Свет во тьме

На улице было еще темно, рассвет не успел возвестить о приходе нового дня, а суматоха в замке уже началась. Слуги поспешно прибирали, мыли окна, стелили ковры и украшали Тронный зал, готовясь к торжественному приему. В замке были заняты делом все. Все, кроме, пожалуй, одного человека. Утер Пендрагон задумчиво бродил по коридорам, смущая и без того торопившуюся прислугу. Король не замечал никого и ничего, и думал о своем сыне, ради которого все и затевалось. "Нет, не ради Мерлина, - подумал он. - Все это ради брака с принцессой Немета". Да, действительно. Иначе зачем он затеял все это? Некоторые соседи удивятся, услышав о том, что случится сегодня. Другие монархи неодобрительно покачают головой и покрутят пальцем у виска. Третьи посчитают, что он навлек на себя позор. Он собирался признать своего незаконного сына. Он собирался дать мальчику все - родословную, титул, земли и богатства - все, на что имеет право принц, младший сын короля. И он собирался женить Мерлина на принцессе. Кто после этого скажет, что он плохой отец? Решительно никто. С такими мыслями король застал восход солнца. Он видел, как в покои его дочери вошла служанка, как она суетилась, таская воду и завтрак, но стоял поодаль, не решаясь войти. Он не был готов к этому разговору. Но он не мог позволить какому-то мальчишке критиковать свои действия. Ох, если бы Мерлин рос в замке, то, верно, самым простым способом заткнуть упрямому юнцу рот было бы отправить его в темницу. Но он рос без отца, и Утер чувствовал, что не имел права принимать карательные меры - не теперь, когда этот мальчишка вырос, и, тем более, когда он прав. Мерлин был прав, и его отцу стоило больших усилий признать это. Ему и в самом деле необходимо поговорить с дочерью. Но только как? Утер Пендрагон прикрыл глаза. Она была нежна, как распустившаяся лилия. Молодая девушка, наивная, невинная до встречи с ним, с глубоким, добрым взглядом, который очаровывал его. Он любил играть с ее волосами, когда она не видела, а ему удавалось лишь несколько раз проснуться раньше нее. Он не мог сказать, что любил ее. Нет, определенно, того глубокого чувства, как к Игрейн, он не испытывал. Но было что-то в этой маленькой темноволосой женщине, что пленило его взгляд и заставило его искать любого способа встречи с ней. Она быстро поняла, что он не романтик, и долгие свидания ночью под луной ему вовсе не нужны. Он мог с уверенностью сказать, что она любила его, и даже если была оскорблена тем, как быстро их встречи стали происходить в его покоях, в его постели под покровом ночи, то не показала этого. Она была совершенно неопытна, и назвать ее искушенной любовницей он не мог, но это льстило ему. Он легко ее взял и так же легко бросил, вычеркнув из своей памяти. Но судьба не допустила, чтобы он забыл о ней навсегда. "Старею. Становлюсь сентиментальным" - грустно подумал Утер Пендрагон, стараюсь не скрипеть на стуле. Солнце, пытаясь пробиться сквозь тяжелые темные шторы, тускло освещало большую комнату, но этого было достаточно. Король задумчиво глядел на мальчика, спящего на кровати - ее сына. Да, Хунис любила его, хотя он никогда не испытывал к ней такого глубокого чувства. И вот доказательство ее любви - этот мальчик, ее подарок ему. Его сын, совершенно на него не похожий. Но в нем течет кровь Пендрагонов, и это очень кстати, учитывая, как сильно Камелоту нужен крепкий союз с Неметом. Утер и сам не знал, почему ноги привели его сюда, в новую комнату, которую он приказал подготовить для Мерлина. Он ведь собирался поговорить с Морганой... Темноволосый юноша зашевелился на постели. Его веки затрепетали, ресницы дрогнули - и в следующее мгновение на Утера смотрели ясные голубые глаза. Мерлин сонно моргнул, провел рукой по волосам - Утер был уверен, что он смутится, но этого не произошло. - Что вы здесь делаете? - раздался невнятный вопрос. Утер как-то не задумался, что это должно было его разозлить. Ни Артур, ни Моргана, ни любой другой житель королевства не смел задать подобный вопрос королю. - Пришел к тебе, - ответил Пендрагон, позабыв рассердиться. - А, - волшебник кивнул, снова моргнул и попытался подавить зевок. - Зачем? Ваше Величество, - спохватился он, очевидно, вспомнив о приличиях. Утер поднял брови: - Мне нужна причина, чтобы прийти к сыну? Мерлин выглядел озадаченным. Внезапно осознав, что король сидит у его постели, в то время как он еще нежится на перине, юноша хотел вскочить, но Утер удержал его. - Можешь еще поваляться, у тебя и так сегодня сложный день, - насмешливо сказал он, и тут же посуровел. - Ты ведь помнишь про торжество? Юноша в ответ напряженно сглотнул, и Пендрагон