Дом, милый дом

Они с Диком поссорились, поссорились вдрызг, всерьёз, с криками, взаимными обвинениями, с метанием в друг друга различных предметов. От травм спасло только то, что под рукой не было ничего убийственного, а злость мешала целиться, да и вообще суть была не в том, чтобы попасть, а в том, чтобы ярость выплеснуть. Чёрт, они с Диком поссорились… Впервые поссорились! Впервые с того времени, как они… ну… вроде как вместе, или как там это ещё назвать? По-настоящему поссорились, имеется в виду; спорили, и достаточно жарко, они постоянно, но сейчас… Началось же с какой-то ерунды: вот они препираются из-за чего-то несущественного, а вот уже не могут остановиться, высказывая всё, что накопилось за долгие годы, обвиняя друг друга во всех бедах, что когда-либо случались. Наверное, это должно было рано или поздно произойти, а с учётом того, что поздно… лучше бы рано и постепенно, чем одним взрывом вывалить всё и разнести отношения в щепки. Джейсон и сам не понял, как схватил свою «рабочую униформу» и вылетел за дверь. Теперь он пытался буквально раствориться в рыке двигателя мотоцикла, забыть о произошедшем. Забыться в погонях, найти несколько хороших драк, лишь бы не думать, не вспоминать те злые слова, брошенные Диком. Слова, которые попали слишком точно. – Я устал от твоих вечных закидонов! В печёнках они уже у меня сидят! Надоело! Устал… Он устал… Надоело… Устал от него? Он сам ему надоел? Это ведь Джейсону Дик нужен как воздух, а Дику не нужен кто-то, чтобы чувствовать себя живым, Дик может получить что угодно и кого угодно, Дику надоело возиться со своим сломанным братиком, который только и может, что цепляться за него, паразитировать на чужой жизни. Может, Дик уже устал от таких отношений, от которых сам ничего не получает? Джейсон, не сбавляя скорости, сбил задним колесом незадачливого грабителя, выбегающего из магазина, роняя того вместе с добычей на тротуар. В нокауте, какая жалость – хотелось повыбивать дурь дольше. – Ты только и можешь, что цепляться за прошлое! Неужели так сложно хоть иногда перестать вспоминать, кто и когда тебя обидел? Перед Диком был открыт весь мир – «золотой мальчик», гордость отца, любимец публики, и как Дик Грейсон, и как Найтвинг. Джейсон – разыскиваемый преступник, давно мёртвый мальчишка, которого не должно существовать. Дик не может спокойно выйти с ним на улицу, взять в какую-нибудь компанию, планировать что-то дальше… Они могут лишь застрять в иллюзии настоящего и прошлого внутри стен дома, но какое есть будущее? Компьютер в маске пиликнул, выдавая совпадение в лицевом распознавании на соседней улице. Четверо, виноватых в нескольких нападениях и кражах – сойдёт. На этот раз Джейсон спрыгнул с мотоцикла, сразу приземляясь ногами в грудь одному из преступников. Кулак с приятным треском попал в челюсть второму – выбито, скорее всего, несколько зубов. Тодд прыжком перемахнул через уже лежащего на земле противника и ногой заехал ещё одному в живот, заставляя задохнуться и согнуться пополам, а потом врезал сверху по шее, вырубая. Последний попытался было убежать, но был настигнуть двумя пулями в колени. Приятно, но мало, слишком много внутренних демонов ещё нужно победить и заглушить. – Ты уже достал своим настроем показывать, какой ты у нас бунтарь и плохой мальчик! Вечно же нужно испортить собственные же достижения! Ну конечно, Дик же весь из себя правильный, хороший, а возится с ним – ошибкой, уличным подкидышем, убийцей. Зачем ему, такому всему из себя праведному, пачкаться о какого-то там проходимца? Зачем ему тратить своё время и силы на того, кто не рассыплется в тысяче благодарностей и не поставит за это памятник? Кто забудет, что перед ним убийца, плюнувший в лицо всему кодексу Бэт-семьи? Сколько этот убийца подпортил крови всем её членам? Какой-то недоумок решил зажать девицу в переулке, ножом