Трудности перевода

Если бы Ваар верил в наудских богов, он бы им помолился. Но он не верил, более шестидесяти лет назад распростившись с последним из них. Танг, бог выживания и космической доблести, ушел в тень, как только Ваар открыл в себе дар Предводителя и потерял Отмеченных твеем Молодых воинов – бывших учеников, последовавших за ним. Это было давно. Сейчас перед мысленным взором Мастера Танг вырастал, словно живое напоминание, закрывая отблески проносящихся мимо звезд фигурой исполинской и угрожающей. Тяжесть миссии, возложенной на Ваара, давила не меньше силы притяжения планеты ксенодактилей, забравшей не одного его ученика. Когда-то яуты кочевали от мира к миру в поисках достойной Охоты и трофеев, чтобы вернуться с победой и украсить ею дома, дать харпи (женщинам науду) доказательства силы и права на продолжение рода. Когда-то их кланы воевали с единственным врагом в обозримой вселенной – аттури – учеными и гениальными оружейниками. Когда-то инициация учеников была делом, касающимся только Старейшин клана, к которому те принадлежали. Когда-то… До тех пор, пока не приоткрылась завеса доселе невидимой части вселенной, населенной существами разумными и не менее опасными, чем сами Охотники. Они долго приглядывались к цивилизации науду, выжидали. Когда же противостояние яутов и аттури достигло предела, мир дрогнул и обнажился: из тьмы неведения пришли создания властные и терпеливые. Они дали науду переводчиков, чтобы диалог стал возможен. Трудности перевода – естественная проблема в космосе. И дело не только в строении речевого аппарата, правилах складывания звуков и логике разных языков. Проблема гораздо глубже, чем самая глубокая впадина на севере Науд-Аурит’сеней. Отсутствие природных явлений, понятий, событий в мирах разных систем – бездна, через которую еще никому не удалось перепрыгнуть. Кроме переводчиков с планеты Хироку. Небольшой расы, выросшей на задворках охотничьих угодий науду. Они оберегались Галактическим законом и могли использоваться в качестве посредников в общении с цивилизациями, чей язык не поддавался прямому изучению. Тонкий браслет из темно-зеленого металла впивался в кожу левого отростка хироки, перенастраивая нервную систему существа таким образом, чтобы можно было понимать чужую речь. Возникающие в сознании говорящего звуковые, визуальные, обонятельные и тактильные образы считывались и дешифровались в символы, которые мозг переводчика мог интерпретировать и трансформировать в родную речь. Проще говоря, переводчик слышал оригинальную речь собеседника, поверх которой накладывался тихий, сбивчивый перевод, запаздывающий на доли секунд. Договориться с Межгалактическим советом оказалось не сложно. В общении с науду объединение трех рас видело безграничные возможности и выгоду, в частности охотники могли быть идеальными защитниками границ. Лишь раса Ил-рруа, связанная с советом обязательствами мира, не приняла следующих путем Тей-де. Виной тому полное несоответствие культурных, социальных и психологических ценностей. Образ жизни науду противоречил представлениям ил-рруанцев. Они молчали, пока науду придерживались границ компромисса, достигнутого с Советом и четко обозначившего пределы охотничьих зон. Пока у науду были переводчики. Пока один из их кораблей не нарушил договор. Ваар выдохнул острый, шипящий воздух. Переводчики – редкий неразменный трофей во вселенной. Этим трофеем в большом количестве яуты и аттури завладели, пройдя тропой политических интриг, не свойственных их культуре, и каждый своей целью поставил одолеть исконного противника. До пропажи хироки в своеобразном спарринге лидировали аттури. - Как они могли пропасть все разом? – Ваар не желал мириться с очевидным фактом. Охотник, выросший на планете темных лесов и жарких степей, простирающихся от водопада к водопаду, вьющихся между горных кряжей до очередных лесов, знал – всякому шагу есть своя причина и закон. Цвет его кожи, испещренной черными пигментными пятнами, легко варьировался от серо-зеленого до темно-серого оттенка. Ваар был стар, опытен и хитер. Его обоюдоострое копье покрывали наслаивающиеся друг на друга насечки, свидетельствующие о великом множестве побед. Если он не найдет переводчика, маленькой планете через две декады не встретить