воспользовался паузой, чтобы продолжить: - Мне нужен твой совет. Насчет Морганы. Что я... как ты думаешь, что я должен ей сказать? Мерлин всем своим видом выражал удивление. Он сел в постели и развел руками: - Тут я вам не могу помочь, сир. - Это почему? Ты отказываешься? - Нет. Конечно, нет. Но в этом деле я не советчик: вы - ее отец, она - ваша дочь... Вы сами должны найти нужные слова. Утер медленно кивнул, раздумывая, и поднялся со стула. Не говоря ни слова, он направился к двери, и уже готов был открыть ее, когда услышал тихий голос позади себя: - Ваше Величество... Пендрагон едва заметно качнул головой и схватился за дверную ручку, но его остановил все тот же голос, более громкий и уверенный: - Отец! Это все еще доставляло неловкость им обоим. Утер вновь вздрогнул, Мерлин вспыхнул до корней волос, и смущенно проговорил: - Если я... Если у нас с Митиан ничего не получится... - Я не собираюсь навязывать тебе этот брак, - внезапно резко сказал король, глядя прямо в лицо юноше. - Если вы с Митиан полюбите друг друга, я буду счастлив за тебя, и за королевство, которому этот брак принесет чрезвычайную выгоду. Если же нет... Я не буду ни о чем жалеть. Ты - мой сын, и ты должен получить то, что твое по праву рождения. Едва договорив, тяжело переводя дух, Утер, наконец, вышел за дверь, торопясь уйти, чтобы не передумать и не взять свои слова обратно. Он давно не был ни с кем так откровенен. *** - Ты выглядишь так, будто вот-вот хлопнешься в обморок, - доверительно и радостно шепнул Артур, толкая Мерлина в бок и тихонько посмеиваясь. Впрочем, строгого взгляда Морганы хватило, чтобы заставить его умолкнуть. - Меня душит воротник этого камзола, - пожаловался Мерлин. - Неправда, ты просто трусишь, - фыркнул принц. - Почему у меня нет веера? - тоскливо протянул волшебник, оглядываясь на Моргану, которая выглядела бледной и все время обмахивалась своим веером. Все трое стояли прямо возле трона, ожидая появления короля. В Тронном зале уже собралось довольно много людей, которые пожаловали на торжественную церемонию. Утер специально созвал придворных, своих советников, самых знатных, богатых и влиятельных людей королевства. Все недоумевали, зачем их пригласили. В первом ряду Мерлин заметил Митиан, улыбнувшуюся ему, и ее отца. Хунис не было: ее, естественно, не пригласили. Настроение волшебника упало. Тяжелые дубовые двери распахнулись, и в зал вошел король. Дамы присели в реверансе, рыцари поклонились. Артур склонил голову, приветствуя отца, Моргана последовала его примеру. Мерлин, ощущая усиливающуюся дурноту, тоже склонился в поклоне. Утер подошел, но не сел на трон. Обведя своих детей пристальным взглядом, он обернулся к собравшимся придворным и громко начал: - Люди Камелота! Мои придворные и мои верные вассалы! Мои августейшие гости и мои друзья! Сегодня, в этот замечательный день, я собрал вас здесь, дабы объявить важную новость. То, что вы услышите, навсегда изменит судьбу Камелота. Это значимый день для королевства и для каждого из нас. Мои глашатаи разнесут эту новость по всему государству, и я велю раздать жителям страны бесплатный эль, чтобы они отпраздновали со мной, чтобы они возрадовались, как радуюсь сегодня я... Ибо я нашел, наконец, своего давно потерянного сына! Взгляды присутствующих метнулись к Мерлину, который немедленно залился краской. Артур, привыкший ко всеобщему вниманию, усмехнулся. - Мой сын, - медленно продолжил Утер, подходя к детям и глядя на Мерлина. - Ваш принц, которому я жалую титул и законную часть наследства! Он будет обладать всеми правами и привилегиями своего положения. Он будет выполнять свои обязанности, которые возлагаются на младшего сына короля. Отныне и навсегда он - принц Мерлин, представитель династии Пендрагонов, и вы присягнете ему на верность, и будете обязаны ему служить. Да здравствует принц Мерлин! Утер оглянулся. Рыцари почтительно склонили головы и повторили последнюю фразу короля. Знатные господа поспешно поклонились и забормотали "Да здравствует принц Мерлин!', пытаясь осознать произошедшее. Особо подобострастные упали на колени, пытаясь заслужить благосклонность короля. Особо туго соображающие все еще переваривали полученную информацию и молчали. Митиан негромко хлопала, ее отец согласно кивал и улыбался. В целом удовлетворенный реакцией придворных, правитель продолжил: - Принц принесет присягу на верность королю и Камелоту в день своего совершеннолетия, согласно традиции. Наследником престола по-прежнему остается принц Артур, - глаза короля встретились с глазами сына, и на мгновение осветились улыбкой. Придворные зашептались, но смолкли, когда стало ясно, что