Сердце Зверя

Глава 41. Возвращение в стаю можно было смело назвать триумфальным. Человеку со стороны и вовсе бы показалось, что где-то, оказывается, шла война, и теперь население привечает вернувшихся героев, освободивших страну. На показавшуюся в лагере процессию накинулись со всех сторон: Ино бросилась к Шикамару, Сакура с Карин, чуть ли не толкаясь, поочередно висели на шеях то у Саске, то у Наруто, то у подвернувшегося под руку Кибы, которого по ошибке обняла даже забывшаяся Карин, а остальная стая попросту бестолково толпилась поблизости. Саске увидел приветственно кивнувшего ему Асуму, с удивлением замечая, что он почему-то держался рядом с Хирузеном – одним из старейших членов стаи. Даже Орочимару, который, бесстрастно оглядев всеобщий восторг, направился было вглубь лагеря, явно намереваясь отдохнуть в палатке, перехватил Какаши. Наруто ненадолго отошел, здороваясь с оборотнями, и к Саске приблизился Хан, до того тактично державшийся поодаль. - Рад, что мы не ошиблись, - сказал он вместо приветствия. Саске коротко улыбнулся и протянул ему руку, буквально кожей чувствуя на себе внимательный взгляд Наруто. Кажется, чужих оборотней Саске трогать было строго запрещено, независимо от того, спасли эти чужие оборотни ему жизнь или нет. - Я бы тебя благодарно обнял, но, боюсь, потом мне оторвут голову, - хмыкнул он, пожимая поданную в ответ ладонь. – Спасибо. Я у тебя в долгу. Хан чуть поморщился и мотнул головой. Стаи, помогая друг другу, никогда не заморачивались на тему того, кто там кому должен. Оборотни просто знали, что сегодня они помогут кому-то, а завтра придут на помощь к ним. Веками вынужденные скрываться от охотников, оборотни фактически наплевали на свою территориальность и независимость, предпочитая постоянно менять место обитания и поддерживать связь с другими стаями. - Брось ты это. Это стайные дела, так что никто никому ничего не должен, - отмахнулся он. К ним подошел убедившийся, что в стае все в порядке, Наруто. Больше всего он боялся за Карин, но у нее все было прекрасно, и со Зверем она вполне поладила, не потеряв при этом голову. - Спасибо, - тоже поблагодарил Наруто Хана и вместо рукопожатия его обнял. Саске хмыкнул. - А тебе значит можно, да? – поинтересовался он. Наруто, не глядя, пнул его по ноге, отстраняясь от Хана. Тот тактично откланялся и отошел к своим, не желая мешать. Впрочем, мешать было нечему – запоздало вспомнившая цель похода Ино оторвалась от супруга и подошла приветственно обниматься. За ней подтянулась и остальная «гильдейская» компания. - Как прошло полнолуние? – поинтересовался Наруто, пожимая руку подошедшему Асуме. Ино с Сакурой пожали плечами. - Порядок. Я три дня блуждал по лесу, как чокнутый путешественник, и вернулся сюда к луне. Но никто с катушек не съехал, отпугиватели не понадобились. Этот синдром и правда здорово работает, - ответил за всех Асума. Наруто, тоже заметивший, что между ним и Хирузеном явно что-то произошло в их отсутствие, неловко почесал в затылке, прикидывая, как потактичнее спросить. Он, конечно, не думал, что между этими двумя могло быть что-то, но любой вопрос все равно был бы нарушением личного пространства. - А с чего ты вдруг с Хирузеном-то сдружился? – выручил Наруто бестактный Саске, который, кажется, не считал подобные расспросы чем-то неправильным. Асума вдруг совершенно обалдело улыбнулся, чем изумил всех новоприбывших – во всяком случае, всех здорово насторожил такой восторг по отношению к пожилому омеге. - Он мой отец, - со все той же улыбкой ответил он. Наруто изумленно округлил глаза. Он помнил рассказы о том, что когда-то у Хирузена был ребенок, которого тот оставил у города, но что это оказался именно Асума... Кажется, у жизни было весьма своеобразное чувство юмора. - Все дороги ведут в Гильдию, короче, - подытожил Саске, тоже озадачившийся таким поворотом событий. Асума пожал плечами. - Ты не представляешь, как я теперь рад, что вы подбили меня на эту авантюру, - сообщил он и ушел куда-то вместе