Счастье с улицы привалило, или «Как правильно воспитать ребёнка?»

POV Клаус

Рука сжимает тонкую ручку кисти и проводит плавными движениями по холсту, вырисовывая силуэт человека. Взгляд периодически падает на палитру, удовлетворяясь достаточно тёмными оттенками красок. В мыслях остановилась одна-единственная идея, которую гибрид старается не отпустить и переносить видение сознания на холст. В мастерской повисла не угнетающая тишина, лишь периодически успокаивая и заглушая отголоски недавно произошедших моментов. В сознании до сих пор не может устаканиться мысль о том, что эта несносная девчонка, постоянно лазавшая в его галерею и при этом думавшая, что её никто не замечает, выжила после нападения Майкла. На моей памяти нет ни единого момента, чтобы кто-нибудь в радиусе пятисот метров выживал. Большинство умирало от расчленения или изымания внутренних органов из тела. Папаша редко занимался простым грязным народом лично, оставляя его на своих вампиров. Через некоторое время позвонила Ребекка и сказала, что в городе опять начались драки и разборки, а Марсель ничего не предпринимает. Ведьмы, вампиры, оборотни и даже простые люди гибнут, доставляя тем самым некое подобие удовлетворения Джерарду. Нужно срочно что-то делать с городом. Я отложил кисти и палитру в сторону и, заперев мастерскую на ключ, поспешил покинуть дом. Брат и Кэролайн, кажется, ушли после того, как я встретился с девушкой. В голове невольно встал образ того самого портрета, который стоит в углу мастерской, накрытый какой-то старой тканью. Я писал его спустя несколько десятилетий, и в памяти на тот момент не сохранились некоторые черты лица, поэтому приходилось восстанавливать портрет вампирши по воспоминаниям. Просить помощи у брата и сестры не было никакого желания, как и объяснять внезапный порыв написать портрет той, которую поначалу и видеть не хотел в своём доме. Я быстро добрался до оставленной недалеко от озера машины и, настроив какую-то не сильно давящую на нервы радиоволну, вывел автомобиль на шоссе и поехал в город. Через несколько минут Бекс прислала смс координаты бойни и сообщила, что с Элайджей прибудет к месту. Я давил на педаль газа изо всех сил, не обращая внимания на дорожные знаки. Оказалось, что весь сыр-бор устроили в одном из переулков недалеко от всеми любимого Французского квартала. Один из оборотней чуть не прикончил ведьму Марселя, и тот разрешил своим вампирам хорошенько потрепать волчонку тушку. С каждой новой минутой к месту подходило всё больше вампиров, и все горели желанием побить несчастного. Стадное чувство. Я пробирался через толпу кровососов в самый центр драки. При виде Марселя во мне вспыхнуло полное отвращение к этому существу. Он с довольной победной ухмылкой наблюдал за происходящим и под дикий рёв толпы разрешал вступить в мясорубку ещё нескольким вампирам. Я смотрел на всё это ошарашенным взглядом. Выйдя в центр и сделав так, чтобы меня все увидели, я оценивающе оглядел побитого оборотня. Молодой парень лет двадцати, скорчившись, лежал на асфальте. Всё его лицо было покрыто кровью, а на шее оставлено несколько укусов. — Марсель, — начал я громко, заставив замолчать разгорячённую публику, — объясни, по какому праву ты поощряешь такие выходки? С каких пор на улицах Нового Орлеана практически каждый день происходит настоящая мясорубка? Я кричал. Да, я кричал, выплёскивая всё, что накопилось. Сердце бешено стучало. Краем глаза я заметил приближающихся Ребекку и Элайджу. Бросив им что-то вроде «Уведите парня с собой», я проследил за тем, чтобы брат и сестра помогли подняться оборотню