Пора, зверь начинает войну. Дышит ядом ад, мир зовёт сатану. Иуда в аду, а Фауст в раю. А мы на краю, пока на краю. © Агата Кристи - Эпилог. На Краю
***
Воздух плавился от палящих лучей полуденного солнца, обнажающего незавидную долю разрушенного города: казалось, здания были пообкусаны неисчислимой ордой крыс-гигантов, и торчащие балки, словно деревья, выкорчеванные с корнем, дополняли непривычный орнамент домов. Тут и там были слышны редкие перестрелки и отрывочные крики. Рядовой Мэдисон осторожно выглянул из окопа, посчитал противников и знаком указал товарищам местоположение цели. Граната разорвалась совсем близко. Уши забил протяжный свист, и вместе с кровью из потрескавшейся губы укрывшийся вовремя солдат глотал частицы грязи и металла. – Капитан, это Сокол, мы подбили ещё троих. Приём, – глухим скрежещущим голосом отрапортовала рация. – Сокол, вас понял, это Саймондс. Всем подразделениям вернуться на базу. Капитану следует оказать неотложную помощь. Как поняли? Приём. – Так точно, лейтенант! Уж мы-то окажем! Приём, – передатчик приглушённо загоготал. – Мэдисон, кончай веселиться и исполняй приказ! Конец связи.***
Грузовик подъехал к части только после ужина. Сначала из машины показались ноги в плотно зашнурованных берцах, затем и стройный корпус спортивно сложенной девушки, облачённой в военную форму. Она погладила подбежавшую к ней собаку, а после, переговорив с водителем, двинулась по гулким коридорам в самую дальнюю переговорную гарнизона, нынче временно служащую кабинетом начальника штаба. С проходящими мимо солдатами она здоровалась лишь кивком головы, втайне мечтая поскорее добраться до своей каморки и, как и каждый вечер, дать волю слабости – слабости женщины с разбитым сердцем. Она вошла, усталым взглядом окинув тесную комнату, приторно красные стол и стулья; налила себе воды из прозрачного графина и пододвинула поближе пепельницу. Курить она начала пять месяцев назад, когда использовала последнюю попытку перемещения. Тогда же, на место угасшей надежды, пришло и осознание собственной никчёмности. Понимая, что это в корне неверно, она, тем не менее, радовалась развязавшейся войне – только так можно было отогнать мысли о Докторе и вместе с тем как бы встать с ним на равную ступень. Подняв все торчвудские файлы, она всё больше погружалась в историю таймлорда, пропитывалась его жизнью от и до. Многие секреты, загадки и недомолвки раскрылись во всей своей подлинной неприглядности. В том числе и его бездушный побег. Если её и охватывали сомнения по поводу его отношения к ней, она тут же себя одёргивала, рассматривая дым над городом из какого-нибудь укреплённого пункта, размазывая гарь по огрубевшей коже, наблюдая за передвижениями далеков – этих пугающих пришельцев, которых именно Доктор привёл в её мир. Когда-то она беспрекословно верила в его показное благородство… Но ведь знала, знала же, нутром чуяла, что земляне всегда будут оставаться для них, высших рас, либо объектом насмешек (в случае с повелителями времени), либо перевалочной станцией на пути к захвату власти во вселенной (этим сейчас успешно занимались выходцы с планеты Скаро). Бессчётное количество раз она использовала пушку измерений для одной единственной цели – найти и отомстить галлифрейцу, погубившему её семью и почти (только почти) похитившему её сердце. – Полно, дорогая моя, вы ещё слишком молоды, чтобы так сокрушаться! – на пороге возник высокий худой мужчина в клетчатом костюме и с нацепленным на горбатый нос треснутым пенсне; девушка вздрогнула, однако на голос не обернулась. – Мистер Каров, вас разве никто не учил стучать перед тем, как войти? – холодно поинтересовалась блондинка. – Роза, помилуйте! У нас тут каждая секунда на счету, а вы ругаете меня за такую безделицу! – клетчатый театрально развёл руками и прошёл к столу, усевшись прямо напротив мисс Тайлер. О Карове Розе было известно предельно мало – лишь то, что тот когда-то работал на правительство, к нему прислушивалась сама Королева, а после он перебрался в их часть и стал якобы исполнять роль военкора, собирая и передавая информацию как о далеках, так и о самом Докторе. Девушке был не то чтобы неприятен этот тип, она просто не понимала всеобщего безоговорочного доверия к нему, всё время стремясь распознать фальшь в его поведении. Однако же знания журналиста о пришельцах были в сотню, а то и в тысячу раз, обширнее её собственных. Только поэтому и приходилось его терпеть. – У вас ко мне какое-то дело? – Я только заглянул сообщить, что вас срочно ждут в столовой, – вальяжно откинувшись и заложив руки за голову, прогнусавил гость. – Хорошо, – Роза поднялась и подошла к двери. – Вы идёте? – Нет-нет, – Каров сделал вид, что сосредоточенно крутит диск телефона. – Обо мне не беспокойтесь. У меня ещё дела. Девушка раздражённо выдохнула и, громко хлопнув дверью, скрылась в коридоре.***