с дружелюбно хлопнувшим его по плечу Кибой. За ними же увязалась и Сакура, жаждавшая, по всей видимости, подробностей путешествия. В конце концов, пока ничего определенного они не рассказывали. Просто ушли и пришли, точка. Впрочем, Саске не сомневался, что к вечеру Сакура будет знать абсолютно все – Киба от ее любопытства не спасется. Саске сунул руки в карманы толстовки и запоздало сообразил, что все это время тащил там стащенный жесткий диск. Вытащив его, он протянул диск Шикамару. - Посмотришь потом, ладно? Лучше завтра, - добавил он, не слишком горя желанием думать о чем-то плохом в день своего возвращения в стаю, в безопасное место. Шикамару забрал диск и сунул его в рюкзак. Несмотря на все его любопытство, ковыряться в файлах ему сейчас тоже не очень хотелось. Он почти месяц не видел жену и, собственно, даже не знал, в порядке ли она. Их мобильные телефоны пришлось повыбрасывать еще в самом начале. Всей компании пришлось снимать с банковских счетов деньги, потому что карточками (гильдейскими, между прочим) пользоваться тоже было бы опасно. Не повезло в этом плане только Кибе, который ушел с ними безо всякой подготовки. - Узумаки, - вкрадчиво позвал Саске, чопорно обнимая Наруто за плечи. Наруто подозрительно скосил на него глаза. - Чего тебе? – спросил он. - Пошли, покажешь мне лес, - невозмутимо отозвался Саске. Шикамару, даже не сомневавшийся в том, что он скажет, смущенно кашлянул. Эти двое, в конце концов, не виделись два месяца и даже после встречи вели себя достаточно сдержанно. Впрочем, в следующую секунду Шикамару пришлось смущаться еще сильнее, потому что в разговор Саске и Наруто бесцеремонно вклинилась Ино. - Вы только скажите, какую часть леса рассматривать собрались, чтобы не пересеклись ненароком, - заявила она, насмешливо подмигивая сделавшему понимающее лицо Саске. В конце концов, право еще хотя бы на один спокойный день у них было. К вечеру следующего дня Шикамару закончил с жестким диском, выудив из него всю необходимую ему информацию. Информация оказалась не слишком-то хорошей, но другой Шикамару и не ожидал. Уже через полчаса все посвященные в дела стаи собрались на поляне в получасе ходьбы от лагеря. Не то, чтобы Наруто считал, что остальные члены стаи не достойны ничего знать – просто он по опыту знал, что решение должно приниматься вожаком, иначе ни к чему не придешь. Орочимару в свое время пытался проводить переговоры со всей стаей, но они заканчивались только скандалами, потому что прийти к одному решению толпа оборотней не могла. Помимо «гильдейской» компании, на поляне появились и Карин с Орочимару. Наруто, несмотря на то, что последние месяцы стаей управлял он, все равно чувствовал себя куда увереннее рядом с Орочимару. К тому же, у его опекуна был куда более внушительный жизненный опыт, и с этим тоже нужно было считаться. - Что ты нашел? – нарушил молчание Саске, когда все собравшиеся расселись по предусмотрительно разложенным по земле пледам. Шикамару задумчиво почесал подбородок. - Во-первых, похоже, что я знаю, кто на самом деле глава Гильдии. Судя по всему, это некий Шимура Данзо, и у него в паре Четвертый Зверь, - сообщил он. - Постой, но он же вроде как советник правителя, разве нет? – удивился Асума, первый вспомнивший обладателя этого имени. Вживую, конечно, этого Данзо он никогда не видел, но периодически первый советник правителя мелькал по телевизору. И даже это короткое мелькание позволило охарактеризовать этого человека как достаточно жесткого и властного политика. - Но разве не запрещено совмещать работу в Гильдии с правительственной? Гильдейцам же запрещают влезать в политику, - добавила вопросов Сакура, не слишком понимая, зачем правителю окружать себя людьми из Гильдии. В конце концов, Гильдия и без того была второй по значимости структурой, и именно поэтому – чтобы избежать войн за «престол», гильдейцам было запрещено работать в правительстве. Собственно, к этому относились настолько серьезно, что даже порвавший с Гильдией