и увели его в сторону улицы. — На правах короля этого города? Или ты что-то имеешь «против», Клаус? — Марсель развел руки в стороны и стал медленно приближаться. Слух уловил прошедшую по толпе волну шепота, и я мысленно усмехнулся. — Ты, видимо, забыл, что этот город построил я и ты здесь всего лишь благодаря мне. Я король Нового Орлеана, а ты, насколько мне известно, всего лишь раб из одной провинции Луизианы. Не так ли? Марсель заметно помрачнел. От мысли, что я задел его за живое, стало как-то приятно. Я ценю вампиров, только пока они преданы мне. Джерард решил играть в игру, до которой ещё не дорос. Ему всегда было больно вспоминать о том прошлом, о той человеческой жизни в качестве раба. — Ведьмы на моей стороне, весь город на моей стороне. А кто у тебя? Всего лишь какая-то жалкая кучка вампиров и несколько гибридов, один из которых устроил против тебя восстание. Тайлер Локвуд. Так, кажется. От этого имени кулаки непроизвольно сжались. Этот щенок, став гибридом, вымотал мне кучу нервов. Только зря кровь двойника потратил. — Марсель, не советую тебе раскапывать себе яму ещё шире. А теперь прекрати весь этот цирк, устроенный с твоей подачи. Это моё последнее предупреждение. Я резко развернулся и направился к выходу из переулка, не обращая внимания на шепчущихся молодых вампиров. Марсель ответит, ответит за всё. Придя домой, я обнаружил того самого оборотня, лежащего на полу гостиной. Ребекка отказалась класть его на диван в таком виде. «Чтобы он ещё и этот диван своей кровью запачкал. Не позволю!» — говорила сестра. На его вид без жалости не взглянешь. Кажется, сломано несколько рёбер, челюсть вывихнута. Практически вся одежда разорвана, и теперь на оборотне висят клочки некогда рубашки и брюк. Какая-то девушка суетится вокруг него со смоченной чем-то ватой и тряпкой, аккуратно отмывая побитого. Я уселся на диван и стал ждать, когда оборотень откроет глаза. Вскоре девушка ушла, оставив всего лишь небольшой тазик с простой водой на случай чего и несколько полотенец. Пару раз в гостиную спускалась Ребекка, интересуясь самочувствием оборотня. С каких пор её волнует чьё-то здоровье? Здесь явно что-то нечисто, но я потом с этим разберусь. Если этот оборотень окажется полезным, то это, безусловно, сыграет мне на руку. Так, постепенно набирая армию, я разгромлю Марселя и верну этот город в своё владение. Через пару часов парень стал что-то мычать и я отложил книгу в сторону, наблюдая за «чудесным» пробуждением. Правду говорят, что на собаке всё быстро заживает. За эти несколько часов мой слух уловил пару хрустов костей, что лишь радовало. Оборотень немного приподнял голову и, обведя взглядом гостиную, наткнулся на меня. Не сводя с меня глаз, он спросил: — Кто ты? Что я здесь делаю? — Запомни одну очень важную деталь, — я наклонился к нему с довольной улыбкой на губах, — здесь вопросы задаю сначала я, а уже потом, может быть, и ты. Понял? Парень кивнул головой, стараясь аккуратно усесться на полу. — Как тебя зовут? — Винсент. Винсент Маэрс, — прохрипел оборотень, давая мне понять, что весь дальнейший разговор он будет хрипеть от сильно повреждённой шеи и гортани. Благо говорить может. — Француз? — спросил я, приподнимая брови. — По матери. Оборотень. Двадцать один год. Маэрс резко закашлял, отхаркиваясь и выплёвывая сгустки крови в таз. — Из-за чего оказался втянут в эту мясорубку? Хочу услышать твою версию. Парень отдышался и, взяв одно полотенце, уткнулся в него лицом, вытираясь. Ещё раз глубоко вздохнув, Винсент начал: — Ведьма, одна из сторонниц Марселя, заставила чувствовать жуткие