Когда твоя учительница - яойщица...

Не бечено. Ужасный понедельник. Ненавижу. Лучше закрыться в одной маленькой комнате с Фреди Крюгером или с Эдвардом Калленом, что для меня является равноценно неприемлемо, нежели прожить еще раз подобное утро. Не то, что бы я не любил именно этот день недели, все время лайкая в социальных сетях картинки и посты со слоганами о ненависти первого буднего дня недели. Нет, просто именно сегодня день начался как-то паршиво. А так я весьма толерантен. Все религии - хороши, все национальности - превосходны, все культуры - замечательные, все дни недели - уебищные. Толерантность это путь к стабильности. О том, что я проспал, упоминать не буду. Лучше расскажу, как прошло мое пробуждение в это утро. Не самое приятное ощущение, когда даже сквозь сон понимаешь, что становится как-то тяжело дышать, да и лицом ощущался жар. И только когда я резко подорвался с кровати и с моего лица что-то покатилось на пол, после чего мяукнуло, зашипело и убежало, я понял, что кот опять заснул у меня на лице. Ну серьезно, сколько можно? Ему что мое лицо кажется медом помазанным? Или лучше сказать, валерьянкой? Уже почти месяц как он периодически приходит в мою комнату, залазит на мою кровать, когда я вижу десятый сон, и поудобнее устраивается у меня на лице. Ну а что я? Сплю я крепко. Даже будильник иногда не слышу. А эта жирная скотина переросток только этим и пользуется. Я, блять, на свои последние карманные деньги купил ему специальную кроватку для котов. А он на нее сходил в туалет, после чего на следующее утро я опять проснулся с котом на лице. Уже прям традиция, блять. Хорошо. Я учел мысль, что ему удобнее спать именно на лицах людей и попытался использовать это в своих целях. Когда мой брат пришел уставший после работы и заснул, я принес кота и положил ему на лицо. Ну а что? Смена обстановки способствует хорошему и крепкому сну. Вот я и надеялся, что котик мило свернется клубочком и заснет. В итоге, кот расцарапал лицо брату, а брат поставил синяк у меня на скуле. Знаете, иногда говорят «Все довольны»? Тогда можно было сказать так же, только наоборот и с небольшим преувеличением, а именно «Все неебически хреново». В общем, не смотря на то, что я опять не услышал будильник и проспал, мне довольно долго пришлось умываться, дабы смыть шерсть с лица, носа, рта и ушей. Когда же я вышел из ванной и пошел на кухню в надежде быстро позавтракать, так как без завтрака просто не могу, оказалось, что родители уже ушли на работу, а завтрак приготовил мой брат. Ну как приготовил… Просто подогрел на сковороде жаренную картошку, которая тут же пригорела и стала черной, так как любая еда в руках Кирилла превращалась в нечто несъедобное. Это уже закономерность действующая при любых условиях и в любых обстоятельствах. Кирилл поставил передо мной тарелку с черными угольками, которые некогда были вкусной картошкой и приказал есть. Я, конечно, подумал о том, чтобы порыться в холодильнике и поискать что-нибудь более съедобное, но Кирилл увидел мою попытку пренебречь картошкой и соответствующе посмотрел на меня. В этом взгляде ясно читалось, что если я не съем то, что он мне дал, Кирилл просто силой все засунет мне в рот. Опыт подсказывал, что это далеко не пустая угроза. Был уже случай. Ну и похрустел я угольками с утра пораньше. В середине они даже не были черными, поэтому десять процентов моего завтрака можно считать вполне нормальным. Кирилл мне даже дал кетчуп! Вот с ним было вообще неплохо. Особенно если добавить немного соли. Ну и перца. А так же сахара… В общем, я немного переборщил со специями из-за чего меня стошнило на Кирилла. И как всегда Кирилл злой, а я со вторым синяком на скуле. Как же жизнь меня порадовала наградив старшим братом-садистом. В итоге, Кирилл долго отмывался в ванной, а я вручную стирал его футболку. Когда же он закончил и ушел на работу, я не меньше чем пол часа чистил зубы и опять умывался. Побитый, голодный и не выспавшийся я уходил в школу, в то время, как довольный жизнью кот лежал на подоконнике и грелся на солнышке. Мысленно я обматерил весь мир и пообещал себе, что когда-нибудь отомщу коту. Мало ли какие у кого цели в жизни. Я вот настроен на то чтобы отомстить коту. До школы я добрался даже быстрее чем обычно, но