человек не мог заниматься политической деятельностью. - Видимо, потому его и скрывали, подсовывая людям подсадных уточек, - буркнул Киба, которого совсем недавно, после возвращения Саске, посвятили во всю историю с самого начала. Саске, рассказывая ему о том, что это именно он убивал не слишком честной люд, втайне опасался, что Киба после подобных откровений решит уйти и попытаться вернуться к нормальной жизни. Но проживший эти месяцы в компании оборотней Киба, кажется, действительно проникся всей нелепостью положения диких, которые на деле дикими-то и не были. И на деле именно охотники во главе с Гильдией вели себя совершенно неадекватно. - Так или иначе, но у них осталось всего два Зверя. Один – у Данзо, а второй – у какого-то Какузу, который брат Конан. Там еще куча имен, видимо, сообщники, - продолжил Шикамару. – И судя по тому, что я нашел, они готовили переворот. Тут скоро государственный праздник должен быть, который очень удачно выпадает на полнолуние (они этого несколько лет ждали, что ли?), и все правоохранительные органы, как обычно, разбегутся кто куда, их же праздник. Останется какая-то часть, конечно, для охраны правителя... - Но два Зверя с ними справятся, и мы получим нового правителя уже на следующий день, потому что всех мало-мальски несогласных тут же сожрут, - закончил за него Орочимару. Куски паззла наконец-то встали на свои места. Если один и тот же человек будет контролировать и Гильдию, и правительство... Что ж, с одной стороны, Гильдии больше не нужно будет клянчить финансирование, выдумывая ужасные проблемы с дикими. Но они по-прежнему будут ныкаться по лесам, а организации правозащитников просто прикроют, потому что на них деньги тратить этот Данзо вряд ли станет. Да и сама мысль о том, что во главе всего встанет человек, который все эти годы шел по головам, не задумываясь о том, сколько жизней он разрушил, скольких человек попросту лишил жизней, внушала отвращение. Из-за него убили Джирайю, исследования которого забрали часть финансирования Гильдии, из-за него все эти исследования и вовсе прикрыли, а на диких ополчились с еще большей жестокостью, наказывая их за то, что они родились не в городе. - Там еще куча всяких документов про финансовые махинации, подкупы, планы... Короче, много вкусного компромата, - закончил Шикамару. - И что мы можем сделать? – поинтересовалась до того молча слушавшая Карин. Орочимару хмыкнул. - С этим-то как раз все несложно. В наше время можно легко слить информацию, кому нужно, чтобы о ней узнали все. - Вот только если мы просто сольем ее, никто не поверит. Скажут, что очередная утка во имя подрыва доброго имени Гильдии, - заметил Саске, тоже подумавший об интернете и знакомых журналистах, которые ни в жизнь не отказались бы от эксклюзива. С этим утверждением Орочимару спорить не стал. Им действительно нужен был надежный союзник, чье слово бы заставило принять эти данные всерьез. Более того, нужно было доказать, что Гильдия все эти годы ошибалась и попусту мучила диких, гоняя их по лесам. - Полагаю, нам нужно в Гринду, - наконец резюмировал он после долгих минут тишины, воцарившихся на месте сбора. На Орочимару уставились с полнейшим недоумением, кажется, абсолютно все присутствующие. Причем тут всплыла Гринда, они понятия не имели. - Мэр Гринды – старая подруга Джирайи, - пояснил он, прикидывая, что сказала бы Тсунаде, узнай она, что ее назвали старой. На деле же Тсунаде в свои сорок с небольшим могла дать фору любой двадцатилетке. - Думаю, мы сможем ее убедить, во-первых, слить эту информацию, а во-вторых, позволить нам провести в городе полнолуние. Если все увидят, что дикие вполне адекватны, Гильдия уже потеряет кучу очков, - закончил Орочимару свою мысль. Правда, он не был на сто процентов уверен, что Тсунаде рискнет своим положением и пойдет на эту авантюру. Конечно, сдать она их не сдаст, в этом Орочимару был уверен – в конце концов, все эти годы она тайно снабжала его стаю всем необходимым, но послать куда подальше вполне