Нас возвышающий обман

Дверь в кабинет директора распахнулась с грохотом. Содрогнулись висевшие на стенах портреты, обитатели которых — бывшие директора и директрисы Хогвартса — мгновенно пробудились и заворчали про невоспитанность нынешних посетителей. Впрочем, многие из них прикусили язык, когда увидели ворвавшегося в комнату мракоборца. Грюм выглядел измученным, на его лице отчетливее проступили шрамы, под настоящим глазом залегли темные тени, сказывался недостаток сна. Ничего не говоря, он тяжело опустился на стул перед столом директора, вытянул левую ногу и достал из кармана фляжку. Жадно отхлебнув из нее, он отер лоб тыльной стороной ладони. Дамблдор оторвался от созерцания бледных теней, скользящих на дне омута памяти, и подошел к своему креслу. Опустив приветствие и прочие любезности, Грюм рявкнул: - Ты что, вконец ополоумел?! Почему ты меня не предупредил?! - Аластор, я не понимаю, о чем ты? - Не понимаешь, дери тебя тролль?! О философском камне, который ты в школу притащил! Спрятал его тут! Затопчи тебя кентавр, что ж ты его в Запретном лесу не зарыл? Кладодел хренов! - Вот ты о чем... Николас, по старой дружбе, попросил меня спрятать камень. Последний год ему казалось, что кто-то все время следит за ним. Прошлым летом он получил письмо с предложением изготовить эликсир жизни за более чем достойное вознаграждение. Он, разумеется, отказался... Тогда на его дом было совершено нападение. - И эту тайну выживший из ума старик доверил только тебе? - Он не хотел поднимать шум... К счастью, камень уцелел, и Николас поместил его в Гринготтс. А через месяц гоблины сообщили о попытке ограбить банк. Были взломаны несколько соседних сейфов. Злоумышленники не взяли ничего... - И вы продолжали хранить свой секрет, обсуждая, куда же спрятать камушек, за бутылочкой сливочного пива? Утопи вас кельпи! И ты просишь меня помогать тебе, скрывая от меня правду?! - Я спрятал камень в школе, он находится под охраной мощного заклятия, причем не только я творил чары... - Задери меня гиппогриф, о большем идиотизме я не слыхивал! Оказывается, об этом знает полшколы! - Ты преувеличиваешь, Аластор... - Я преуменьшаю! - рявкнул Грюм и снова достал фляжку из кармана. - Пропади все в Анун! Что ты себе вообразил? Что Хогвартс - место обетованное? Сраный замок Мерлина? Ты хоть подумал о том, какой опасности ты подвергаешь детей? Может, ты еще и зеркало Еиналеж сюда притащил? Что?! Дамблдор сделал странное движение, но потом улыбнулся своей обычной, мягкой и чуть снисходительной улыбкой. - Успокойся, Аластор. Ты прекрасно знаешь, я никогда не сделал бы ничего такого, что могло бы хотя бы косвенно угрожать благополучию наших учеников. Грюм пристально поглядел на него, прищурив здоровый глаз. - Надеюсь, что так. - Может быть, все и к лучшему, - глаза Дамблдора хитро сверкнули под очками, похожими на половинки луны. - Возможно, то, что ты узнал, заставило тебя взглянуть на происходящее с другой стороны... - Это уж точно! Дери тебя тролль! Хотя я бы предпочел оценить ситуацию сразу! - ...и, возможно, теперь ты останешься, чтобы разобраться, что к чему. - У меня и в Министерстве полно работы! - буркнул Грюм. - Если я надолго исчезну, они быстро найдут мне замену — им давно уже не терпится от меня избавиться. Но я оставлю тебе кое-кого... - Грюм вдруг расхохотался. - Он за дверью стоит. Дамблдор удивленно посмотрел на мракоборца и сделал жест рукой, двери кабинета распахнулись, и на пороге возник Доусон. - Добрый день... - сбивчиво пролепетал он и покраснел. - Удалось-таки парню меня порадовать! Он же у нас анимагом оказался! Вот я о тебе и подумал — регистрировать