Sahmeth shivas Kalahira neche

Нетхе сидел на груде ящиков в углу, неподалеку от койки только что прооперированной человеческой женщины, опутанной проводами от приборов жизнеобеспечения. Он изредка вдыхал концентрированный кислород из баллончика, как приказал главный врач госпиталя. Мера жалкая - легкие дрелла уже нельзя было спасти, но облегчение это приносило. Сион скептически относился к идее тратить кислород на живого мертвеца, однако... ему было уже все равно. Каким-то образом он все еще был жив и этот прискорбный факт убивал всякое желание Нетхе бороться с идиотизмом доктора Ричардсона. В конце концов, как врач Сион мог понять этого человека. Они все давали клятвы. Не все клятвы были способны помочь умирающему, но облегчить его последние дни медик все равно был обязан. Возможно, именно этим руководствовался Сион, втаскивая тело Шепард - а теперь он уже точно знал, была она - на борт спасательного челнока. Перевязанный и перешитый кусок мяса, металла и трубок, лежащий теперь на больничной постели в одном из небольших полевых госпиталей Лондона, едва ли можно было назвать гордым именем "спасительница Галактики". Но Сион почему-то никак не мог перестать обращаться к ней именно Изис. Иногда он звал ее и защитницей - цепкой дочерью Арашу, Сихой. Но никак не мог назвать бесполезным мясом. - *Борись, Шепард! - просил он ее подходя ближе к безобразному телу и зачем-то шептал в круглую дыру, которую когда-то окружала ушная раковина. Сион всегда был сухим и мало впечатлительным. Воспитание сделало его таким, а возраст закрепил свойство характера. Но рядом с Шепард Сион терялся и, то и дело, брюзгливо давил в себе чувство глубокого восхищения этой чудовищно сильной женщиной. Она завораживала его. Взывала к уважению... он даже не мог жалеть ее, сознавая, что даже в таком ужасном положении Шепард борется за свою жизнь. Интересно, зачем? Что было ей так важно тут? Сион не знал. Даже не догадывался, но мог просить, чтоб она не передумала все же. - *Борись! Коммандер... если ты умрешь, упадешь в моих глазах. Конечно, тебе насрать на это, но... ты боец, поняла? - без надежды на ответ шептал доктор, сам не зная зачем. В отвратительном, одновременно расплывшемся и обгоревшем силуэте он пытался разглядеть ее, какой она была когда-то. Больше всего дрелла поражало то, что, не смотря на все повреждения, организм женщины не включил естественный защитный механизм: не впал в кому. Как квалифицированный врач Нетхе присутствовал при операции Шепард и даже ассистировал специалистам - и мог с уверенностью сказать, что травмы этой женщины были несовместимы с жизнью, но множественные усиления и улучшения ее тела как будто изменяли саму суть ее существования. Этот киборг, рассчитанный на нечеловеческую работу, возможно, просто не мог впасть в кому - среди множества улучшений стоял, например, какой-то ограничитель для подобных случаев. Обилие синтетики было поразительным. Кевлар, вплетенный почти в каждую мышцу, усиливал физические возможности человека в разы, то, что осталось от "кожи" - на предмет проверки оказалось искусным и очень крепким заменителем из полимеров. В глазах, ушах, даже в гортани были расположены микросхемы и механизмы-имитаторы. Но все же, подобные улучшения почти не затрагивали мозг и нервную систему - из чего можно было заключить, что коммандер умственно и морально оставалась человеком. Правда выяснить, что это так, и существо найденное в руинах именно знаменитая Джейн Шепард помогли лишь фазовое сканирование и проба ДНК. И все же узнать, как она выжила и что с ней произошло было совершенно невозможно. Ричардсон считал, что каким-то чудом ожог и все эти дикие травмы Шепард получила, столкнувшись с лучом Жнеца. Каким образом она избежала мгновенного испепеления - увернулась ли, попала под слабый заряд - не объяснялось, что слегка портило романтизм теории. Некоторые доктора выдвигали идею, что ее обожгло, отбросило и переломало кости каким-то мощным взрывом. Были мнения и о том, что потрудились над Шепард хаски. Сион готов был поверить во все версии сразу... но не мог почему-то и мысли себе позволить, что хоть что-то из этого могло помешать коммандеру делать свое дело. Его мнение, конечно же, разделяли все солдаты в госпитале и все те серьезные, хмурые господа из управления, которые явились засвидетельствовать Сиону свою "горячую благодарность за помощь СПЕКТРу-герою Галактики"... ироничный дрелл слушал их, про себя отмечая, что речь у них траурная, и не хватает в ней лишь лаконичного "посмертно". Это было и смешно и даже немного злило. И хотя Нетхе сам не верил, что женщина может спастись и глухо посмеивался над собой, но, кашляя кровью в кислородную маску, нагибался к ней, повторяя: - *Не сдавайся. Борись, боец... защитница мира. Ему хотелось знать слышит ли она хоть что-то. Хотелось спросить, что же сохраняло в ней это завидное стремление жить. Но вместо всего этого ограничивался твердым "борись", изредка вдыхал кислород из баллончика, косясь на циферблат