Не исчезай

      Все уже давно разбрелись по комнатам, а Шизуо стоял у раковины и натирал чёртову гору тарелок, скинутую в мойку его сожителями. И почему он должен был заниматься этим? Пусть бы каждый мыл за собой, так бы было намного честнее!       Хейваджима потряс очередной тарелкой, желая скинуть с неё оставшиеся капельки воды, и взял в руки нож. Вода всё текла из крана, но Шизуо, кажется, совершенно не заботило, что бесценная влага пропадала в никуда. Он стоял и как завороженный смотрел на предмет в своих руках, хмуря брови и вспоминая события этого утра. В голове вновь и вновь рисовалась картинка с образом Изаи, его странным взглядом в ту секунду и непонятным Шизуо выражением лица.       Хейваджима засунул нож под воду, думая над поведением Изаи. Он простоял так ещё пару минут, но в итоге опомнился и, так и не найдя никакого ответа, опять с усердием принялся натирать посуду до блеска. Сзади послышались тихие, медленный шаги, и Шизуо обернулся, точно зная, что только один человек в этом доме мог так красться.       — Давай скорее, Шизуо! Ты же не забыл про наш компромисс? — Блоха уже переоделся и стоял за спиной Хейваджимы в тёмных джинсах и чёрной водолазке. Шизуо нахмурился в ответ на его слова, отвернулся и продолжил намывать тарелки: «помню я всё. Не будешь мешать, быстрее закончу». Изая плюхнулся на стул и стал с усердием буравить спину Хейваджимы внимательным, сосредоточенным взглядом, хмуря идеальные, ровные брови и пытаясь что-то решить для себя.       Они пробыли в тишине, пока Шизуо не домыл всю посуду, даже не пытаясь вновь завязать разговор. Каждый думал о своём о своём.       Шизуо чувствовал настойчивый взгляд на своей спине, но не решался повернуться и прикрикнуть на Изаю. Наконец, покончив посудой, он развернулся к нему и сказал, что скоро вернётся.       Изая ускакал в прихожую, решая, что, пока Шизу-чан будет собираться, можно успеть проверить некоторые сайты. Хейваджима появился почти сразу, спустя каких-то две-три минуты, одетый в свой привычный барменский костюм. Изая опять нахмурился, но решил не выказывать своё недовольство и воздержался от комментариев. Почему-то сейчас ему совершенно не хотелось доставать Шизу-чана и портить им обоим настроение. Пусть хоть так, главное чтобы шёл.       На улице было как всегда холодно и мерзко, и Изая начал трясись почти сразу, как только ступил из подъезда. Вот и что он творит? Пора было уже сменить эту дурацкую пижонскую куртёнку на тёплую. Шизуо совершенно не понимал его. Изая даже не носил шарф, который он так сердечно ему одолжил. Хейваджима закурил, продолжая идти и смотреть на мёрзнущую фигуру Орихары, и принялся бороться с желанием, подойти к Блохе и насильно натянуть на него шапку. Не то чтобы Шизуо беспокоился об Изае… Нет, он определённо точно о нём не беспокоился! Просто, если Блоха заболеет, то вся домашняя работа ляжет на его плечи. К тому же, мало ли как болезнь Изаи может сказаться на самом организме Хейваджимы. Да, именно это и тревожило Шизуо.       Пройдя ещё около семи минут под ледяными ветрами Икебукуро, они оба вывернули на широкую площадь с огромным, куполообразным зданием, возвышающимся над остальными постройками. Изая ускорился и убежал совсем далеко вперёд, а Шизуо продолжал идти в привычном ему, размеренном, прогулочном темпе. Он вздыхал над ребяческим поведение Орихары, но чувствовал какое-то облегчение, ведь скоро они зайдут в тёплое помещение, и, может быть, тогда Блоха не заболеет.       Подойдя ко входу в цирк, Хейваджима остановился, ища взглядом Изаю. Он уже начал злиться на него, за это вечное ребячество, но, немного обойдя здание, обнаружил небольшую будку. На ней огромными буквами красовалось «Касса», а рядом переминался с ноги на ногу замёрзший Орихара.       — Ну наконец-то ты пришёл. Я уж подумал, что превращусь в ледышку, пока буду тебя дожидаться! — недовольно воскликнул Изая, стараясь скрыть за этим свою радость. Неужели он возбуждён от похода в цирк?       — Не нужно было убегать вперёд. А если бы я ушёл домой, что бы ты делал? — Шизуо всё-таки выразил всё свое негодование по поводу поведения Орихары и полез в карман, доставая кошелёк. Изая пробубнил что-то в ответ, кажется, передразнивая Хейваджиму, и тоже полез за деньгами: «на, возьми. Это же я заставил тебя идти со мной. Будет правильно, если заплачу я».       — Я и сам могу за себя заплатить, — Шизуо отказался от предложенных денег. Он взял лишь часть купюр, предназначенных на билет Изае, так как тот не унимался и продолжал пихать их в руку. Представление начиналось через пятнадцать минут, поэтому Шизуо удалось купить билеты лишь на последний ряд. Но, кажется, Изаю это ничуть не расстроило.       Они зашли в цирк. Конечно же, здесь было гораздо теплее, чем на улице, но Изая, пользуясь своей невидимостью, сразу же прильнул к батарее в холле. Немного согревшись, недалеко от себя он заметил пристроившегося в кресле Шизу-чана. Изая окинул взглядом остальное помещение. Потихоньку тело начинало согреваться, и душу Орихары принялись заполнять различные эмоции и чувства, которые он раньше очень редко замечал в себе. Если, конечно, замечал вообще. Некая искорка восторженности дополнялась чувством непонятного лёгкого волнения перед чем-то неизведанным, новым и безумно желанным. Глаза его загорелись, он сорвался с места, уже не чувствующий больше холода, и уселся рядом с Шизу-чаном. Достал телефон и принялся следить за временем, желая ускорить его ток.       Шизуо наблюдал за Изаей, сам не зная зачем. Сначала с опаской, осторожно, боясь, что тот это заметит и вставит что-нибудь едкое в ответ. Но потом понял, что Изаю полностью поглотила загадочная атмосфера цирка, и, расслабившись, продолжил его рассматривать. Щёки Изаи покрывал лёгкий румянец, а в глазах мерцала какая-то невероятная яркая искорка желания, которую сейчас почти невозможно было встретить во взглядах живых. Их глаза тусклые и пустые, словно лишённые способности видеть. Мёртвые, как у ходячих трупов, безразличные и безэмоциональные, а порой только злые и переполненные жестокостью. Совсем не такие, как были сейчас у Изаи. Его глаза Шизуо рискнул бы назвать живыми. По-настоящему живыми. Он назвал бы Изаю живым, настоящим, реальным. Ведь он был здесь, сидел рядом с Шизуо, в одном с ним мире. И Шизуо видел его. Видел собственными глазами! И ему плевать, что другие не видели. Им не дано, и это не значит, что Изая неживой. Не значит! Это вообще ничего не значит! Шизуо не хотел в это верить. Изая никуда больше не исчезнет. Он просто не может исчезнуть. И плевать на все эти теории Шинры! Но только ведь… Изая не умеет больше дышать…       Хейваджима откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, сверху прикрывая лицо ладонью. Почему всё так вышло? Когда успело зайти так далеко? Почему Шизуо больно смотреть на Изаю? Почему он сейчас сам успокаивает себя дурацкими теориями, заведомо зная, что они не могут оказаться верными. Почему Шизуо до сих пор не смог принять его смерть?       — Пора, Шизуо. Эй! Шизуо, — Изая свесил свою донельзя восторженную мордашку набок, попадая ею в поле зрения Хейваджимы, уже убравшего руку от лица. — Что с тобой?       — Ничего, — Шизуо улыбнулся, видя в его лице что-то очень несвойственное ему… Может быть, Шизуо всего лишь показалось, но на секунду взгляд Изаи изменился, приобретая волнительные, встревоженные нотки. И почему-то это очень забеспокоило Хейваджиму. Изая отпрянул назад, скрывая удивление за счастливой улыбкой, и добавил, стараясь не пропустить неуверенность в голос, которая всё равно не смогла скрыться от Шизуо: «ну, тогда пошли!»       Холл потихоньку заполнялся людьми, и Изая с Шизуо заметить не успели, как оказались в центре толпы. Кое-как протиснувшись к гардеробу, Шизуо обменял одежду на на номерок. Изая стоял подле, но как только Хейваджима принял попытку протиснуться ко входу к зрительским местам, тот чудным образом куда-то испарился.       — Шизуо! — крикнул он совершенно с другой стороны холла. Люди, не видящие Изаю, то и дело норовили занять его место и толкались. Орихару волной накрыла паника, когда Шизуо не оказалось рядом, но он постарался успокоиться и взять себя в руки, видя, как тот хмурится вдалеке.       Шизуо рыкнул, и люди вокруг него разбежались, сразу найдя себе место в тесном холле. Ну это ж надо было, потеряться здесь! Шизуо уже в который раз убедился, что Изая совсем ещё ребёнок. Но это почему-то совершенно не раздражал Хейваджиму, а даже, наоборот, вызывало улыбку.       Они кое-как протиснувшись друг к другу, держась на этот раз рядом, и, следя, чтобы никто не отставал, направились к зрительским местам. Следуя номеркам, написанным на билетах, они, наконец-то, уселись на четырнадцатом ряду и принялись ждать, пока толпа не угомонится и тоже не рассядется.       