Дом, милый дом

И без того мрачное родовое поместье Уэйнов казалось ещё мрачнее, если это вообще может быть возможно. Словно и не было всех этих лет, всех этих событий… Словно Джейсон всё ещё тот мальчишка, который пока до конца не понимает, зачем его притащили в этот особняк и что его ждёт. Сейчас было так же страшно, больше из-за неизвестности, чем от реальной угрозы. Просто было непонятно, что Бэтмен… или Брюс? – от него хочет. Как вести себя, что делать? Бэтмен реально принимает его обратно или просто хочет поместить поближе к себе, чтобы контролировать каждый шаг? Относится как к Джейсону Тодду или как к Красному Колпаку? Верит в своего блудного сынка или же ждёт первого повода, первой ошибки, чтобы запихнуть в места не столь отдалённые? Джейсон перед дверями еле подавил позорное желание бежать: схватить в охапку Дика и валить куда подальше, забившись в самый тёмный угол. О чём вообще тут думать можно? Как можно вообще представить жизнь под одной крышей с Бэтменом и его выкормышами, когда ты один из самых разыскиваемых преступников Готэма? Слишком многое произошло, слишком многое поменялось, слишком большая пропасть. Честно говоря, Джейсон уже тогда, после того, как Бэтмен не дал убить Джокера, понял, что назад дороги нет, что вернуться домой уже нельзя. Понял, принял и даже не пытался – Джейсон слишком хорошо знал, как губителен самообман. Хотел, конечно, очень хотел… А кто не захотел бы вернуться туда, где ты был счастлив, ну или думал, что счастлив, по отношению к остальной жизни-то? Тут была первая и единственная семья, которой, если всё-таки отринуть эти «Дикки любили больше», было не наплевать, которая заботилась, даже любила. Это потом уже его выкинули, как брак, как использованную пустышку, сразу найдя замену. Такую умную, правильную, милую и послушную замену. А старую игрушку положили в гробик и забыли, позволяя его убийце дальше сеять хаос. Дик дёрнул за рукав, вырывая из не слишком приятных мыслей, и толкнул парадную дверь, отрезая тем самым возможность к бегству. А потом эта самая дверь захлопнулась за их спинами, окончательно лишая шанса на отступление. Хотя ладно, надо быть честным хотя бы с собой: будто до этого эти шансы были! Джейсон не смог бы лишиться Дика, а Дик бы не согласился на побег, Дик бы не бросил остальных, Дик бы не смог оборвать все прежние связи, а ставить его перед таким выбором себе дороже. Даже если и согласится, даже если и сбежит, то явно потеряет часть себя, а вот такой половинчатый Дик будет уже не то. Джейсон и так оттянул неприятный переезд насколько мог, дальше упираться смысла не было. Дик обернулся и ободряюще улыбнулся, Джейсон резко выдохнул, прогоняя всю эту меланхолию. Распускать нюни – не его стиль и не его метод, раз уж решил, что страшиться и горевать будут остальные, то так и будет. Сами виноваты, что влезли в чужую жизнь, сами виноваты, что не дали спокойно жить. Лучшая защита – это нападение. – А чего люстру поменяли? – спросил Джейсон, ну, просто чтобы что-то спросить. Люстра в холле и правда была новой. Похожая на прежнюю – такая же массивная, хрустальная, дорогая, но другая. Даже странно: Брюс слишком щепетильно относился к сохранению поместья в первозданном виде. – Мастер Дэмиан случайно разбил её бэтарангом, – раздался со стороны лестницы неизменно вежливый и спокойный голос. – О, привет, старик, – Джейсон вполне добродушно помахал рукой. Альфред был одним из немногих, кто не вызывал раздражения, кого Джейсон, в принципе, был рад видеть. Альфред ведь не станет осуждать, приставать с расспросами. Альфред был тем, кто никогда не показывал, что Джейсон не достоин плаща Робина. – Я тоже рад вас видеть, Мастер Джейсон, – от такого обращения