра… заниматься с тобой любовью прямо сейчас? — я понимаю, что «трахать» или «заниматься сексом» никак не подходят сюда. Я хочу заняться с ней любовью. Я хочу прочувствовать все в тысячу раз сильнее, чем прежде, потому что моя голова слетает с плеч из-за этой девчонки. Она слегка обиженно надувает щеки, но в следующую секунду ее лицо меняется. Я целую ее ключицу, в то время как один из пальцев медленно приближается к проходу. — Ты такая влажная для меня, — тихо произношу я, слыша легкий стон, срывающийся с губ девушки. Я продолжаю пытку, медленно касаясь пальцами половых губ, но не позволяю себе зайти дальше. Она выгибается, а я еще даже не начал. Один-ноль, Скайлер! Чувствую легкое и пьянящее головокружение, представляя, что будет происходить с ней, когда я буду двигаться внутри нее. — Трахни меня своими гребаными пальцами, Гарри! — когда я скольжу рукой по ее промежности, а потом принимаюсь вырисовывать непонятные узоры на ее животе и груди, легонько надавливая, будто она — какой-нибудь музыкальный инструмент. — Пожа-алуйста. — Ну, если ты так про-осишь, — протягиваю я, и усмешка не покидает моего лица. — Гарри, мать твою! Девчонка находится на пределе, готовая взорваться в любой момент. И я погружаю один палец в нее, наблюдая за тем, как девчонка выгибается и подается навстречу мне. Медленно двигаю рукой, наблюдая за ее реакцией. Тихие стоны вылетают изо рта девушки, она просит быстрее, но я не позволяю себе такой роскоши, продолжая мучать ее. Ее рот выгибается в форме буквы «о», когда я вставляю еще один палец. Ее спина выгибается, и Скай, пытаясь найти место на кровати, прикрывает глаза. Она не смотрит на меня, и еще щеки заливает румянец. — Посмотри на меня, — требовательно произношу я, в то время как девчонка продолжает сладко стонать. И я еще сильнее хочу ее. Чувствую напряжение на уровне ширинки, но не приступаю к каким-либо решительным действиям. Я с максимальной скоростью двигаю пальцами внутри нее, слыша, как она произносит мое имя. Не контролирую себя, чувствуя, как намокают мои пальцы, находясь внутри нее. Она стонет в подушку, сжимает в руках простынь, подается навстречу мне. Мое имя застывает на ее губах, и, клянусь, я слышу стук ее сердца. Она буквально обмякает, продолжая тяжело дышать и смотреть в потолок. Поворачивается на другой бок, не встречаясь взглядом со мной. Скай поднимается с кровати, обматываясь в одеяло. Она поднимает свои трусики с пола, и пытается натянуть их, чтобы я не увидел ее. Просит застегнуть меня лифчик. Прекрасно зная, что она может справиться с этим и сама, я подхожу вплотную к девушке. Она поворачивает голову в сторону, краем взгляда видя мои движения. Провожу пальцем вдоль ее позвоночника, нагибаясь к ее шее. Наши тела вновь находятся слишком близко друг с другом, и ее «вид сзади» привлекает меня так же сильно, как и вид с любого другого ракурса. Случайно касаюсь выпирающей частью джинсов ее ног, и Скай всасывает в себя воздух сквозь сжатые зубы — я слышу это так же четко, как и биение ее сердца. Справляюсь с застежкой, а потом нагибаюсь к ее уху. — Ты прекрасна, — тихо-тихо шепчу я, точно зная, что она услышит. Спустя мгновение, Скай, поднявшись на носочки, оказывается лицом ко мне. Она держится за мою шею, пытаясь достать до уха. Ее свободная рука медленно скользит по моему торсу, а потом касается ширинки. — Должна ли я отблагодарить тебя, Гарри?А должна ли я сказать, что мне стыдно? Я не знаю, смогу ли дотянуть до рейтинга НЦ, потому что я, определенно, не профи в этом. Вполне возможно, что я изменю рейтинг фанфика. Надеюсь, что вам нравится это хх