Началось представление, и зал затих. А потом вновь взорвался на этот раз бурными аплодисментами, приветствуя артистов. Если честно, Шизуо совсем не любил такие заведения, потому почти не следил за выступлениями, предпочитая этому погрузиться в свои мысли. Изая радовался, и Хейваджима был рад, что тому весело. С чего бы это? Шизуо и сам не знал, да и не хотел задумываться, наверное. Если он радуется, значит всё хорошо. Разве нужны на это какие-то причины? Шизуо повернул голову чуть набок, так, чтобы это осталось незамеченным для Изаи. Хотя, куда там ему. Он неотрывно следил за круглой ареной цирка, нервничал, иногда ёрзая на кресле в нетерпении или волнении, хлопал вместе со всеми и буквально излучал потоки счастья, сияя изнутри. Шизуо невольно залюбовался им. Конечно, потом спохватился, но одёргивать себя не стал, решив: раз хочется, то почему нельзя? Улыбка, потихоньку расплывающаяся на лице Шизуо, разлетелась на осколки, больно впиваясь одним из них в сердце. Ведь Изая уже умер…       Хейваджима повторил своё недавнее действие, откидываясь на спинку кресла и закрывая глаза. Почему же так больно?       — Этот медведь, прям как ты! Такой же здоровенный и лохматый! — слова Изаи заставили Шизуо вернуться обратно в настоящее, буквально вытянув из паутины дурных мыслей. — Что с тобой, Шизуо?       Нет, Хейваджиме не показалось тогда, этот взгляд действительно был полон волнения и беспокойства.       — Ничего, всё в порядке, — он попытался отмахнуться от Изаи, как и в прошлый раз, улыбнувшись, но, кажется, с Блохой это дважды пройти не могло.       — Врёшь… я же вижу, — он отвернулся и продолжил смотреть на арену, совершенно растеряв былой энтузиазм и настроение. — Не хочешь мне говорить?       — «Нет, правда, ничего…», — «Тебе не нравится цирк?» — Изая перебил Хейваджиму, всё так же пялясь на медведей, а скорее в одну точку на арене, и не решался поднять взгляд. Шизуо не весело здесь. И почему у него такое печально лицо весь день? Изае перестали давать покоя эти мысли ещё на кухне, когда Шизу-чан первый раз нахмурился на него. Правильно, всё дело в нём. Шизу-чану не весело, потому что он с Изаей.       — Не в этом дело… Всё правда в порядке, Изая. Ты чего? — Шизуо попытался уверить его в своих словах, и, кажется, у него получилось. Изая как-то нервно-испуганно дёрнул плечами, показывая этим жестом, видимо, что он сам ничего не понимает, и повернулся к Шизуо, уже вновь приобретя былое расположение духа: «ну ладно». Он опять принялся следить за выступлением, восторженно и с задором. У Шизуо ещё долго не укладывалось в голове, что всё так легко уладилось. Неужели Изая ему поверил? Хотелось надеяться.       Наступил антракт, и Изая сразу же исчез. Но вскоре вернулся, притащив с собой кучу всякой мигающей ерунды, как оказалось, утащенной из-под носа продавцов. Он сунул часть Шизуо, другую оставил себе и остальное время размахивал разноцветными безделушками, пока они ему не надоели и не отправились к своей первой половине.       Получив массу хороших впечатлений и испытав бурю положительных эмоций, Изая, насвистывая, вышел из здания цирка вместе с Шизу-чаном. Но это его прекрасное настроение быстро испарилось, вытесненное вновь взявшим верх холодом. Хотя и не было его вовсе, этого настроения. Изая лишь создавал видимость, натянув на лицо маску восторга. Если честно, цирк ему очень понравился, хоть он и представлял его немного по-другому. Настроение упало именно из-за Шизу-чана. Его наверняка что-то тревожило сегодня весь день, и Изая очень боялся оказаться причиной его недовольства. Если подумать, то в последнее время Шизу-чан только и делал, что хмурился в его присутствии. Может быть ему совершенно неприятно гулять с Изаей, терпеть его на работе и теперь ещё и дома…       Орихара поёжился и вздрогнул, ощущая что-то мокрое и холодное у себя на щеке. Он посмотрел на асфальт и увидел множество мокрых пятнышек под ногами. Изая с Шизуо, не сговариваясь, побежали под козырёк какого-то магазина, так удачно встретившегося им на пути. Но простояв там достаточно времени, они убедились, что дождь проходить совершенно не спешил, наплевав на двух несчастных созданий, ютившихся в ненадёжном, сомнительном укрытии. Они стояли практически в тишине, не считая, конечно, шороха дождя и шума двигателей проезжающий мимо редких машин. Разговор всё никак не завязывался, и это напрягало обоих.       Изая постоянно косился на Шизу-чана, уже несколько раз собираясь открыть рот, но так и не решился ничего сказать. Странно, и куда только делось его былое красноречие? Изая закрыл глаза, стараясь вслушаться в шум дождя и отвлечься от лезущих в голову мыслей.