может. Позволить куче оборотней обратиться в городе или даже поблизости от него... Для этого нужно действительно поверить в успех их предприятия. Да и обвинять Данзо с сообщниками в попытке государственного переворота... Словом, придется здорово постараться, чтобы Тсунаде согласилась им в этом помочь. - Всю стаю все равно мы туда не потащим. Детей, стариков и их охрану придется оставлять в лесу, не подставлять же их. Да и не факт, что остальные согласятся в открытую выйти в город и подвергнуть себя такому риску, - проговорил Наруто, задумавшийся уже над тем, как провернуть это путешествие до Гринды. Конечно, можно было просто плюнуть на все это и остаться здесь, под защитой леса. Они все были тут в относительной безопасности, и даже люди, кажется, уже привыкли к подобному образу жизни. Будет новый правитель, не будет – их это не должно касаться, но... Если они действительно сумеют доказать, что Гильдия ошибалась, если они сумеют убрать с высоких постов тех, кто отравляет жизнь стольким оборотням, вынужденным жить в лесах, будто изгои... Сейчас на их стороне были правозащитники, были исследователи вроде тех чудиков из НИИ – возможно, мир уже был готов меняться, и стоило ему всего лишь немного помочь. Каждый человек должен иметь возможность жить нормально и не ощущать этого постоянного страха, который со временем ожесточает сердце. А для оборотней подобная ситуация была еще более пагубной – потому что со временем в них росла звериная ярость и ненависть. - А вы все что думаете? – отвлекаясь от размышлений, спросил Наруто у всех собравшихся. Первым ему ответил Саске. - Я думаю, что все это опасно и в чем-то даже глупо, но... Ситуацией надо пользоваться, пока она складывается в нашу пользу. Они все равно не дадут ни нам, ни диким спокойно жить, а мы все уже в розыске и считаемся преступниками. Так что, - он пожал плечами, и без того зная, что Наруто бы настоял на своем. Саске знал его достаточно хорошо, чтобы понимать его бесконечно наивную и периодически стремящуюся изменить мир в лучшую сторону натуру. И бороться с ней он не собирался. - Думаю, со всем этим у нас реальный шанс сорвать их планы и очистить свою репутацию. Не знаю, кому как, но я не очень хочу, чтобы меня и мою жену считали преступниками, - продолжил Шикамару под согласный кивок Ино. - Если это позволит улучшить положение оборотней, то я за. Если мы сейчас промолчим, ситуация станет если не хуже, то и не лучше, - добавил Асума, который после произошедшего с его семьей впервые по-настоящему задумался над тем, как кошмарно в действительности живут дикие, вынужденные или бросать, или и вовсе избавляться от детей, или же переживать насильные вязки, которые если не ломают психику, то здоровее ее не делают уж точно. - Раз уж я тоже преступник, то пойду с вами добавлять себе список преступлений, - хмыкнул Киба. – Так хоть может и вправду что путное из этой затеи выйдет. - Я с вами, вы и так знаете, - пожала плечами Карин, встречаясь взглядом с Наруто. – Куда я от вас. - Да и я, собственно, того же мнения, - присоединилась к ней Сакура. – А там лишь бы все живыми остались, - пессимистично добавила она. Конечно, можно было верить в лучшее, но... Этот план был слишком дерзким и слишком опасным, чтобы не бояться. Да и Сакура никогда не верила историям, в которых маленькая компания умудрялась спасти мир. Но, кажется, в одной из этих историй ей все же доведется поучаствовать. Оставалось только верить, что книжки не лгали, и у таких рассказов и вправду бывает счастливый конец. В стае утро начиналось рано. Волчата, в которых энергии было на десятерых, обычно поднимались на рассвете и будили родителей или опекунов. А следом за ними просыпалась и вся стая, потому что быть тихими дети не умели, да и взрослые, углядев, что волчата в очередной раз с детской непосредственностью подвергают себя опасности, карабкаясь на высоченные деревья или лазая по краям оврагов, обычно не думали о других, когда принимались детей ругать. Собственно, от