Равнодушие

Мы еще долго несли Альбуса: никто не рисковал останавливаться, потому что нужно было уйти от «Отвратного зелья» как можно дальше. - Я устала, - задыхаясь, сказала Роза, когда мы уже вышли за пределы деревни и остались посреди ночи на огромном пустыре между Хогвартсом и Хогсмидом. Я осторожно опустил Альбуса на землю и сел рядом, закрыв лицо руками. У меня болела голова. Мне было жарко, я не мог прокрутить в голове то, что только что со мной произошло. Я был пьян. - Спасибо тебе, - сказала она, но я ничего не ответил. Через несколько минут я поднял голову и со злостью сказал ей: - Чертова дура! Зачем ты туда пошла?! Она тоже сидела на земле, нас разделял заколдованный Альбус. От моих слов она опустила голову вниз и начала теребить край пальто. Наверное, так грубо с ней никто еще не разговаривал. - Отвечай! – закричал я. - Я пошла за ним! – ответила она и посмотрела мне в глаза. Я недовольно цыкнул и посмотрел на небо: луна светила очень ярко, будто фонарь. Тогда же я заметил, что изо рта идет пар. Но почему же мне не холодно? - Мы вошли за вами минут через десять. Только в зале не нашли. Наверх нас не пустили. Мы тихо устроились в уголочке, чтобы не привлекать внимания. Мы долго вас ждали, но было уже поздно, и решили уйти. Когда я вставала, случайно зацепила стул одного из них… - Немудрено. А вообще-то, мне не интересно, - грубо ответил я. Еще несколько минут никто не нарушал тишину, а затем, я повернулся к ней и спросил: - Теперь–то ты понимаешь, что эта тварь тебя недостойна? Ты видела, как он тебя бросил? - Это твои друзья его подговорили! - О нет, он ушел сам. Но даже если и подговорили, почему он поверил каким-то парням из Слизерина, да к тому же с плохой репутацией? А ты его еще на Рождество к себе пригласила, – последнюю фразу я сказал с особым удовольствием. Уизли молчала. Я ждал от нее еще пару фраз в защиту своего дружка, но когда я повернулся к ней, то увидел, как она горько плачет, прикрыв рукой рот и сдерживая всхлипы. Я не мог оторваться: она сидела на холодной земле, волосы лезли в лицо, ее тело вздрагивало, слезы ручьем катились сначала по щекам, затем по руке, некоторые слезинки падали на пальто. Даже не знаю, как ей было тяжело в эту минуту. Десятки мерзких, грязных, старых мужчин хотели сделать с ней страшные вещи, ее брат лежал без сознания, не в силах помочь, а тот, ради которого она на это пошла, ушел, зная, что последствия могут быть ужасающими. Мне никогда не доводилось видеть девичьи слезы. Даже в классе при мне никто не плакал. Признаться, мое сердце было готово разорваться от того, какой несчастной она выглядела. Маленькая толстая рыжая девочка, которую обманул первый же понравившийся парень. Ей было очень сложно справиться с рыданиями, но она пыталась их сдержать, наверное, чтобы я не видел. Не в силах больше за этим наблюдать, я встал, обошел Альбуса и сел рядом с ней. Моя рука осторожно опустилась ей на плечо: я ожидал, что она тут же отпрянет от меня и прекратит плакать. К моему удивлению, она чуть-чуть, еле заметно прижалась ко мне, и постепенно ее всхлипы становились тише. Даже не знаю, сколько мы просидели на холодной осенней земле, с краю от широкой и пыльной дороги посреди пустыря. Я обнимал ее и смотрел на замок. Что же теперь будет, когда мы вернемся? Она поднимет на уши всю семью? Всех учителей? Нас с Джеромом и Герни выгонят из школы? Я посмотрел на рыжую копну ее волос и прислонился к ним щекой: нет, никому ничего не расскажет. Она не такая. Наверное, прижавшись к ней, я бестактно нарушил существующий между нами барьер, поэтому она медленно освободилась от моих объятий, достала палочку, наколдовала себе небольшой белый платок, вытерла слезы и громко высморкалась. Не знаю почему, но я еле сдержал смех: сморкалась она своеобразно. - Он узнал меня? Он все видел? – спросила она, не поднимая головы. Из-за ее кудрявых волос я не мог видеть, продолжает ли она плакать или нет. - Да, - уверенно сказал я. - А почему ты остался? Из-за страха, что окажешься виновным? Ее слова меня задели. - Конечно! Именно этого и боялся! – с сарказмом сказал я. Она повернулась ко мне, и мы встретились глазами. - Извини, - тихо сказала она. - За спасение я могу попросить тебя кое о чем? - Конечно! О чем угодно! И я действительно мог попросить все: уверен, она бы выполнила мою просьбу. Но все свои эгоистичные желания пришлось заткнуть за пояс. - Я хочу, чтобы об этом никто не узнал. Расколдуй брата только тогда, когда я уйду. Скажи, что вы так нас и не дождались, и что сама справилась с этими магами. О том, чтобы мои друзья не вспоминали об этом случае, я позабочусь. И еще: на восточной стороне замка есть тайный вход под вязом. Идите через него – попадете сразу ко входу в свою башню. Иначе вас могут сильно оштрафовать. Ты знаешь эту дорогу? - Да, я знаю. Я встал, она сделала то же самое. - И еще одна просьба, но исполнять ее или нет, думай сама, - сказал я, и она внимательно ждала продолжения моей фразы. – Не подпускай к себе Мида. Она ничего мне не ответила. Не прощаясь и не оборачиваясь, я быстрым шагом пошел к замку.