угрожает, словно наслаждается криками о помощи. Конечно, кто в этом задрипанном квартале самого криминального города мира придёт на помощь? Полиция сюда даже не суётся, в отличие от таких, как Джейсон. Незадачливый насильник получил тяжёлым ботинком по непосредственному орудию будущего преступления, а потом ещё несколько ударов по голове. Кажется, девица больше испугалась появления своего спасителя, чем действий насильника. «А вот Найтвингу бы тут же с благодарностями на шею кинулась. И была бы ему куда лучшей парой, чем какой-то там замшелый виджиланти», – мысленно рычал Джейсон, вновь несясь по улицам на своём мотоцикле. Взрыв рядом буквально за шиворот слизнул с мотоцикла, впечатывая в стену здания. Противно заорали десятки сигнализаций припаркованных автомобилей... Что за?.. Ну, отлично, только очередного психа-суперзлодея не хватало. И откуда они только в таком количестве берутся? Хотя теперь будет, кому морду набить, и то – благо. Псих был именно, что новенький, использовал какие-то странные устройства, присоединённые к рукам, которые генерировали эти взрывы. Звуковые волны? Направленные поджоги? Что-то инопланетное-непонятное? Одно было ясно – на пути действия этих вундервафлей лучше не вставать – разорвёт же к чёртовой бабушке на сотню маленьких Джейсонов. Вот ведь Дикки обрадуется, что его главная проблема решена таким образом. Повезло, что чудик был не лучшим снайпером, хотя уворачиваться от его выстрелов было не так уж и просто: атака по площади – это атака по площади, не развернёшься особо. Но наконец-то битва с относительно сильным противником полностью захватила сознание, инстинкт самосохранения просто не позволял отвлекаться на что-то ещё вроде вздохов о загубленных к чертям лучших отношениях всей его дерьмовой жизни. А было ли это вообще отношениями? Никто из них никогда не говорил об этом, ну спали вместе, а остальное, может, Джейсон себе надумал, стараясь спрятаться за самообманом. Чёрт, он всё же подумал не о том, отвлёкся… Встал прямо по центру очередной надвигающейся волны. Осталось лишь прикрыть глаза, и… Джейсона серьёзно мотнуло в сторону, уронило на бок, протащив по разворочанному асфальту. Больно… значит живой. Джейсон открыл глаза, чтобы понять, что с ним, собственно, произошло. Сквозь потрескавшийся шлем было видно тело в чёрно-синем костюме поверх, знакомое такое. Дик? – Что ты тут делаешь? – Дику не хватило бы времени, чтобы домчаться из особняка в этот район, даже если выехал сразу после начала побоища. – Работаю. Или, по-твоему, я должен был сидеть дома и рыдать в подушку? – Дик рванул налево, Джейсон направо, уходя от очередной атаки. – Ох, ну конечно. Кто же обо мне, таком ничтожном, будет рыдать? – Джейсон резко оттолкнулся ногами от стены, пытаясь достать «навесом» своего противника, а точнее, отвлекая того и позволяя Дику зайти сзади. Они оба получили свою «базу» от одного учителя, знали, как действовать в команде, это было отработано уже настолько до автоматизма, что и задумываться не приходилось над следующим действием и над тем, как бы распознать следующий шаг союзника и подстроиться, в каких бы отношениях не находились. – Ты опять начинаешь? – Найтвинг резко пригнулся, уходя от удара каким-то энергетическим хлыстом и метнул два вингдинга-электрошокера в оружие врага. – Ох, прости, что я опять в чём-то не угодил, – Джейсон резко прыгнул, целясь ногами в спину противника, не давая тому своими орудиями, которым метательные звёздочки совсем не повредили, расщепить Найтвинга. – Да у тебя, если послушаешь, так все плохие, один ты хороший и всеми мучаемый, – Дик провёл подсечку, ударяя одновременно с Джейсоном. – Вокруг кроме тебя и другие люди есть, – Дик схватился за предложенную руку и воспользовался толчком Джейсона, чтобы набрать скорость вращением и вдарить обеими ногами в грудь, вскочившему