его пока не стал. Он будет моими глазами здесь. Хотя я бы предпочел, чтобы он превращался, к примеру, в муху. Но хомяк, затопчи его кентавр, тоже сойдет! - Хомяк? - улыбнулся Дамблдор, а Доусон покраснел еще больше. - Что ж, надо будет сказать мистеру Филчу, чтобы не пускал миссис Норрис на третий этаж. * * * * * Сириус ворвался домой, как ураган. - Этот сучонок Драко весь в своего папашу-упыря! Вечно лезет туда, где ему не рады! Селена поставила на стол чайник и повернулась к мужу. - Будешь пить чай? - Ты разве не слышала, что я сказал? - Слышала... Но не понимаю, как сказанное тобой может повлиять на то, будешь ты пить чай или нет. - Это ты не понимаешь! Гарри... - Что же случилось с Гарри? - Он с друзьями ходил повидать Хагрида, а змееныш Малфой проследил за ними и нажаловался МакГонагалл. - Зачем ему это делать? Не думаю, что навещать Хагрида запрещено. - Это было после отбоя, когда все должны были быть в своих постелях. - Такой же любитель нарушать дисциплину, как и Джеймс, - улыбнулась Селена. - Но в этом случае, я думаю, он виноват сам. - У него на то были веские причины! Если бы ты знала, что Дамблдор прячет в школе! - Директор что-то прячет? У него есть право на секреты, тебе не кажется? И он не должен ни перед кем отчитываться, тем более перед учениками. - Это не просто ученик! Это Гарри! И подвергать его опасности слишком неразумно! Разорви меня горгулья, он столько лет не подпускал меня к крестнику, чтобы защитить его! И теперь в Хогвартсе рядом с ним не я, а отродье Малфоя и прочих Пожирателей, лицемер Снейп и вдобавок сюрприз — философский камень! - Философский... камень? - Не ожидала?! - Нет... - Селена растерялась. - Но при чем здесь Гарри? - Гарри узнал об этом. И поспешил к Хагриду. Он хотел, чтобы тот связался со мной. Хотел предупредить, что камень хотят украсть. Он как Джеймс! Он герой! - Мне кажется, - внутри Селены вдруг вновь стала подниматься волна возмущения, - если Гарри и узнал про это, то уж точно не должен был обсуждать секреты Дамблдора с кем бы то ни было! - По-твоему, я посторонний? Я — не пойми кто?! - Он не должен был! - упрямо повторила Селена. - С кем угодно... Он должен был пойти к директору, сказать ему о своих подозрениях. И потом, кто же, по его мнению, хочет украсть камень? - Кто же еще — тот, кого вы вечно защищаете! Снейп, дери его тролль! Я всегда говорил, что предатель никогда не меняется. Черное не побелеет! - Может быть, это ты виноват в предвзятом отношении Гарри к Северусу? Селене так хотелось сказать мужу что-то язвительное, что-то, что отвлекло бы его мысли от мальчика. Но ее уловка не сработала. - Ты вечно защищаешь его, - он презрительно скривился. - Ничего другого я и не ожидал от тебя. - Я просто хочу, чтобы ты был объективен. Ты постоянно подпитываешь свою ненависть к Снейпу и, что хуже всего, прививаешь ее Гарри. - Снейп сам вовсю старается для этого! Мне не нужно ничего делать. Гарри умный и наблюдательный мальчик. А из-за этого змееныша его наказали! Радует только одно, что и Малфою досталось. Сириус довольно улыбнулся. Селена села за стол, с тоской глядя на мужа. Снова его мысли заполнял только Гарри. - Они с Хагридом отправились в запретный лес. Кто-то стал убивать единорогов, будь он проклят! - В школе философский камень, в лесу убивают единорогов... - Селена говорила, как зачарованная. Ее охватил тот же ужас, какой она испытывала, находясь во власти своих кошмаров. Не до конца осознавая, что делает, она взяла чашку и стала наливать в нее из чайника кипяток — ей было просто необходимо увидеть воду. Она сама себе не могла объяснить, почему это сейчас так