восхождения красной звезды, как и тем, кто проходил на ней инициацию. Будь это группа никчемных учеников с дальних рубежей, он не пошевелил бы и мандибулой. Но вопрос ставился иначе – элитные воины, первые ученики, нарушение границ, уничтожение переводчиков – последние два пункта, чем не повод к войне с Ил-рруа? Тогда ни один синий тентакль не повернется в сторону науду. Ваар не боялся смерти, так же как и войны. Только Ил-рруа – зверь, которого не просто так держат на поводке неведомыми обязательствами. Чего бояться лавине? Черной, всепоглощающей, инфицирующей всё и вся на своем пути. В руках совета имелся козырь, защищавший тех, кто в него входил. Но как защититься цивилизации, оказавшейся отрезанной от протектора языковым барьером? По внутренней обшивке корабля прошли электрические сполохи, засвидетельствовавшие попадание в притяжение желтой звезды. Впервые Ваар летел на планету уманов не ради Охоты. Шутка ли Пути: уманы по психофизическим показателям оказались расой, способной адаптироваться к переводному устройству. Не все уманы, если быть точным. Виртуальные эксперименты аттури раз за разом выдавали один и тот же результат: самки уманов лучше самцов подходили для экспериментов. Психологически подвижные, гибкие, способные подстраиваться под обстоятельства, эмоционально неустойчивые, их нервная система должна была легко поддаться коррекции со стороны. Пришлось даже объединиться. Сколько поколений аттури и яутов не видели мира – пять, шесть, а может и больше? Найти среди уманов переводчика – четверть дела. Его предстояло обучить и помочь выжить. Уманы – существа слабые, мягкие во всех смыслах, особенно самки. Их тела подвержены серьезным изменениям, что необходимо принять во внимание, учитывая атаку устройства на нервную систему. Могли не выдержать сосуды головного мозга – органа, обеспечивающего работу основных систем умановского тела. Столь полезную информацию аттури почерпнули в библиотеке Межгалактического совета. Пронырливые ксеноморфы! Могло не выдержать сердце. Одно единственное! Удивительно, как с такой биологией существа не просто выжили, но, случалось, давали достойный отпор яутам. Только не ему – фыркнул Ваар, констатируя факт. Как будто мало этого, переводчика предстояло защитить от экипажа орбитальной базы. Его команда вымуштрована и знает – Ваар не отдает пустых приказов. Не трогать переводчика значило только одно – когтем не прикасаться. Однако от чужой глупости уман застрахован не был. По имеющимся данным далеко не все самки подходили – еще до начала операции стало очевидно, поиск растянется на неопределенное время. Сколько бед, и все разом на голову охотников. Что делать с нарушителями закона, если их удастся спасти, решит объединенный клановый совет. Только их еще нужно спасти, чтобы узнать, как они оказались на запрещенной планете. Попадется способный, но пугливый уман, все усилия разольются поганым твеем. Найти, обучить, защитить, уговорить помочь науду или заставить – терпение у Предводителя есть, но и оно не бесконечно, кроме того, времени почти не осталось. Ваар прошествовал от смотровой площадки к командной рубке. Науду выстроились в линию, приветствуя Предводителя. Инструктаж пройден – на корабле лучшие воины. Пусть охотятся – никто не отнимет у них этого права. Было бы жестоко запретить Охоту на Терре. Слишком короткое слово для обозначения планеты, некогда записанное встроенным в шлем устройством. Если переводчик найдется, Ваар непременно спросит, что оно означает. Язык уманов, судя по всему, небогатый, обрывочный. На это указывали неоднократно прослушанные реплики. Односложные предложения, переходящие в стрекотание, подобное пению ящериц из огненных миров. Много слов, частых, не выделенных интонацией. Или интонация настолько слабая, что не воспринимается? Командная рубка представляла собой вытянутое помещение, стены которого покрывали округлые наросты, служащие анализаторами воздуха и сигнализирующие об изменениях его состава и температуры. В норме они светились оранжево-красным или ярко-алым. Как только цвет в той или иной части корабля менялся на опасный зеленый, коридоры словно пропитывались звуковой волной. Яуты покидали вверенные им посты и собирались в рубке, дверь плотно герметизировалась до