Я видел сон

- Это мистер Бэггинс, - сказал, наконец, Торин, когда пауза чересчур затянулась. Фили приосанился, подошел ближе к хоббиту и чуть поклонился. - Это Фили, - пояснил Торин, - сын моей сестры Дис. - Готов служить. - Бильбо Бэггинс, - поклонился тот, стараясь скрыть выражение своего лица, - к вашим услугам. Значит, это был племянник Торина, а не брат и не сын - судя по разговорам, детей у Торина никогда не было. Бильбо вздохнул, а потом вспомнил, что уже слышал имя Дис. Фили несколько бесцеремонно оглядел его, чуть вздернув брови, потом словно догадался о чем-то, выдохнул и подобрался к Торину: - До меня дошли интересные слухи, - заговорил он тихо. Вернее, делал вид, что жует сливу и думал, что говорит тихо, но Бильбо все равно слышал обрывки его слов. - Это не твое дело, - тихо рыкнул Торин. Фили вновь уставился на хоббита, теперь словно оценивающе, и не очень-то приличным взглядом, будто старался рассмотреть его под одеждой. Бильбо едва не задохнулся от смущения и проговорил непривычно громко: - Быть может, мне уйти? Торин тут же нахмурился, а Фили сцапал последнюю сливу и, слизнув с нее солоноватые капли, раскусил пополам. *** - Вы пьете, мистер Бэггинс? - вежливо осведомился Фили, сдувая пену с кружки и доливая пиво. Бильбо неуверенно кивнул. - Пьет, - ответил за него Торин. - Можно на ты, - добавил Бильбо. И, получив свою кружку, поскорее приник к ней, чтоб спрятать лицо. Королевский племянник смущал его своим любопытством, а сам Торин был мрачен, мрачнее, нежели обычно. Не хотел афишировать связь из-за приличий? - Почему не вино? - Не люблю я эту кислятину, - отмахнулся Фили, - нет ничего лучше свежего пива. И, словно в подтверждение своих слов, отхлебнул из кружки, блаженно похлопал себя по животу и откинулся на спинку дивана. Бильбо не знал, для чего нужна эта комната - не слишком просторная, с низким столом и двумя диванами напротив, лишенная окна, как большинство помещений Эребора. Наверное, для таких вот случаев, вроде переговоров с глазу на глаз, потому что, несмотря на простоту обстановки, все было обставлено уютно и со вкусом. - Я устал с дороги, - сказал Фили, подхватив мясной пирожок, еще горячий и капающий соком, - так что долго с вами сидеть не буду. Про дела успеется обсудить. Торин ничего не ответил, лишь покачал головой. А Бильбо сидел и страдал, не зная, прилично ли будет стянуть пирожок с мясом. Они стояли ближе к Фили, и тянуться к ним пришлось бы через весь стол, но выглядели так аппетитно, пахли так замечательно, что не хотелось ничего другого. - В целом-то все неплохо, - пробормотал Фили, стараясь не изляпаться, но выходило так себе, - восстанавливаем все постепенно. Вот только орков много окрест, и нам в кровопролитие вписываться сейчас совсем не с руки. - Зряшние смерти никогда не с руки, - заметил Торин. - Что верно, то верно. Хорошо, что я ехал один и налегке, иначе наверняка увязалась бы орочья погань. Вот освоимся в Казад-Думе - и очистим горы. - Очистим. Бильбо, чувствуя себя не в своей тарелке, осторожно коснулся ладони Торина бедром, придвинувшись поближе к нему. Все эти разговоры об орках пугали - неужели их так много развелось, что волновались даже гномы, с их прочной броней и каменными стенами. По лицу Торина, впрочем, ничего нельзя было понять, сидел, как всегда, с непроницаемым выражением лица, чересчур сдержанный и серьезный. В голову полезло непрошенное сравнение: Фили был куда приветливее и проще, несмотря на то, что тоже принадлежал к королевской семье. С одной стороны, самоуверенный тип, такой же, как Торин, с другой - более открытый и дружелюбный. Впрочем, тоже не все