— У тебя благородное сердце! — Ты что несёшь, Огнева?!

— Да ты дымом надышалась, если думаешь, что я вас проведу через Сизый лес! — вконец разозлился Треугл, сверкая глазами. Эта перепалка между ним и сестрой длилась уже минут двадцать, и пока было непонятно, кто, чёрт возьми, одерживает верх: оба бодались упрямством, как два барана, и Василиса увлечённо прослеживала эту неожиданно открывшуюся ей родственную связь. — Я знаю, что тебе известна потаённая тропа, ты можешь войти и выйти из этого леса, так что не вешай мне лапшу на уши, братишка! — упорствовала Захарра, твёрдо глядя на закатившего глаза Драгоция. — А в чём, собственно, проблема? — не выдержала Василиса, догнав Фэша. До этого она плелась позади, ведя в поводу кобылку, — Ты же сам говорил, что мы совершим короткий переход через Сизый, так как нам нужно сэкономить время и пищу.       Треугл глянул на неё так, словно она и остальные уже задёргали его, несчастного, и вообще выпытывают у него очевидные вещи. Да и бесят его уже! — Я изначально не собирался туда идти, — теряя терпение, с расстановкой произнёс Фэш, — и говорил про переход специально, чтобы эти умники услышали и показали себя раньше. Я просто провоцировал их, потому что знал, что одни они ни за что туда не сунутся, — на этих словах Треугл послал сестре победный взгляд, но та даже бровью не повела, лишь скривила губы в недовольной усмешке. — Я всё равно тебе не верю, — упрямо процедила она и запальчиво воскликнула: — У тебя всегда куча разных уловок, ты вечно врёшь, и именно поэтому мы, в своё время, так и не смогли стать настоящей семьёй! — Кажется, она сама не хотела говорить так много, потому что растеряно замолчала и с досадой нахмурилась.       Чёрный Треугл сузил мгновенно заледеневшие голубые глаза: — А теперь скажи-ка мне, милая сестрица: если бы я действительно туда собирался, я бы взял с собой баснословно дорогой плащ, зная, что тот превратится в обычную тряпку? И почему я сразу не отпустил эту несчастную лошадь? И наконец последнее: ты и вправду думаешь, что я потащил бы за собой Огневу? Наивную девчонку, в жизни не видевшую ничего подобного? — Эй! — Не мешай, — быстро шикнул на возмущённую Огневу Треугл и продолжил: — Я бы никогда не взял такую неэффективную защиту в лес, где твоя жизнь зависит от каждого шага! И уж точно не потащил бы за собой балласт в виде мстительных родственничков, их прихвостней, вспыльчивой леди и престарелой кобылы! — Но ты всё-таки знаешь тропу, — не сдалась Захарра, подаваясь вперёд и почти тыкая пальцем в грудь упрямого двоюродного брата, — и можешь пройти через Сизый! Представь, каково нам будет идти почти сутки, задыхаясь дымом? Без еды и нормальной воды? Мы ведь всё равно не отойдём от границы, а так хотя бы сэкономим время и расстояние!       Треугл прорычал что-то себе под нос, но вдруг замер. Василиса, поняв, в чём дело, невольно ахнула и тут же зажала себе рот рукой: позади Фэша, мрачно улыбаясь, стоял Маар, и кончик его меча щекотал Драгоцию основание шеи, как раз там, где кончались пряди тёмных волос, и позвонки были особенно хрупкими. — Убери железку, Броннер, — мрачно проговорил Фэш, и от его тона у Василисы по спине побежали испуганные мурашки. Чёрный Треугл говорил тихо, почти шипел, но в его словах было так много холодной ярости и угрозы, что казалось, это он стоит, держа нож у самого горла Маара, и диктует свои условия. — И не подумаю, — фыркнул тот в ответ и в доказательство чуть надавил на лезвие. Лицо Треугла еле заметно вздрогнуло от боли, он что-то прошипел сквозь стиснутые зубы, но больше ничем себя не выдал. Василиса дёрнулась было к нему, но Маар кинул на неё острый, предупреждающий взгляд: — И вы даже не думайте, миледи.       