часов у двери и думал, что если не умрет в ближайшие полчаса сам - будет вынужден просить Ричардсона взять его в штат, хотя бы на самую грязную и дурную работу. Даже смирившись со своим недугом, Нетхе ненавидел сидеть без дела. *** Гудение... не в ушах, а в самой голове. Это было похоже на звук замыкания АТЛАСа перед взрывом, на сигнальную сирену, на затянувшийся детский визг... Джейн казалось, что в этом назойливом гудке сосредоточились все когда-либо слышанные ею неприятные звуки: начиная с той жуткой низкой вибрации, которую издавал Жнец перед ударом и заканчивая полузабытыми нотациями ее отца. К этому гудку прибавились даже стандартные голосовые извещения Трейнор и Чемберс, самое изощренное нытье Аленко и абсолютно все, все скопом неуместные шутки Моро... а еще голоса мертвецов, которые преследовали Джейн во снах. Но среди них не возможно было различить его... Он не звал ее? Неужели, он не звал ее? Невыносимо было слышать это. Чудовищный звук растянулся во времени, в бесконечности и сколько Джейн не пыталась его перекричать, не могла. Ее голос, слабый, сорванный, отчаянный, терялся среди голосов всех, кого она хоронила... но она все равно кричала. Потому, что на самом деле этот звук был болью. Все ее истерзанное тело - обрывки мускулов, синтетическая кожа, волосы, воняющие акрилом, пластиковые и механические шестеренки заменившие половину ее внутренностей - гудело от боли. Такой ужасающей и сильной, что воспаленное сознание женщины воспринимало его уже как звук, а не как физический импульс. Сначала он был вспышкой света, красной вспышкой. Затем поглотил ее режущей, разрывающей агонией. А после превратился в бесконечный гудок. Эта... боль... была в самой ее голове. И голоса... Их не было. Это был всего лишь шум, бред перед забытьем, вспыхивающий в ее воспаленном мозгу. Она ведь уже умирала и знала - по ту сторону нет ничего. Ни Океана, ни того берега. Даже загробного бара. Только холод и мрак. Но если б он только позвал... если б только... что? Джейн была готова пойти за ним? Она столько терпела, выживая вопреки всему, шествуя по трупам и разрывая душу ради этого? Наверное, такой был план. Мечта. Наверное, даже существовал шанс, что умерев по-настоящему она могла попасть туда, где мерно разбиваются о молочно-белый песок тяжелые, лазурные волны и звезды отражаются в полупрозрачной воде и вечно царит покой... Но... Но почему-то Джейн не могла отцепиться от одной маленькой ниточки, ускользающей сквозь сожженные костяшки пальцев. Она цеплялась за жизнь. Привыкла. Ненавидела эту свою черту так же сильно, как уважала и взращивала в себе. Она была Шепард. Она боролась всегда, упрямая, сильная, живая. И разве за все, через что эта женщина прошла, она не заслужила жить? К тому же, она не слышала в гомоне призраков и фантомов, чтоб кто-то хоть раз назвал ее "Сиха". Вместо этого кто-то прокричал шепотом: - Lharei... Shepard!* Это был так громко и близко, реально, что Джейн оглохла. Но в какой момент гудеж в ее голове оборвался диким, ужасающим громыханием, в котором женщина узнала собственный вдох, и сменился попискиванием приборов поддержания жизни... а призрачные голоса мертвых растаяли, как и положено галлюцинациям. Но не все. - Lharei! Sahmenet ashas... neche ameneth.... Sina atti-rhine shivas... Izis... Nerana?* Он хрипел, как будто над самым ухом. Или над тем, что осталось от уха. И хотя Джейн сквозь шум собственного дыхания и звонкий писк не могла понять ни слова - узнавала каждую нотку. Она так истосковалась по его глубокому, влажному рокоту, по исполненным горечи интонациям, что каждое слово было музыкой для нее. Каждая буква вдыхала жизнь. Может, быть это был бред. Наверняка это был предсмертный бред. А может, она уже умерла. Может, ей стоило лишь поднять веки и лазурный берег предстал бы перед ней. Но легко сказать - поднять веки - и трудно сделать, если у тебя нет век. И ты твердо сознаешь, что тьма вокруг - всего лишь поломка глазных имплантов, а шум в ушах стоит из-за расстроенных динамиков и разрывов дыхательной трубки. Единственной загадкой здесь оставался голос мистера Криоса, вещавший на своем языке что-то с тревогой и заботой, непонятный лишь потому, что встроенный автоматический переводчик сгорел. Тейн был реален. Действительно реален, так же, какими ощущались для Джейн расцветающие очаги боли во всем теле, иглы каких-то препаратов на последних живых участках ее полусинтетического тела и раскалывающая надвое череп головная боль. Но как он мог быть реален? Неужели, она сошла с ума? Неужели так жестоко могло обойтись с ней ее подсознание? - Nara. Lharei, Izis... Duniy Siha.* Нет, это не могло быть ни иллюзией, ни ошибкой. Это был он. Он назвал ее "Сиха", дал знак. Он был жив и он был с ней. Поддаваясь истерике, Шепард перестала искать подвох в этом живом, настоящем голосе и просто слушала его, беззвучно шепча в ответ его имя, едва двигая тем, что осталась от речевого аппарата. Как она скучала по нему. Как была рада. И как жестоко обманывалась.