стало немного спокойнее и теплее на душе. Раз Альфред обратился именно так, значит, всё ещё считает членом семьи. – И, надеюсь, я правильно понял, что отдельную комнату вам готовить не надо? – и да, не смотря на то, что Альфред никогда никого не осуждал, разве что за разбитие дорогого сервиза, скрыть от этого старика было ничего разительно невозможно. Проницательный слишком, чертяга… Иногда даже казалось, что Альфред куда лучший детектив, чем сам Бэтмен. – Твоя там же где и была? – только и спросил Джейсон, оглянувшись на Дика. И даже не дождавшись кивка, поправив ремень от дорожной сумки на плече, направился вверх по лестнице. И вообще, он тут нифига не стесняется. Он и Дик – взрослые люди, это пусть остальные глаза прячут, залезая не в своё дело. Пусть завидуют, что теперь Дик принадлежит не им, вот. Хотя, с другой стороны, Джейсон был рад, что пока никто другой, кроме Альфреда, ещё на пути не попался. Надо было ещё основательно подумать над линией поведения, над возможными ходами. Слишком много неизвестных переменных и нет права на ошибку. Брюс – самая тёмная лошадка, его просчитать сложнее всего, неизвестно, чего от него ждать. Скорее всего, он пока будет выжидать, вопрос только, чего. Дик – явно союзник, он прикроет и поможет в любой ситуации, ну, почти в любой. Дрейк? Вообще, как бы Джейсон ни был зол на папочку из-за того, что тот нашёл замену, на самого Тима Тодд не злился, ну, почти. Тот ведь даже знаком с ним до всего этого не был, лично, по крайней мере. И вообще, Дрейк казался самым адекватным и рациональным членом данной семейки. Более того, уже достаточно давно между Красным Робином и Красным Колпаком оформилось относительное партнёрство. Не в смысле постоянной работы вместе и ежедневного кофе за ланчем. Просто Тим и Джейсон не стремились друг друга уничтожить (не считая пары инцидентов), периодически даже обменивались информацией, свидетелями, услугами. Собственно, Тимми тоже можно было записать в относительные друзья, тот хотя бы не будет пытаться подгадить, примет ситуацию как есть и не будет лишний раз влезать. Скорее всего, Тим просто кивнёт на новую информацию, примет к сведению и пойдёт заниматься своими делами. А вот с Дэмианом дело куда хуже. Джейсон искренне не любил этого мелкого ублюдка, что было, кстати, взаимно. Джейсон вообще не любил детей. Не в том смысле, что убивать их хотел, наоборот считал, что те, кто причиняют вред детям, больше всех заслуживают смерти, но в бытовом плане их просто не переносил. Особенно этого маленького пидораса… Не в плане ориентации пидораса (хотя чем чёрт не шутит, Джейсон со свечкой не стоял, чтобы знать наверняка), а в плане того, что ушлёпок. Этот клопик считал всех ему обязанными, а себя – королём мира и единственно правым во всём. И да, считал всех остальных Робинов вторым сортом, только потому, что он – Дэмиан – биологический сын Бэтмена. Будто это его заслуга… В общем, Дэмиан Уэйн был концентрацией всего того, что Джейсон терпеть не мог. А раз Джейсон не считал себя обязанным потакать желаниям этого маленького дьявола, то этот самый дьяволёнок ненавидел Джейсона. Замкнутый круг. В общем, и это в лучшем случае, расклад получался два на два. Не самый плохой результат из возможных, если, конечно, опустить то, что Дрейк скорее будет нейтрален, а мнение Уэйна-старшего в этом доме имеет решающий вес. Джейсон откинулся на широкой постели Грейсона, раздумывая над ситуацией в целом и следующим ходом в частности. Взгляд почти сразу нашарил три скрытые камеры под потолком. Мило… Раньше больше одной в жилые комнаты Брюс не ставил… Вот значит как. И почему их так легко удалось обнаружить? Бэтс решил не скрываться, обозначив сразу, что глаз с бывшего