Выкраивать время на любезности ей было недосуг, однако Розу обязывал к учтивости не столько новый высокий статус, сколько собственная внутренняя выправка: что бы ни происходило в мире, истинная англичанка всегда отыщет минуту на вопрос о погоде и чашечку чая с молоком. Сегодня был длинный день. Один из тех многочисленных жирных дней, когда мозг работал за целый полк, чертя карты и расставляя позиции, шифруя данные и отдавая распоряжения. Джейка Саймондса она не могла назвать другом в полной мере этого слова, но всё же Роза была с ним знакома ещё со времён воссоединения семьи, и разве не он прикрывал их с Микки (и Доктором) задницы в пылу атаки киберлюдей? Джейк выступал в роли постоянного болезненного напоминания. Парень не был в этом виноват. Тем не менее, пользуясь правом командира, девушка то и дело стремилась отослать его подальше, в самые горячие точки. Саймондс исправно выполнял приказы. И всегда возвращался живым. Это-то больше всего в нём Розу и злило. Сейчас она шла в столовую с грузом на сердце. Ей вновь придётся оглашать число погибших, а после, будто ни в чём не бывало, набирать очередную группу смертников для расчистки Вестминстерского сектора. И конечно, она опять остановит свой выбор на команде Джейка… – Сюрприз! – хором выкрикнула толпа собравшихся солдат, заметив у входа застывшую в изумлении Розу. – С днём рождения тебя, с днём рождения тебя, с днём рождения, с днём рождения, дорогой капитан! Все дружно зааплодировали. И Роза, чтобы не портить радостным подчинённым праздник, изобразила подобие улыбки. День своего двадцатипятилетия она когда-то представляла совсем иначе…***
Сначала не было ничего, кроме темноты. Затем в каком-то неописуемом канкане вокруг заплясали звёзды. Они будто бы протягивали свои сияющие ладони в безмолвной мольбе присоединиться к их обескураживающему танцу. А внутри тем временем что-то потрескивало сухим отзвуком горящих поленьев. Одна часть сознания рвалась назад, прочь от безумного хаоса, другая же – превратилась в слух и стала распознавать какие-то звуки, раздающиеся, словно из-под толщи воды: – Доктор, очнись! Очнись, Доктор! Галлифреец вздрогнул и разомкнул веки. Его взгляд перехватили пёстрое полотно закатного неба и улыбающееся лицо Сары Джейн. – Умница! А теперь давай-ка тебя поднимем, – девушка потянула Доктора за руку, однако её природная хрупкость не позволила ей полностью осуществить задуманное: пришелец немного приподнялся, пошатнулся и тотчас же осел на землю. – Хорошо, – сказала она, слегка запыхавшись и подперев его спину своей, – можно и посидеть. – Сара Джейн, ты ли это? Когда я видел тебя последний раз, ты выглядела чуточку… старше, – глухо произнёс затылок Доктора. – Сколько лет, сколько зим, мистер Смит! – радость в голосе бывшей спутницы казалась слишком наигранной. – Неужели правда? Тогда мне нужно… мне нужно… – Доктор вдруг болезненно замычал. – Да, Доктор? – а вот беспокойство, напротив, было искренним. – Чашечка кофе. Да! Приготовь мне чашечку кофе! – А ты, я смотрю, шутник. Доктор перевернулся и сел напротив давнишней подруги: – Одну маленькую чашульку. Ну чего тебе стоит? Сара Джейн заметила лучики морщинок, собравшиеся вокруг его глаз, и почти знакомую наглую ухмылку. – Ой, да ну тебя, Доктор! Я тут на серьёзные темы с тобой собиралась поговорить! – но, не устояв перед напором его улыбки, первой же и прыснула. Однако смех в горах нового мира звучал недолго. Привыкнув к яркому амарантовому пейзажу, глаза Доктора стали различать плавные изгибы хребтов, цветную финифть долин, рваные лоскуты причудливых облаков в небе, наполненном мерцающими спутниками, – слишком необычно для планеты Земля. – Где мы? Сара Джейн выдержала небольшую паузу, как бы взвешивая все за и против, а затем остановилась на единственно возможном в данном случае ответе: – Мы в твоём раю, Доктор. – Это значит… – Что мы мертвы, – горькая усмешка пронзила лицо девушки, и она стала нервно жевать ни в чём не повинную вырванную травинку с яблочным привкусом. И зачем только её назначили встречающей Доктора? Стать вестником безрадостного послания для лучшего в мире… человека, однозначно, было хуже смерти.