ясно. Дружелюбие могло оказаться хитростью и маской. - Ты чего так смотришь? - нахмурился вдруг Фили, посмотрел на хоббита, а потом улыбнулся, - пирожок хочешь, что ли? И подвинул тарелку к нему. - Не откажусь, - довольно выдохнул Бильбо, и, набравшись смелости, не только пирожок взял, но и протянул свою опустевшую кружку. Торин искоса глянул на него, едва улыбнулся, заметив, что Бильбо держит тяжелую кружку двумя руками, потягивая пиво, а потом вновь посерьезнел: - Что Траин? - Траин вне себя от горя, - вздохнул тот, - места себе не находит. У него сейчас странное представление о происходящем, не соответствующее реальности. - Чудит? - Не особо. Но за горло вот так берет, - Фили вскинул кулак, - и дошкрябывается. Лезет в голову и мозг ест без соли, вышкрябывая ложкой. То есть, конечно, наставляет молодежь на правильный путь, я хотел сказать. Бильбо прыснул, представив себе эту картину, но глянул на серьезного Торина и устыдился своей реакции. Сейчас не время было смеяться, такие темы и разговоры... но дурной смех просто разбирал. А Фили, поймав его взгляд, подмигнул смешливо, состроил рожу - и Бильбо все-таки рассмеялся, едва не выронив уже пустую кружку. - Чего смешного? - тут же рассердился Торин. Бильбо сразу перестал смеяться и присмирел. - Не третируй невысоклика, я ему просто рожи строю, - ухмыльнулся Фили, - почему смеяться нельзя? Плакать над этим, что ли? - Не плакать, а нормально себя вести, - отрезал Торин, допил свое пиво и раздраженно ударил кружкой о стол. Бильбо осторожно погладил его по ладони, успокаивая - и странное дело, Торин утихомирился, сердитая складка меж бровей разошлась. - Одним словом, в Казад-Думе сейчас просто невыносимо. Я уж думал идти отвоевывать Гундабад вместе с братом, - усмехнулся Фили. - И жить там. А что, король Гундабада, звучит. - Звучит, - согласился Торин, - но только силы дробить сейчас нельзя. Через полсотни лет если. - За полсотни лет Траин выжрет мне мозги дочиста, а взамен в черепе прорастут грибы. А что, если ты отправишься в Казад-Дум, Траин тебя все равно больше ценит и уважает, считает равным себе. А молодежь в Эребор уйдет, как тебе идея? - Лишнего болтаешь. Не забывайся. - Да, Траин тоже так говорит, - вздохнул Фили. - У тебя и брат есть? - негромко спросил Бильбо. - Да, примерно такой же как я, только не такой. Торин выпер всех нас из Эребора, с братом, дедушкой и прадедушкой. А сам остался царить и властвовать. Не смотри на меня так, я очень уважаю тебя и ценю! - Пиво в голову ударило? - Да, - кивнул Фили, - прости, несу чушь, устал с дороги. Он подмигнул хоббиту, совершенно нагло и хитро, вновь будто раздев взглядом, и поднялся на ноги, поправил пояс. - Я спать, - сообщил Фили, глядя на них обоих, - теплой ночи. - Приятных снов, - тихо отозвался Бильбо, а Торин молча кивнул племяннику. И так же молча сидел, потягивая пиво, после того, как тот ушел. Воцарилась тишина, но не зловещая, а уютная и спокойная. - Ты сердишься? - Я? - удивился Торин, - с чего это ты взял? - Ты раздражен, - Бильбо забрался на диван с ногами, склонил голову к плечу и поглядел на Торина. - Чушь. Я спокоен, - сказал Торин, потом щелкнул языком, - каков красавец, рожи он тебе строить будет. - А что? - со сладким замиранием сердца спросил Бильбо, - нельзя? - Нет, нельзя, - серьезно ответил Торин, - если я захочу, я сам буду развлекать тебя. А другим нельзя. - Потому что я твоя собственность? - Потому что я так решил, - сообщил Торин, положил ладонь на его колено. Бильбо расслабленно глянул на него, улыбнулся, задумавшись о том, что Торин не стал подтверждать его слова о собственности. - Рабство - это