на фоне всех утренних неудач, один радостный момент практически не выделялся. Оставалась надежда только на то, что оставшаяся часть дня пройдет лучше. На это я надеялся ровно до тех пор пока быстро забежав в школу я не столкнулся с каким-то парнем. Передвигался я смотря на пол и в первое мгновение смог понять только то, что этот юноша значительно крупнее меня из-за чего при столкновении он лишь покачнулся, а я чуть не упал на пол. Ну это недоразумение этот юноша довольно быстро исправил, ведь оказалось, что при столкновении он упустил свой телефон, а я очень удачно на него наступил. Я даже не успел поднять на него взгляд и извиниться, когда почувствовал сильную боль в щеке. Понедельник. Начало десятого. Я голодный, не выспавшийся и уже дважды избитый с утра пораньше, теперь лежал в коридоре на полу без сознания. Ужасное утро. Лучше бы я сразу задохнулся кошачьей шерстью. *** - Соленов, вставай, - сказал кто-то рядом и потряс меня за плечо. К слову, пробуждение у меня было не самым приятным и эти настойчивые прикосновения к плечу только раздражали. Я бы не сказал, что Кирилл меня часто бил, но иногда это случалось. Удар у него был не слабым и весьма болезненным. Да и Коля с Денисом меня частенько избивали оставляя на теле видные синяки. Но сегодня, впервые, я реально потерял сознание от чьего-то удара. Наверное, этот парень реально огромный и сильный. Жаль, не успел его рассмотреть. Вот так получил сегодня по лицу и даже не знаю от кого. Разве что смог рассмотреть его кеды. Черные с белыми шнурками. - Соленов, давай вставай, - вновь повторились слова и кто-то опять потряс меня за плечо. На этот раз настойчивее и сильнее. Наконец открываю глаза и смотрю вверх. Надо мной, склонившись, стоял Леопольд Данилович, директор школы. Отлично, только его мне сейчас не хватало. - Доброе утро… - бормочу первое, что пришло в голову и все так же смотрю на мужчину. - Да я вижу, Соловьев, какое у тебя утро доброе, - пробормотал мужчина беря меня за руку и помогая встать. Челюсть болела так, будто мне ее выбили. – Ты чего лежишь около моего кабинета? От того, что в голове все еще кружится, не сразу понимаю, что он сказал, но потом оборачиваюсь и вижу дверь с табличкой «Директор. Никифоров Леопольд Данилович». - Соскучился? – немного неуверенно предлагаю вариант отговорки. Мужчина тяжело вздыхает и устало поднимает голову. - Соленов, в школе почти полторы тысячи учеников, - говорит Леопольд Данилович, вновь окинув меня взглянув. – Я даже не знаю как большинство выглядит, а тебя вижу настолько часто, что скоро буду знать твой любимый цвет и день рождения. - Второго марта, синий, - пробормотал я перед тем как понял, что вообще говорю. Тем временем мужчина опять вздохнул и закрыл лицо ладонями будто надеясь, что когда он вновь откроет глаза, меня рядом не будет. Но жизнь не такая сладкая штука как хотелось и я никуда не исчез. Пусть скажет спасибо, что у него на лице кот не спит. - Соленов, иди в медпункт, - наконец сказал Леопольд Данилович посмотрев на мое лицо. – И по пути зайди в уборную и умойся. Директор скрылся за дверью в свой кабинет, а я немного пошатываясь пошел прочь. Медпункт находился на втором этаже, поэтому до него еще дойти нужно было, а голова все еще кружилась. Судя по всему, еще шел урок и учеников в школе было не очень много. Хотя, я к своему негодованию около одного из подоконников увидел Колю и Дениса. Они посмотрели на меня и засмеялись при этом как-то странно посмотрев в мою сторону. Как же я скучаю по тому времени, когда они были отстраненны от школы. Жаль, что это длилось недолго. Уже недалеко от медпункта встретился в коридоре с Лизой Миралевой. Наша староста, которая сейчас, скорее всего, ходила в учительскую за журналом. Когда девушка увидела меня, ее глаза округлились, а рот немного приоткрылся. Наверное, тот парень не слабо меня ударил раз все окружающие на меня так смотрят. - Лиз, я схожу в медпункт. Скажи учителю, что мне плохо, - сказал я девушке, после чего побыстрее пошел прочь. Не хочу чтобы девушки видели меня таким побитым. От этого страдает моя мужская гордость. Открыв дверь медпункта и зайдя внутрь, я в очередной раз выругался и начал проклинать этот день. Сам медпункт у нас был небольшой, но чистый и светлый. Мебели тут