сайдкика не спустит? Или показывает, что мнение Джейсона его не интересует? Или настолько недооценивает бывшего ученика? Хотя ладно, этот вариант отбросить можно сразу – Бэтмен никого никогда не недооценивает. А может, эти три на виду, чтобы отвлечь взгляд от ещё десятка, спрятанных куда лучше? И ещё много этих «или». Голова уже пухла от обилия вариантов событий. И почему всё обязано быть так сложно? Уже через минут пятнадцать противоречивые мысли так забились изнутри черепной коробки, что у Джейсона уже не было сил ни минуты провести без движения под равнодушным взором камер. Надо было прогуляться, уж хотя бы по особняку. Казалось, сами стены впрыскивают воспоминания прямо в голову. Хорошие и плохие, грустные и весёлые… Но даже лучшие из них не особо радовали, отдавая горечью потери. Лучше уж вспоминать плохое – не о чём будет жалеть, а так… Всё-таки здесь было неплохо, здесь был первый настоящий дом, первая настоящая семья, а потом… Стоило совершить всего одну ошибку, всего раз оступиться и поверить в собственное всесилие, погнавшись за Джокером в одиночку, как всё рассыпалось. До сих пор преследовала какая-то детская обида: почему остальным удалось удержаться под широким крылом Летучей Мыши, сохранить жизнь и семью, а ему одному пришлось выгрызать себе путь из гроба и дальше точно так же одному выживать в неприветливом мире? Почему остальным не приходится каждый миг оглядываться, ожидая удара в спину? Почему остальные точно знают, что есть те, на кого можно положиться, кто всегда придёт на помощь и прикроет? Почему остальные могут просто вернуться домой? – Значит, отец не шутил, когда говорил, что ты сюда припрёшься. Джейсон еле заметно поморщился и развернулся лицом к источнику раздражения. Ну почему из всех обитателей поместья надо было наткнуться именно на этого маленького засранца? Уж лучше с Брюсом пересечься, чем с его сыночком. Сейчас точно и так не радужное настроение испоганит. – И тебе привет, мелочь. – Я тебе не мелочь, говнарь! – тут же взвился Уэйн-младший. Ну да, тема возраста, роста и прочих подобных аспектов была для Дэмиана больной. – Ух, какие словечки. А тебе не рано их знать-то? Не боишься, что папочка заставит рот с мылом мыть, м? – за некоторое время общения с этим субъектом Джейсон уяснил, что нельзя поддаваться на провокации, ни в коем случае нельзя злиться и показывать эмоции. Лучше говорить насмешливо, показывать, что слова этой мелочи не воспринимаются всерьёз. Хотя что тут показывать? Джейсон и правда словам Дэмиана никогда значения не придавал – больно много чести для этого придурка. – Скорее он выгонит тебя взашей, как ты и заслуживаешь! – ещё чуть-чуть, и мальчишка перейдёт на противный ультразвук. А вообще, приятно его доводить: когда вокруг такие придурки, то себя прямо оплотом интеллекта и здравомыслия чувствуешь. – И с чего ему бы это делать, м? – Да потому что ты!... Ты!.. – Что? Только не говори «убийца». Это было бы… лицемерно, знаешь ли, – усмехнулся Джейсон. – Я уже не убийца! – Да-а-а? – весьма натурально удивлялся Тодд. – То есть тот инцидент… дай-ка подумать, месяца, м… два назад… – Заткнись! – тут же вскрикнул Дэмиан и чуть ли не с кулаками кинулся. Боится камер? Боится, что Бэтс поверит Джейсону, а не своему сыну? Хах! А ведь Джейсон и не знал ничего толком. Так, вспомнил про пару странных «несчастных случаев» с преступниками, что ранее сильно ранили самолюбие Робина. Неужели тычок пальцем в небо оказался верным? Ну и ну… – Ладно, бывай, мелочь. Как-нибудь потом продолжим, – Джейсон почувствовал, что первое очко всё-таки за ним. Некоторое время этот засранец будет бояться перейти черту, так, доставать будет помаленьку, но не захочет спровоцировать Джейсона