плохо, - задумчиво проговорил Бильбо, хотя и не хотел заговаривать на эту тему, но пиво развязало язык, - это... унизительно. Очень. - Я не унижал тебя. - Тебе нравится меня унижать, - возразил Бильбо, отполз от него, уткнувшись спиной в высокий подлокотник дивана, - неужели ты не осознаешь? - Совершенно неважно, в каком качестве ты оказался здесь, - проговорил Торин, стиснул его колени ладонями вновь, - важно то, что ты останешься со мной. Потому что я так хочу. - И надолго ли? - спросил Бильбо, замирая, внутри все поджилки тряслись от этой темы, от этих прикосновений. - Глупый, неуместный вопрос, - сказал Торин, разводя его колени в стороны, - ты будешь со мной, и ты не пожалеешь об этом. - Ты такой самонадеянный, - выдохнул Бильбо, не отталкивая его, - откуда тебе знать, пожалею ли я. Торин не ответил, прижался губами к его шее, целуя так горячо и яростно, что стон замирал в горле. Сопротивляться Торину не хотелось, ведь пришлось бы сопротивляться и самому себе, а это казалось сейчас совсем невыносимым. - Ты пьян, - фыркнул Бильбо, вытянувшись под ним, потерся о его тело, неосознанно желая большего. - С кружки пива? - усмехнулся тот, распустив шнуровку и стаскивая узковатые бриджи. - Скорее, кто-то совсем хороший с двух кружек и не контролирует себя. - Я доверяю тебе, - тихо, но серьезно проговорил Бильбо, - пожалуйста, не обмани. Торин незаметно, но быстро полностью раздел его, разделся и сам. Диван был уже кровати, и Торин охотно подтянул хоббита под себя, улегся сверху, опираясь на локоть. И почесал Бильбо за ухом свободной рукой. - Ишь, не обмани, говорит, - хмыкнул Торин вроде весело, но глаза остались серьезными, - а сам весь готов. - Что я могу с тобой сделать? Ничего. Только верить, - Бильбо закрыл глаза, стараясь быть спокойным, лишь ресницы чуть вздрагивали. Противостоять Торину силой воли напрямую действительно невозможно было. Но ведь был и другой путь. - А ты совсем ничего не желаешь? - Торин чуть отстранился, а потом вернулся обратно, коснулся его между ног уже чем-то скользким. - Я не люблю боль, - Бильбо склонил голову набок, на светлой коже проступили отметины от чересчур жарких поцелуев. - Я буду нежен, - пообещал Торин, прядь его волос коснулась щеки. От его прикосновения там, внизу становилось стыдно и горячо. - Не обманешь? - тихо шепнул Бильбо, приоткрыв глаза. Почувствовал палец, вошедший глубоко и тихо выдохнул, вновь зажмурился, страшно было отдаваться Торину. - Я сказал уже один раз, - выдохнул тот, подразумевая, что второго подтверждения не будет, а так хотелось услышать заверения в нежности и осторожности. Бильбо коснулся его лица ладонями, прижал плотно, и тихо вскрикнул, когда Торин вошел, не встретив сопротивления. - Что вопишь? Больно? - Терпимо. Было и правда терпимо, хотя хотелось вновь обхватить голову и сжаться в углу, чтоб отрешиться и ничего не чувствовать. - Ты не вещь, - отрывисто сказал Торин, выдыхая так резко, в такт, будто откусывал окончания слов. Победно глянул на него, входя мелкими движениями. Торин дорвался, так как с самого первого раза, с самой первой встречи хотел. Стиснув его лодыжки, вынудил скрестить ноги на спине - и вошел глубже, чувствуя, как член протискивается в узкий, упругий проход. Бильбо вздрагивал, постанывал тихо, кусал за плечо, и Торин каждый раз едва не гибель мира превозмогал, чтоб не кончить раньше времени - от этих тихих, сдавленных вскриков, аханья в ритм, чем глубже и сильнее, тем громче. Боль от стиснутой зубами кожи оттеняла удовольствие, Торин метался между нежностью и желанием засадить так, чтоб Бильбо перестал ахать, а взвыл всерьез и