Лучшие Друзья. Том 2: Последнее противостояние

      Тяжёлый день для Узумаки       - Всё сходится, - послышался глухой голос Кота, который отразившись от стен эхом разбежался во разные стороны.       В помещении было темно, как и должно быть в подземельях, а на перекрестке коридоров и подавно не было факелов. Мальчишку, оказавшегося поддельным Узумаки, поместили в тюремную камеру, и теперь они остались лишь втроём: Какаши, Кот и недавно присоединившаяся к ним Саё.       - Сначала я получаю приказ от Данзо не предпринимать никаких действий, - продолжил строить логическую цепочку Кот. - Вслед за этим они крадут джинчурики... Правда, они не учли одного.       - Чего же? - вяло поинтересовалась Саё, которая обдумывала своё будущее в связи с последними событиями. Всё складывалось не слишком радужно. За халатность при охране джинчурики деревни ей сулило в лучшем случае пожизненное заключение.       - Они не учли, что ты не покинешь свой пост до самого конца и поэтому им пришлось ждать, пока ты потеряешь бдительность, - спокойно ответил Кот, а Какаши в свою очередь одобрительно кивнул.       - Да, только высшему совету будет на это наплевать, - удручённо вздохнула Хьюга. - То, что я не покинула пост даже может оказаться хуже, поскольку я была в экстремальной обстановке и позволила себе расслабиться.        - Не думаю, что совету будет до этого дело, - покачал головой Какаши, и Саё удивлённо взглянула на него, подозрительно сощурив глаза. Она доверяла Хатаке полностью и была готова жизнь за него отдать, но будучи председателем совета АНБУ он слыл самым строгим за последние несколько лет и мог серьёзно наказать за малейшую провинность. - Самое большее, что тебе может грозить это исключение из рядов АНБУ.       - И это, по-вашему, лучше чем умереть? - язвительно скривилась девушка. Здесь они были без масок и поэтому собеседнику была видна эта пренебрежительная гримаса на утончённом личике куноичи. Как и всем представителям Хьюга ей были присуще острые и даже немного строгие черты лица, но она, как никто другой из её клана, могла идеально контролировать свои эмоции, и поэтому чаще всего на её лице была видна улыбка, но не сейчас. - По-вашему лучше быть выгнанной из рядов элиты, покрыв себя и весь клан позором? Если встанет такой выбор, то я уж лучше выберу смерть.       - Я бы предложил отложить этот вопрос до тех пор, пока мы не разберёмся с Данзо и его прихвостнями, - вмешался Кот, ему не нравилось, когда разговоры заходили о долге и выборе между смертью и позором.       - Данзо не тот человек, с которым мы можем совладать своими силами, - покачал головой Хатаке и его собеседники напряжённо уставились в пустоту. Если уж сам Хатаке признавал, что глава корня им не по зубам, то дело и вправду дрянь. – Тем более сейчас его сильно поджимают сроки и он должен сделать выбор.       - Выбор? - удивлённо спросил Кот, не понимая, к чему клонит семпай.       - Да, он не мог не заметить пропажи своего подставного Наруто и не мог не предположить, что его раскрыли, так что у него остаётся два выхода из этой ситуации, - сказал Джонин, обведя товарищей хмурым взглядом. - Отпустить Узумаки и прикрыть себя тем, что тот просто сбежал из-под надзора или...       - Или? - подтолкнула его к мысли Саё, после того как Хатаке на минуту замолк.       - Или объявить всему населению, что джинчурики сбежал и тем самым поднять переполох в деревне, - закончил Какаши.       - Но это абсурд! - возразил Кот, скрестив руки на груди - Если он предположил, что мы развязали язык его шпиону, то это заявление для него самоубийственно.       - Возможно, - пожал плечами Какаши. - В этом вопросе всё решает скорость и то, на чьей стороне окажутся Кохару и Хомура, и кто кого успеет обвинить раньше. Данзо может обвинить Третьего в некомпетентности и тем самым испортить его репутацию в лице совета Джонинов и совета глав кланов, а это может привести к смене руководящей верхушки во главе с Хокаге.       - То есть вы хотите сказать, что Данзо метит на место Третьего? - поморщился от перспективы Кот - Мне это кажется чем-то невероятным.       - Подумай сам, - вклинилась в обсуждение Саё. - Он уже много лет провёл в тени и не раз мы слышали из его уст обвинения в сторону Третьего и последний раз, когда он предпринял попытку стать Хокаге - это, когда он заявил, что Коноха закончила Треть Войну Шиноби на позорных условиях, но благо тогда Хокаге стал Минато-сама.       - Существует и другой вариант развития событий, - не дал ответить Коту Какаши. - Хокаге узнаёт обо всём раньше и публично выдвигает обвинения в сторону Данзо. С наличием свидетелей и доказательств в виде отравленной иглы и захваченного члена Корня у него есть все шансы на победу.       - Так с этого и надо было начинать, - всплеснул руками Кот, но Какаши остановил его взмахом руки.       - Это и отличает нас, элиту, от других шиноби, - нравоучительно сообщил он. - Мы сначала думаем и уже только потом действуем. Для начала нужно провести эту идею в совете АНБУ, но можете оставить это на меня. Вы же займётесь другим делом. Ты, Кот, отправишься следить за входами и выходами Корня, а ты Саё отправишься прямо к Хокаге и доложишь о случившемся, но в подробности не вдавайся.       - Вы не доверяете Хокаге? - удивилась Хьюга, а Какаши задумался.       - Это не важно, для начала просто посвяти его в происходящее, - уклонился от ответа Хатаке и у девушки засело странное подозрение в отношении и Сарутоби, и Хатаке, но последующая фраза уже заставила её усомниться в самой себе: - Нам может посчастливиться выцарапать Наруто у Данзо и без ведома Хокаге... Если у вас нет больше вопросов, то выполняйте.       - Есть! - одновременно ответили АНБУ и, надев маски, растворились в полумраке помещения, оставив Какаши один на один со своими мыслями. ****       - Весьма любопытно, - слегка растягивая слова на гласных, проскрипел Хирузен, пыхнув трубкой прямо в лицо помощника Иноичи, который протянул ему листок с перерисованной печатью. Оторвавшись от изображения, Сарутоби посмотрел на спокойно сидящего Кураму. - Вы действительно весьма удивительный человек Курама-сан. Только подумать, сколько же тайн в вас сокрыто. - Хокаге-сама. Вот результаты дознания, как вы и просили, - в помещение с бордовыми стенами вошли Морино и Иноичи.       В руках у Ибики была всё та же объёмистая папка с результатами и детально описанным процессом. Хокаге коротко кивнул, взглядом указав на столик рядом с собой. Морино всё понял без слов и положил туда папку, а один из его помощников пододвинул кресло для Хокаге, который туда сразу уселся и, взяв в руки папку, вытащил оттуда последний листок. Чтение не отняло у него много времени и вскоре он, прочистив горло стал зачитывать отдельные отрывки.       - Так... Психическое расстройство не наблюдается... Поведение и общение совпадают с нормами принятыми в обществе... ну формулировочки у вас... кхм... Родился в селении Водоворота и провёл большую часть жизни в странствиях по миру... Вот тут я не много не понимаю, - оторвался от прочтения Третий и внимательно посмотрел в глаза лису. - Если мне не изменяет память, то представителей вашей касты должны были охранять, как любой военный объект и не позволять выходить из деревни. Вы не могли бы пролить свет на эту историю?       - Вы ошибаетесь Хирузен-сан, - вздохнул Курама. - Это элементарная человеческая психология. Чем сильнее охраняется человек, тем больше к нему внимания со стороны и тем, соответственно, важнее персона, а если ты хочешь что-то защитить, не лучше ли это спрятать на самом видно месте, среди массы таких же вещей? Также поступали и Узумаки. Мы всегда были наравне со всеми остальными, нас не выделяли и не возвышали и лишь немногие из нас знали, кто есть кто на самом деле. Да, вы правы, и многие из Дзёдаи никогда не покидали пределов селения, но вместе с тем многие и не были шиноби вообще. Я же отдельный случай.       - И что же, Вас, выделяет? - поинтересовался Морино, потому что ничего подобного Курама у него на допросе не говорил.       - На меня печать ставил отец и я хранилище его техник. Их не так много, так как он не успел многое отдать мне на хранение, он умер слишком рано, - рассказал свою историю Курама. Её он придумал ещё до появления Сарутоби, и сейчас она казалась всем правдоподобной, лишь иногда он дополнял изначальную версию незначительными подробностями.       - Кто же был Ваш отец? - с интересом спросил Сарутоби, чуть подавшись вперёд и отложив в сторону листок. Курама собрался с духом, понимая, что сейчас ставит на карту всё.       - Шигеру Узумаки, - огорошил всех Лис и шиноби удивлённо переглянулись: помощники с непониманием, Иноичи и Морино с сомнением, а Хокаге просто поперхнулся дымом.       - Простите, я, возможно, ослышался, но вы сказали Шигеру Узумаки, - подал голос Иноичи, с прозрением разглядывая лиса. - Вы случайно не умеете ввиду Третьего и последнего Карюкаге?       - Да, я сын последнего Карюкаге.       - Но... Но ведь у Шигеру был лишь один сын, следы которого теряются после таинственного исчезновения всего населения Водоворота, - задумчиво проговорил Хирузен. - Но если посчитать, то выходит, что сейчас он должен быть даже старше меня.       - Всё верно кивнул Курама, - окончательно сбив всех с толку, затем обвёл их взглядом и мысленно вдохнул поглубже: "Эх, врать так до конца". - Я его незаконнорожденный сын, так сказать, бастард или дитя любви на одну ночь. У нас в клане это не приветствовалось, но, к счастью, моя мать была понимающим человеком и афишировать свои любовные интриги с отцом не стала, сохранив его репутацию чистой. Отец же в свою очередь тоже не бросил её. Навещал по ночам или тогда, когда мог и когда мне стукнуло десять он взял меня к себе, сделав Дзёдаи. Два года он помещал в меня техники собственного изобретения, каждую неделю истязая мою голову. Должен признаться, что это не самое приятное ощущение.       - Значит побочная ветвь? - спросил Третий, скорее себя чем Кураму, но тот всё равно согласно кивнул, а затем добавил громче. - Да, я слышал о том, что к побочной ветви среди Узумаки относились хуже, видимо это была его попытка обеспечить вам сносное будущее. Если бы выяснилось, что вы незаконнорожденный, то вам грозило бы тяжёлое будущее в низших слоях общества, а так он обеспечил вам возможность существовать наравне со всеми.       - Уж не знаю, на что он рассчитывал, но об отце у меня остались не самые радужные воспоминания, считая, что я видел его крайне редко и то во время наших сеансов, так что его образ слишком расплывчатый, - поморщился лис. В комнате снова воцарилось молчание, каждый раздумывал над услышанным, кто-то переносил мерки Карю на Коноху и представлял себе условия жизни в Водовороте, кто-то просто пытался представить себе образ Третьего Карюкаге, опираясь при этом на внешность Курамы. Только Хокаге смотрел в глаза лиса, будто пытаясь заглянуть в душу девятихвостого.       Игра в гляделки продолжалась до тех пор, пока Хирузен не отвёл взгляд. Он поднялся из кресла, по-старчески кряхтя, и последний раз взглянул на Кураму, как ему показалось сочувственным и... жадным взглядом.       - Прости те меня Курама-сан, - почти прошептал он и с поразительной, для своих лет, скоростью сложил большую череду печатей, ударив лиса раскрытой ладонью в лоб. - Искусство печатей: Божественное Очищение!       