такой ругани Наруто и проснулся. В последние дни он спал настолько мало и настолько плохо, что просыпался по любому поводу и потом долго лежал, обуреваемый неприятными и беспокоящими его мыслями. Наказанный волчонок уже, сердито что-то бубня, направился к кострищу, где ему предстояло провести как минимум полдня, а Наруто все лежал и не мог заставить себя поспать еще хотя бы час. - Ты вообще когда-нибудь спишь? – сонно спросил проснувшийся от его возни Саске. – Я засыпаю – ты не спишь, просыпаюсь – ты опять не спишь, - пояснил он, поворачиваясь набок, лицом к Наруто. В отличие от самого Наруто он спал крепко и подолгу, будто его ничто не тревожило. Сам Саске, впрочем, объяснял это тем, что он два месяца спал (если можно так назвать тяжелую дремоту) стоя, и теперь организм просто пытался максимально возместить ущерб. - Мне страшно, - признался Наруто, оглядывая растрепанные черные волосы Саске, у которого они от речной воды топорщились, как иголки у ежа. – На словах все выглядит просто, но... Все они ведь под нашей ответственностью. И люди, и волки – мы отвечаем за них, и я боюсь, что они пострадают. Саске помолчал, глядя на него. В палатке было достаточно темно, чтобы он видел только очертания, и это Саске даже немного успокаивало. Он помнил, как было раньше, и теперь крепкая связь и отсутствие каких-либо волчьих талантов его совершенно устраивали. - Я понимаю. Меня и самого немного напрягает то, что мы впутываем во все это столько народу, но... Они сами согласились с тем, что у нас есть шанс изменить существующее положение вещей. Хотя мне по-прежнему не нравится, что Сакура с Ино отказываются остаться с детьми, - отозвался наконец Саске, едва заметно хмурясь. Даже Шикамару имел какую-никакую, но физическую подготовку, а Киба с Асумой и вовсе были охотниками... Но присутствие наотрез отказавшихся оставаться в стае Сакуры и Ино его действительно тревожило. Наруто хмыкнул. - Угу, пойди скажи им, что они слабые и беспомощные, - предложил он. - Я так и знал, что ты хочешь от меня избавиться, - страдальчески проговорил Саске, переворачиваясь обратно на спину и притягивая к себе с готовностью переползшего к нему на грудь Наруто. Устроившись поудобнее, Наруто замолчал, отвлекаясь от неприятных мыслей. Уже сегодня днем они, оставив часть стаи здесь, подойдут ближе к Гринде, и Орочимару попросит о встрече свою старую знакомую. И уже от ее ответа будет зависеть весь дальнейший план. До полнолуния и назначенной в документах заговорщиков даты было еще две недели, и нужно было воспользоваться оставшимися днями по максимуму. Если они не успеют, все будет кончено. В руках Гильдии, фактически, было столько же охотников, сколько военных в распоряжении правительства, да и те перейдут на сторону нового правителя сразу же. Они всего лишь солдаты, и не станут попусту рисковать своими жизнями и жизнями своих родных. Невольно Наруто вспомнил тот день, когда они прощались со стаей Хана. Звать их с собой не было смысла – без повязанного вожака синдрома альфы не возникнет, а Хан, ко всему прочему, был Зверем. Наруто думал, что их назовут идиотами, но и Хан, и Какаши, выслушав открывшиеся подробности, их идею поддержали. - Если у вас все получится, вы дадите шанс всем нам, - прощаясь, проговорил Хан, крепко пожимая Наруто руку. – Поэтому – удачи. - Кстати, ты заметил, как Киба смотрел на Хана? – поинтересовался Наруто, запоздало припоминая, что эти двое, кажется, даже вполне неплохо общались в последние дни. Саске хмыкнул. Эту вдруг возникшую приязнь уже успели отметить все в стае, начиная с обожавшей посплетничать Ино, которая была внимательной, как кошка – особенно, когда не надо – и заканчивая волчатами, которые потом несколько дней наивно спрашивали, почему дядя альфа ходит гулять по лесу с чужим оборотнем, заставляя Кибу пунцоветь. - У тебя очень быстрая реакция. Вся стая судачила об этом еще дней пять назад, - насмешливо сообщил Саске, жалостливо погладив Наруто по голове. Наруто мстительно ущипнул его за