было вновь психу. – Я у тебя ещё и законченный эгоист, чудно! – теперь они вдвоём навалились на своего врага, связывая его прочной леской; руки следовало переплести так, чтобы при выстреле любого из орудий повредилось другое. – А ты когда-то это отрицал? Кто для тебя ещё важен, кроме тебя самого? – Ты, кретин! – Джейсон поставил восклицательный знак хорошим ударом в скулу пленнику, отправляя того в глубокий нокаут. – Ох, да ладно! – И всё, что ты сказать можешь?! – А что тут говорить? Ты же, ты же… – Кто? Ну же! Кто? – Джейсон толкнул Дика в провал стены какого-то закрытого на ночь магазина. – Ну же, кто я? – Джейсон стянул с себя шлем, зло кинул его куда-то за витрину и притянул к себе брата близко-близко, пытаясь заглянуть ему в глаза через линзы своей и чужой маски. А потом, когда Дик открыл рот, чтобы что-то ответить, прижался в поцелуе. К чёрту! Мозги плавились от страсти. Страсть ведь бывает разная: гнев, ненависть, любовь, вожделение… Всё это – страсть. Сейчас же крышу буквально сносило от коктейля из всех видов этого чувства. Просто потому, что если сейчас отпустить, окончить поцелуй, прервать контакт тела к телу, пусть и через ткань костюмов, то всё может закончиться. Абсолютно всё. Дик оттолкнёт, развернётся и уйдёт, навсегда исчезнув из его жизни. Скорее всего, так будет и после, но сейчас Джейсон чувствовал, что у него есть эти минуты чистой страсти, которыми хотелось насытиться сполна. Джейсон уронил Дика на пол за одним из прилавков, навалился сверху, всё так же не отпуская брата, терзая его рот, шею, обнимая, касаясь. Дик отвечал, кусался, задушенно стонал, кажется, тоже находясь во власти безумия. Джейсон не видел его глаз, жалел, что не видел, но почти наверняка знал, что они сейчас затуманены, даже закатываются. Джейсон притирался, Джейсон оставлял метки засосов на шее, Джейсон требовательно и жёстко гладил член любовника прямо через костюм и приглушённо рычал, чувствуя, как Дик отвечал тем же, засунув руку ему в штаны. Резкие, сразу сильные и требовательные движения, а под руками изгибалось самое прекрасное тело во вселенной. Приоткрытые искусанные губы, изогнутая дугой спина, часто вздымающаяся грудь, каменные мышцы под пальцами, костюм, так плотно прилегающий к коже, что его и снимать не надо, чтобы увидеть каждую выпуклость и впадинку. Слишком ярко, слишком хорошо, не бывает так. Правда не бывает. Вспышка, просто яркая вспышка, которая сейчас закончится, как только страсть схлынет. Дик не простит, Дику надоело возиться со сломанной игрушкой, вот и всё. И этот смазанный и даже неполноценный секс – последний шанс согреться, последний подарок от этого дерьмового мира. Удовольствие оглушило слишком рано, заканчивая эту безумную гонку. Рано, очень рано, не дав насладиться последними минутами жизни полноценно. Сейчас реальность обязательно обрушится на плечи, сейчас всё закончится, как, по сути, и должно было быть. Но так, чёрт побери, рано… Тут же накрыло острое ощущение потери. Он только что потерял самое лучшее, о чём мог когда-либо мечтать, единственное светлое, за что нужно было бороться в его прогнившей жизни. Никто больше не поймёт без слов, что ему хреново, и также без слов не обнимет, не обращая внимания на вялые брыкания; никто больше не вытащит из кошмара и не скажет, что всё хорошо; никто больше не ткнётся сонно в шею после тяжёлой ночи; никто больше не посмотрит так, будто Джейсон заслуживает чего-то большего, чем гнить в какой-нибудь яме. – Я люблю тебя, – выдохнул Джейсон прежде, чем сам осознал, что вообще ляпнул. Зря… очень зря… Теперь понимал, насколько. Лишился же последнего щита, последнего рубежа обороны. Сейчас Дик ведь рассмеётся, теперь уж точно оттолкнёт, опять назовёт эгоистом. И будет прав. А кто он ещё? Захотел забрать себе в единоличное пользование самое лучшее, что есть в этом