To-Get(h)-Her

      Чем ближе они подходили к точке назначения, тем больше Шепард не хотелось туда. Капитан нервничала: она уже порядком искусала губы, и те мерно саднили, не давая отвлечься от тревожных мыслей. Голову заполонили леденящие душу воспоминания об Иден Прайм, и даже легкомысленные шутки Джокера о том, что станция гетов-еретиков до ужаса похожа на "шапку матриарха Бенезии", не помогали избавиться от навязчивых образов. После смерти Джесс перестали мучать кошмары о том, как синтетики хладнокровно и деловито насаживали вопящих людей на «зубы дракона», она изгнала из памяти охотников, лазающих по потолку и появляющихся из ниоткуда, словно монстры из старых ужастиков. По правде говоря, Шепард после первого же разговора перестала воспринимать Легиона как гета. Он казался слишком разумным, почти… человечным, и этот образ никак не вязался с бесчувственными мясниками. Но теперь Джесс с опаской косилась на стоящего с ней плечом к плечу робота. Нет, Легион не изменился ни капли, просто капитан наконец столкнулась вплотную с реальным фактом: её драгоценный друг, такой забавный в неуклюжих попытках ухаживать за ней — гет. Он выглядит почти так же, как его собратья, издаёт те же щёлкающие звуки, и кто может поручиться, что в самом деле его дружелюбие к органикам не было уловкой, чтобы сейчас затащить всю легендарную «Нормандию» с его героическим, пусть и не совсем прежним, экипажем в засаду? Впереди целый улей синтетиков. В случае если страхи Шепард обоснованы, шансы на выживание будут минимальны.       Неожиданно гет повернул голову на гнутой шее и столкнулся взглядом с пристально пялящимся на него человеком.       — Шепард-капитан, показатели вашего физического состояния соответствуют глубокой тревоге, — проницательно заметил металлический голос рядом с Джесс. Чёртовы датчики брони, нужно вырвать их с корнем. Капитан очень не любила, когда её неуверенность или слабость становились заметны окружающим — куда проще вселять в экипаж решимость, когда ты сам кажешься безгрешным. К тому же, признавать свою уязвимость было величайшим унижением для этой женщины-солдата. Визуальный анализатор освещал лицо голубоватым светом. — Вы боитесь?       — Не совсем, — повела плечами Джесс, отводя взгляд от внимательного «глаза» робота. Между чёрных бровей легла задумчивая морщинка. Капитан вздохнула, глядя в иллюминатор, туда, где в пустоте космоса висела исполинская металлическая конструкция, и в её словах не было ни капли лжи:— От этого зрелища просто как-то не по себе.       Легиону не нравилось видеть Шепард такой испуганной и сбитой с толку. Если полученные им прежде данные были верными, то попытка внушить женщине уверенность в такой момент была бы полезна для развития межличностной связи, но сейчас эта директива имела низкий приоритет: гет просто ХОТЕЛ, чтобы Джесс стало лучше.       — Мы не уверены, что у органиков принято говорить в этом случае, — робот наклонил голову чуть-чуть набок, снизив бьющий из диодов свет до приглушенного комфортного излучения. Его искусственный голос был тихим, и едва уловимая вибрация воздуха, создаваемая ультранизкими нотками в нём, заставляла мелкие волоски на коже вставать дыбом. — Но мы достигнем успеха. Вместе.       Нервостимулятор вдруг как наяву передал коже ладоней прохладное, уверенное прикосновение трёхпалой руки синтетика. Сердце будто упало в пятки; Шепард нервно сглотнула, чувствуя, как с лёгким головокружением мгновенно раскраснелись щёки. Джесс медленно подняла глаза на своего союзника.       «Боже, что же я делаю? Он же грёбаный гет, — сердце забилось в груди испуганной птицей, вступая в жёсткий конфликт со здравым смыслом. — Что МЫ, чёрт возьми, делаем?»       — Внимание, приближаемся к точке назначения, — громко объявил Джокер. У него была особенная способность находить для вмешательства самый острый момент — пилот прежде спас Джесс от необдуманного поцелуя с Кайденом, когда тот так умело использовал замешательство Шепард, оглушённой блокировкой корабля. Капитан осторожно высвободила узкую ладонь и потёрла запястье, якобы готовясь размять его, но на самом деле — пытаясь отделаться от будоражащего чувства прикосновения, призраком засевшего в коже.       Легион был прав — окон на станции не было, и стеллс-системы оказалось вполне достаточно, чтобы проникнуть в логово гетов незамеченными. Шепард глубоко удивило, что вскрытие шлюза самым что ни на есть варварским способом осталось незамеченным. Быть может, нахождение станции между звёздами, в местах, далёких от обычных путей органиков, заставило роботов забыть о предосторожностях… только вот Джесс казалось, что на рациональных до зубного скрежета синтетиков такая беспечность не похожа.       — И всё? Так просто? — осторожно осматриваясь, спросила капитан. Станция была приятнее внутри, чем ей представлялось — никаких кишок электроники, полной темноты или аварийных огней — простая чистая станция, коих Шепард в период обучения довелось повидать немало. Только безлюдность и мёртвая тишина отличали дом гетов от модулей Альянса. — Неужели у них нет никаких сенсоров, способных засечь вторжение?       Броня, выполняющая ещё и все соответствующие скафандру функции, как всегда спасала её, ведь, по словам Легиона, здесь практически не было ни атмосферы, ни гравитации. Ни в чём подобном геты не нуждались, что только лишний раз подчёркивало, как далеки друг от друга органики и синтетики.       Они даже не живые.       — Сенсоры отключены. Мы подключились к беспроводной сети и перегрузили хранилище данных случайными последовательностями двоичных команд, — Легион обернулся. Как его корпус может быть настолько подвижным? Таковыми кажутся только конечности, отличающиеся от металлического тела обнажёнными искусственными мускулами. Гет пригладил мимические пластины — его слова не были бахвальством, синтетик считал своим долгом разъяснить спутникам происходящее. — Сначала еретикам придётся избавиться от этого информационного "мусора". Тревогу по всей станции может вызвать только попытка доступа к главному ядру.       — Отлично. Давайте поскорее покончим с этим, — вздохнула Шепард. Она перехватила винтовку поудобнее — возможность в любой момент нажать на курок придавала ей уверенности, когда неясно было, что ждёт за поворотом. Джесс обошла синтетика и уверенно направилась куда-то вперёд, точно позабыв, что без Легиона она не найдёт пути.       — Шепард-капитан, — окликнул штурмовика робот. Она остановилась, с тенью скрываемого любопытства на лице повернула голову на звук. — Мы нашли способ решения вопроса с еретиками, альтернативный уничтожению, — Легион сцепил пальцы, мял их, точно в задумчивости, стоит ли игра свеч. Или… чувствуя стыд? — Их вирус может быть модифицирован. И…       — Если выпустить его, все еретики прекратят свою агрессию относительно нас, — тихо выдохнула Джесс, перебивая робота. Всё это слишком хорошо, чтобы быть правдой, что-то обязательно пойдёт не так — к тому же, Жнецы наверняка найдут способ вернуть последователей на путь истинный. Вспоминая о «Старых Машинах», Шепард окончательно уверилась в ложности этого, казалось бы, мирного пути — ведь что такое перепрограммирование, если не подражание Жнецам? Легион подтвердил предположение военной:       — Верно, Шепард-капитан.       Неловкое молчание не продержалось и секунды — его разбила скромная кварианка.       — Геты в любом случае перестанут быть проблемой, — подала голос Тали. В её тоне были какие-то уговаривающие нотки — так ребёнку объясняют, что новую игрушку купить нельзя. Или что хомячок умер. Механик вышла перед гетом, чтобы сосредоточить на себе всё внимание капитана. — Все еретики на этой станции присоединятся к гетам Легиона. Но можем ли мы быть уверены, что они не нападут на нас?       — Нет. Так же, как мы не можем быть уверены в лояльности любой расы в Галактике,— Шепард пожала плечами. Слишком много предрассудков расы пространства Цитадели питают именно к синтетикам, учитывая, что предавать и убивать друг друга органики и сами мастера. Но решение в данной ситуации действительно даётся не так уж и просто.— Зачем ты говоришь это нам сейчас, Легион? — Глаза Джесс сверкнули в широкой «прорези» шлема.— Вообще-то ты мог бы переписать их без нашего ведома. Думаю, мы бы даже не поняли, деактивировал и уничтожил ты их или же изменил.       — Мы интегрировались в функциональную группу «Нормандии» не для того, чтобы дезинформировать проявляющего лояльность к нашей форме жизни органика, — потрескивания в речи гета уменьшились, и капитан гадала, что бы это могло значить. Диафрагма визуального анализатора сузилась, голова Легиона подалась чуть вперёд — видно было, что он сосредоточился на одном субъекте. — К тому же, нам необходим обмен данными с Шепард-капитаном, дабы принять решение.       — Они твой народ, Легион. У тебя должно быть своё собственное мнение, - подумать только — это существо вверяет женщине другого рода судьбу половины целой расы. Легион — машина. Трудно было поверить, что он неспособен проанализировать ситуацию и принять наилучшее решение самостоятельно, без вмешательства со стороны СПЕКТРа, особенно учитывая, как он, судя по записям в досье Серого Посредника, относится к логическим способностям живых существ.       — Это новая информация. Мы ещё не пришли к согласию, — уклончиво ответил робот, склоняя голову к плечу. Легион темнил, и Шепард не сдержала своего раздражения:       — Значит, придётся побыстрее шевелить шестерёнками, — гет отшатнулся, непонимающе приподнимая все крупные мимические пластины. Интересно, и кто только додумался до такого бесполезного, с точки зрения машин, апгрейда?       — Шепард… — выдохнула Тали, протягивая подрагивающую от беспокойства руку в сторону подруги. Джесс сама на себя была не похожа, и это, вовсе не обращение с синтетиком, обеспокоило кварианку. Капитан была пугающе-злобной, резкой, ощерилась, словно раненый варрен.       — Что? Я не могу решать судьбу целого народа! — всплеснула Шепард руками, громко возмущаясь. Винтовка едва не выпала из руки, и капитан слегка подкинула её, чтобы вернуть в прежнее положение. — Сейчас нельзя медлить. Пойдём, — она мотнула оружием, призывая всех за собой. Спутники послушно двинулись следом, их тихие шаги казались слишком заметными в этом безмолвии. Джесс бросила Легиону через плечо: — Разве геты не считают, что разумная жизнь имеет право на самоопределение?       — Да, — дал он ей свой краткий ответ. Цвет глаз Шепард сейчас казался не живой травой, а отдавал холодным блеском электроники.       — Так подумай об этом, Легион, — иронично хмыкнула она, и, полная решимости, углубилась в железное брюхо станции.       Это было как убивать спящих. Каждая комната, благодаря стараниям союзника-синтетика, была изолирована от остальных. Сигнал тревоги не покидал железного короба, и еретики станции оставались в покое, пока их собратьев превращали в ничто, разбивая вдребезги ядра центральной системы гетов выстрелами оружия и уродуя платформы взрывами... пока Джесс в сопровождении Тали и Легиона не добирались до них. Точно так же много лет назад батарианцы поступали с семьёй, друзьями и соседями Шепард, и каждый раз, когда онемевшие от напряжения пальцы нажимали на курок, в голове капитана пламенными вспышками взлетали из небытия воспоминания. Выстрел — отчаянный крик, больше похожий на вой раненого зверя, тонет в бурлящем хлюпании простреленного горла дяди Джека, который частенько помогал семье Джесс на ферме. Он был опасен для рабовладельцев, а у его дочерей не было даже сил сопротивляться — и они выжили, но это отнюдь не к лучшему. Все знают, как в Гегемонии относятся к рабам-людям. Выстрел — юная Шепард бежит, чувствуя, как горят лёгкие. Кажется, что ноги вот-вот сломаются от бесконечных ударов о землю. Джесс спотыкается и падает в овраг, и огромных усилий ей стоит сдержать крик, когда железный прут вырывается из руки, проткнув ладонь насквозь — ведь пуля захватчика чудом не задела её, так пусть батарианцы думают, что выстрел был успешным. Она лежала там, в грязи, чувствуя, как жар пламени неподалёку обжигает щёку, и молилась, чтобы пираты не заметили, как «труп» колотит от мощного сердцебиения на грани панической атаки. Шепард бьёт гета биотикой в рукопашной, его оторванная голова отзывается в памяти вспышкой взрыва, после которой взгляд колонистки встретился с единственным глазом, уцелевшим на опухшем от побоев лице подруги детства. Аманда мертва, её широкий зрачок неподвижен, и из-за повреждённого века подруга безумно выпучила на Джесс глаз. Шепард чувствует, как грязь под животом становится намного теплее, и глаза наполняются слезами немого ужаса, спазмом застрявшего в глотке. Боевой клич, с которым СПЕКТР расстреливает противников, родился из нечеловеческого крика девочки, совершенно полоумно глядящей на покрывающую дрожащие руки со скрюченными судорогой пальцами кровь матери. Её счастье и несчастье было в том, что за рёвом пламени, оружейными очередями и шумом двигателей Шепард слышно не было.       Теперь она поступала так же, как батарианские ублюдки, которых она видела в своих кошмарах не один месяц после чудесного спасения.       «Они уничтожат ваш вид, потому что так пожелали их боги. — Разве не так же поступали тысячелетиями люди? Если кто-то может верить, если кроме технологий у этих существ есть религия и культура… разве они — не полноценная нация? — Переговоры с ними невозможны. Им безразлична твоя жалость, твоё сострадание, твой страх». Но что, если они просто… не понимают?       