Василиса послушно замерла, кусая от волнения губы. Что теперь будет? А если этот ненормальный и впрямь снесёт её похитителю голову? Маар, тем временем, откровенно наслаждался своим положением: очевидно, у них с Треуглом были какие-то свои старые счёты, и прежде тот разделывал Броннера под орех. — Мне уже до скрежета зубов надоели ваши разборки, — заявил он, продолжая уверенно держать клинок в опасной близости от Треугла, — Не знаю как твоя, но моя прекрасная дама желает отправиться к морю через Сизый лес, и я её в этом поддерживаю. Поэтому ты, как наш единственный проводник, проведёшь нас через него и выведешь к побережью, даже если мне придётся держать тебя на кончике ножа всю дорогу!       Пока Маар говорил, Василиса тревожно скользнула взглядом по фигуре Треугла, и взгляд её зацепился за его правую руку. Вот он медленно ведёт её вверх, еле перебирая ловкими пальцами. Его манёвр видит только Василиса, так как ошарашенная, но довольная Захарра стоит с другого бока, а Маар слишком увлечён своей маленькой победой. Чуть поднимает край тёмной рубашки, и Огнева вдруг с неясным облегчением видит висящий на его поясе кинжал в изящных, самодельных ножнах. Он сможет защититься.       Василиса с трепетом и странным предвкушением ждёт, когда он резко отпрыгнет в сторону и, уклонившись от клинка, выхватит кинжал и даст негодяю отпор. Но этого не происходит. Рука Драгоция вдруг так же медленно ползёт вниз, скрывая оружие, лицо разглаживается, а в глазах загорается хищный, плутоватый огонёк. От ярости не остаётся и следа. — Ты пока ещё не понял, какую большую ошибку только что совершил, — будничным тоном, дружелюбно и почти сочувственно молвит Фэш, и его поза, жесты, он сам мгновенно расслабляются, — но это ничего, ведь своего ты добился, верно? Я проведу вас, и мы сегодня же к вечеру окажемся в порту, это я вам обещаю. — Заметив пронзительный, недоверчивый взгляд сестры, Драгоций обманчиво-ласково улыбается; в глазах его искрятся злые смешинки: — Считайте, я передумал. Вдруг понял, что мне прямо сейчас нужно пройтись, прогуляться... Ну знаете, понюхать ядовитого дыма, побегать наперегонки с недобитыми вояками — классно же! Азарт, приключения, все дела.       Захарра, чувствуя, как засосало под ложечкой от этого знакомого до дрожи лживо-безобидного вида, сложила руки на груди в защитном жесте и, сузив карие глаза, с опаской спросила: — В чём подвох? — Ни в чём, сестрёнка, — беспечно пожал плечами Фэш, в наглую игнорируя Броннера вместе с его мечом, и Захарра мысленно подтвердила свои худшие опасения, — И у меня, как у вашего единственного проводника, всего одно условие: пока мы в лесу, вы во всём слушаетесь меня.       Маар фыркнул, не соглашаясь, но чуть опустил меч, давая Фэшу возможность чуть отойти и повернуться ко всем лицом. Драгоций смерил Броннера уничижительным взглядом, но как ни в чём не бывало продолжил: — Вы понятия не имеете, что ждёт вас в Сизом лесу. Не знаю, какие мотивы преследуете вы с сестрёнкой, решив, что вам нельзя и дальше идти по Лесным угодьям, но альтернативу вы нашли самую паршивую из возможных, — на этих словах Фэш ехидно фыркнул и, словно предвкушая какую-то злую, не известную никому другому шутку, потёр руки: — Итак, никто не передумал? Чудесно. — И каковы будут указания, босс? — скептически спросила Захарра, приподняв бровь. Сами напросились, с обречённой философией решила она, безропотно принимая выставленное Треуглом условие. Драгоций улыбнулся ей в ответ, словно всё было хорошо, и будет только лучше. — Броннер возьмёт эту гадскую кобылу и пойдёт последним, — в ответ на три недоуменных взгляда Треугл терпеливо пояснил: — Это чтобы ты, уважаемый наш, был уверен, что мы с Огневой не вспрыгнем в седло и не умчим в закат. Я пойду первым, само собой. Ты, Захарра, встанешь между мной и Броннером: я вдруг понял, что у меня жестокая аллергия на всех этих вооружённых остолопов, которые тычут в меня клинками!       