мире. Подумал, что он – ошибка мироздания, непонятно почему вылезшая из могилы – может претендовать на такое. Эгоистично ведь пытается привязать к себе Дика, хотя сам должен понимать, что тянет его на дно, лишает права на будущее, потому что хочет… жить, паразитируя на чужом. И сейчас вот пытается всунуть свою глупую неправильную любовь, когда все уже разрушено. Джейсон рвано выдохнул, стараясь прогнать подступающее к глазам жжение. Плевать на сами по себе слёзы, хотя это уже какая-то идиотская традиция нюни распускать при сексе во время не лучших времён, но не хотелось, чтобы смазались последние мгновения, когда он может созерцать под собой такого прекрасного, только что отошедшего от оргазма Дика, распластанным под собой. Хотелось запомнить, запечатлеть в самом глубоком уголке души, чтобы потом доставать эти воспоминания и тщательно перебирать, как скупой рыцарь свои сокровища. Вспоминать о том, как он был счастлив и как сам всё загубил. Вплавить в себя как можно больше Дика в надежде, что сможет продержать в себе это тепло хотя бы несколько дней, не сразу сойти с ума. Джейсон не выдержал и резко вздрогнул, когда Дик пошевелился. Оттолкнёт? Ударит? Всё же, рассмеётся над глупым непутёвым братишкой, воспринявшим игру как что-то настоящее? И замер, когда Дик ласково провёл пальцами по его щеке. – Я знаю, – только и сказал он. Джейсон судорожно выдохнул, ещё не веря в происходящее. Дик не рассмеялся, не оттолкнул, не начал вновь ругаться. Но и не попытался рассыпаться в тысяче сопливых ответных признаний, уничтожая смысл уже произнесённых слов. «Я знаю», как второй шанс, как глоток воздуха для тонущего. – Дик, – единственное, на что хватило Джейсона, так это на то, чтобы резко прижать к себе брата и уткнуться ему в линию роста волос на шее, благодаря? Наслаждаясь? Всё ещё не веря? Скорее всего, всё сразу и ничего из этого. Просто… жизнь всё-таки продолжается, Дик не ушёл. – Эй, нам надо сваливать, слышишь меня? Скоро копы за этим чудиком припрутся, хочешь, чтобы нас в таком виде нашли? – Дик попытался растормошить Джейсона и шутливо пихнул в бок. – Неплохой, кстати, способ заканчивать ссоры. Надо будет как-нибудь повторить, – продолжал болтать он, помогая привести в порядок одежду. Словно и не было ничего. А может, и правда, не было? Это он тут сам себе надумал из страха потерять, вот и всё. Ссоры ведь должны случаться, верно? Это нормально… наверное. В любом случае, главное сделать всё, чтобы больше не оказываться на этой грани, привязать к себе Дика любым из возможных и невозможных способов. Эгоизм? Возможно. Но какого хрена он не имеет права желать того, что и так имеют все остальные? Какого хрена он не имеет права на жизнь? На чувства, на эмоции, на то, чтобы дышать, не чувствуя смрада перегнившего гроба? А то, что его жизнь – это Дик, так это другой разговор. А за свою жизнь, Джейсон был уверен, что, не колеблясь, если потребуется, положит к ногам Дика хоть целый мир. А потом всё вернулось на круги своя. Словно и не наговорили друг другу всех этих злых слов. Дик вообще, кажется, не вспоминал о произошедшем, мол, ссора и ссора, что из этого раздувать? А Джейсон, пусть и помнил прекрасно, напоминать не спешил – слишком ярко тогда себе представил возможные последствия. Их никогда нельзя было назвать идеальной во всех смыслах парой – от тараканов так просто не избавиться. Они могли бы вновь копить в себе все претензии и недовольство, чтобы потом в очередной раз взорваться, но теперь решили пойти немного иным путём. Ссорились они теперь периодически, пару раз на неделе – точно, зато не так серьёзно. Пусть тоже с криками, пару раз даже до драки дело дошло, могли и подуться друг на друга денёк, вынося мозг окружающим на тему «какой он козёл», но таких надрывов больше не случалось. Просто жизнь, жизнь, которая, несмотря ни на что, продолжалась.