бок. Он бы, наверное, тоже знал об этом, если бы общался со стаей. Но последние дни он провел в мрачных раздумьях, и его никто не трогал. Даже Саске, неизменно появляясь рядом в те редкие моменты, когда Наруто отгонял неприятные мысли, старался его не тревожить, давая время самому сделать необходимые выводы. Он как никто другой знал, что некоторые вещи нужно просто самостоятельно пережить в своей собственной голове. - Вот только у них все равно ничего не выйдет, пока Хан – Зверь, - добавил Саске, подумав. Гильдейские правила относительно вязки Зверей теперь казались ему пусть и по-прежнему жестокими, но, во всяком случае, обоснованными. И, судя по тому, что даже оборотни не могли предложить ничего лучше, эти правила были единственным выходом. Помимо отказа от Зверя, разумеется. Вот только Саске сильно сомневался, что Хан, главной целью которого было защитить стаю, согласится отказаться от такой силы ради альфы. - К счастью, это не наши проблемы. Думаю, между собой они разберутся сами, - дипломатично ответил не слишком любивший глубоко копаться в чужой личной жизни Наруто. Он и о приязни Кибы и Хана вспомнил лишь походя, не слишком во все это вникая. А Саске он привык говорить все, что угодно – пара на то и пара, чтобы не испытывать неловкости в любых разговорах. Снаружи послышался очередной поток негодования, и очередной волчонок отправился сидеть наказанным у кострища. На некоторое время все стихло, а затем раздался испуганный взвизг Ино, которая, кажется, сладить с очередным волчонком не смогла, и тот, видимо, совершил что-то, достойное наказания. Наказывала, впрочем, судя по суровому окрику, не Ино, а мать. В палатку с визгом ввалилась юная волчица и побежала прятаться под одеяло, нескромно подвинув Наруто с его законного места. В последнее время таким способом избежать наказания дети беззастенчиво пользовались, сообразив, что к Саске оборотни не лезут. Как пара вожака, в стае он занимал второе по иерархии место, и оборотни, признавая подобную расстановку сил, вынуждены были мириться с тем, что Саске детей, прибежавших к нему за помощью, наказывать банально боялся. - Кажется, пора вставать, - философски резюмировал Саске, который уже привык спать в одежде на случай, если очередной волчонок решит спрятаться у них, спасаясь от выволочки. Довольная собой девчонка показала язык сурово погрозившей ей пальцем матери, заглянувшей в распахнувшуюся после проникновения полу палатки. Утро было в самом разгаре, и впервые за последние дни Наруто встречал его почти спокойным. Они ступили на эту дорогу, а значит, должны по ней идти до последнего с уверенностью, а не с постоянными сомнениями. К вечеру того же дня небольшая компания в лице восьми оборотней и шести человек остановилась в лесу вблизи стен Гринды. Остальная стая осталась позади вместе с четырьмя выделенными для ее защиты волками. Сакура и Ино, которых безуспешно пытались оставить с ними, сейчас демонстрировали нарочитую обиду и шли чуть поодаль, игнорируя всех остальных. Шикамару, поссорившийся с женой из-за ее упрямства, тоже всячески показывал, как он недоволен, и шел с другой стороны от супруги. Саске, за долгие месяцы знакомства с Наруто уже успевший усвоить, что он обязательно полезет в самое пекло, с таким положением вещей смирился, а потому не слишком переживал. К тому же то, что они с Наруто были абсолютно равны, устраивало их обоих. - Устраиваемся здесь, - проговорил Наруто, бросая на землю свою сумку. – Только не слишком капитально, вдруг придется уходить, - добавил он. Оборотни разбрелись по поляне, привычно обустраивая свой лесной быт. До лесов Гринды они добрались за пять дней, и у них оставалось чуть больше недели до полнолуния. Времени было, если разобраться, в обрез, и тратить его попусту было нельзя. Именно поэтому Орочимару и Саске, прихватив телефоны, отошли чуть поодаль, связываясь каждый с нужным человеком. Орочимару звонил своей знакомой из Гринды, а Саске, мысленно радуясь тому, что нужные номера телефонов