Захарра коротко хмыкнула, но не нашла не единой причины, чтоб возразить. Василиса послала Фэшу вопросительный и несколько обескураженный взгляд, и тот наконец сконцентрировал своё внимание на ней: — А ты, леди, чтоб ни на шаг от меня не отходила. Я понятно выразился? — Голубые глаза смотрели на неё остро, насмешливо и несколько настороженно, — В этом походе ты мой рыжий, надоедливый хвост, так что не вздумай куда-нибудь отлепиться, — последняя фраза прозвучала удивительно серьёзно, и напуганная неизвестно-чем Василиса, как болванчик, закивала головой, неосознанно делая несколько шагов ближе к Фэшу. Тот насладился реакцией, удовлетворённо кивнул и уже громче произнёс: — Ну всё, двигаем. — С этими словами Драгоций направился прямиком к полоске пылающих деревьев.       Сбитая с толку Захарра тут же его окликнула: — Эй, братец, а как же тропа? Она что, прямо здесь? Куда ты идёшь, стой! — Она ожидала, что братец задумчиво сведёт тёмные брови, мысленно погрузится в закоулки собственной памяти или, на крайний случай, в вытащенную из ниоткуда таинственную карту, разработает новый, невероятно сложный, но верный маршрут и, сориентировавшись, поведёт всю честную компанию по безопасной тропе. Вместо этого он с ходу отправился к ближайшим пенькам. Что называется, ожидания полностью не соответствовали действительности.       Драгоций нехотя остановился, оглянулся через плечо и послал опешившей Василисе выжидающий, недобрый взгляд. Та мгновенно опомнилась, вручила растерянному Броннеру не менее растерянную кобылу и поспешно поравнялась с Фэшем. — Нет никакой тропы, — медленно ответил он, смерив всех внимательным взглядом со спокойными огоньками превосходства, — есть только правила, которые нужно соблюдать. Первое: слушаться меня. Второе: идти за мной след в след. Третье: не верить всему тому, что видишь. И, специально для Огневой, — тут он раздражённо вздохнул и, обхватив ладонями её тонкие предплечья, передвинул её к себе за спину: — На тот случай, если забыла второе правило, вот тебе четвёртое: не идти впереди меня. Только сзади. След в след.       На щеках всё ещё чумазой Василисы вспыхнул предательский румянец, и та на секунду с досадой прикрыла глаза: вот почему она вечно попадает в какие-то крайне глупые ситуации? С тоской она вспомнила дом и частые приёмы, где единственной, кто мог её опозорить, была змеюка-Мортинова.       Фэш вновь смерил спутников цепким взглядом, словно оценивал, насколько его непутёвые ученики-шалопаи усвоили материал, после чего окончательно повернулся к ним спиной и не спеша направился к таинственной границе Сизого леса. Встрепенувшись, Огнева тут же избавилась от не шибко приятных мыслей и поспешно направилась следом за разбойником. Итак, она хвостик. Его рыжий, прилипчивый хвостик. Главное, не отставать.       Подойдя вплотную к дымящемуся лесу, Драгоций вновь остановился, повернулся к остальным и с крайне невозмутимым видом достал из сумки испорченный Василисой плащ. Изящно и ловко вытянул из-за пояса свой странный кинжал с матово-серой рукоятью, слабо отдающей синевой, и несколькими быстрыми движениями разрезал плащ на несколько полос. Достал практически пустую флягу и вылил остатки воды на плотную ткань. — Закройте нос и рот, дышите через тряпку. Глаза, конечно, не защитить, но будет чуть полегче, — он протянул Василисе ткань, и та послушно взяла её в руки. — Ты вылил наши последние запасы воды? — с нотками упрёка, но всё же вполне спокойно поинтересовалась Василиса, глядя на заматывающего лицо Треугла. Буквально часом ранее он с ехидной улыбочкой не дал ей умыться от земли и пепла, заявив, что им нужна питьевая вода, а её испачканное личико может и чуток подождать. — Как мы пойдём через дым, когда ткань высохнет? И что мы будем пить? — Не волнуйся, леди, — голос брюнета звучал приглушённо, но в нём без труда слышалась хитрая улыбка, — наше путешествие будет чрезвычайно коротким. Опомниться не успеешь.       