Take me back all'infanzia

Кафе Грейстоун. Около полудня. Чарли Баккет, восьми лет отроду, наклонился к очередным черным ботинкам и, натерев их гуталином, принялся полировать кожу особой тряпочкой. Работа тяжелая и монотонная, но маленькому мальчику нравилось зарабатывать свои центы и вносить свой вклад в семейный бюджет. Он уже достаточно вырос за прошедший год и теперь заканчивал первый класс практически на отлично. Сейчас, во время весенних каникул, когда день не был занят учебой, а вечер домашними заданиями, мальчик устроился подрабатывать в чистящую компанию мистера Сумкина, занимающегося точечной организацией комфорта граждан. С каждой чистки маленький Баккет получал десять центов, из которых два мог забрать себе, еще цент отложить на средства для ухода за обувью, которые покупались за счет чистильщиков, а остальные отдавал начальнику - прыщавому шестнадцатилетнему Джону. - Жалко этого шоколадника Вэндела... э-э-э, Уолтера, - Чарли не отвлекался от работы - клиенты часто разговаривали с ним, пока он чистил их обувь. - Вилли Вонку, сэр, - поправил мальчик, про себя отмечая, какие дорогие ботинки у этого господина, читающего сейчас перед ним газету. За прошедший год он вспоминал свои приключения, как красивый сон, и конечно же хотел бы вернуться на фабрику. Но он ни разу не жалел о своем отказе мистеру Вонке - семья для мальчика была куда важнее горы шоколада. Если бы еще сестренка сейчас была дома... - Да, правильно. В газете пишут, что его новые конфеты плохо продаются. Ну, наверное, он и сам бездарность. - Да, - просто согласился Чарли. Продажи у шоколадного магната действительно с каждым месяцем падали, новые вкусы не пользовались спросом на рынке и многие другие кондитеры, пользуясь упадком монополиста, стали прорываться на рынок, подобно голодным пираньям, дерзко предлагая новинки вкусов. Но за счет того, что любимая фабрика Вилли Вонки не могла с ними соперничать, вскоре они заметно стали конкурировать на рынке продукции. - Неужели? Ты с ним знаком? - удивился незнакомец. - Да. Сначала он мне понравился, но оказалось, что он не очень хороший. У него прическа странная, - мальчику действительно было весело с мужчиной, но он нехорошо поступил с теми детьми и Рейчел. К слову, последняя не давала о себе знать, но исправно поздравляла младшего брата с праздниками и днями рождения, присылая подарки по почте. Родители, конечно, злились, поминая плохими словами эгоистичную дочь, выросшую на их шее, но позволяли принимать подарки. - Это неправда - мужчина резко отложил в сторону газету. Наверное стоило бы удивиться, но Чарли лишь хмуро посмотрел на мистера Вонку. Рейчел часто говорила, что люди не меняются, сколько бы лет ни прошло. - Зачем вы здесь? - спросил он, глядя в большие очки, напоминающие глаза стрекозы. Мужчина и сейчас не изменял своим вкусам и был одет в темно-бордовое длинное пальто и цилиндр. - О, мне так плохо в последнее время, - мужчина театрально вскинул руки. - Что тебе помогает, когда тебе плохо? - Моя семья, - правдиво ответил маленький Баккет, ведь даже несмотря на смерть дедушки Джо и бабушки Джорджины в семье все еще было хорошо. Папе дали работу на фабрике по производству колпачков для зубной пасты - теперь он чинил машину, некогда заменившую его, мама дома работала на швейной машинке для богатых дам, да и сам Чарли мог позволить себе на дневную выручку купить конфет или новые тетрадки для школы. - Чем вам не нравится моя семья? - спросил мальчик, когда мистер Вонка поморщился и, откинувшись на спинку кресла, потер переносицу. - Мальчик, дело не в твоей семье. Просто я не понимаю, почему вы все так цепляетесь за родителей, которые всегда только указывают что делать и абсолютно не понимают тебя. Рассуждения мужчины казались мальчику слишком глупыми и детскими. - Они хотят защитить тебя потому, что любят. Родители всегда желают только добра своим детям. Спросите сами, у вас же есть родители? - Есть, но я с ними давно не общался, а сейчас уже и не могу сходить один, - магнат