Роза пустыни

Жаркое, палящее солнце скрылось за песчаными холмами. Чудесный город Алшамин медленно поглощала ночь. Родители звали домой своих детей и, накормив сытным ужином, укладывали спать. Люди почти не выходили на улицу, не желая попасть в руки грабителям, ведь стражники не всегда ходят рядом. Хотя некоторые целенаправленно выходят ночью, чтобы посетить публичный дом или игральное заведение. Город не переставал жить, просто это всё набирало другие обороты. В этом прекрасном городе также живу и я, Камил. Кто-то может сказать, что моя жизнь совершенна и мне можно позавидовать, но... это не совсем так. Я живу в достатке, меня холят и лелеют, разве что пылинки не сдувают. Не бедствую, но живу в золотой клетке со своими подводными камнями. Одним из этих камней является то, что я наложник шейха- Демира. В гарем попал в 14 лет. Сейчас мне 24 и я самый старший среди всех мальчиков в гареме. Мне завидуют: средний рост, стройный, кожа светлее, чем у других (мой папа был европейцем, и этот факт поднял мою стоимость, когда меня продавали), темно-каштановые, чуть вьющиеся волосы ниже лопаток, немного вздернутый нос, пухлые губы и карие глаза. Еще есть одна особенность: с внутренней стороны запястья на правой руке у меня родимое пятно в форме розы. Оно очень красивое. При всех этих достоинствах, меня считают красивым, но на деле же я просто никому не нужный омега. Сначала было все прекрасно, я купался в ласке моего господина и являлся любимым наложником. Почти каждую ночь мы проводили вместе. Я считал, что люблю его и очень радовался, когда мою первую течку мы провели вместе. Демир был нежен, относился ко мне, словно к самому сокровенному и драгоценному сокровищу. Иногда после занятия любовью он рассказывал о том, какими он видел наших детей. Шейх настолько красиво всё описывал, что мне казалось, словно он видел их. Но годы шли, а я так и не смог забеременеть, хотя уже многие мальчики в гареме родили. Демир забеспокоился и привел ко мне лекаря. После осмотра лекарь сказал то, что навсегда перевернуло мою жизнь, я никогда не смогу подарить ребенка шейху. Эта новость ошеломила меня и подкосила мой вечный оптимизм, ведь я так хотел стать папой. Хотел родить свою маленькую крошку, может даже не одну. Хотел увидеть, как моя кроха будет утром просыпаться и тянуть свои маленькие ручки ко мне. Я хотел почувствовать, как моё дитя обнимет меня крепко-крепко и попросит рассказать сказку или поспать вместе. Осознание того, что я никогда не смогу всего этого почувствовать, увидеть, понять, мне захотелось умереть. Я даже думал убить себя, но мой слуга, Максуд, остановил меня. Посмотрев правде в глаза, мне пришлось принять решение продолжать жить, смирившись со своей участью. Трудно было первые месяцы, когда другие омеги рожали здоровых детей и рассказывали, какие они хорошенькие и миленькие. К тому времени я уже немного пришел в себя, оправился от шокирующих итогов обследования, но всё-таки мне было плохо. Некая горечь осталась в моей душе навсегда, а печать на нее положил Демир, показав, что бесплодным я ему совершенно не нужен. Именно тогда мои чувства к нему растворились, словно соль в воде, не осталось ничего. Я был словно кукла, таким же пустым внутри. Не все смогут такое вынести, ведь когда каждый день тебе в спину бросают "бесплодный", трудно не быть мрачным. Но я держусь. Я нашел себе другую цель. Весь последний год в моей голове жила одна мечта: быть свободным, иметь свой маленький домик и усыновить ребеночка. На что я буду жить, уже придумал - буду заниматься рукоделием, ведь я умею шить и вышивать. Но для этого мне нужно попросить у шейха отпустить меня. - Хозяин, отойдите от окна! Простудитесь!- начал ворчать мой, действительно верный, слуга Максуд, отрывая от раздумий. Этот темноволосый омега опекает меня как своего ребенка, хотя старше меня только на два года. Он немного ниже меня и не такой стройный. Максуд красивый. Его большие теплые карие глаза, прямой нос и тонкие уста изящны. Только он помогал мне побороть мое горе и снова делать беззаботный вид. И именно он помог зародиться моей новой мечте, рассказав о том, как живет его дядя в маленьком поселении. Максуд - мой единственный друг. - Не бранись, Максуд, - с легкой улыбкой говорю я, поправляя на себе теплый халат бордового цвета с золотой вышивкой. - А я буду! Совсем себя беречь перестали! Да и что с вашими ручками стало?! - продолжал своё негодование омега.