он хранил в ежедневнике, а ежедневник прихватил с собой, когда уходил из Конохи, решил связаться с парочкой журналистов, которые бы и в пекло полезли за эксклюзивом. С этими журналистами, правда, Саске был знаком постольку-поскольку: когда-то они дотошно доставали его, предлагая пошпионить во благо свободы информации. И, что было немаловажно, оба журналиста работали на независимые издания, связанные с правозащитными организациями. А один из них был, ко всему, достаточно известным блогером, что тоже играло на руку. И Саске не сомневался, что за его историю (учитывая, что он был в розыске) журналисты ухватятся сразу же. Так оно и оказалось. Не задавая лишних вопросов, журналисты моментально согласились примчаться в Гринду и ждать там дальнейших указаний. Ведь они, конечно же, все понимают, его ищет столько народу, что было бы неосмотрительно выдавать свое местоположение. Упускать шанс прославиться на весь мир журналисты, как Саске и ожидал, не решились, памятуя о том, что такая возможность выпадает слишком редко, чтобы можно было ею разбрасываться. Что ж, эксклюзив им Саске готов был предоставить еще какой. - Ну что? – встретил его вопросом Наруто, рядом с которым стоял вернувшийся Орочимару. Саске пожал плечами, задумчиво разглядывая простенький старый телефон. Оборотни, постоянно избавлявшиеся на всякий случай от мобильных, других и не имели. А свой собственный телефон, найденный тогда в здании, пришлось уничтожить вместе с сим-картой. - Они приедут в Гринду. Дальше, если все получится, эта твоя знакомая с ними свяжется, - отозвался он. Орочимару кивнул. - Тсунаде придет сюда вечером. Я сам ее встречу. Наруто кивнул и хотел было что-то сказать, но его отвлекла появившаяся поблизости Карин. Судя по всему, оборотни что-то там не поделили, и теперь им требовалось вмешательство вожака. Наруто повернулся к Саске, сделал огромные глаза, скорчил рожицу и поплелся решать чужие проблемы. Орочимару наблюдал за ним с едва заметной насмешкой в желтых, будто змеиных, глазах. - Лучше бы ты мог опять возглавить стаю, - проговорил Саске, провожая Карин с Наруто взглядом. Интересно, что оборотни могли не поделить на поляне в лесу? Впрочем, как показывала практика, у диких были абсолютно те же проблемы, что и у живущих в городе жителей. Найти повод для ссоры и те, и те ухитрялись одинаково легко. - Не соглашусь. Для этого мне пришлось бы искать альфу, а мне хватило и последнего раза, о котором мы не вспоминаем, - отозвался Орочимару. – Да и ему полезно. Он чувствует себя при деле, ему это нужно, - добавил он, подумав, и ушел. С этим Саске спорить не мог. Наруто, несмотря на то, что периодически ему явно хотелось стать первым вожаком, порешившим собственную стаю, казался действительно подходящим для этой роли. Он был на своем месте, даже несмотря на наличие пары. К тому же Саске ему нисколько не мешал, предпочитая не вмешиваться в дела стаи. Все равно Наруто, выросший с Орочимару, понимал всю эту кухню куда лучше него. Да и стае так было намного спокойнее – потому что поначалу Саске буквально кожей ощущал, что оборотни опасливо ждут от него, что он начнет во все вмешиваться и не будет давать Наруто возможности управлять стаей. Вернувшийся Наруто, кое-как примиривший поцапавшихся оборотней, прижался к Саске, сцепляя пальцы за его спиной. - Я опять нервничаю, - признался он шепотом, который вряд ли бы помог в данной ситуации. Сомнительно было, что чуткий слух оборотней, находившихся от них самое большее в паре метров, не уловит сказанную не слишком тихим шепотом фразу. Впрочем, годами выработанная тактичность давно приучила волков не обращать внимания на происходящее, если только оно не несло для них угрозы. Все бытовые мелочи, включая приватные разговоры, они успешно пропускали мимо ушей, не слишком на них зацикливаясь. И пусть в итоге все знали обо всех, этими знаниями никто не апеллировал, уважая чужое право на личное пространство. Саске погладил его по плечам и чуть сжал пальцы, разминая напряженные