Не исчезай

      Опять лил дождь, отбивая каплями какой-то незатейливый ритм, и барабанил ими по уже порядком размокшей земле и могильным плитам кладбища Синдзюку. Сверкнула молния, разрезая затянутое тучами небо на две части, а после послышались невероятно громкие раскаты грома. Но, несмотря на ужасно мерзкую погоду, кладбище не пустовало. Две человеческие фигуры давно мокли под проливным дождём. Шизуо уже около часа неотрывно смотрел на орошаемую крупными каплями могильную плиту, не решаясь отвести взгляда, и будто пытаясь стереть глазами надпись, так умело кем-то выгравированную на мраморе. После визита к Шинре он пришёл сюда, чтобы окончательно увериться в смерти Орихары, но, кажется, он и теперь не мог принять смерть своего врага.       — Как же ты легко попался, — еле слышно проговорил Шизуо, перебиваемый очередным громовым раскатом. Вторая фигура, до этого всё время стоявшая в стороне, медленно стала приближаться к нему и, подойдя вплотную, опустила руку ему на плечо. Она вытащила из рукава своего обтягивающего комбинезона чёрный КПК и принялась стучать пальцами по его экрану. Шизуо, заметивший движения девушки, наконец-то, оторвал взгляд от могилы и выжидающе посмотрел на текст, высветившийся в мини-компьютере Селти: «Пора уходить, Шизуо. Погода только ухудшается», — она повернула свой жёлто-голубой шлем в сторону друга.       — Поехали, — он кивнул ей и поспешил надеть протянутый ему мотоциклетный шлем, попутно перекидывая правую ногу через сидение чёрного байка. Селти запрыгнула за руль и, дав по газам, резко рванула вперёд, прочь с унылого и неприветливого кладбища.       Шли дни, а Шизуо всё никак не мог выкинуть Изаю из головы, хоть и пытался не думать о случившимся, старательно внушая себе, что плевать он хотел на Блоху с самой высокой в мире колокольни. Последнее время он стал больше курить: выбивание дури из должников во время работы или мелкие потасовки с какой-нибудь неопытной «малышнёй» не давали ровным счётом никакой разрядки, а только ещё больше распаляли Шизуо, так что единственным его спасением оставались сигареты. Он стал больше срываться на работе и выходить из себя, не имея на это совершенно никаких причин. Ему потребовалось две недели, чтобы найти силы признать себе, что Изая был неотъемлемой частью его жизни, и с его смертью она потеряла последние краски и стала какой-то бесцветной… выцветшей.