боли по всему телу. Словно все мышцы разом свело, а позвоночник оказался выбит и раздроблен на мелкие кусочки. Это даже хуже, чем первое обращение. Я, не выдержав, когтями провёл по её шее, а та закричала. Возможно, через Давину Марсель узнал о том, что одна из его ведьм пострадала, и явился в тот переулок буквально через несколько минут. Дальше меня стали избивать как последнюю собаку. Я сидел и прокручивал в голове всё, сказанное оборотнем. — И часто такое происходит? — спросил я. — Периодически. Многие ведьмы Марселя не страшатся наказания за такие выходки. Они слишком много о себе возомнили. В прошлом году одна из них замучила до смерти моего младшего брата, хотя тот лишь случайно нанёс пару царапин её подруге. — Джеймс, — крикнул я, подзывая одного из своих гибридов. Тот появился в гостиной незамедлительно и встал около двери, ожидая приказа, — отведи Винсента в одну из комнат и проследи, чтобы он не сбежал. Гибрид кивнул головой, подойдя к оборотню, поставил его на ноги и поддерживая повёл в сторону свободных комнат. Я остался в гостиной, осмысливая всю информацию. Я и предположить не мог, что временно оставляя город на Марселя, я совершу ужасную ошибку. Марсель — ребёнок, которому в руки вложили непомерную власть. Я заварил эту кашу, мне её и расхлёбывать. Но без помощи тут не обойтись. Помнится, Элайджа говорил, что в пригороде есть чуть ли не целый район ведьм, которые отказались вставать на сторону Джерарда. Если их убедить, то мне будет намного проще вновь добиваться расположения сверхъестественных существ этого города. Когда нашел старшего брата в библиотеке с Хейли, пришлось разлепить этих голубей. Волчица что-то пыталась сказать брату, но я заставил её замолчать, показывая, что её мнение в этом доме ничего не значит. — Спускайся вниз. Я жду в машине. Поедем к ведьмам из пригорода, — поставил перед фактом брата и спустился. Никогда не мямлил, а говорил всё сразу и открыто. Элайджа, взяв кое-какие вещи, не заставил себя ждать, и вот мы уже сидим в машине и, проезжая улицы и кварталы, всё больше отдаляемся от сердца Нового Орлеана. По пути брат рассказывает мне о ведьмах из пригорода, об их политике и приоритетах. Они ненавидят Марселя, но предпринять ничего не могут. Никогда не понимал их. Многие из них обладают огромной силой, но тратить не желают, скидывая всё на гнев ведьм того мира. Возможно, и моя покойная мать в их числе. — Клаус, что случилось с тем оборотнем, которого мы подобрали сегодня на улице? Он стоит свеч? — Как сказать. Он может нам пригодиться, но стоит быть с ним поосторожнее. Кто знает, что он может выкинуть. Сначала проверим, а потом уже и будем решать. — Как знаешь, брат. Элайджа периодически давал указания, на каком перекрёстке завернуть и где поехать, словно уже несколько раз побывал в том районе. Насколько мне было известно, в том месте никогда раньше не жили ведьмы, но, возможно, они переселились туда из-за каких-то своих предубеждений. Кварталы пригорода оказались не хуже, чем в самом центре, лишь шума в несколько раз меньше. Проходя по улице, я оглядывал балконы, на которых порой играли дети, но, завидев нас, резко прекращали свое дело и внимательно разглядывали гостей. Элайджа вёл меня к одному из домов, ничем не отличающемуся от других. Нас встретила какая-то ведьма и, поздоровавшись с нами, провела в самый центр дома. Видимо они ожидали, что мы приедем. Несколько девушек и одна пожилая женщина сидели полукругом, а в центре стояла какая-то чаша. Об электричестве в этом доме, кажется, вообще ничего не слышали, и всё было уставлено свечами. Даже