важно! Казалось, струя горячей воды наполняет ее еще большим ужасом, словно этот самый кипяток вдруг потек вместо крови по ее венам. - Он хочет вернуть себя... Он ищет... Сириус, потрясенный, смотрел на жену. Она была бледна, как мел. Она не замечала ничего вокруг, только смотрела невидящим взглядом в чашку, будто в ней были сокрыты какие-то истины. Однажды он уже видел такой взгляд. Много лет назад... У матери в гостях были Мунроки — леди Селеста с мужем, а также леди Гертруда, бабушка Селены. В какой-то момент Сириус, который вот-вот должен был уехать в Хогвартс, решил напугать своих товарищей по играм и спрятаться. Он в нерешительности застыл на пороге гостиной, где были мать и леди Гертруда. Бабушка Селены смотрела в чашку его матери таким же невидящим взглядом. - Ты потеряешь обоих сыновей, Вальбурга, они поступят так, как захотят сами... Не послушают тебя... * * * * * Селена вместе с Лили гуляла по берегу Черного озера. Солнце уже клонилось к закату, но студенты не спешили вернуться в замок, наслаждаясь чудесным летним вечером. Суббота... Можно расслабиться, ведь следующий экзамен только во вторник. Ученики сидели или лежали на теплой земле, вертя в пальцах сладко пахнущие летом и солнцем цветы и травинки. Парочки сидели в обнимку, отбросив в сторону учебники и конспекты. Снейп шел, недовольно морщась и поглядывая на всю эту идиллию. При виде профессора, как всегда одетого в черную развевающуюся за плечами мантию, студенты поспешно поднимались, сминали и отбрасывали бутоны и листья, тянулись к конспектам. Парочки размыкали объятия, почти шарахаясь друг от друга, будто даже простое прикосновение может снизить балл, полученный на экзамене. Фигура зельевара слишком диссонировала с тягучей истомой этого вечера. - Почему ты решила перенести мою субботнюю встречу с крестницей сюда? - обратился Снейп к Селене вместо приветствия. - Чем плохо встречаться в Хогсмиде? - Крестный! - Лили кинулась к Снейпу и первая обняла его. Он стоял в нерешительности, будто стесняясь происходящего. - Пройдет лето, и я тоже пойду в школу. Не могу дождаться! Селена рассмеялась, глядя на обеспокоенного Северуса. - А чем плохо это место? Или ты опасаешься, что ученики увидят, что ты можешь быть человеком, а не только монстром-зельеваром? - Она весело засмеялась. - Думаешь, что от этого они будут меньше тебя бояться? - Я никогда не стремился запугать их, - скривился Снейп. - Я лишь требую знаний и дисциплины. Но, к сожалению, способных учеников слишком мало, а одаренных и того меньше. Даже тех, кто может просто внимательно повторить написанное в учебнике, с каждым годом все меньше. Зельеварение требует точности, терпения и сосредоточенности. А большинство студентов — разгильдяи! - Ты перфекционист. Нельзя требовать от детей полной самоотдачи. Большинство считает зельеварение скучным предметом, поэтому и не выкладывается полностью, а ты и не пытаешься их увлечь, заинтересовать. - Это не входит в мои обязанности. Я учитель, а не клоун! - Смотрите, - позвала их Лили, - я теперь еще и так умею. Она подбросила вверх сплетенный из полевых цветов венок. Он закружился в воздухе, а потом начал менять цвет, переливаясь радужной палитрой. - Уверен, Лили будет прилежной ученицей. Одной из лучших! Я буду счастлив, если она попадет на Слизерин. - Думаю, Сириус этого не переживет. Его дочь не может оказаться на Слизерине, - вздохнула Селена. - Это не ему решать! Он и сам-то разочаровал свою мать, когда попал на Гриффиндор. И она это пережила, не так ли? Теперь его черед. - Я тоже попала на Гриффиндор вопреки чаяниям матери. А ты говоришь так, словно заранее знаешь, что Лили