Red room. (дневник заключённого)

6 декабря. Но что это! Я... я снова нахожусь в своей камере! Лежу на своём отсыревшем твёрдом матрасе, от которого дико болит спина. Это всё... мне приснилось!?! Боже, какая жестокая ирония... А я то думал, что уже свободен. А может, я был свободен? Может меня вчера поймали и снова привели сюда? Ничего не помню... Наверное, меня избили до полусмерти, даром что ли у меня всё болит. В темноте не видно никаких кровоподтёков. А может я просто отлежал все бока на этом чёртовом матрасе? Боюсь, для меня это теперь останется тайной... 7 декабря. Я старался не думать о произошедшем (или непроизошедшем), но как нарочно этот вопрос всё равно лез мне в голову. Моя рука! Как же я сразу не догадался!? Она должна быть проткнута насквозь. Я потрогал ладонь и вдруг почувствовал, что из неё что-то торчит, и, похоже, уже давно, т. к рука потеряла чувствительность. Ауууу! Я резко выдернул металлический предмет и ощупал его здоровой рукой. Моя заточка! Всё ясно. Похоже, я нашёл её, пока у меня был очередной приступ беспамятства, и зачем-то проткнул ею ладонь. И мне теперь снова непонятно, была ли моя недавняя одиссея сном или нет... Но теперь я снова при оружии. 8 декабря. Мой сосед молчит, и я не знаю, существует ли он. Или это все плод моего больного воображения... И на потолке ничего нет. Целый день я вижу странные сны... О давних мертвых городах... О странном культе.... И края заточки уже не острые после того, что случилось. Я уверен, что это все реально было. И на мне появилось наколка, в которой люди проводят жертвоприношение чудищу. Зачем все это? А вдруг я один из них? 9 декабря. Опять эти чудовища! Как они мне надоели! А ну брысь отсюда, без вас тошно! Я вяло отмахивался тупой заточкой, защищался уже без энтузиазма. А вон та монстриха даже ничего, симпатичная. Личико гладкое и правильной формы, не то, что у ее собратьев, да и кожа имеет приятный темно-синий цвет. Глаза большие, правда, без зрачков. Фигуры не вижу, она скрыта какими-то серыми лохмотьями, но, по-моему, она у нее неплохая. Эта страшилка больше всех здесь похожа на человека. Пофлиртовать с ней что ли? Тьфу! Что я говорю?! Какой флирт?! Я совсем одурел от одиночества. А, ладно, подойду. Хуже уже не будет. Но вдруг опять все чудища враз исчезли. Ну да, это же всего лишь сон... 10 декабря. Тошнота подкатывает к горлу, жар становится все сильнее. Я заболел. Я знал, что холод и сырость в конце концов погубят меня. Мне теперь не снились ни монстры, ни древние города, ничего. Просто тьма. Вряд ли кто-нибудь будет меня здесь лечить, раз уж меня пытались убить. Хотя, не знаю. Мне снова сегодня принесли мясо, правда, тоже кем-то недоеденное. Но это все же лучше, чем какая-то непонятная баланда, которой меня здесь кормят. И когда я ел это мясо, мои зубы раскусили что-то твердое, и во рту стало горько. Что это? Неужели таблетка? 11 декабря. Камера заметно охладела... Я не чувствовал жар - это хорошо. Хотя, возможно, обессиленный организм уже привык к нему... Легкий скрип и прямо в глаза ударил яркий свет. Господи... Я, словно змей, бился об землю, извиваясь... Свет, как лазер прожигал мои зрачки. Веки не слушались меня и, беспомощно прикрыв, раненой заточкой рукой глаза, ждал... Свет исчез. В глазах еще играли мозаические, яркие, ослепляющие, цветные картины. Тьма. Я привык к ней... Глаза вновь обрели линейную четкость, и я подполз туда, откуда минутой ранее бил свет. Тарелка... Еда... Есть не хотелось, но всё же я жевал... Горько... Даже немного кислое... Неужели здесь кто-то заботится обо мне?.. Зачем? Значит, я еще им для чего-то нужен. Для чего? 12 декабря. Я весь день думал, за что они держат меня здесь. Мне по-настоящему нужен ответ. Но как узнать ответ, если я не помню даже собственной имени. И вдруг появился тот свет. В камеру зашёл кто-то в чёрном плаще. Он сказал твёрдым голосом: - Ты знаешь, зачем ты здесь? - Нет. - Тебя держат здесь, потому ты ради людей отвёрг наше братство. Ты даже свой облик поменял. И ты будешь здесь, пока не осознаешь свою ошибку. И он исчез. Я был в шоке. И от слабости отключился... 