- Искололи ведь все пальчики во время учебы. А если бы шейх узнал, не только меня б выпороть велели! Хозяин, прошу, подумайте о себе! Подхожу к омеге и обнимаю его. Парень в ответ тоже обнимает меня и гладит по спине. Ему б давно семьей обзавестись, но Максуд считает, что пока я не найду того, кого полюблю, он тоже будет игнорировать это чувство. - Хозяин, вас к себе на ужин пригласил господин Демир. Сказал, что если вы сами не придете, он вас за волосы притащит. Отстраняюсь от слуги и обратно подхожу к окну. Глупые мысли лезут в голову, и это сбивает с толку. Наверное, это лучшая возможность попросить шейха, чтобы он отпустил меня на свободу. Даже если меня велят избить, а потом выбросят как не нужный хлам, я всё равно буду счастлив. Я стану свободным. - У шейха были какие-то пожелания в одежде? - осторожно спрашиваю я. Если есть, то лучше так и одеться. - Да. Он попросил, чтобы вы надели темно-синие шаровары с серебряным поясом, браслеты на руки и кулон с сапфиром из белого золота. Взмахом руки показываю, чтобы Максуд ушел готовить мне наряд на вечер. Совершенно не хочется идти, но также не хочу, чтобы меня за волосы тащили, а я знаю, Демир может. Он такой. Вздыхаю и подхожу к зеркалу. Нужно расчесать волосы. Взяв большую щетку, начал расчесывать волосы. Бережно и аккуратно. Странно, но это занятие меня успокаивает, только тревожные мысли не отгоняет. Почему-то появляется чувство, как у загнанного зверя и некое понимание того, что моя мечта может не сбыться. Это чувство только сильнее угнетало меня. В неком апатичном состоянии меня застал слуга и начал быстро одевать, бурча о том, что я приду последним или же за мной придет господин и потащит за волосы к себе. Как бы я не пытался убедить брюнета, он никак не поддавался. В этом весь Максуд со своими нравоучениями. Иногда мне кажется, что он ворчит как старик. Когда слуга отошел в сторону, я увидел себя в зеркале. Темно-синие шаровары были немного приспущенными, а серебристый пояс шел по тазовым косточкам. На моих запястья были надеты простые широкие браслеты, а на шее красовался сапфир на цепочке из белого золота. На ногах браслеты похожие на те, что на руках. Обут я в простые балетки темно-синего цвета. В волосах красовалась серебряная заколка в форме цветка с двумя маленькими сапфирами. Заколка удерживала темные пряди волос с висков. Очень красиво. Легкую вуаль брать не собираюсь, она сегодня ни к чему. Снова выдыхаю и, легко улыбнувшись слуге, выхожу из своих покоев. В коридоре меня уже ждет еще один мой слуга Терин и евнух Азул. Улыбнувшись в ответ на их поклоны, я пошел по таким родным коридорам. Песчаного цвета каменные стены мне всегда казались уютными и теплыми. Редкие картины на них украшали коридор и не делали его таким грозным и отстраненным. Помню, как впервые шел этим путем и заливался слезами. Тогда меня тащила стража, а сейчас я иду свободно с собственными слугами. Странно, но Демиру всегда нравилось, чтобы каждый наложник имел свой личный цвет. Лично мой цвет темно-синий. Он говорил, что я прекрасен, как звездная ночь. Да, он мастер на сладкие речи и дурманящие голову слова. Когда я вошел в зал, то увидел, что из всех приглашенных наложников не хватало только меня и Сариа. Меня удивило то, что на ужин были созваны только любимцы шейха. Азил, Мансур, Али, Гани, Махаид и Наби были любимчиками Демира. Среди них самым старшим был Махаид, ему 18, а самым младшим Азил - 15. Но больше всего я не понимал, почему меня тоже позвали? Ко мне шейх уже не приходил на протяжении трех лет. А если и встречались, то только разговаривали. Заняв свое место, увидел, как в комнату вошел Сариа и сел на подушки рядом со мной. Бегло осматриваю всех парней. Все они были чем-то похожи. Наверное, тонкими чертами лица и светлой кожей. Все шатены с карими глазами. Сейчас главным их различием была одежда, а точнее её цвет. Азил был одет в фиолетовый, Мансур в небесно-голубой, Али - ярко-желтый, Гани был в зеленом, Махаид был одет в розовый, Наби в оранжевый, а Сариа в красном. Снова бегло смотрю на мальчиков, увлеченных разговором и замечаю, что за нами наблюдает шейх. Увидев меня, он улыбнулся и прислонил свой указательный палец к своим тонким губам. Я тоже улыбнулся