разболтать своё небольшое предположеньице. – И зачем ты поцапался с Дэмианом? – Дик возник из-за спины, будто из ниоткуда. – Это не я с ним, а он со мной, – хмыкнул Джейсон. – Но я напомнил ему, что козыри в рукаве есть не только у него. Мелкий не оценил… Считал же себя самой важной птичкой в вольере… Остальные-то где? Неужели остальное наше дорогое и дружное семейство не хочет рассказать, как рады мне? – Брюс работает, ты же его знаешь… Тим в колледже, вечером вернуться должен. – Ясно, – только и ответил Джейсон. И правда, должен же был сам догадаться. Тим, как и сказал Дик, вернулся под вечер. Информацию принял тоже, как и планировалось. Сухо поприветствовал Джейсона, не обратил внимания на подколку, да пошёл к себе заниматься своими, наверняка заумными, делами. Брюс так и не объявился. Скорее всего, в пещере сидит до упора, раскрывая очередное дело… Для хорошего завершения вполне себе неплохого дня, несмотря на вполне недружелюбный антураж, оставалось лишь одно. Одно, которое совершаться не вполне хотело. Да-да, Джейсон полагал, что хорошим даже поганый день может сделать качественный секс. И не то, чтобы Дик сопротивлялся… но усиленно и вполне талантливо играл бревно. Разделся сам, но не как обычно – чуть красуясь, нет, не доходя до откровенной пошлости, просто по-особому плавно, красиво… Сейчас же стянул с себя одежду, будто в одиночестве переодевался после тяжёлого патруля. Слегка обнимал, вроде как формально, давая согласие на происходящее, отвечал на поцелуи, но механически, даже не пытаясь перехватить инициативу, вообще не предпринимая ничего, даже не показывал никакого эмоционального отклика ни на одно из прикосновений, только тоскливо скашивал глаза в сторону отброшенного одеяла, небось, желая постыдно прикрыться. Аж противно! Джейсон со злостью скосился на одну из камер. Правильный сыночек боится разочаровать папочку развратным поведением? Ну уж дудки! Брюс не лишит его секса! Не лишит того жаркого и напористого Найтвинга, что заставляет гореть даже от одного взгляда! Джейсон недовольно цокнул языком и отстранился от любовника. – Нет уж, солнце моё, так дело не пойдёт, – жарко выдохнул он ему в ухо. Если по чему Джейсон и стал экспертом за последние недели, так это по телу своего сводного братца. Пора применить сразу все знания на практике. Не то чтобы он никогда не делал этого раньше, просто тогда всё происходило на волне эмоций и желаний. Разум автоматически отмечал самые удачные движения, чувствительные места, но на целенаправленные касания не было выдержки. В принципе, никто не жаловался, все получали своё удовольствие, но теперь придётся потрудиться, словно план атаки выработать. Провести носом по шее, затем прихватив губами бьющуюся жилку на шее, запустить пальцы в волосы у основания черепа, помассировав затылок, потом, играя на контрасте, ущипнуть под коленкой и тут же вломиться в рот поцелуем, словно пытаясь вылизать заднюю стенку горла. Джейсон поставил себе жирный плюс после первого рваного вздоха Дика, понимая, что поезд сдвинулся. Главное, сейчас самому сдержаться и не наброситься раньше времени. Если Дика сейчас просто трахнуть, то это значит сдаться и позволить папочке победить. Ну уж нет! И дело даже сейчас было не в самом сексе, а в принципе. Брюс своими камерами пытается помешать; шиш ему! Пусть увидит, что его попытки вмешиваться в чужую личную жизнь тщетны. Пусть увидит, что его идеальная птичка, его маленький птенчик уже не принадлежит ему, увидит, насколько этот птенчик испортился, как он кричит от наслаждения и активно помогает, когда его трахают во всех позах. Пусть увиденное ещё долго не стирается из памяти, удумал тут порно домашнее снимать, блин… Так пусть