13 декабря. Очнулся. Боль в голове. Тошнота. Вся грудь в синяках: ОНИ снова приходили... За... что? За что? ЗА ЧТО? ЗА ЧТО? Я стучал по стене пока кровь не пошла из кулаков, хрустнула кость, резкая боль и я упал на влажный пол в лужу собственного дерьма. Сознание. Нет. НЕТ! НЕ УХОДИ! Легкий шум приближающихся шагов заставил открыть глаза. Своеобразная "кошачья дрёма" стала одним из инстинктов самосохранения. Звук растаял... Боль... Разбитые кулаки изнурительно болели. Грязь, дерьмо, смешавшись с кровью, образовали жижу на руках... Что-то нарушило созданную мной тишину. Глаза, уже привыкшие к мраку, различили маленький силуэт. Я затаил дыхание и остался лежать неподвижно. Прозвучал писк. Крыса! Существо бросилось на меня и впилось в окровавленный кулак. Клыки мягко пронзили кожу. Мгновение… Слышен скрежет зубов о пальцевой сустав. Я быстро вскочил на ноги и ударил крысой о землю... Тяжелый ботинок быстро нашел свою жертву. Раздался влажный хруст маленьких позвонков. Крыса лопнула, как пузырь. Руки... Лишь бы не было заражения. Их нужно промыть... Я блаженно отливал на свои изуродованные кулаки, смывая мочой грязь... - Так ты не избавишься от заразы, - неожиданно прозвучал голос. Очень мелодичный. Женский? В глаза снова ударил режущий свет, но он тут же погас, и я смог рассмотреть того, кто вошел. Что? Это та синяя девушка из моего сна! В ее руке мелькнуло что-то белое, и я почувствовал, как острая иголка шприца впивается мне в плечо. - Ну почему ты такой упрямый? - вздохнула девушка, зажимая ваткой место укола, - Почему ты не хочешь быть одним из нас? Этот вопрос озадачил меня. Хотел бы я и сам это знать. Я открыл рот, что бы сказать ей это, но вместо этого вдруг прозвучало нечто грубое, что-то вроде "Не твое дело". - Ах так! - возмутилась девушка, - Не мое дело, значит?! А благодаря кому, по-твоему, ты до сих пор жив?! Кто подбросил тебе заточку? Кто подавал тебе сигналы снизу? Кто уговорил остальных дать тебе шанс одуматься, и перевести из камеры смертников в обычную? Кто подкладывал тебе лекарство в еду? И кто, в конце концов, ввёл тебе сейчас вакцину от крысиной чумы? - от обиды она даже заплакала. Мне стало стыдно. - Прости, я совсем не то хотел сказать. Я как будто сам не свой - даже уже словами не могу управлять, - извинялся я. И тут за дверью раздались шаги. - Мне пора. Если меня заметят здесь, нам обоим несдобровать, - прошептала девушка и выскочила из камеры. 14 декабря. Я так и не смог понять, зачем та девушка мне так помогла. Но меня мучил другой вопрос. Если я один из них какого хрена я отвёрг свой род? И ещё, они сильные, так значит, у меня тоже есть сила? В тот же время в камеру зашёл тот, в плаще. - Добрый день, - сказал он твёрдым голосом. - Добрый, - кинул я в ответ. - Ты думал о нашем разговоре? - Мда, но я ниче не помню. - И меня не помнишь? Я ведь твой вождь. И ты клялся служить меня и нашим богам. Но ты нарушил клятву. Я не убил тебя только ради моей дочери. Так что думай хорошенько ведь у тебя не так уж много времени. И он исчез... 15 декабря. Весь предыдущий день я раздумывал над словами незнакомца в плаще, и уже начал кое-что понимать. Всё это складывается в более-менее чёткую картину. Я - житель какого-то племени, но по какой-то причине предал его, и меня за это осудили на смерть. Но дочь вождя, похоже, влюблена в меня по уши, поэтому уговорила отца отсрочить казнь. Возможно, и я когда-то был влюблён в эту девушку. Может быть, я вообще был её женихом! Круто! А может плюнуть на всё и согласиться с ними? Мне же теперь по сути всё равно. И если я вернусь в племя, меня, возможно, ожидает нечто большее, чем свобода. Но почему когда я думаю об этом, моё сердце как будто сжимают тиски? Что-то тут не чисто. Не исключено, что это племя впутано в какую то тёмную историю. Нет, я не смогу вернутся, пока не узнаю, из-за чего предал его. Если вождь или его дочь снова вернутся ко мне, я потребую, что бы мне всё рассказали!