устранения возникшей проблемы. Система фильтрации действовала безотказно. Космос – существо живое, путешествовать и быть застрахованным от инфекций, непредсказуемого взаимодействия обшивки корабля с атомами, составляющими туманности и галактики, просто невозможно. Основная аппаратура находилась у прозрачного бронированного иллюминатора, через который пилоты следили за обстановкой вокруг корабля. На экран проецировались изображения с разных камер. Сейчас яуты вернулись на свои места и готовились к посадке. Ваар отдал последние распоряжения и направился в тренировочный зал, где работала над боевыми приемами его лучшая группа. Некогда почти все присутствующие здесь были его учениками. Ла-арх и Чикхр-аур пришли к нему после смерти брата. Они не присягали на смерть, но каждый готов был умереть за того, кто воспитал их наставника. В зале находилось двое аттури – наблюдатели. Они тоже тренировались, но несколько иначе. Высокие, крупнее обычного яута, они не уступали в ловкости, хотя и были физически слабее. Их путь давно пролегал в плоскостях, где твей яутов не отличался от твея иных существ. Аттури не нравилось, что ими руководит яут. Это читалось в напряженных позах, в постоянной боевой готовности даже во время приемов пищи и положенных трех часов сна, достаточных для восстановления сил. Аттури смотрели на Ваара недоверчиво, но Предводитель не перешел бы из класса Наставников в класс Ведущих боевой отряд Воинов, если бы не читал в легком дрожании аттурийских жвал агрессию, умело задушенную крутым нравом и силой воли. Никто из отряда не ощущал ее. Для Ваара чужая злость, как твей чужаков – запах резок и силен, его не закамуфлируешь под предвкушение Охоты. - До планеты уманов час и три доли. Соберите оружие и будьте готовы. Анту, - обратился он к главному аттури, потому что Торквэй рядом с ним проявлял все признаки бета-самца. – Полагаю, вы поучаствуете в Охоте. Моя воля распространяется на всех не только на территории шаттла, но и на планете, где я направляю Сезон. Ступив на почву, вы подчиняетесь мне, как и здесь, что было оговорено Союзом наших кланов. Запрет на убийство вооруженных самок распространяется на вас до тех пор, пока мы не отыщем переводчика. За нарушение приказа – расстрел. Анту подбросил метательный диск, тот благодаря встроенному антигравитационному двигателю завис, покачиваясь из стороны в сторону и ловя равновесие в горячем воздухе. Диск сдвинулся в сторону Ваара, всего на сантиметр, и вернулся в руку аттури. В знак согласия Анту наклонил голову, не отрывая от командующего глаз. Ни один мускул не дрогнул на лице Предводителя. Альфа – глупец, в отличие от своего соплеменника. Рано познал чужой твей, рано встал на путь наставничества. Тщеславный наставник – смерть для учеников. Рисковать сверх меры не будет, но неприятностей доставит, если Ваар допустит хотя бы одну ошибку. Торквэй, в отличие от сородича, внимательно следил за Предводителем, изучал принятые им решения – поборет физическую слабость, получит шанс превзойти собственного куратора. По всей видимости, отношения между этими двумя были именно такими. Торквэй не принадлежал к ученикам Анту, но склонял перед ним голову – признавал как руководящего в возложенной на них задаче. Низкий рокочущий звук прошелся от носа к корме корабля – пилоты предупреждали о выходе на посадочную глиссаду. Науду заняли свои места вдоль стен кормовой залы – растягивающиеся жгуты-контролеры перехватили поперек груди застывшие в вертикальном положении тела. Они не позволят жесткой посадке повредить позвоночник. Ноги защищала двухслойная силиконовая подставка, на которую становился охотник. В руках яутов замер обоюдоострый посох – ритуальное оружие открывающих Сезон Охоты. Аттури уперли когтистые руки в бедра, тем самым выказывая презрение к ритуалам яута. «Пусть, - рыкнул Ваар. – Охота покажет, кто чего стоит». Трогать наблюдателей без повода он не имел права – таковы условия соглашения. Ничего – боги дадут, его воины еще померятся с ними силой. Боги? Как странно, за пару часов он дважды вспомнил тех, кому отдал последнюю дань давным-давно, расплатившись твеем учеников и поклявшись в тот день никогда более не допускать этого. Не верить и не платить, потому что плата за глупую веру – смерть.