Последняя фраза прозвучала странно таинственно, почти что грозно, и Василиса зябко передёрнула плечами. От мурашек по коже её отвлекла красочная, по-настоящему виртуозная, но от этого не менее грязная ругань Маара. Тот бестолково топтался рядом с кобылой, дёргал её за повод, а та каждый раз мстительно запрокидывала морду вверх, уклоняясь от его крайне странных махинаций с тряпкой, которую он сжимал в руке. — Ты что делаешь? — с холодным недоумением поинтересовался Чёрный Треугл, вновь оборачиваясь и складывая руки на груди. Василисе показалось, в глазах его мелькнули странные огоньки, которые, впрочем, слишком уж быстро исчезли, чтобы их узнать. — Сдалась нам эта лошадь! Давайте снимем с неё всё и отпустим в леса, мы же потом всё равно на корабль её не возьмём! — Броннер, очевидно, был совершенно не в восторге от своей ближайшей копытной спутницы. Та отвечала ему полной взаимностью. — Ну нет, приятель, — по губам разбойника скользнула короткая кривая усмешка, — золото остаётся золотом, независимо от количества. Так что лошадь мы берём с собой, а в порту быстро сплавим её какому-нибудь крестьянину. Выручим деньжат, сядем на корабль. — Но ты сам недавно сказал, что бессмысленно и небезопасно брать с собой престарелую кобылу, — Захарра решила встать на сторону своего союзника и кавалера. Треугл ответил ей картинно-изумлённым, со злорадными чертенятами взглядом. — Ну надо же, а ты, оказывается, слушала, что я говорил! Вот только слух у тебя какой-то избирательный, — поддразнил он и, выгнув бровь, ехидно продолжил: — Помнится, в моей пламенной речи было что-то о том, что, помимо кобылы, я не собираюсь брать с собой парочку злых на меня умников! — Тут он широко улыбнулся: — Но видите, как здорово: времена меняются, мнения тоже... Так что вперёд, Броннер, — выражение лица вновь сменилось на совершенно бесстрастное, — хватай кобылицу и пошли. И обмотай её голову тряпкой, хватит ею уже перед носом махать!       Отчаянно ругаясь, Маар повторил попытку и вновь потерпел поражение: лошадь попятилась, запрокинув голову, и чуть не свалила с ног разозлённого Броннера. Сердобольная Василиса, не зная, кого ей больше жалеть (лошадь или Маара), приблизилась к бедной парочке и принялась помогать. С трудом ей и Броннеру удалось накинуть и закрепить останки плаща на лошадиной голове. Дезориентированная кобыла, осознав, что от странной палёной тряпки на носу, ушах и глазах ей не отделаться, сразу же присмирела, к огромному облегчению Маара.       Убедившись, что его неприятели в лице Захарриного дружка и краденой кобылы в меру помучили друг друга, заключили временное перемирие и готовы, наконец, отправиться дальше, Чёрный Треугл фыркнул в свою повязку, многообещающе сверкнул наглыми глазами, поманил всех за собой и лёгкой, почти танцующей походкой ступил на территорию легендарного Сизого леса.

***

      Василиса сделала крайне неудачный, глубокий вдох и задушено закашлялась. Они прошли всего ничего, но ткань на лице уже высохла, дым, который стал в разы гуще, ел глаза, а одежда, пропитавшись дымом и потом, неприятно липла к усталому и уже порядком пропечённому телу. Перед носом маячила спина Треугла, позади продолжал красочно материться Маар, которому вынужденно ослеплённая и оглушённая кобыла старательно топтала ноги, а обжигающе-горячие кривые ветви так и норовили прожечь одежду и добраться до тонкой, беззащитной кожи. Чёрный Треугл вёл компанию прямиком в пылающую, дымную чащу, и Василиса с каждым шагом всё меньше верила в успех этого коротенького лесного перехода. — Опомниться не успеешь, — буркнула угрюмо Огнева, передразнивая похитителя и стреляя в него глазами, — так ты, кажется, говорил. Не пора ли уже признать ошибку? — Без паники, леди, — тихо отозвался Драгоций, продолжая осторожно идти. В одной руке он продолжал сжимать свой странный кинжал, а в другой — твёрдую, прямую палку, которую постепенно, но неумолимо пожирал яркий огонёк.       