Равнодушие

Долгий дневной сон часто бывает хуже бессонной ночи. Когда я открыл глаза, моя голова раскалывалась пополам, жутко хотелось есть, а также продолжать спать. Тем не менее я отправился на ужин. Своих друзей я застал сидящими с Демьяном Мидом за Слизеринским столом, чему был очень удивлен. Герни махнул мне, и я сел рядом. По его лицу я видел, что дружелюбие к когтевранцу – напускное, что именно сейчас они обманом располагают его к себе. Я сел с краю, рядом с Герни. Тот повернулся ко мне и с улыбкой подмигнул. - Друг, ты пойми, - в это время мягко говорил Джером Демьяну. – От нескольких бокалов огневиски ничего не будет. Ты старше нас на год, а никогда не пробовал! - Просто я считаю, что это вредит здоровью, а также вызывает зависимость, - слегка замявшись, ответил Демьян. - Настоящий сильный мужчина - это тот, кто, попробовав, смог остановиться, а не избегает благ, которые наше гнилое общество характеризует как вредное! Мне казалось, ты не из тех, кто ведется на мнение толпы, - серьезно сказал ему Герни. Я ужинал, уткнувшись взглядом в тарелку, но ловя каждое слово. - Герни, этот парень слишком хороший, чтобы его портить! – вздохнув, сказал Джером. - Это правда, - согласился Герни. – Очень жаль. Нам просто был необходим друг… - А как же Скорпиус? – спросил Мид, взглянув на меня. Я не обратил на это внимания. - Скорпи? Скорпи всегда с нами! Кстати, разве по нему видно, что он пьет? Это же наш великий ловец! А на самом деле осушает бутылку раньше, чем мы с Герни, - солгал Джером. Я вообще никогда в жизни не пил. - А вам просто нужен четвертый? – спросил Демьян. - Нет, нам нужны хорошие друзья. Только пока никого подходящего мы не видим, - сказал Герни. - Многие нас боятся, - шепнул парню Джером. – Отец Герни сидит в Азкабане. Ты знаешь, за причастность к чему. - А у Джерома вообще… несколько поколений. Все были Упивающимися. - Но вы не должны расплачиваться за своих отцов! Это неправильно, мы живем в справедливом мире! - Ты это гриффиндорцам скажи, - ответил Герни с притворной грустью, посмотрев на их стол. – Издевательства. Гонения. - И несправедливость, - добавил Джером. - А угадаешь, кто ненавидит нас больше всего? – спросил Герни и все они посмотрели на Поттеров-Уизли. На секунду оторвался от тарелки и я: все было как всегда, за исключением того, что Роза неотрывно тревожным взглядом наблюдала за нами. Демьян посмотрел на ребят: - Но они не такие. Я знаком с ними, они хорошие и добрые люди. - Да ну? – с сарказмом спросил Герни. - Тебе повезло, что твои родственнички не догадались служить Темному Лорду! – грубо ответил Джером, после чего на несколько минут воцарилось молчание. Я наблюдал за этой ужасной актерской игрой, за этими лицами друзей, в которых была «глубокая грусть о несправедливости», и не мог понять, как Мид не замечает этой фальши? Хотя, наверное, для этого просто необходимо хорошо знать Долиша и Макнейера. Поэтому парень и попал на крючок. - Ребята, - вдруг обратился к ним Мид. – Знаете, я всегда думал, что вы отъявленные негодяи Хогвартса, но это лишь видимость, а я судил по тому, что говорили о вас в школе. Можно, я приду посидеть с вами в Кабанью голову в это воскресенье? - О-о-о, ну так и надо было сразу!- сказал Джером и обнял Мида за плечи. - Друг, мы хорошо проведем время! – заверил его Герни. - Может, даже девочки будут, - подмигнул Джером и Мид широко улыбнулся, а щеки его покраснели. - А сейчас ты можешь идти, - уже не так дружелюбно сказал Герни и повернулся ко мне. Впрочем, смены тона Мид не заметил, а просто встал и ушел к своему столу, не забывая о теплом прощании с ребятами и даже со мной. - Талантливо? Хорошие мы психологи? – улыбнулся Герни и толкнул меня в плечо. Я усмехнулся: - Материал сырой достался. Вот и слепили, что хотели. - Ну, еще не совсем, - ответил Джером, который теперь с радостью принялся за долгожданный ужин. - Что же вы задумали? Напоить, а дальше? – спросил я. - А там как пойдет. Мы расскажем после, ладно? Если ты, конечно, не хочешь поучаствовать. - Нет, воздержусь. Перед уходом я взглянул на стол Гриффиндора – Роза ушла раньше остальных. Я мог лишь предполагать, что она, как собачка, побежала за Мидом. Мне действительно было интересно, повлияли ли слова моих друзей на Розу. И, по-моему, ярким доказательством того, что что-то произошло, стало ее отсутствие на зельеварении. Скажу о том, что Слагхорн не брал в свой клуб никого, чья фамилия хоть каким-либо образом была связана с причастностью к Темному Лорду и предательством Магического Мира. Я выбивался из сил ради получения лучших зелий, я превосходил иногда даже саму Розу, а Альбус вообще не смыслил в зельях, но доступ к субъективной элите Хогвартса был для меня закрыт. Пару раз я замечал, как Слагхорн смотрел на меня очень внимательно, но с сомнением. Принять меня ему мешало темное прошлое семьи. Уизли пропустила одно из сложнейших зелий, которое мы когда-либо готовили, «Глоток Мира». Пока мы его готовили, Слагхорн, конечно же, спросил: - Альбус, где же Роза? Ей нездоровится? - Д-да, - ответил Альбус. – Что-то с желудком. - Меньше нужно жрать, - тихо сказал Джером, но слизеринцы его услышали, и по классу прошел небольшой смешок. - Очень, очень плохо. Это зелье – одно из самых сложных в С.