попадет на твой факультет. - Я не знаю... Этого никто не знает наверняка. Просто надеюсь, что кровь Мунроков возьмет свое в твоей дочери! - Для тебя важно только это?.. Ты хочешь позлить Сириуса? - Я хочу помогать девочке и защищать ее, а это легче сделать, когда она рядом. - Сириус говорит, что ты пытаешься навредить Гарри. Он подозревает тебя... Селена прикусила язык. Она не знала, должна ли говорить Северусу правду. Хотя была абсолютно уверена, что он невиновен в том, в чем обвиняет его Блэк. Ее кошмары свидельствовали о другом. - И в чем же меня подозревает наш герой? Бровь Снейпа взлетела вверх. - Не знаю, следует ли мне... - Ты уже начала. Говори! - В том, что ты хочешь украсть философский камень... Снейп еле слышно выругался сквозь стиснутые зубы. - Камень? Он и про это пронюхал, пес! Что же он не поделился своими фантазиями с Дамблдором? Или сам не уверен в том бреде, который несет?! - Северус, пожалуйста... - Что я еще делаю? Пью кровь единорогов?! - Северус, прошу тебя... - О чем? О чем ты меня просишь? Он же не может даже мыслить объективно! Между прочим, я самолично накладывал одно из заклятий, охраняющих камень! - Я знаю, что это не ты, - твердо сказала Селена и взяла его за руку. Снейп вновь поморщился, но не вырвал у нее руки. - Откуда? Веришь бывшему Пожирателю? - Я видела... Видела того, кто хочет вернуться... И рядом с ним тебя нет. Рядом с ним тот, кто слаб духом... * * * * * Доусон затаился в коридоре третьего этажа. Этот день сулил ему сплошные неприятности. Мало того, что все утро пришлось прятаться от миссис Норрис, которая, вопреки распоряжению Дамблдора, все-таки сбежала от Филча или же была выпущена нарочно. Она чуяла хомяка и устроила на него охоту. Покинуть пост было невозможно - Доусон был уверен, что Грюм узнает, даже если он на мгновенье отлучится. Вот и пришлось на несколько минут принять свой обычный облик: схватившая хомяка кошка повисла на рукаве у здорового детины. Сперва она зашипела от неожиданности, потом шмякнулась на пол и с обиженным мяуканьем скрылась прочь. Но это была не самая большая проблема. Сегодня в лазарете случилось страшное. Кто-то из старшекурсников в надежде отвлечь преподавателя от экзамена загнал Пивза к мадам Помфри, и тот развлекался, разбивая склянки с зельями и разматывая бинты. И Доусон остался без своего чудодейственного зелья — у анимага была ужасная аллергия на хомяков. Ирония судьбы или проделки старого шутника Мерлина! Глаза слезились, в носу зудело... Но новая порция зелья будет готова только к вечеру. Вдруг по коридору пронеслось слабое дуновение ветра, внезапно вспыхнули все факелы. Доусон напрягся: в коридор явно кто-то вошел. Волшебник в темно-лиловой мантии и неком подобии восточного тюрбана стоял к нему спиной. - Алохомора! Дверь со скрипом отворилась. Доусон сжался. Сейчас жуткий цербер с дурацким именем Пушок опять оглушит его своим лаем. Но лая не было, наоборот, кто-то заиграл на арфе чудесную мелодию. «Почти как дома... Мама всегда так чудесно играла...» - мелькнула мысль. Почти сразу послышался храп гигантского пса. Волшебник в лиловой мантии пытался убрать собачью лапу, чтобы открыть люк, ведущий в тайное хранилище. Глаза Доусона слезились, в носу хлюпало... Он должен был узнать, кто же это! Он хотел доказать, что он настоящий мракоборец. Хомяк скользнул по полу и оказался на крышке люка. Он поднял мордочку, пытаясь сквозь пелену слез разглядеть лицо мага, и в этот момент начал чихать. Остановиться было уже невозможно... Волшебник прошептал заклинание, крышка люка распахнулась. Чихающий Доусон скатился с нее и упал куда-то в густую собачью шерсть.