Кинжалом и импровизированной тростью он ловко отодвигал тлеющие ветви, не позволяя им обжечь себя. Василиса, держась за ним след в след, успевала шустро пройти мимо веток, до того как они, отпущенные Треуглом, вновь сплетут вокруг них агрессивную, горячую сеть. Захарре так не везло: шедшая за Василисой, она уже успела получить несколько лёгких ожогов и, кажется, спалила прядь волос, о чём свидетельствовали недовольное сопение и вырвавшаяся пара-тройка крепких словечек. — Пожалуйста, скажи, что мы не заблудились, — взмолилась-таки Захарра, когда была вынуждена в очередной раз тушить свой рукав. Позади что-то согласно промычал Маар. — Ого, вы уже дошли до просьб и молитв, — Фэш хотел было фыркнуть, но вместо этого ему пришлось безуспешно скрывать кашель. — А вообще, меня оскорбляет твоё неверие, женщина, — он обернулся через плечо и, с трудом разобрав слезящимися глазами лица своих спутников сквозь пелену дыма, всё-таки смилостивился: — Мы не заблудились. — А можно теперь чуть больше уверенности в голосе? — сварливо поинтересовалась Захарра, мысленно в двухсотый раз проклиная тот момент, когда настояла на том, чтобы идти через Сизый. — Что это? — вдруг подала голос Василиса, смотря куда-то в сторону. На скукоженной, явно больной липке росло странное, полупрозрачное с серо-голубым отливом растение, напоминающее мох. И казалось, оно единственное в этом лесу было не подвержено огню и тлению. Василиса протянула к нему тонкую руку, заворожённая слабым тёплым блеском растения, когда Треугл быстро перехватил её запястье, сжимая до боли, и резко отдёрнул её назад. — Не трогай. Это Огнежар, занятная травка, — Фэш усмехнулся, но взгляд его был серьёзен, — Считай, мы в самом сердце Сизого леса.       Василиса ещё раз с опаской посмотрела на загадочный Огнежар и настороженно огляделась, чувствуя нехорошие мурашки, побежавшие вдоль линии позвоночника. Дышать по-прежнему было нечем, слабый, практически неощутимый ветер рождал игру неясных теней среди деревьев, заставляя вздрагивать от каждого сухого шороха, и Василисе всё больше хотелось убраться из этого леса. Она окинула взглядом чащу за правым плечом Треугла и замерла. В воздухе висела странная, почти прозрачная дымка, которую легко можно было спутать с клубами дыма, если бы не её серебристо-голубой отлив. Неизвестная пелена слабо шевелилась, словно живое существо, и хорошо ещё, если спящее. Огнева, чувствуя в груди бешенный стук сердца, как можно тише спросила: — Что это? В воздухе?       Треугл мгновенно развернулся, окинул взглядом таинственное марево и прищурил голубые глаза. — Не смотри туда, — отрывисто буркнул он и требовательно протянул Василисе свою ладонь: — Дай руку. И не отпускай, что бы ни случилось. Захарра, — от резкого звучания его голоса девушка встрепенулась, но мгновенно сосредоточилась и приготовилась слушать: она прекрасно различала ту грань между едкой скрытой (и не очень) иронией и опасной серьёзностью её двоюродного брата, — хватай своего дружка и будь готова ко всему. Сохраняй спокойствие и не беги, даже если за тобой погонятся все чудища мира, ты поняла меня?       Захарра коротко кивнула, изо всех сил стараясь, чтоб не задрожала нижняя губа. Она наглая и выносливая разбойница, в конце концов! И живучесть у неё потрясающая. И никакая неопознанная хмарь этого не изменит! — И держитесь поближе к нам, — добавил Фэш, крепко сжимая руку Василисы. Огнева громко сглотнула, внутри всё похолодело, а сердце подбитой истеричной птичкой кувырком покатилось в пятки. Лишь твёрдая хватка Треугла и тепло его ладони отделяли Василису от постыдного бегства или иной типичной реакции замковой неженки.       Дальше всё случилось слишком быстро. Совсем рядом раздался оглушительный треск, полыхнул сноп разозлённых алых искр, и молодое деревце, уныло взмахнув погибшими ветвями, рухнуло в тлеющую листву. В этот же момент нечто чёрное и явно крылатое мешком рухнуло на Маара откуда-то сверху. Василиса услышала испуганный вскрик Захарры, а после почувствовала резкий рывок куда-то в сторону: это Фэш в один прыжок ушёл с тропы, потянув Огневу за собой. Дезориентированная, она споткнулась о корягу и чуть не обожгла всё лицо о слабо полыхающий куст, но Драгоций успел дернуть её на себя, и зажмурившаяся Василиса чудом осталась цела.       