размещалось не много, но та что была, занимала большую часть помещения. Как только я зашел, первым делом посмотрел на стол за которым обычно сидела медсестра. Обычно, но не сегодня. Ведь сейчас, смотря туда, я виде ее, эту рыжую, ненормальную учительницу, которая прикусив нижнюю губу что-то очень старательно рисовала на ватмане. Черт-черт-черт. Да лучше бы я остался лежать в коридоре без сознания. Ну почему мне так сильно не везет сегодня? Прям одна неудача за другой. И что будет дальше? Ураган? Извержение вулкана? Я уже давно привык к чудачествам Виктории Олеговны, если к ним вообще можно было привыкнуть, но именно сейчас я хотел тишины и спокойствия, а в ее присутствии это было невозможно. Конечно, эта учительница практически сразу стала любимицей многих учеников, но я видел ее с той стороны, которая от многих была скрыта. Наверное, именно поэтому иногда мы могли разговаривать почти как друзья, при этом совершенно не ощущая стеснения. - О, Влад, - девушка наконец оторвала взгляд от ватмана и посмотрела на меня. – О… А что у тебя с лицом? - Ничего особенного, - пробормотал я потирая ушибленную щеку. – Просто немного неудачный день. У меня что, на лбу написано «Ударь меня»? – спрашиваю у девушки сев на кушетку и кинув рядом сумку с учебниками и тетрадками. - Неа, у тебя на лбу написано другое слово, - ответила девушка все так же смотря на мое лицо и прикусывая карандаш, которым до недавнего времени рисовала. - Что? – непонимающе переспрашиваю, на что девушка ничего не говоря, достала из своей сумочки зеркальце и протянула мне. Когда же я посмотрел в это зеркальце, мне захотелось провалиться сквозь землю. Ну или хотя бы воткнуть в нее свою голову, как это обычно делают страусы. Я даже чувствовал как я краснею и у меня начинают полыхать щеки. Пока я был без сознания, кто-то чертовым черным маркером написал у меня на лбу ругательство. Огромными. Буквами. У. Меня. На. Лбу. Было. Написано. Ругательство. Блять. Все. Это. Конец. Сгорая от стыда я вспомнил как Леопольд Данилович сказал мне пойти умыться, а Лиза ошарашенно рассматривала мое лицо. Да и эти два придурка, Денис и Коля, смеялись чуть ли не на всю школу. И опять я убеждаюсь в том, что умнее было бы просто подавиться кошачьей шерстью и умереть. Во всяком случае, я сейчас и так умру. Только не от шерсти, а от смущения и стыда. - Влад, да не переживай ты так, - мягким и утешительным тоном сказала Виктория Олеговна. Я заметил на ее лице спокойную улыбку, которая немного уняла стыдливую дрожь в теле, от чего на душе стало теплее и легче. Все же, иногда, я замечаю за собой то, что девушка мне симпатична. А в такие моменты мне вообще хочется боготворить ее. Ну вот кто бы еще поддержал меня в такие моменты как не она? - Хочешь я дам тебе пакет? У меня есть один в сумке. Думаю он подойдет, - все так же мягко сказала девушка и взяла в руки свою сумку. - Зачем мне пакет? – непонимающе поинтересовался я смотря на то как девушка роется в сумке. - Как зачем? Ты оденешь его на голову и так будешь ходить до конца учебного года, - мягко улыбнувшись объяснила учительница так словно я был пятилетним мальчиком. – Если бы я прошлась по школе в таком виде, потом бы точно ходила с пакетом на голове. Если хочешь, я помогу тебе сделать отверстия для глаз и рта. У меня как раз были ножницы где-то на столе. Что я там говорил? Понимающая? Симпатизирует? Смиренно забираю свои слова обратно, ведь они были сказаны в необдуманном и ошибочном порыве чувств. Я ничего не сказал. Только очень пристально посмотрел на учительницу, пытаясь вложить в свой взгляд все, что думаю об ее помощи. - Что? – через пару минут тишины спросила она. – Так тебе давать пакет, или нет? Смотри, сейчас загадочность в моде. - Да, люди с пакетами на голове выглядят просто до невероятности загадочными, - пробормотал я, при этом немного кривясь и представляя себя ходящего по школе с пакетом на голове. – Лучше дайте влажных салфеток. Девушка пожала плечами и кинула мне упаковку влажных салфеток, которые тоже достала из сумки. Виктория Олеговна вернулась к своему ватману, а я яростно начал оттирать лоб. Блять, узнаю, кто это сделал, точно убью. Вот так к ушибленным скуле и щеке присоединился еще и покрасневший лоб, ведь маркер не хотел так просто