громко, громко, громко. - Прости... - сглотнул Торин, уткнулся лбом ему в шею, чувствуя, как щекотно сползают капли пота. - Прости, я слишком рано. - Ммм... - тихо и смущенно застонал Бильбо в ответ, потерся об него, и Торин почувствовал, что у него все еще стоит. Аккуратно стиснув его член в ладони, он несколько раз вхолостую двинул бедрами, укусил поверх засоса - и почувствовал теплые капли, утекающие меж пальцев. - Больно не было? - хрипло спросил Торин, вспомнив вовремя про свое обещание. - Не очень, - Бильбо повел плечами, зажался, но ничего не вышло, Торин прижал его к себе. - Еще хочешь? - Не сейчас, - воскликнул Бильбо, - хорошо? - Хорошо, - улыбнулся Торин. Как просто было сделать хоббиту приятно и увидеть радость на его лице, - мне нравится с тобой. - Я заметил, - слегка ворчливо отозвался тот, - ты с удовольствием превратил меня в вещь для своих забав. - Ты не вещь для забав, - Торин задумчиво погладил его по щеке. - А кто? - Любовник, - ответил он, - Если раньше в Казад-Думе кто и сомневался, что я завел себе любовника, то теперь каждый будет в курсе. - Это плохо? - Бильбо обнял его за шею, с каким-то странным удовольствием пробуя на вкус это слово - любовник. - Не очень хорошо. Все из-за тебя, - фыркнул Торин, - весь Эребор следил за твоими шахтерскими работами. - Я не просился в рудники. Мог бы отправить меня домой сразу! - А ты готов? - спросил Торин без какого-либо перехода, - отправился бы послезавтра с Фили в Мглистые горы? Оттуда в Синие горы часто ходят караваны. - Не знаю, - честно ответил Бильбо, не обратив внимания на то, что Торин пристально глядит на него, - орки эти, так страшно. Если бы с тобой, еще ладно. - Почему? - Ты бы без армии не выдвинулся, наверное. Но дело не в этом, да? - догадался Бильбо, - ты спрашиваешь, хочу ли я уйти от тебя? Торин не ответил, поглаживая его по упругому, гладкому бедру. - Ты делаешь мне больно, - признался Бильбо, - и обидно. Но я даже не знаю. Он вдруг обнял Торина крепко-крепко, жарко чмокнул в ухо: - А ты правда не будешь больше считать меня рабом? - Я и не считал. - А что скажет твой отец, если узнает? Может, попросишь Фили не говорить ему? - Шила в мешке не утаишь, - хмыкнул Торин, - разве что в каменном. Если б я спускался в темницу драть тебя пару раз в неделю, то можно было бы и не говорить. А я так не сделал. - Я бы кончился в твоей темнице скорее, чем в рудниках, - заметил Бильбо, - что теперь будет? - Как Фили говорил, про мозги и ложку, - усмехнулся Торин, - вот только в письменном виде и раз в две недели, а не каждый день устно. К тому же я сам все знаю. - В этом-то никто и не сомневается, - вновь сердито фыркнул Бильбо, а потом ласково обнял его. *** В спальне Бильбо тоже обнимал его, хотя уснул еще за столом. Но, видимо, ему тоже нравилось чувствовать Торина рядом с собой. Торин принес его в спальню на руках, по пути размышляя о том, правильно ли то, что хоббит не боится с ним ничего, чувствуя себя защищенным от враждебного мира, от всего. Кроме самого Торина. Бильбо в чем-то казался самым подходящим на роль любовника, особенно внешне - привлекательный, невысокий и некрупный, составляющий контраст самому Торину. И даже его характер, казавшийся мерзким, противным, мелочным, теперь приобрел некую долю очарования. Торин лежал и думал о том, что все позади. Смерть Трора потрясла его, но это закон жизни, как смена дня и ночи. А впереди только процветание, благоденствие, и Фили прав - Гундабад, священное место сна и пробуждения Дурина, тоже следовало отбить у врагов. Стоит только немного подождать и ударить слаженно, а после все будет. А потом Торин вновь увидел во сне башню.