Послышался крик Захарры, задушенный вопль Маара, и Огнева тут же распахнула глаза, чтобы тут же самой испуганно завизжать: по узенькой тропе, в их сторону неслась крупная, угольно-чёрная тварь. Клубы едкого дыма сочились вдоль лоснящейся горячей шкуры, длинные сильные ноги вспарывали покрытую пеплом землю, и вокруг разлетались серые, безжизненные листья. Вытянутая узкая морда с бешенными, пылающими злобно-алым глазами, и вырывающиеся язычки пламени из широко раздувающихся ноздрей.       «Эта жуть нас сейчас разорвёт!» — взвыла про себя Василиса, но тут почувствовала, как ослабла хватка Треугла, и невольно вытаращила глаза, наблюдая за свихнувшимся похитителем. Фэш выскочил обратно на тропу, встал прямо перед бегущим монстром, выставил руки перед собой и начал что-то спокойно, тихо и уверенно говорить, очевидно, обращаясь к зверю. Ну не сумасшедший ли? Так, это что, нежные нотки зазвучали в его голосе?..       За секунду до того, как сотканный из дыма и раскалённого угля зверь должен был затоптать Чёрного Треугла, Огнева всхлипнула и зажмурила воспалённые глаза. Прошло десять секунд, полминуты, Василиса ждала глухого удара и крика, злого потустороннего смеха или болезненных стонов, но вместо этого были слышны лишь слабые шорохи мёртвых листьев и треск горящих веток. — Огнева, иди сюда, — голос теоретически почившего Треугла прозвучал вполне себе живо, но не особо дружелюбно, словно тот бы очень занят и цедил слова сквозь зубы. Василиса вздрогнула, и Драгоций настойчиво, но не повышая голоса, продолжил: — Огнева, живо, и не забудь открыть глаза, а то шмякнешься в костёр, туши тебя потом. Учти, воды нет, так что придётся закопать в песок. Да и, согласно легенде, спящие под землёй драконы не любят, когда их пинают ногами, даже если это ноги впечатлительных юных особ.       Василиса наконец открыла глаза и обомлела. Её похититель стоял на тропе и мягко поглаживал огненного монстра по облюбованной пламенем морде и, невозмутимо приподняв бровь, смотрел прямо на неё. Словив его выжидающий взгляд, Василиса всё же сделала несколько шагов вперёд, огромными глазами глядя на чудище, и оказалась за спиной Треугла. Не выдержав, коснулась пальцами его левого предплечья и вновь замерла. — К-кто это? — дрожащим голосом спросила она у разбойника, и тот, чуть повернув голову к ней, лукаво улыбнулся уголком губ. — А ты присмотрись, — шепнул он.       Василиса с трудом сосредоточилась на безумных глазах цвета раскалённых углей, точёных линиях головы и длинной, чуть опущенной шее. Объятая пламенем чёлка, широкие ноздри и... Уздечка? Внезапно монстр громко всхрапнул, Огнева моргнула, тряхнув головой, и иллюзия полностью рассеялась. Частое хриплое дыхание больше не казалось таким неестественным, глаза оказались карими и совсем не безумными, скорее, смертельно испуганными, а дым больше не обнимал зверя со всех сторон. Прямо перед ними стояла их пожилая караковая кобыла, мягко пританцовывая на месте и недвусмысленно намекая, что пора бы им уже отсюда тикать.       Василиса робко коснулась бархатного тёплого носа и вопросительно взглянула на Фэша: — Но... как же так? — Я же говорил не доверять зрению, — дёрнул плечом Фэш. Василиса ещё раз окинула изумлённым взглядом экс-скакуна из ада и уже приоткрыла рот, чтобы что-то спросить, когда Треугл, тяжело вздохнув сквозь пропахшую гарью повязку, вдруг начал озираться по сторонам. — В чём дело? — с опаской поинтересовалась Василиса, уже ожидая очередную неприятность. Фэш с досадой закатил глаза, с чувством выругался и перевёл на Огневу хмурый взгляд. — Тебе не кажется, что наша пёстрая компашка значительно поредела? — вкрадчиво поинтересовался он, намекая на таинственное исчезновение Захарры и Маара, — Раза, этак, в два. — О нет, — только и сумела выдавить из себя Василиса, растерянно словив болтающийся под лошадиной головой повод и до побелевших костяшек сжимая его в руках, — Куда они могли деться? Ты думаешь, их схватили? Но кто это мог быть? А если здесь ловушки, и они провалились в какую-нибудь звероловную яму? Или... — Так, стоп-стоп, Огнева, — Фэш поморщился и, стараясь опередить новый словесный поток, поспешно заговорил сам: — Осмелюсь предположить, что всё гораздо проще, леди. Наши умники чихать хотели на мои советы, поэтому, когда наша кляча решила тряхнуть стариной и стала исчадием ада, моя, очевидно, глуховатая сестрёнка и её невероятно доблестный спутник попросту сделали ноги.       