поморщился. Если бы только Рейчел была сейчас рядом, но она так некрасиво поступила, отказав, а после и вовсе пропав из города. Мистер Вонка видел в заголовках газет ее фотографию и скандальную новость, но и поверить не мог, что его маленькая мисс Баккет способна на такую мерзость как убийство. Да, она бывала невыносимой стервой с ужасным характером, но ведь под маской грубости он видел маленькую девочку, которой в детстве не хватило любви и ласки. - Сходить с вами? - Почему бы и нет? - обрадовался мужчина, вскакивая с места и уводя мальчика за собой в уже знакомый лифт. Стеклянная кабина с бешеной скоростью устремилась за город: все это время и мальчик, и мужчина молчали, погруженные каждый в свои мысли. Лишь когда скорость начала снижаться, магнат тихо спросил: - Она так и не вернулась? Чарли молча покачал головой: обсуждать сестру с этим человеком не было никакого желания. Он не видел ее уже год и переживал, зная ее характер и тяжелое детство. Это раньше проблемы сестры казались странными, а сейчас... не то чтобы маленький Чарли Баккет стал понимать всю серьезную жизнь взрослых, но многие вещи стали для него доступнее. Лифт опустился рядом с одиноким кирпичным домом на пустыре. - Кажется, мы ошиблись домом, - пробормотал мистер Вонка, когда они с мальчиком приблизились к входной двери, но Чарли упрямо ткнул пальцем в табличку "Зубной мастер Уилбур Вонка". Дверной звонок тихо заиграл, и за дверью послышались торопливые тяжелые шаги. Седой мужчина пенсионного возраста, открыв дверь, внимательно посмотрел на посетителей поверх очков. - Да? У меня сегодня не приемный день. - У моего друга очень болят зубы, - сказал мальчик, дергая за рукав пальто мужчины: тот стоял белее мела и что-то неуверенно мямлил под нос. В итоге немного постояв, похмурившись, старый доктор согласился принять с острой болью и велел мужчине раздеться и сесть в кресло. Осмотр не занял много времени, но с каждым осматриваемым зубом врач становился все бледнее. Капельки пота и смертельная бледность покрыли его лицо, даже руки дрогнули, и смотровое зеркальце тихо клацнуло об эмаль зубов. - Я таких зубов не видел с тех пор как... В это время маленький Чарли Баккет с улыбкой ходил вдоль стен, украшенных вырезками из газет и фотографиями молодого мистера Вонки. На тумбочке даже нашлась вставленная в рамку его фотография в детстве, однако большую радость у мальчика вызвал вид женского пальто, висевшего на вешалке рядом с пальто мистера Вонки Старшего. Потрепанное, но такое знакомое, как и голубые туфельки в калошнице, совсем не по погоде, но видно, что носимые на мероприятия. Совсем такие же, как в магазине мисс Фадингтон. А тем временем Вилли Вонка, судорожно вздохнув, взглянул отцу в глаза. - Вилли, - отец узнал блудного сына и, хотя до этого мы не говорили об этом, семья воссоединилась спустя столько лет расставания, ведь когда мистер Вонка был маленьким мальчиком, ему нельзя было есть шоколад. Отец очень переживал за сына и его плохие зубы, и мальчик сбежал, чтобы вскоре стать одним из самых известных людей в мире. И хотя и отец, и сын столько лет жили вдалеке друг от друга, они ни на день не забывали о существовании друг друга, но гордость не давала пойти на примирение. И вот судьба, руками маленького мальчика по имени Чарли, наконец дала им новый шанс. - Это я, - совсем тихо согласился с отцом Вилли и, вставая с кресла, обнял своего старика. Мистер Вонка Старший оказался рядом с ним совсем маленьким, и сейчас горечь осознанного постигла сына, ведь отцу осталось не так много. В памяти оставался крепкий высокий мужчина с командным голосом, а руки обхватывали хлипкое худое тельце, уже изжившее свой век. - Вилли, - старик утер крупные слезы с морщинистых щек, - нам так много надо обсудить. Но позволь я тебя кое с кем познакомлю. Старик повернулся к двери ведущей в кухню. - Милая, подойди сюда, пожалуйста. Мистер Вонка замер, когда легонько скрипнула дверь в процедурную и в наступившей тишине тихо цокнули каблучки. - Вилли? Fin.