При поддержке своей верной компании Джесс вторглась в жилище ничего не подозревающих гетов в то время, когда они были наиболее уязвимы, слившись в потоке машинного сна для обмена информацией. Их единственная защита — тела — была обесточена, и, даже при всей своей многочисленности, благодаря стараниям Легиона еретики не были способны как-то помешать группе высадки. Но Шепард утешала себя тем, что геты — не беспомощные фермеры-колонисты, и они не могут страдать. Эти машины не чувствуют. Но в это было тяжелее верить, когда Легион, рискуя получить несовместимую с работоспособностью платформы прореху, закрыл капитана от шальной пули, приняв её на свой металлический корпус. И Джесс ненавидела себя за то, что знала — делает гет подобное не потому, что СПЕКТР важна для миссии.       Но ведь платформа — ничто. Это не его тело, это не он — робот показал истинное лицо гетов, ряды серверов с невероятным по меркам органиков запасом информации. Искусственный интеллект — не более, чем набор единиц и нолей, комбинация электрических сигналов.       «Есть ли душа у этой платформы?» — вот роковой вопрос, который задали примерно три столетия назад синтетики своим создателям. Как комбинация просто хорошего софта и железа могла прийти к такому? Впрочем, если подумать, органики отличаются от синтетиков лишь способом формирования самосознания. Математика у «них», химия у «нас». Есть ли душа у этого тела?       Шепард и не заметила, как всё же вылезли в узкие коридоры «кишки». Это усиливало впечатление того, что тихие тёмные тоннели, «украшенные» в отсутствии гравитации мелким космическим мусором, были ничем иным, как брюхом огромного железного зверя. И всё же ощущение было не таким, как на мёртвом Жнеце. Тот наблюдал за ними, в то время как геты были слепы. И… Легион умел направлять их собственное оружие, турели — довольно мощные — против них самих. Способность гета залезать в «мозги» себе подобных, бесспорно, впечатляла. Шепард даже немного завораживало то, с какой лёгкостью робот взламывал турели и платформы. Но было в этом и что-то пугающее, пусть он и предупреждал о данной особенности своего вида. Способность гета представлялась скользкими тёмными щупальцами, заползающими прямиком в голову ничего не подозревающего существа. Это напоминало «дар» Моринт, с сёстрами которой Джесс предпочла бы никогда не встречаться.       Терминал еретиков, который так долго искала группа высадки, ничем не отличался от других. Капитан даже засомневалась в целесообразности поисков — возможно, для взлома системы подходил и любой другой терминал, и все их метания по враждебной станции были лишь неоправданным риском? Впрочем, Шепард, будучи штурмовиком, знала о технике ровно столько, сколько полагалось рядовому пользователю уни-инструмента.       — И это… он? — с сомнением указала винтовкой на терминал капитан. Он чем-то напоминал головы самих синтетиков — светящийся глаз голографического экрана-консоли на гнутой металлической шее. Легион закрыл собой сияние устройства ввода информации, положил на него трёхпалые руки. Наверное, будь он органиком, он бы вздохнул полной грудью, подготавливая себя к решительному шагу, но вместо этого лишь механически прозвенел:       — Да, - кисти робота приподнялись в нелепо-изящном жесте, как у пианиста, а затем пальцы произвели несколько настолько быстрых движений, что глаза живых девушек практически их не уловили. — Наша программа интегрирована в систему. Начат поиск и удаление всех копий вируса. Внимание, необходимо время на индексирование. Внимание, началась загрузка программ гетов-еретиков в мобильные платформы.       — Не волнуйся, Легион, — Тали подняла пистолет и заняла боевую позицию. В её голосе слышались нотки грязного удовольствия от предвкушения жестокости — пусть кварианка и училась доверять союзнику-синтетику благодаря стараниям Джесс, ненависти её к остальным гетам это не отменяло. — Я с удовольствием пристрелю для тебя пару этих ублюдков. В память о моём отце. — Раэль'Зора погиб из-за собственной самонадеянности, решив, что несколько подопытных гетов не представляют опасности. Его дочь отчего-то была сердита именно на синтетиков.       — Активировать защитные системы, — скомандовала сохраняющая свой профессионализм капитан роботу, после чего сама поспешила занять выгодное укрытие. Необходимо было иметь возможность увидеть врага вовремя, но в то же время обеспечить себе максимальный заслон. Джесс перезарядила винтовку, и её зелёные глаза блеснули в тусклом свете ламп. — Мы готовы к обороне позиции.       — Принято, — несколько турелей подверглись действию электромагнитного излучения, однако одна из них заискрила, мгновенно выходя из строя. Не видя их количества, СПЕКТР всё же надеялась, что оставшихся оборонительных орудий хватит на то, чтобы удерживать еретиков на расстоянии от терминала как можно дольше. Гет снял со спины любимую «снайперку» и сказал то, чего штурмовик, откровенно говоря, не ждала: — Мы тоже готовы, Шепард-капитан.       Джесс думала, что им с Тали придётся охранять и Легиона тоже — ведь, насколько женщина понимает, часть его разума находится сейчас прямо «внутри» еретиков.       — Они идут! — оповестила союзников кварианка, поспешив призвать на помощь боевого дрона, и времени на раздумья больше не оставалось. Выброс адреналина вновь отключил личность Шепард, и в голове не осталось ничего, кроме металлического скрежета и бесконечных выстрелов-вспышек, дробным звуком разбивающих мысли.       Весь мир сужался до одной маленькой точки, как только капитан находила себе очередную цель. Достойных противников хватало, на этот раз им, казалось, не было конца, но Джесс Шепард, не щадя своего многострадального тела, смело бросалась в самую гущу боя, заставляя стены дрожать от эха боевого клича, подкреплённого мощнейшими биотическими ударами. Синтетики не чувствуют боли, но как же чертовски приятно давать им прикладом по роже! Крупные, но неприметные, обновлённые геты-охотники для кого угодно были угрозой — но только не для СПЕКТРа, с нечеловеческой скоростью перемещающейся по полю боя разрушительной волной ярости, которую сложно угадать в столь спокойной и милой женщине. И всё же о своих союзниках Джесс не забывала — иначе бы она и не была собой — и изредка оборачивалась, чтобы увидеть, как сосредоточенно стреляет Тали, не удаляясь далеко от своего укрытия и полностью полагаясь на дрона в ближнем бою, как поразительно эффективно для того, чей мозг должен быть всецело занят программными операциями в ядре еретиков, сражается Легион, оберегая хрупких органических спутников. Гет прикрывал спину кварианки от незваных гостей, деятельной Шепард доставались заботливо взломанные турели в паре шагов от капитана, способные облегчить штурмовику задачу. Но так не могло продолжаться вечно — сколь бы силён ни был отряд Джесс, их было всего трое против целой армии гетов-еретиков, имеющих не менее крепкие щиты и не менее мощное оружие. Шепард чувствовала, что начинает задыхаться, руки уже не были такими сильными, а глаза — меткими, да и биотика высасывала слишком много энергии. А врагам, казалось, не будет конца: стоило убить десяток, как в помещение присылалось ещё два десятка.       «Мы не справимся», — с ужасом подумала Джесс, хотя прекращать бороться и не собиралась. Выживание — её стезя. Она выжила на Мендуаре, выжила на Акузе, и просто так она не сдастся.       Слишком мало сосредоточенности. Штурмовик устала, а потому пропустила охотника, зашедшего ей за спину. Один удар — и капитан уже на полу. Гет наступил ей между лопаток, прижимая к металлу. Подняться не получалось, а биотика всё ещё не была готова к использованию. Джесс сжала зубы, изо всех сил пытаясь вырваться, но мысленно почти готовилась умереть. Она не видела, но знала, что оружие гета уже нацелено ей в голову.       Выстрел.       Вдруг наступило облегчение. Казалось, что больше ничего не давит, мешая дышать, и всё стихло. Шепард открыла глаза и увидела укрытый её собственной тенью пол.       — Сбор и анализ данных завершены, — объявил Легион, возвращая капитана к реальности. Бой кончился. Жизнь переполняла тело, и Шепард, едва не плача от непонятного чувства свободы, поднялась на ноги — нет времени прохлаждаться.       — Ты в порядке? — спросила Тали, когда её подруга достигла верхней платформы. Шепард обернулась, задумчиво посмотрела на так и не самоуничтожившийся труп охотника. Вздохнула. На теле мёртвого врага — след выстрела из снайперской винтовки.       — Да, — решительно ответила капитан, переводя взгляд на кварианку. Её голос не был бодрым, но в нём не было странных интонаций, и почему-то в слова Джесс хотелось верить. — Всё хорошо.       — Капитан Шепард, — окликнул её механический низкий голос, и СПЕКТР понимала, что последует за этим. — Пора выбирать. Объект — еретики. — Почему выбирать всегда должна она? Джесс не пуп земли, и прекрасно знает, что у всех её просителей есть недурная голова на плечах. Или процессор. К вопросу Легиона Шепард попросту не готова.— Запрос действия: переписать или удалить?       — Если у них есть право «принимать решения», зачем ты предлагаешь промыть им мозги? — разумно высказалась Тали'Зора. Капитана удивляло, что даже у машин есть свои двойные стандарты — если, по их мнению, раса имеет право на самоопределение, то почему бы не позволить реализовать это право? И вместо поисков обходных путей отстаивать своё мнение. Кварианка всплеснула руками, покачав головой:— Это бессмыслица какая-то.       — Мы только предоставили вариант. Мы его не одобряли, — поспешил защитить себя Легион, отступая на шаг назад. Его речь показалась Шепард немного рассеянной. Зрительный анализатор мягким светом вырвал из сумеречного помещения голову Джесс. — Решение принадлежит…       — Хватит,— отрезала капитан, даже не дослушав предложение до конца. Она и так знает, чего ждёт от неё гет. Но мы не всегда получаем то, что хотим, верно? Её злила эта слепая покорность, стремление переложить ответственность на плечи Шепард под предлогом дальновидности капитана. Но куда уходит эта вера в дальновидность органиков в повседневной жизни? — Я. Не буду. Ничего. Решать.       — Шепард-капитан? — удивлённо прозвенел синтетик, поднимая мимические пластины так, как люди — брови. Легион уже успел убрать за спину винтовку, и его руки безвольно висели вдоль тела.       — Все расы имеют право на самоопределение, так? — намного спокойнее в очередной раз спросила Шепард, и, так как вопрос был скорее чисто риторическим, она не дала гету произнести ни слова в ответ, продолжая активно убеждать его: — Это твой народ, Легион. Будь разрыв между вашими взглядами хоть в тысячу понятий длиной, ты — гет. И они — геты.       — Они не… — хотел возразить приподнявший руку синтетик, но если Джесс для себя что-то окончательно решила, то пытаться с ней спорить совершенно бесполезно.       — Они такие же, как ты, чёрт тебя дери! — воскликнула она, призывая к разумности искусственного интеллекта. — Так же, как человеческие террористы — тоже люди, и НИКТО не может этого изменить. — Шепард тяжело выдохнула, успокаиваясь. Наверное, единственная разница между радикалами людей и еретиками гетов состояла в том, что человек не является частью другого человека. Ну и «переписка», пожалуй, займёт намного больше времени. — Перепишешь их — но что мешает Жнецам вновь расколоть ваше общество? Удалишь их — уничтожишь часть себя. Плевать, сколько программ в этой платформе, все они — грани одной личности, — Джесс коснулась указательным пальцем прочной грудной пластины собеседника. — И только ты, Легион, должен решать, как быть дальше. Это мы называем жизнью.       Она встала прямо-таки по уставу, словно перед военным Альянса — ноги вместе, руки по швам, взгляд — строго прямо.       — Принято, Шепард-капитан, — неожиданно невозмутимо ответил Легион, кивнув тяжёлой головой. Ни одна из его программ в конечном итоге не рассчитывала на принятие полностью самостоятельного решения — на самом деле вердиктом консенсуса было предоставление власти над еретиками Джесс. Но теперь всё сложилось даже лучше. Правильнее. Формирование решения заняло считанные секунды — ровно столько же, сколько требовалось, чтобы сказать капитану одно слово: — Спасибо.       — И что же ты сделаешь теперь? — не без опаски спросила гета своим двоящимся высоким голосом Тали, нервно разминая длинные, всегда скрытые костюмом пальцы. Она даже сама не совсем помнила, как они выглядят.       — Мы используем модифицированную форму вируса, — серьёзно ответил Легион, возвращаясь к манящему мягким светом терминалу. Внутри Тали всё сжалось — это именно тот ответ, которого она так боялась. Но, как оказалось, это было не всё, что гет хотел сказать: — Чтобы удалить все доступные программы еретиков. Они больше не будут существовать, что уменьшит количество угроз в будущем. — Радости кварианки не было предела, но не ради неё синтетик принял такое решение, поэтому его пальцы вновь коснулись голограммы.       — Даже если ты совершишь ошибку, ты поступаешь правильно, Легион, — её рука легла на плечо. Внимание Шепард вызывало странные программные неполадки у робота, но почему-то они казались ему не угрожающими стабильности системы, а словно точно подходили шестидесяти процентам программных задач. Джесс же просто радовалась, что гет не увидит виноватой улыбки на её лице.       — Высвобождение вируса, — объявил робот. Сложно было объяснить, но он точно был полностью погружен в себя, а через секунду воспрял, точно очнувшись ото сна: — Внимание, требуется удалённый доступ через сверхмощный передатчик. Вирус будет доставлен еретикам в близлежащих звёздных системах, — короткие щелчки и потрескивания — знак размышлений. — Станция подходит в качестве передатчика мощных электромагнитных импульсов, — похоже, гет был удовлетворён результатом анализа возможностей.       — Помещения станции не экранированы, — с опаской отметила Тали, быстро оглядываясь, как маленький зверёк, словно впервые видя отсек, в котором они в конце концов оказались. Она обеспокоенно спросила у Легиона, как всегда смотря на него немного искоса:— Какой мощности будут импульсы?       — Мощность превысит 1,21 петаватта, — лаконично доложил синтетик. Завершив операции с терминалом гетов, он добавил крайне важную для понимания ситуации штурмовиком информацию: — Данный импульс может представлять опасность для незащищённых органических тел.       — Это… очень нехорошо, да? — обречённо обратилась за разъяснениями к кварианке Шепард. Почему никогда не бывает заданий, в которых не было бы хоть какого-нибудь подвоха? Почему всё не может быть так, как заявлено изначально — или почему нельзя хотя бы избежать внезапного поспешного отступления? Слишком уж часто это стало случаться.       — Мы зажаримся, если останемся здесь! — это был неподдельный ужас, впечатление о котором усиливали выпученные светящиеся глаза. Джесс всегда было интересно, зачем подобное кварианцам, но ксенобиология — не её стезя.       — Об этом стоило предупредить заранее, — устало вздохнула капитан. Она махнула винтовкой, призывая использовать доступный выход, однако само оружие убирать не спешила — лучше всегда быть наготове. — Отступаем!       Интуиция не подвела опытного вояку — пусть группа высадки и возвращалась недавно пройденным путём, просто так разъярённые еретики их выпускать не собирались, так что пушки пришлись как нельзя кстати. Обделённая техническими навыками Шепард оказывалась в невыгодном положении среди врагов-синтетиков, однако это компенсировали умело справляющиеся с роботами спутники и воинственный настрой капитана. Кварианке прилив встряска была особенно полезна. Хотя союзники по возможности предпочитали обходить стороной враждебные платформы гетов — всё равно все возможные преследователи будут деактивированы в скором времени, — обойти стороной могучего Прайма не представлялось возможным. Джесс могла поклясться, что такого здоровенного гета она не видела никогда в жизни. По сравнению с ним предыдущие противники казались лишь насекомыми, и он серьёзно задержал троицу — а время было предметом дефицита, каждая секунда на счету. Тали и Легион, пока капитан сдерживала более мелких врагов, сняли щиты Прайма, открыв его для воздействия биотики Шепард — и команда сменила роли. Джесс обрушила весь свой потенциал на «вожака» гетов, её друзья избавлялись от назойливых рядовых противников. Вспышки замыканий ослепляли, на бывшей недавно до мурашек тихой станции гремели выстрелы и взрывы — а в голове СПЕКТРа лишь шёл простой подсчёт оставшихся секунд. Пот застилал глаза, а тело перестало чувствовать от напряжения и волнения. И всё же они одержали очередную победу. И всё же они справились.       Шепард привалилась к стене, прижимая руку к животу. В нём поселилось холодное чувство, точно в жару к перегретой коже прислонили ледяной металл, и помутневшая голова уже не думала о времени. Тошнило. Сильно.       — Шепард! — Тали была уже далеко впереди, продолжая марафон, но обеспокоилась и остановилась, не слыша за собой знакомого уверенного топота. Она видела, что её капитан ранена, но всё же задала до ужаса нелепый вопрос: — С тобой всё хорошо?       — Обнаруженные повреждения оцениваются как критические, — голос подбежавшего первым Легиона казался пустой вибрацией воздуха. Джесс отняла руку от живота — хотя система костюма успела залатать силовым полем брешь прежде, чем разница давлений разорвала бы пользователя, кровь уже брызнула на руки. Шепард не узнавала алой жидкости на своей ладони. Кровь красная у людей — откуда она тут?       — Я в норме, — сипло и тихо ответила капитан, и, тряхнув головой, оторвалась от стены — только для того, чтобы, качнувшись, привалиться к ней опять. Слабость была ей непонятна — она искренне верила, что с ней всё в порядке, цеплялась за это чувство. — Это… царапина. Мне даже не больно.       — Зрачки расширены, температура выше ожидаемой, — просканировав Джесс, заметил гет. Результаты осмотра были неутешительны — ранение было не единственной неполадкой, угрожающей здоровью Шепард. — Возможно развитие шока. Создатель Зора, до первого импульса остаётся шестьдесят пять секунд. Рекомендуем вам бежать, — он обернулся, и мимические пластины сложились в какое-то выражение трогательного чувства — смеси волнения и решительности. — Мы догоним вас.       — А Шепард? — испуганно выдохнула Тали, уже делая машинальный шаг, подготавливающий всё тело к развороту и бегу. Инстинкт самосохранения кричал ей о том, чтобы немедля нестись к «Нормандии» сломя голову, но слишком уж кварианка беспокоилась о своей подруге. Ей казалось, что Легион может оставить капитана прямо тут, считая её балластом — он был ИИ, и Тали не верила до конца в его способность рассуждать не как машина.       — С применением одной дозы панацелина организм не прекратит функционирования до оказания медицинской помощи, — дал обнадёживающий прогноз синтетик. Проблема была в том, что традиционно весь панацелин хранила Шепард — как глава отряда. Зная, что быстрое передвижение для Джесс будет трудным, Легион добавил ещё один шаг к своим действиям: — Мы транспортируем Шепард-капитана до корабля самостоятельно.       — Да не нужен мне панацелин! — упрямо махнула рукой Шепард. Координация движений подводила штурмовика, агрессивная речь стала нечёткой — если бы Тали не видела всего, что произошло на станции гетов-еретиков, то решила бы, что женщина попросту пьяна.       — Шепард, слушай Легиона, — доброжелательным успокаивающим голосом принялась убеждать капитана кварианка, стараясь говорить как можно мягче. Ей казалось, что в эту секунду именно от неё зависит многое. — Он прав. Ты серьёзно ранена. — Волнениям Тали было одно-единственное, крайне простое объяснение: — Я не хочу потерять тебя.       Даже жители родного Мигрирующего Флота так не понимали кварианку.       — Ладно, — сдалась Джесс. Активированный инструментрон подсветил выступы её брони жизнерадостным оранжевым светом, и после дозы панацелина Шепард действительно почувствовала себя намного лучше. По крайней мере, её перестало мутить, и подпирание стены уже не было жизненно необходимым. — Но ни о какой транспортировке не может идти и речи, — сурово сдвинула брови она, но гет её не послушал. Высчитав наиболее удачное положение тела раненой, Легион подхватил её на руки так, словно капитан ничего не весила — и Джесс тут же начала вырываться, толкаясь руками и ногами. — Эй, я же сказала!..       — Рекомендуем прекратить сопротивление, Шепард-капитан. Это может ухудшить ваше состояние, — безразлично, по мнению СПЕКТРа, посоветовал гет. Куда удобнее было бы взвалить её на плечо, как мешок с продовольствием (да и возможности навредить себе у капитана так было бы гораздо меньше), но ранение в живот исключало такую возможность.       — Но я и сама могу! — Джесс казалось, что сейчас она расплачется от обиды, но сопротивляться действительно перестала. Она считала, что кварианка и гет дерзко сговорились, что они оба предали её, и опьянённый разум даже не принимал в расчёт, что оба они о ней заботятся.       — Если вы чувствуете необходимость действовать, вы могли бы создать защитное поле вокруг нас. Это ускорит наше продвижение, — невозмутимо ответил ей Легион. Свет его зрительного анализатора заставлял раненую щуриться. — На корабле вам окажут необходимую помощь. У нас мало времени. — Гет начал идти, заодно проверяя, удобно ли взята ноша — было бы обидно выронить Джесс где-нибудь на повороте или усугубить её положение из-за ошибки в расчётах.       — Ты невыносим! — прошипела Шепард, и, тем не менее, вокруг них действительно образовался слабый, пляшущий биотический барьер. Джесс положила усталую, ставшую свинцовой голову на грудь Легиона, пытаясь сосредоточиться. Из-за стиснутых зубов просачивались еле слышные стоны — военные умеют терпеть лучше всех; адреналин, уходя из крови, показывал, что с капитаном действительно не всё в порядке.       — Мы учтём ваше высказывание, однако коррекция алгоритмов поведения невозможна, — женщина могла поклясться, что робот издевается над ней. Подшучивает, по крайней мере, и умудряется делать это настолько спокойно, что не к чему придраться. Прежде, чем ринуться вдогонку за быстроногой создателем Зорой, Легион попросил: — Держитесь, Шепард-капитан.       Совет был не лишним. Легион шёл ровно, но скорость и возникающие препятствия заставляли раненую вцепляться в его шею руками — хорошо, что он всё-таки гет. Биотическое поле Шепард помогло троице добраться в срок, и всё же корабль успел совсем недалеко уйти, когда исполинская станция испустила первый импульс.       Джесс наконец-то могла расслабиться.