Василиса с опаской огляделась по сторонам, никого не увидела и перевела озадаченный взгляд на Фэша. — И что теперь? Мы же не оставим их лесу? Или?..       Драгоций в притворном умилении прищурил голубые глаза. — До чего трогательно-вопросительно прозвучал твой голос! То есть ты допускаешь мысль бросить их к чертям в этой дыре? — Василиса округлила глаза, собираясь возразить, но Треугл только отмахнулся, фыркнув в повязку на лице: — Ах, можешь не отвечать. Разумеется, мы выведем их из треклятого леса. Но сначала, — тут его глаза азартно блеснули, — нужно их найти.       С этого момента началось самое интересное.       Это сложнее, чем казалось, сокрушенно подумала про себя Василиса, в очередной раз спотыкаясь о почерневшую корягу, перепрыгивая через очередной выворотень и утирая пот со лба рукавом подпалённой рубахи. — Да стой же ты! — в отчаянии выкрикнула она, тоскливым взглядом провожая спину Захарры, которая, сверкая пятками, улепётывала от неё сквозь чащу.       Найти Захарру и Маара, попавших под власть местных иллюзий, оказалось несложно — Треугл почти мгновенно вычислил нужное направление. А вот поймать паникующую парочку матёрых разбойников, которые за каждым кустом видели новое чудовище, оказалось проблематично. — Лови-лови-лови! — войдя в раж, вопил Фэш, во весь дух мчащийся за Мааром, который то и дело испуганно таращил глаза через плечо, даря противнику драгоценные секунды.       Василиса видела, что тот во всю развлекался. И с каждой секундой в душе крепло подозрение, что Треугл специально ничего не сказал про галлюцинации, своеобразно мстя за какие-то старые обиды, меч у горла и недавнюю настойчивость сестры. — Треу-угл! — взвыла Василиса, чувствуя, что полностью выдохлась. Сердце стучало бешено, из-за быстрого бега, тряпки на лице и дыма дышать было тяжело. Шанс на то, чтобы поймать проворную разбойницу, стремился к нулю.       На секунду Огнева решила, что будет лучше вернуться к оставленной невдалеке кобыле и подождать Драгоция там, но в одиночку ему поймать двух спятивших приятелей... Хотя от неё самой толку немного. Но от этой идеи пришлось окончательно отказаться, когда Василиса с досадой поняла, что не помнит дороги, а значит, в таком дыму лошадь точно не найдёт. Тем более, в сопровождении галлюцинаций.       Чего только Василиса не повидала с первого преображения кобылки! То, что Фэш всё же додумался посвятить её в одну из тайн Сизого леса, отнюдь не означало, что Огнева перестанет видеть диковинных зверей, странные вспышки в умирающей листве и ползучих тварей у себя под ногами.       Поначалу было страшно. Особенно Василиса обомлела, когда случайно посмотрела на Треугла, собираясь что-то спросить, а вместо него увидела чернеющего на фоне горящего леса призрака в длинном балахоне с чёрным пятном вместо лица. Он висел в воздухе прямо перед ней, гремел ржавой кольчугой, а в мёртвых руках покачивалась тяжёлая булава в тошнотворных бурых потёках крови.       Не выдержав и тоненько взвизгнув, Василиса отскочила назад и чуть не угодила в очередной полыхающий костёр. Каково же было её облегчение, когда призрак с недовольным воплем «Огнева! Да что ж такое-то?!» подался вперёд и, цепко ухватив за предплечье, помог сохранить равновесие. После этого наваждение рассеялось.       Непонятно, что видели Захарра и Маар под пологом мрачного леса, но убегали они резво, словно за ними гонятся как минимум целый полк мертвецов. — Ага, попался! — раздался довольный крик Чёрного Треугла, и Василиса поспешно ринулась туда.       