смотрит, раз удумал, а он точно смотрит, любит же быть в курсе всего и держать у всех руку на пульсе. А ещё… ещё пусть его это так шокирует, что он вообще перестанет смотреть на мониторы. Потому что секс – это всего лишь секс, всего лишь движения тел, есть куда более интимные вещи. Джейсон не хотел, чтобы Брюс увидел то, что будет кроме этого. Увидел то, что Джейсон всё ещё каждую ночь старается прижать Дика к себе как можно сильнее, потому что живёт внутри страх того, что Дик внезапно распадётся, как мираж, если не держать его крепко. Страх, который удавалось обычно сдерживать – но во сне подсознательное проявлялось куда сильнее. Увидел и то, что Джейсону всё ещё снятся кошмары. Теперь не так часто, но иногда снятся. То, как сложно, порою, из них вырваться, и лишь Дик рядом помогает вернуться в реальность. Увидит сонного утреннего Дика, которого иногда пробивает на нежность, буквально мурлыкающего на ухо, и то, что Джейсон этими же утрами не пытается отмахнуться, наворчать из-за сентиментальщины, а тоже этим наслаждается. Нет, всё это нельзя показать Брюсу, он и так слишком многое знает, слишком много имеет рычагов давления, нельзя отдавать ему и это. Дик дышал всё чаще, сдаваясь реакциям тела, уже слегка постанывал от прикосновений, его глаза затуманились, губы припухли от поцелуев и закусываний. Можно было уже взять его такого, этого было достаточно, чтобы Дик красиво изгибался, показывая, как ему всё это нравится, но теперь Джейсону даже стало интересно, насколько ещё можно распалить своего любовника. Джейсон касался всё более легко, дразня, но не давая того, что сейчас Дику было так нужно. Скорее касания-обещания, чем реальная ласка. Жаркое дыхание на коже и невесомые прикосновения губ вместо поцелуев. – Мой, – жарко выдохнул Джейсон, наслаждаясь очередной дрожью тела под собой. Насколько бы Дик не был свободолюбив и даже в чём-то горд, Джей был уверен, что его Дикки просто до чёртиков заводит это «мой» на ухо. Мир резко перевернулся, а перед глазами оказался белый потолок, а ещё так прекрасно перекошенное желанием лицо Дика. Тот с рычанием вцепился зубами в шею, почти прокусывая до крови, навалился всем телом, вдавливая в постель. Его взгляд сейчас ясно намекал, что любое сопротивление будет жёстко пресечено. Упс, переборщил с дразнением, упустил контроль над ситуацией и партнёром. Это, конечно, не совсем то, на что Джейсон рассчитывал, но так тоже неплохо. Он лишь послушно откинулся на подушки и показал, как надо реагировать, когда тебя собираются трахнуть, ну и трахают, а то нашёлся тут... играть в недотрогу. Показывал так, что через минут пятнадцать дверь начали пинать и противным голосом мелкого кричать что-то о грёбанных извращенцах, что мешают спать своим ором. Тима то ли за Дэмианом слышно не было, то ли он постеснялся мешать взрослым мальчикам развлекаться. Наутро, правда, когда Дик вытащил всё-таки Джейсона на общий завтрак, Дрейк посмотрел как-то неодобрительно, но благоразумно промолчал. Умный мальчик. Брюс тоже… посмотрел, когда они с Джейсоном встретились в дверях. А вот тут не сдержался сам Тодд. – Запись мне не скинешь? Для коллекции, – тихо шепнул он тому. Брюс ничего не ответил, только слегка отвёл взгляд. Нет, только подумать! Сам Бэтмен – Брюс Уэйн – отвёл взгляд! Просто колоссальная победа! – О, вафли? Мои любимые! – Джейсон не стал задерживаться рядом с Брюсом, пока тот не придумал достойный ответ. И потом, Альфред явно приготовил то, что Джей так любил ещё ребёнком, наверняка в честь возвращения в родное гнездо. Не стоит позволять вафлям остыть за бессмысленными пикировками. Чёрт, а всё же тут неплохо! И весело! Тем более, что можно считать первый раунд безоговорочно выигранным.