"В тихом омуте черти водятся"

      Сказать, что слизеринцы были в шоке, значит, ничего не сказать. Появление в Большом зале Поттера было, мало того, что явлением из ряда вон выходящим, оно было просто невозможным.       На деле, как вчера Нотт хвастался, его хороший «друг» взорвал котёл Малфоя, в результате чего Герой, снова решивший показать себя, оказался в лазарете с тяжёлым ранением. С таким, что даже несмотря на вмешательство магии и зелий, гриффиндорец должен был пролежать без сознания дня три, никак не меньше. И вот он, всем свято известный избранный Гарри Поттер собственной персоной, сидит перед ними и весело улыбается, о чём-то споря с друзьями. Вполне целёхонький и невредимый. Хоть бы оступился или незаметно скривился. Ну, хоть, что-то, что доказывало бы, что несносному Поттеру было больно. Так нет же, и тут решил выделиться — ни одного намёка на вчерашнее происшествие. И если бы не колдография, случайно сделанная одним из змеек в момент откровенного побега слизеринцев из кабинета зельеварения, многие засомневались бы в правдивости слов Нотта. — Он не человек, — зло рыкнул Теодор, бессильно сжимая в кулаке вилку. — Оставь бедную вилку в покое, она ни в чём не виновата, — отбирая у парня опасный в данный момент столовый предмет, тихо проговорила Гринграсс, с сожалением глядя на брюнета, — Ты был у Помфри? — Был, — с отвращением выплюнул он. — И что? — А ничего. Та же реакция, что и у декана утром: «Мистер Нотт, Вы наверное ещё не до конца проснулись, вот и чудится всякое». Тьфу ты, ненавижу их. И Снейпа, ставшего на сторону Малфоя, и старуху эту тоже ненавижу. — И всё же это странно, — уже с жалостью наблюдая, как однокурсник разглядывает себя в зеркале, произнесла девушка. А Нотт…       А Нотту хотелось выть, рвать и метать, а еще уничтожить всегда и во всём идеального блондина, по возможности вместе с неожиданно появившимся у того защитничка. В особенности последнего. — Будь ты проклят, Поттер, — в очередной раз за последние сутки пробубнил юноша.       В том, что в своей проблеме парень винил именно Избранного, не было ничего странного. Именно он был последним, кого Тео касался. Паршивец в одно мгновение успел проклясть его неизвестным заклинанием. И не было никакого способа, чтобы определить, какое именно заклинание было использовано. Даже Снейп. Да что там он — их школьный колдомедик тоже не смогла ничего определить. Они оба уверены, что это всего лишь галлюцинации, появившиеся спросонья. — «Ох, мальчик мой, Вам, наверное, просто приснился плохой сон», — ага, как же, наяву.       Это просто кошмар какой-то. Причём, верят ему только слизеринцы, ну, и остальные студенты. Взрослые же упрямо убеждены в его чересчур развитой фантазии и хороших лидерских качествах, раз он смог убедить такое количество людей подыграть ему. И хорошо, если бы это было правдой, но на самом деле причина была вот в чём.       После вчерашнего, совершенно случайного столкновения с представителями кошатника Хогвартса, Нотт долго еще пребывал в приподнятом настроении. Об отвращении, возникшем после слишком близкого контакта с Поттером, он постарался сразу же забыть. И героически выдержал все уроки, пережил ужин, и до безумия счастливый, узнав новость о трагедии во время урока зельеварения у семикурсников, лёг спать. Лёгкое покалывание в теле он, разумеется, списал на неудобную кровать, а потому не придал этому особого значения. Как же он пожалел об этой, как выяснилось рано утром, огромнейшей ошибке.       Всё лицо… Понимаете? Всё лицо: нос, щёки, вокруг глаз, подбородок, каждый сантиметр прекрасного лица был покрыт уродливыми маленькими прыщами. Теодор с ужасом разглядывал себя в зеркале, сверкая гневным, полным ненависти взглядом. Дикой, всепоглощающей ненависти. — Ублюдок! Урод! Ненавижу! Сукин ты сын, как же я тебя ненавижу!       