О.В. Услышав это, я стал еще более внимательно следить за рецептом, временем и своими действиями. - Пять минут до конца! – сказал Слагхорн, когда я уже набирал его в пробирку для проверки. Проходя мимо, он остановился. Около минуты он рассматривал мое зелье, и был, по моему мнению, крайне удивлен. И на то были причины: я единственный из класса, у кого на последней стадии зелье получилось такого цвета, какого и было нужно. - Очень хорошо, мистер Малфой, очень хорошо, - похвалил он меня. Только такое я от него слышал уже не раз. Это было самое обидное. Меня не воспринимали как ученика. Меня воспринимали, как Малфоя. Только сегодня Слагхорн не был занят своей любимицей Розой, и это был мой шанс обратить его внимание на себя. Доказать, что я разбираюсь в зельеварении. - Профессор, - осторожно обратился я. – Разве я сделал что-то неправильно? Он посмотрел на меня с подозрением. Наверное, потому, что я очень редко обращался к нему. В отличие от Розы, которая после каждого брошенного в котел ингредиента ждала похвалы и одобрения. - Нет, зелье очень удачное, - коротко ответил он. - Но, видимо, не превосходное. - Почему же? - Просто, у меня никогда не получаются зелья на «превосходно». Профессор замялся. Мы оба знали, что уже не одно зелье в моей жизни было сварено на «превосходно», но меня никогда не оценивали по достоинству. - Я думаю, что сегодня вы заслужили наивысшую оценку, - тихо сказал Слагхорн и двинулся дальше, проверять остальные зелья. - Ого! Дружище! – улыбаясь, сказал мне Герни, который стоял за столом впереди. – Вот это новости! Я улыбнулся ему в ответ: - Да… Дождался. Я уже собирал вещи, когда Слагхорн сказал: - Мистер Малфой, останьтесь на минуту. Как только класс освободился, я подошел к его столу. И чего это он от меня хотел? После уроков у него оставались только Альбус и Роза. Я был крайне удивлен такому приглашению. Профессор ждал меня, сидя за столом. Я сел за ближайшую парту и стал внимательно ждать, что он мне скажет. - Скорпиус, - сказал Слагхорн, и я насторожился: он никогда не называл меня по имени, будто за пять лет так и не смог его выучить. – Я вижу, как ты стараешься. Некоторые твои зелья получались идеальными. Но для «превосходно» нужно не только умение. - Но у меня не только умение! Я чувствую зелья, понимаете? Не засекая время, я знаю, когда нужно потушить огонь, какой величины щепотку бросить, чтобы получился превосходный результат, как нарезать, как мешать, чтобы получилось лучшее, а не посредственное! Слагхорн выглядел очень обеспокоенным. - Мой мальчик, события той войны никто не забыл. - Что? При чем здесь это? - Многие ученики, с шестых, седьмых курсов, а также недавно закончившие Хогвартс живут без родителей, потому что такие, как… твои мама и папа были причастны к их убийствам. - Но это не так! Папа вообще никого не убивал, а мама училась во время войны в Хогвартсе и была слишком молода! - Из-за того, что слизеринцы не пришли на помощь замку, когда это было нужно, почти двадцать пять лет нас считают предателями. Когда-то я был деканом этого факультета, и я до сих пор надеюсь, что он вернет себе былое уважение и величие. А пока подумай, что обо мне будет говорить весь Хогвартс, если сын потомственных Упивающихся смертью вдруг станет лучшим учеником? Лучше Альбуса Поттера или Розы Уизли? Я ошеломленно смотрел на него. Вот в чем проблема моих оценок! Слагхорн боялся того, что Хогвартс возненавидит его за потакание сыну Малфоя, что окружающие примут это за очередное предательство. Такой, как я, не должен превосходить таких, как Роза и Альбус. - Извини, – сказал напоследок Слагхорн и встал. По инерции я встал вместе с ним. - Значит, вы никогда не примете меня в клуб Слизней? – спросил я, понимая, что лучше услышать отказ из первых уст, а не гнаться за снитчем на черепахе. - Нет, - тихо ответил он, собрал свои вещи и вышел из кабинета. Мне было так обидно, что хотелось плакать. Ведь я ничего не сделал! Я никого не убил! Я не давал клятву верности Волдеморту! Почему же мой дед испортил мне всю жизнь? Почему должен расплачиваться именно я?! Почему они никак не могут забыть эти времена? Почему из-за детей тех, кем я восхищался, мне нельзя быть самим собой? Для меня этот мир показался слишком несправедливым. Он не давал возможности исправить ошибки. Он не давал возможности мне и моей семье начать жизнь с чистого листа. Эта жизнь свела меня со Шляпой, которая распределила меня на ненавистный Хогвартсу факультет. Эта жизнь не дала мне подружиться с Джеймсом, Альбусом и Розой.