***

      Утро. Солнечные лучики игриво скользнули в комнату, беспрепятственно минуя раскрытое настежь окно, а лёгкий осенний ветерок бережно теребил прозрачные воздушные занавески. Шизуо заворочался в постели, стягивая ногами простынь с матраца и лениво приоткрыл глаза. Он потянулся и, нехотя высунув руку из-под одеяла, запустил её в тумбочку, стараясь нашарить мобильный. Спать совершенно не хотелось, и, увидев на дисплее своего сотового «6:58», он лишь нервно хмыкнул: сегодня выходной и на работу идти не надо. Почесав затылок, Шизуо сполз с кровати и побрел в ванную. Умывшись, он и вовсе решил принять душ. Шизуо скинул свои вещи на стоящую здесь же стиральную машину, забрался в ванную, задёргивая шторку, и, вставив душ в специальное для него приспособление на стене, включил тёплую воду. Подставив макушку под мягкие струи, Шизуо простоял так с десяток минут, но после всё же потянулся за шампунем. Выдавив уже остатки себе на ладонь, он принялся тщательно втирать их в волосы, массируя пальцами кожу головы. Проделывая это действо, Шизуо почувствовал, как что-то зацепилось за мизинец его правой руки, оказывая давление на подобии кольца, и поспешил проверить свою догадку. Сквозь пену шампуня просматривалась еле заметная красная нить, обвитая вокруг пальца Шизуо, но как бы он не старался её сорвать, ничего не происходило: нить всё так же оставалась на его мизинце, вцепившись мёртвой хваткой. Чертыхнувшись из-за непонятно откуда свалившейся на его голову ерунды, он домыл голову и с каким-то странным предчувствием на сердце покинул ванную. Времени ещё было предостаточно, потому Шизуо плюхнулся на диван в гостиной, включил телевизор и, лениво потягивая молоко из баночки, принялся листать каналы, попутно протирая сырые блондинистые волосы полотенцем. Осушив банку, он отложил её в сторону и, так и не найдя ничего интересного по телевизору, снова попытался стянуть с пальца загадочную нить. Она была невероятно прочной, раз попытка Шизуо порвать её не увенчалась успехом, а когда он хотел смотать её с пальца, нить как бы отталкивалась назад. Шизуо начинал раздражаться и, пока окончательно не вышел из себя, отправился курить на балкон.       Небо уже успело затянуть тучами, а некогда тёплый нежный ветерок превратился в холодный и дул сильнее, грозя простудить Шизуо, поимевшего наглость высунуться на холод с мокрыми волосами. По этой причине он надолго там и не задержался, а докурив одну сигарету, сразу вернулся в гостиную, продолжать лениво листать каналы телевизора, в надежде обнаружить что-то стоящее. За этим занятием он сам не заметил, как снова уснул, а проснувшись с радостью обнаружил, что волосы уже высохли. Шизуо выпил ещё одну баночку молока на кухне, примечая, что красная нить до сих пор на мизинце, и, уже не зная куда себя деть, решил сходить в магазин и купить шампунь.       Одевшись, он вышел на лестничную площадку и запер дверь на ключ. Шизуо приметил где-то на грани сознания, что забыл закрыть окно в спальне, но возвращаться не стал, так же, как и брать зонт. Быстро спустившись по лестнице вниз, он, наконец, вышел на улицу, и в лицо сразу ударил поток холодного воздуха. Бегло окинув улицу взглядом, Шизуо, конечно же, не заметил почти никого. Исключения составляли разве что такие же ненормальные как и он сам, которым не спалось с утра по выходным. Неспешной прогулочной походкой Шизуо направился в сторону самого дальнего супермаркета в Икебукуро, желая подольше прогуляться. По пути он несколько раз закуривал, наслаждаясь этим, встретил Саймона, разговорился с ним и, попрощавшись, продолжил свой путь, но не успел пройти и пяти шагов, как что-то с до боли знакомым свистом пронеслось рядом с головой Шизуо, задевая щёку. В стену здания напротив него вонзилось миниатюрное флик-лезвие. Сердце остановилось, пропуская удары, а сам Шизуо, кажется, перестал дышать. Он очень медленно принялся поворачивать голову, боясь скоро разочароваться, и столкнулся взглядом с удивлёнными карими глазами. Пауза затянулась. Шизуо не мог поверить своим глазам: прямо перед ним стоял мертвец, в своей излюбленной чёрной куртке, окантованной белым мехом, и испачканной кровью в области сердца. Сомнений не было — перед ним стоял, в недоумении раскрыв глаза, Орихара. «Неужели я сошёл с ума?» — пронеслась какая-то нездоровая мысль в голове Шизуо.       — Изая? — он решил проверить свою догадку.       — Что с тобой, Шизуо? — Саймон подошёл к нему сзади и заинтересованно посмотрел на то место, где стоял Изая, ища взглядом то, что так заинтересовало Хейваджиму, — ты с кем разговариваешь?       — А разве там... никого нет? — Шизуо решил отбросить последние капли сомнений по поводу здравия своего ума, указывая глазами на информатора.       — Ты наверное сильно устал на работе, Шизуо. Иди отдохни и поешь суши! — после долгих внимательных исследований улицы покачал головой темнокожий.       Шизуо нервно сглотнул, видя, как предмет его воображения гадко ухмыляется и заносит левую руку с флик-лезвием за голову, готовясь метнуть предмет. Шизуо лишь успел заметить на его мизинце такую же красную нить, как и у него, прежде чем нож отправился в полёт.