оттираться. Из-за этому мне даже перехотелось брать в медпункте обезболивающие таблетки. Все равно, Виктория Олеговна, скорее всего, не знает где они лежат. - Кстати, Виктория Олеговна, а что вы тут делаете? – спрашиваю подходя к девушке и садясь на стул около ее стола. Раз я опоздал на начало урока, на него можно и не спешить. - Скоро праздник посвященный спорту, и меня попросили нарисовать плакат, - сказала девушка довольно старательно водя карандашом по ватману. - Вас попросили? – удивленно переспрашиваю. Обычно этим занимаются ученики, а учителя лишь контролируют их работу. - Ну не совсем попросили… - как-то уклончиво сказала девушка прикусывая нижнюю губу. – Просто я заснула в кабинете директора пока он проводил собрание. Это вроде как мое наказание. - Виктория Олеговна, вы же учитель… - укоризненно сказал я сделав соответствующее выражение лица. - А ты просто ученик, который ходит по школе с матом на лбу, - равнодушно пожала плечами девушка. – Как по мне, тебе немного больше не повезло нежели мне. На эти слова я лишь закатил глаза, ведь с учительницей было бесполезно спорить. Поэтому я попытался перевести разговор на другую тему. Не хотелось чтобы она выгнала меня из медкабинета и заставила идти на урок. - А почему вы рисуете тут, а не у себя в кабинете? Там сейчас кто-то проводит урок? - Неа, - покачала она головой. – Краски будут вонять, а раз так, то пусть воняют тут. Все равно медсестры сегодня нет. Все время забываю как ее зовут. Кажется, Нина Григорьевна… - Алла Олеговна, - поправляю. - Ну почти, - вновь равнодушно пожала плечами девушка. – Черт, ну почему это так сложно нарисовать? - А что вы рисуете? – интересуюсь приподнимаясь и смотря на ватман, а потом, увидев рисунок, немного недоуменно и удивленно раскрываю глаза. – Ем… Виктория Олеговна, а зачем вы рисуете для спортивного праздника огромный ем… член? – я сразу сомневался стоит ли говорить именно это слово, но потом решил, что лучше все называть своими именами. - Что? – переспросила рыжеволосая поднимая на меня слегка удивленный взгляд. – Это не член. Это котик. - Нет, это определенно член, - покачиваю головой. - Да нет же, это котик, - стояла на своем учительница. – Вот смотри, я сейчас нарисую усы. - Теперь это член с усами. - Ладно, тогда вот я нарисую ушки. - А теперь это член с ушками, что само по себе еще стремнее чем просто член или член с усами. - Тогда я нарисую рядышком мяч. Это же спортивный фестиваль. Будет кот я с мячом, а лучше с двумя. Баскетбольный и волейбольный. Будут по бокам для симетрии. Ну как, похоже на спортивного кота? - Виктория Олеговна, у меня для вас плохие новости… - пробормотал я скрещивая руки на груди и с серьезным видом смотря на ее рисунок члено-кота с двумя мячами по бокам. – Эти мячи так же похожи на мячи, насколько этот рисунок члена похож на кота. - Черт, наверное, перечитала яойной манги. Насмотрелась там на все эти причиндалы разных размеров и форм, поэтому ничего другого теперь рисовать не могу, - тихо, но с досадой сказала девушка смотря на свой рисунок. Я так и не понял при чем тут фрукт манго и что она в нем такого увидела из-за чего начала рисовать мужские половые органы. Как бы там ни было, позже, на спортивном фестивале, оказалось, что Виктория Олеговна все же постаралась и дорисовала свой рисунок. Как учительница рассказала мне, она действительно старалась и испробовала разные способы рисовки. Она даже пыталась нарисовать член в надежде, что из него выйдет неплохой кот. Но, к сожалению, из члена выходил член, так же как из кота выходил член. В общем, как бы она не старалась, члено-кот так и остался члено-котом. Как Виктория Олеговна исправила положение? Легко и просто. Над самим рисунком большими буквами написала «Кот» и провела стрелочку к нему. Жаль только она не додумалась написать, что по бокам она пыталась нарисовать два мяча, а не то, что казалось на первый взгляд. В то утро, Леопольд Данилович поклялся, что больше никогда Виктория Олеговна не будет рисовать плакаты для школьных праздников. А потом подумал и попросил ее вообще больше никогда не рисовать. Я же в то утро опять проснулся с котом на лице и понял, что рисунок Виктории Олеговны был не таким уж и плохим, ведь, не знаю как другие коты, но мой кот был еще тем хером.