и отвел от него свой взгляд. В этом весь Демир. Этот смуглый альфа с темными короткими волосами и зелеными глазами всегда любил приходить к своим наложникам тихо, незамечено. Вот и сейчас, он стоял в дверях и упивался их мирным щебетанием. Одет он был в золотые шаровары и белую рубашку. - Господин! - радостно воскликнул Азил и поклонился. За ним повторили другие. - Я рад, что вы все пришли, - своим сладким, бархатным голосом пропел шейх, садясь на свое место. На этой ноте начался ужин. Музыканты молча играли на своих инструментах. В конце комнаты стоял Карил, помощник и советник шейха. Все омеги что-то увлеченно рассказывали и активно жестикулировали. Я же молчал и пил воду, иногда прикасаясь к еде. Мои действия не остались незамеченными и мне периодически, также как и другим, что-то подкладывал шейх. Я только кивал и начинал есть. - Мои мальчики, я собрал вас здесь, чтобы выполнить одно ваше желание. Любые украшения я вам подарю. Просите, что хотите - исполню. Воцарилась тишина. Каждый омега думал о том, что же попросить. Я же не думал, а знал свою просьбу - свободу. Но почему-то сейчас мой внутренний голос отчаянно кричал, чтобы я молчал и даже не заикался о своем желании. - А можно мне не украшение, а маленькую собачку или кошечку? - немного наивным голосом попросил Гани. Он вел себя, словно ребенок. - Можно. А что ты хочешь, Наби? - также пропел альфа. - Новое ожерелье, если шейх позволит. - Позволит, позволит. Али, Мансур, чего вы хотите? - Новую заколку, - улыбнувшись, попросил Мансур. - Новый крем для рук, - это Али. - Хорошо. Сариа, Азил, а что вы хотите? - Браслет, - кратко ответил Сариа. - Теплое одеяло, - чуть слышно сказал Азил. Услышав его ответ, другие омеги засмеялись. Азил очень ранимый и пугливый. Я к нему отношусь, словно к младшему брату, а он во мне нашел поддержку и защиту от других омег, относился ко мне как к старшему. От реакции других парней он весь сжался и его начало трясти. Мне было трудно так на него смотреть, поэтому я его обнял. Демир же ударил кулаком по столу и все утихли. Поднявшись и подойдя ко мне, Демир поднял мою голову за подбородок. - А чего желаешь ты, Камил? - с нотками интереса спросил шейх. Азил уже успокоился и я, погладив его по голове, перевел свой взгляд на альфу. Могу ручаться головой, все, кроме Азила, считали, что я попрошу о ночи с Демиром. Глупые, я не такой. - Я хочу, чтобы Ваши дети, мой господин, были здоровые и счастливые. Чтобы им всегда улыбалась удача. Брюнет улыбнулся и погладил меня по голове. - Мне приятно слышать о такой твоей просьбе, но проси что-то другое. - А больше мне ничего не нужно. Шейх жестом показал, чтобы другие наложники вышли. Через минуту комната опустела. Демир отпустил мой подбородок и жестом показал, чтобы я поднялся и пошел за ним. Он сел на свое прежнее место, а я рядом с ним. Мое сердце замерло, а разум начал кричать, чтобы я даже под пытками не рассказал о своей мечте. Снова погладив меня по волосам, он наклонился ко мне и страстно поцеловал, оглаживая мои ребра. Его уста были горькие, но такие пьянящие, что голова шла кругом. Отстранившись от моих губ, он кратко поцеловал меня в ухо и страстно пошептал со сталью в голосе: - У тебя есть мечта? - Да. - Расскажи. С этими словами он впился в мою шею, целуя её. Иногда он возвращался к ушку и языком очерчивал его контуры. Все эти действия вызывали у меня тихий полустон, ведь рука Демира начала оглаживать мои бедра. Сначала только с внешней, но когда его рука проникла под шаровары, я не сдержался и застонал в весь голос. Он знал, как нужно меня гладить, чтобы я открыл все свои тайны. Демир начал оглаживать внутреннюю сторону бедра, задевая мой чуть вставший член. От этого я сдался. Я, как под гипнозом, рассказал о том, что хочу быть свободным и, усыновив ребенка, жить в маленьком домике. Оторвавшись от меня, альфа снова поймал меня за подбородок и провел большим пальцем по моим устам. Затем брюнет улыбнулся и со всей силы ударил меня по лицу. Пощечина оставила свой отпечаток на моей бледной коже. Я приложил ладонь к ней и, со страхом в глазах, посмотрел на господина. Он же просто сиял злостью. Его губы были сжаты, а взор тяжелым и стальным. - Свободы захотел? Сейчас я тебе покажу, что такое свобода! - с этими словами он вцепился рукой в мои волосы и потащил меня в свои покои.