О, в то самое мгновение подросток готов был прямо с того места, где стоял, аппарировать в поместье Малфоев. И в ту же секунду принять метку, поставить на себе клеймо рабства, если бы это помогло избавиться от ненавистного гриффиндорца. И если бы не стук в двери, то наверное… — Мистер Нотт? Вы уже проснулись? — в комнату заглянул декан, холодно окидывая всё ещё спящих студентов.       Парень с ужасом обернулся, уже предвкушая тот стыд, который испытает, когда даже всегда равнодушный ко всему происходящему Северус Снейп начнёт смеяться над тем, каким уродливым он сейчас был. Однако, декан, как стоял не шевелясь в ожидании реакции на свой приход, так и продолжал стоять, никак не реагируя. — Вы издеваетесь? — тихо спросил Нотт, мелко содрогаясь от злости. Да, как он смеет?! Не обращать на подобного рода изменения в своём студенте? Или, может, просто притворяется, что не видит? — Что, простите? — подняв в удивлении бровь, уставился на слизеринца зельевар. — Вы что не видите? — взорвался парень, больно ткнув себе в лицо пальцем. — Не вижу, что? — Вот это! — он провёл рукой по лицу, резко спускаясь со лба на подбородокю — Вот это! — показал ладони. — Вот это! — открывая и показывая запястья, — Вот это! Вот это! И вот это! Мерлин, даже здесь!       Раздевшись в мгновения ока чуть ли не до трусов, Нотт словно сумасшедший повторял одно и тоже, тыкая пальцами в разные участки тела. — Мистер Нотт, я сюда не на стриптиз в Вашем исполнении пришёл посмотреть, а сообщить, что с сегодняшнего дня Вы назначаетесь старостой своего факультете. Извольте завтра утром сразу приступить к своим обязанностям. И соберите свои вещи — Вы переезжаете. Сможете управиться до завтрака? — невозмутимо поинтересовался профессор. — Вы… Вы хотите, чтобы я в таком состоянии появился в Большом зале? — опешил юноша. — Нет, разумеется. Вас сразу же исключат. Я хочу, чтобы Вы там появились в школьной форме. — Профессор, Вы или притворяетесь или действительно не видите все эти… — Нотт скривился, — уродливые прыщи? — Я не понимаю о чём Вы. Пожалуйста, перестаньте страдать ерундой и приведите себя в порядок. — Профессор Снейп… — Мистер Нотт, — декан резко перебил начавшего было возмущаться студента, но всё же доставая палочку и наводя её на парня, — с Вами всё в порядке и Вы ничем не болеете. Прекратите тратить моё время зря.       На этой ноте профессор развернулся, как обычно взметнув края своей мантии и так же тихо, как вошёл, покинул комнаты студентов, а потом и гостиную. Путь его лежал в сторону гриффиндорской башни. Нужно было выяснить причину странного поведения Теодора Нотта, а в том, что здесь были замешены львята, Северус не сомневался ни минуты.       А тем временем, слизеринцев ожидал первый шок за сегодняшний день. Теодор Нотт, всегда следивший за своей идеальной внешностью, показался в гостиной, полностью покрытый прыщами и даже не пытающий скрыть их под косметическими чарами. По правде говоря, после, наверное, двадцать второй неудачной попытки их убрать, и, если правильно посчитано, шестнадцатого раза использования разных маскирующих заклинаний, он просто-напросто оставил это неблагодарное дело, пустив всё на самотёк. Авось прокатит. Или это недоразумение видит только он? Как оказалось не только. Подтверждением стали полные недоумения и тихого смеха взгляды однокурсников. О младшекласниках можно, если позволите, скромно умолчать. Они, не сдерживаясь, повалились на пол в диком ржаче.       Конечно же, за всем этим никто не заметил исчезновения нового студента. Зато мгновение спустя его появление в компании двух равенкловок Чжоу Чанг и Полумны Лавгуд стало для них весьма неожиданным.       Но давайте не будем об этом и вернёмся к гриффиндорскому столу, за которым в это время мирно наслаждался своим завтраком Гарри Поттер. — Поттер, твою мать…