ни одного светильника не нашлось. — Братья Майклсоны, — начала самая старшая из ведьм, — мы ждали вас. Нос стал щекотать какой-то странный запах, и я вопросительно посмотрел на женщину. Она, прочитав вопрос в моих глазах, лишь усмехнулась, проговорив: — Простое цитрусовое масло. Ничего магического. Никлаус, ты пришёл сюда не просто так. У тебя есть своя цель, а у нас своя, и мне кажется, что они схожи. Марсель Джерард. Я кивнул головой, посмотрев на брата. Где он откопал эту ведьму, которая знает обо всём? — Мне нужна поддержка ведьм, чтобы убить Марселя, — проговорил я уверенно. Мысль об его убийстве посетила меня, пока мы с братом ехали сюда. Не вижу никакого другого выхода, кроме как смерть. Это заслуженно. — А что получим мы от союза с тобой? Какая нам от этого выгода? Ведьмы все обратили свои взоры на меня, ожидая ответа. Я не могу их винить и не осуждаю за подобные вопросы. На моей памяти ведьмы Нового Орлеана очень редко что-то выполняли по доброте душевной. Они из всего извлекали свою выгоду, и не важно, какая она: большая или маленькая. — Мою защиту. — Так говорят многие, но бывает, что на самом деле это слова простого трусливого мальчишки. В верность этих слов могу предложить тебе контракт. Я переглянулся с Элайджей. Эти ведьмы не так просты, как кажется. Думаю, благодаря такой ведьме, как эта женщина, они и смогли остаться в живых. Но мне интересно, что они предложат. — Какая суть? — Если хоть одна ведьма под моим началом погибнет, помогая тебе в достижении твоей цели, ты почувствуешь дикую боль. Будешь молить о смерти. Всё твоё тело резко пронзят несколько тысяч игл. Длится это минут пять, но и этого хватает, чтобы испытать всю боль сполна. Ты согласен? В комнате повисло молчание. Я смотрел в пол и обдумывал ситуацию. Если я выдержал пытки Сайласа, то, возможно, преодолею и это препятствие. Да и, насколько мне известно, эти ведьмы — живучие создания. Я провел взглядом по каждой ведьме, находящейся в этой комнате, оценивая, за кого мне придётся испытать «адские боли». Уловив движение сбоку, я резко метнул взгляд в сторону брата. Что он задумал? Вампир вышел вперёд и решительно посмотрел в глаза верховной ведьме. — Я согласен принять этот контракт на себя. Мой брат только что предложил себя вместо меня в качестве отбивной. Но женщина лишь покачала головой, улыбнувшись. — Твой брат обещает, он и должен принять его. Всё честно. — Я согласен. Да, я знаю, на что иду. Знаю, что, возможно, придётся не сладко, но вся моя жизнь наполнена испытаниями и проклятьями. Плюс-минус ещё одно. Одна из ведьм подошла ко мне и подвела к большой чаше посреди полукруга ведьм. Девушка достала небольшой кинжал и полоснула мне по ладони металлом. Струя крови полилась в чашу, а ведьмы стали читать какое-то заклинание. Пламя свечей резко увеличилось, но через несколько секунд вновь стало своего обычного размера. Сколько раз мне доводилось видеть этот процесс? Уже настолько привычно, что даже смешно. — Заклинание потеряет свою мощь лишь со смертью Марселя. До этого момента ты несёшь ответственность за каждую мою ведьму, а я обеспечиваю тебе поддержку и принимаю твою сторону. Я поблагодарил ведьм, принёс признательность верховной и под взглядами девушек покинул с братом этот дом. Порез на ладони немного щипало, но вскоре это прекратилось, и кожа стала затягиваться. — Ты понимаешь, на что идёшь? — спросил Элайджа, когда мы садились в машину. Я лишь бросил довольный взгляд на брата и со всей уверенностью проговорил: — Безусловно, — и широко улыбнулся. Теперь я на ещё один шаг ближе к смерти своего протеже.