Своего похитителя она нашла быстро. Тот, потрясая сорванной маской с лица и злорадно ухмыляясь, теснил Броннера к горящей стене деревьев. — Не вздумай бежать, баран ты испуганный, — процедил тот сквозь зубы, подступая к перепуганному Маару, — Очнись уже, Броннер, хватит наслаждаться чудными видениями.       Но призыв Треугла не сработал. То ли действовал он только на Василису, то ли Броннер настолько Фэша терпеть не мог, но Маар вдруг, издав отчаянный вопль, кинулся прямо на него, мгновенно сбивая с ног. Парни сцепились, покатившись по пылающей земле. Фэш, извиваясь словно змея и от души ругаясь, попытался подмять противника под себя, но страх придал Маару силы, и он, крепко сжав противника, вновь прижал Драгоция к земле. Тот, не будь дурак, устрашающе зарычал и, высвободив одну руку, отвесил Броннеру затрещину.       Василиса так бы и стояла как вкопанная, наблюдая за дракой, но тут откуда-то из-за спины раздался крик: — Ах ты гадина лесная! — Огнева резко обернулась, инстинктивно приседая, и вовремя — Захарра, вынырнувшая из-за деревьев, со страшным оскалом на лице шла прямо на неё, решившись, очевидно, сразиться со своим страхом, и весьма метко бросалась короткими, но увесистыми сучьями, целясь, очевидно, прямо в голову. — Захарра, стой! — испуганно воскликнула Василиса, но та даже бровью не повела, продолжая наступать.       Не раздумывая больше ни секунды, Огнева вскочила на ноги и, петляя зайцем, дала стрекача.       Сизый лес мгновенно закружился вокруг. Горячие на ощупь и вид стволы проносились мимо, сливаясь в одну пепельно-рыжую стену, ветки царапали и обжигали руки, дышать было просто невозможно, глаза слезились. Сорвав с лица повязку, Огнева, в надежде на кислород, сделала вдох и тут же чуть не расплакалась: обжигающий, ядовитый воздух царапал и без того сухое горло, заставляя задыхаться. Последняя надежда была на то, что Захарра, сигая по кустам, выдохлась окончательно и вот прямо сейчас сойдёт с дистанции, а ещё лучше придёт в себя. Но этого не происходило.       На короткий миг в голове Василисы мелькнула мысль о том, что преследующая её Захарра тоже галлюцинация, иллюзия, вызванная Сизым лесом, и на самом деле за ней никто не гонится. Предположение было заманчивым, и Василиса уже собиралась остановиться, но... вдруг всё происходит по-настоящему? И сестра Треугла просто её прикончит? Василиса из последних сил продолжила бежать.       Треск веток и хриплое дыхание за спиной, жар сотен костров вокруг, снующие повсюду неясные, призрачные тени. Василиса чувствовала себя так, словно сходит с ума. В этот момент горячие пальцы Захарры чиркнули Огневу по плечу, и та, споткнувшись от неожиданности и страха, упала в листву, протащившись по земле несколько метров. Ладони мгновенно опалило жаром и болью.       Вскрикнув, Огнева неуклюже, но всё же вскочила и снова рванула вперёд, не трудясь оборачиваться назад. Треугл остался позади, неизвестно, чем кончилась его потасовка с Мааром, так что тот едва ли сможет ей помочь, даже если вдруг захочет. И Захарра её точно поймает. Куда ей, Василисе, бестолковой леди, до сильной и ловкой разбойницы? От злости, обиды и досады на глаза выступили слёзы. Василиса продолжила бежать, не разбирая дороги, замечая, как стремительно падает её скорость и кончаются силы. «Как же глупо, глупо, глупо!»       Снова практически непроходимая стена из деревьев, Василиса петляет, неловко перескакивает через невысокий куст, и внезапно лес кончается. В мгновение ока Огнева оказывается на узкой открытой полосе, поросшей густой, зелёной, живой травой.       Изумлённая и измученная, Огнева, продолжая бежать, поздно заметила отвесный обрыв прямо перед собой, но всё же успела затормозить в последний момент, больно падая на колени и живот, свешиваясь вниз прямо по плечи. А после, подняв голову и чувствуя на обожжённом лице порывы свежего и самого прекрасного ветра, Василиса, тут же забыв про погоню, застывает на месте, не в силах пошевелиться.       Она видит море.