Боль, которая пронзила голову Курамы, была невыносима, и лис забился в кресле, вцепившись пальцами в подлокотники с такой силой, что продырявил обивку. В ушах поднялся невообразимый шум, из-за которого все остальные звуки казались приглушёнными, но всё же ему удалось различить голос Иноичи, сквозь весь тот ад, который творился в его голове.       - Хокаге-сама, вы его так убьёте! - голос казался встревоженным, но лица сенсора Курама не увидел, поскольку его глаза стали закатываться и, казалось смерть, наконец, постучалась в его дверь. Всё закончилось быстро и неожиданно. Хокаге отстранился от девятихвостого и деловито поправил своё одеяние, казалось, что он и не применял сейчас одну из высших печатей, разработанных Узумаки.       - Простите, но я должен был удостовериться, - сказал он, стоя перед всё ещё подрагивающим Курамой. Теперь в его голосе не чувствовалось и капли сочувствия, лишь лёгкое разочарование, а извинение, казалось, данью вежливости. - Иноичи, Морино. Я полагаю, что Кураму-сан можно теперь отпустить. Я не вижу больше препятствий для его воссоединения с родственником, - обратился к дознавателям Сарутоби и направился к двери, поманив их за собой. Джонины удивлённо переглянулись и двинулись вслед за своим Хокаге.       - Вы уверены в своём решении? - спросил Ибики, как только они покинули помещение. Сейчас они шли по длинному коридору, ведущему в приёмную.       - Приставьте к ним группу АНБУ, - вместо ответа приказал Третий. - Думаю, группа Какаши подойдёт. Ах, на ловца и зверь бежит, - улыбнулся Хирузен в тот момент, когда перед ним появилась Саё.       - Весьма любопытно... - задумчиво проговорил Сарутоби, теребя в руках курительную трубку. О положении дел Хьюга рассказала Хокаге уже в его кабинете, и сейчас он стоял перед окном, уставившись затуманенным взором на пейзаж деревни, улицы которой мерно пустели после тяжёлого рабочего дня. - Отравленный дротик... Похищение... Хм-м.       - Ты уверена, что рассказала мне всё? - с некоторым подозрением в голосе спросил Хирузен, развернувшись к подчинённой. Увидев утвердительный кивок, Сарутоби тяжело вздохнул и уселся за свой письменный стол, машинально поправив небольшую стопку документов справа от себя. - Я знаю кое-кого, кому эта история явно не понравится...       - Вы имеете в виду того странного человека, объявившегося в деревне неделю тому назад? - спросила Саё, вспомнив зловещую ауру, исходившую от Курамы.       - Да, и завтра он уже придёт навестить своего племянника, - кивнул Хокаге и стал барабанить пальцами по столешнице, мрачно сверля глазами угол комнаты. В его голове роилось огромное множество предположений того, где сейчас мог находиться Наруто Узумаки, но один единственный образ заграждал все остальные. - Данзо... хм-м... Видимо он совсем страх потерял...       Куноичи встрепенулась, когда Хирузен неожиданно вспомнил о главе Корня, и это не ускользнуло от внимания Хокаге. Кинув быстрый взгляд на девушку, Третий встал из-за стола и, подойдя к двери, снял с крючка шляпу Хокаге и стал её задумчиво поправлять. Саё всё это время переминалась с ноги на ногу, ожидая дальнейших распоряжений. Её поразило, с какой скоростью Сарутоби пришёл к тому же умозаключению, что и они.       - Будь так любезна, передай Какаши, чтобы он предоставил мне всю информацию об этом деле, - попросил Третий и девушка почтительно склонилась, принимая приказ своего господина. - А ещё лучше, пусть заглянет ко мне сегодня вечером с отчётом. Это дело требует немедленного разрешения, а я пока наведаюсь к своему старому знакомому.       - Будет исполнено Хокаге-сама! - ещё раз склонилась девушка и исчезла из кабинета в небольшом облаке белого дыма. Хокаге же ещё несколько минут стоял возле двери, задумчиво сверля пространство перед собой. Все его мысли сводились к тому, что его старый друг затеял какую-то игру, и ему в ней была отведена не последняя роль. По-старчески вздохнув, Хирузен нацепил шляпу и вышел из кабинета. ****       Девушка стояла на пороге квартиры Узумаки, как громом поражённая. После того, как она отчиталась о выполненном задании перед советом её направили в квартиру Узумаки для более тщательного расследования. Ей было поручено проверить квартиру на наличие следов неизвестных, похитивших джинчурики, но девушка никак не ожидала найти в квартире самого Узумаки, спокойно спящего в своей кровати.       - Кай! - тихо прошептала девушка, сложив руки в печати, но ничего не произошло и тогда она, активировав Бьякуган, просканировала тело мальчика.       Всё было правильно - это был тот самый Узумаки, которого ей было поручено охранять несколько дней тому назад, но всё же что-то с ним было не так. Девушка вышла из квартиры и, сложив череду печатей, ударила рукой по деревянному настилу, который был тут же окутан небольшим облачком дыма. Сначала из дыма показался пушистый хвост, а затем и и всё телок кошки. Она была полностью белой с разноцветными глазами, один глаз был синим, а другой зелёной. Заметив Саё, кошка изогнулась всем телом и потёрлась о её ногу, сладко мурлыкнув, но куноичи не обратила на это внимание. Накидав пару строчек на небольшом клочке бумаги, она быстрым движением прикрепила его к ошейнику кошки.       - Отнеси это Какаши, - сказала девушка и поспешила вернуться в квартиру. Кошка проводила взглядом Саё и, немного потоптавшись на месте, без разгона сначала запрыгнула на перила, а затем и на соседнюю крышу, где и скрылась, махнув пушистым хвостом на прощание.       Наруто спал спокойно, на его лице отражалось умиротворения, хотя под глазами запали синяки и, казалось, что сам он весь осунулся за ночь проведенную неизвестно где. Куноичи вдохнула поглубже и, подойдя к Узумаки принялась осматривать его тело. Аккуратно перевернув мальчика на спину, она осмотрела его шею, торс плечи, а затем перевела взгляд на руки, которые были почти полностью покрыты следами, от недавних инъекций. Хьюга нахмурилась и вновь активировала Бьякуган: как она и предполагала все уколы были направлены точно в тенкетсу Узумаки, но странным образом не повредили их. Она не понимала назначения этих уколов, но с первого взгляда всё было в порядке.       Положив правую руку на левый локтевой сгиб мальчика, Хьюга активировала медицинскую технику, пытаясь исцелить следы и синяки, оставшиеся после уколов. С секунду ничего не происходило, но затем девушка ощутила, что её техника стала неожиданно слабеть. Увеличив поток чакры, она сосредоточилась на технике, но она всё равно начала слабеть и через несколько секунд она поняла, что Наруто каким-то образом поглощает её чакру, но при этом она не восстанавливает его руки. Саё убрала технику и, сложив руки на груди, задумчиво склонила голову набок. Она впервые сталкивалась с подобным явлением. Будучи не способным использовать собственные техники он может поглощать чужие.       Всё это казалось девушке чем-то странным и даже неестественным, и тогда она решилась на ещё один эксперимент. Сняв перчатку, она взяла руку Наруто в свою и сконцентрировалась на своих ощущениях, буквально в тот же момент почувствовав, как её собственная чакра утекает из её тела и чем дольше она сохраняла контакт, тем быстрее становился поток. Куноичи уже хотела отпустить руку мальчика, но в этот момент он сам проснулся и, увидев перед собой её маску, с диким испугом в глазах попытался отскочить от неё, но лишь запутался в одеяле и упал с кровати. Саё удивлённо уставилась на Наруто, который, будто находясь в трансе, поспешил отползти в угол и закрыть лицо руками. Его губы что-то шептали, и девушке пришлось подойти поближе чтобы расслышать - он повторял лишь одну и ту же фразу: "Пожалуйста, не надо, мне страшно".       - Саё? - послышался голос Хатаке со стороны входа и куноичи, стоявшая на коленях возле забившегося в угол мальчика обернулась к семпаю. Ей повезло, что она была в маске, и Какаши не увидел этого глубокого сопереживания на её лице.       - Семпай, - кивнула она в знак приветствия и снова повернулась к Наруто, продолжавшего повторять всё одну и ту же фразу. Какаши тихо подошёл к ним и встал за спиной у Саё, разглядывая трясущегося блондина.       - Что с ним? - его каменный голос, показался противным девушке, но она понимала, что АНБУ не должен проявлять эмоции и, собрав волю в кулак ответила.       - Видимо психологическая травма после похищения. Детская психика не устойчива к таким стрессам.       - Удалось что-нибудь выяснить? - спросил Хатаке, поближе наклоняясь к Узумаки, от чего тот попробовал ещё сильнее забиться в угол, но безрезультатно.       - В целом его физическое состояние удовлетворительно... - начала девушка и на секунду задумалась. - Но есть кое-что, что меня волнует... Взгляните поближе на его руки семпай, вы ничего не видите?       - Имеешь в виду множественные уколы? - уточнил Какаши, присмотревшись, и девушка кивнула в ответ.       - Не уверенна точно, что с ним сделали, но могу сказать лишь пару вещей, - её тон слегка похолодел и это не ускользнуло главы совета. - Первое: уколы были выполнены точно в тенкетсу и ни один из них не прошёл мимо. И второе: после этих... экспериментов он способен поглощать чакру другого человека через них.       - Любопытно, - послышался задумчивый голос Хатаке. Мягким движением отстранив девушку, он приблизился к Узумаки и, сняв маску, мягко приказал: - Посмотри мне в глаза!       Наруто подчинился и затравленно зыркнул на Хатаке и буквально сразу обмяк: лицо перестало выражать какие-либо эмоции, глаза уставились в пустоту, а руки безвольно упали вдоль тела.       - Что с тобой произошло? - тихо спросил Какаши, не отрывая взгляда от глаз Наруто.       - Я... не помню... всё будто в тумане, - вяло откликнулся блондин и замолчал на несколько секунд, видимо, пытаясь вспомнить хоть что-то. - Помню только тёмное помещение и пробирки... много пробирок, в них что-то плавало, но я не знаю что это.       - Что с тобой делали? - задал наводящий вопрос Хатаке, но Наруто не ответил, лишь скосил глаза куда-то вправо и наткнулся взглядом на Саё.       - Тёмные волосы, - неожиданно сказал он, и девушка удивлённо посмотрела на Хатаке. - У него были длинные тёмные волосы и... жилет... да жилет, как у многих взрослых...       - Жилет? - тихо переспросила девушка, Хатаке же наоборот напрягся, но ничего не сказал.       - Тебя первый раз похитили? - продолжал спрашивать шиноби и Наруто снова перевёл на него свой взгляд.       - Да... нет... я плохо помню, - снова выдал запутанный ответ Наруто. - Кажется, нет...       - Судя по тому, как он вёл себя до похищения, то он подсознательно ожидал его, хоть и не помнит, кто и зачем его собирается похитить, - сделала предположение девушка и Хатаке кивнул, соглашаясь.       - А теперь забудь обо всём, что видел этой ночью, и усни! - мягким, убаюкивающим голосом сказал Какаши и Наруто окончательно обмяк: его голова упала на грудь и послышалось мерное сопение.       - Семпай? - удивлённо спросила девушка после того, как шиноби уложил Наруто на кровать и встал у изголовья. Его кулаки сжимались и разжимались, показывая гнев, вечно спокойного Джонина.       - Саё. Оставайся следить за Узумаки и никого не подпускай к нему. Я направлюсь прямиком к Хокаге, боюсь мы нажили себе куда большую проблему, чем предполагали, - сказал он вместо ответа и исчез из квартиры.       Ночью произошло событие, навсегда перевернувшее историю Конохи, мало кто мог предположить, чем в будущем это может закончиться. Но, как бы то ни было, Орочимару сбежал, оставив после себя на прощание несколько ловушек и трупы его бывших экспериментов, которым был почти причислен Узумаки, забывший прошлую ночь, как страшный сон.