король не закончил. - Мои преданные рыцари, уважаемые благородные мужи и дамы! Ваши Величества! - сказал Утер. - Пусть это будет день двойной радости для всех нас! Я счастлив объявить всему королевству о том, что оно обретет принцессу, которая лишь недавно вернулась к нам, в Камелот, ко мне, ее отцу, когда нам удалось вырвать ее из лап моих врагов! Не дожидаясь дальнейших действий толпы, по которой прокатился ошеломленный вздох, Пендрагон ласково взял под руку дочь. - Леди Моргана - моя дочь, отныне ей даруется титул принцессы и третья часть наследства! Моргана, бледная, не смевшая во время его речи обмахиваться веером, подняла взгляд на отца, и тот поразился ее взгляду - отчаянному, недоверчивому. Она как-то странно вздрогнула, а затем обмякла в его руках. - Лекаря! Леди Моргане плохо! Позовите Гаюса! - закричал Артур, раньше, чем Утер успел опомниться. Гаюс, которого Мерлин и не заметил в толпе, бросился к ним. Пока все трое суетились, пытаясь привести девушку в чувство, Мерлин ощутил, что больше не в состоянии находиться здесь. Стараясь не обращать внимания на взгляды - любопытные, откровенно оценивающие, подобострастные и откровенно нахальные, он на негнущихся ногах добрался до коридора. Там повернул, спустился по лестнице, вышел на Главную площадь - о, какое счастье, что там еще ничего не знали и не обращали на него внимания! - и направился в каморку лекаря, где, как он знал, найдет мать. И действительно, Хунис была там. Вещи, разложенные на кровати, она тщательно укладывала в сумку. - Мама, - дрогнувшим голосом позвал Мерлин. Женщина обернулась, тепло улыбнулась и тотчас обняла его. Муки совести стали гораздо сильнее, и волшебник сдавленно проговорил: - Прости, мама... Я там... а ты... тебе ничего... Утер ничего про тебя... - Я не жалуюсь на свою судьбу, - прервала его Хунис. - Я простая крестьянка, я не могла даже рассчитывать, что твой отец тебя примет. Я бесконечно благодарна Его Величеству за все, что он для тебя делает. Как прошла церемония? Мерлин пожал плечами. Его все еще душил воротник камзола, и он с радостью снял его, оставшись в рубашке. Новой, белоснежной, тщательно разглаженной. О таких в деревне никто и мечтать не мог. Очевидно, Хунис подумала о том же. - Когда тебе будет двадцать один, - тихо сказала она. - И ты станешь совершеннолетним, у тебя будет еще больше, чем ты имеешь сейчас. - Мне ничего этого не хочется, ведь у тебя по-прежнему ничего нет, - возразил Мерлин. Его взгляд упал на сумки. - Только не говори мне, что уезжаешь... - Да, милый. Кто-то должен смотреть за хозяйством. Я и так тут слишком долго. - И ты хотела уехать, не попрощавшись? - раздался резкий голос, и мать с сыном вздрогнули, узнав короля. Утер, в парадном облачении, посмотрел на Мерлина и указал на дверь. - Выйди. Мне нужно поговорить с твоей матерью. - Но... - попытался возразить юноша. - Никаких "но", - строго отрезал король. - Ты теперь мой сын, официально, и я намерен плотно заняться твоим воспитанием. Чтобы я больше не слышал этого неучтивого обращения к своему королю и отцу! За дерзости отправлю в темницу, за невыполнение приказов следует то же наказание. И ты будешь учиться, начиная с сегодняшнего дня. Я буду каждый день спрашивать учителей о твоих успехах, и если я буду чем-то неудовлетворен, то получишь ремня - и мне плевать, что тебе почти двадцать лет. Спроси Артура - он знает, что я строг, и все испытал на себе. Но я умею и хвалить, умею поощрять - это надо заслужить. А теперь.... Ты и дальше намерен со мной спорить или все же выйдешь, как было велено? Явно впечатленный этой речью, Мерлин приоткрыл рот, опомнился и бочком двинулся к двери, на ходу пробормотав: - Лучше бы я не уезжал из Эалдора! Когда за сыном закрылась дверь, Хунис чуть улыбнулась и опустила глаза перед королем. Утер скептически оглядел разложенные на кровати вещи и осведомился: - Неужели ты собралась уехать, не познакомившись с будущей невесткой? Не верю. - Вы всем объявили, что мать Мерлина мертва, Ваше Величество, и что она была знатной дамой. Я не собираюсь оспаривать слова Вашего Величества. - Правильно делаешь, - заметил Утер. - Все равно я бы этого не допустил. Я должен сказать тебе спасибо, что вырастила сына, но на этом твоя роль окончена. Дальнейшей его судьбой и воспитанием займусь я. - Я не смею ни на что претендовать, сир, и я бесконечно вам благодарна за ваше участие в судьбе Мерлина, - проговорила Хунис. Немного поколебавшись, она подняла глаза и прямо спросила. - Но как же быть с его магией? - Все просто, - жестко ответил Педрагон. - Я выбью из него эту дурь. Никогда еще в Камелоте не было принца, владеющего магией.