мышцы. Несмотря на вполне поселившуюся в Наруто уверенность в правильности всего происходящего он по-прежнему не мог расслабиться. Да оно и было неудивительно – на кону стояло много жизней, а Наруто, как вожак, отвечал за благополучие всей его компании. Повернуть назад ему не давало только осознание того, что сейчас они рискуют потерять четырнадцать человек, а в случае их бездействия смертей будет много больше. Омег не оставят в покое, да и их компанию тоже попытаются истребить в первую очередь. - Мы постараемся, чтобы все прошло нормально, - утверждать, что все закончится хорошо, Саске не стал – просто потому, что он не мог быть в этом уверен на сто процентов. Впрочем, верить в то, что все получится, отсутствие сотни процентов ему совершенно не мешало. - Да это я знаю, - тоскливо отозвался Наруто, который и в жизни не мог представить, что пойдет свергать Гильдию и доверяться незнакомцам, проводя полнолуние рядом с городом. Скажи ему кто-нибудь лет пять назад, что его ждет в будущем, Наруто бы никогда не поверил. Пусть он и хотел всегда, чтобы положение вещей изменилось, и города приняли оборотней, но лезть на рожон никогда не собирался. Проведенная в бегах жизнь тому только способствовала. Короткий разговор, впрочем, Наруто все равно успокоил. Близость Саске вообще действовала на него благоприятно хотя бы потому, что теперь он был рядом и не нужно было гадать, здоров ли он и где находится. - Я тебя люблю, - добавил Саске, когда Наруто отстранился, избавившись с его помощью от очередного приступа нервозности. - Угу, - отозвался Наруто и, зевнув, почесал затылок. Саске наблюдал за этим представлением, скептически выгнув правую бровь. - И все? – уточнил он наконец, когда никакой другой реакции не последовало. Наруто уставился на него честными недоуменными глазами, будто действительно не понял, в чем вообще проблема и с чего возник вопрос. - А тебе чего надо? Тебя, может, еще и поцеловать за откровения? – удивился он, поблескивая хитрыми глазами. Саске комично вытянул губы, скорчив такую мину, будто был как минимум создатель слова «скептицизм» и, разведя руками, выдал беззлобное: - Засранец. И, развернувшись, направился к месту, куда скинул их сумки. Обживаться на выбранной поляне никто не спешил, поскольку никто не знал, останутся они тут до полнолуния или придется уходить, если эта Тсунаде откажется им помочь. - Эй, и все? – возмутился уже Наруто, оставленный в гордом одиночестве, и двинулся следом. Саске хмыкнул, уселся на землю, небрежно скинув туда ветровку, и снисходительно махнул рукой притормозившему рядом с ним Наруто. - Можешь извиняться, - великодушно разрешил он. Наруто скорчил ему рожицу и уже собирался было что-то ответить, явно нарываясь (а бросать вызовы, учитывая, как Саске на них реагировал, он любил), но ему помешал проходивший мимо Орочимару. - Предлагаю вам с вашими игрищами отправиться в лес, - бросил он. – Только не увлекайтесь, у нас еще дела, – добавил Орочимару, скрываясь из виду. Наруто переглянулся с Саске, только сейчас замечая, что почти вся стая, за неимением лучшего развлечения, наблюдала за их короткой перепалкой. Впрочем, это для них было делом обыденным. Учитывая, что никто из стаи не жил никогда с альфой – случаи использования охотника в качестве донора спермы не считались, – подобные взаимоотношения были для оборотней в новинку. В первые дни они вовсе, кажется, по пятам ходили за Саске, будто в жизни не видели альфу. - Точно теща, - признал наконец прозвище Орочимару прекрасно ему подходящим Наруто под согласные кивки Саске. - Хотя его совет мне понравился, - добавил Саске, подумав. Наруто бросил в него курткой, но продолжать препирательства на тему не стал – вся стая грела уши, а Наруто хотелось хотя бы постельные вопросы обсуждать в приватной обстановке. Как он и ожидал, сообразив, что развлечение закончилось, оборотни разочарованно занялись своими делами. Впрочем, особых дел у них до вечера все равно не было, и Наруто не сомневался, что вскоре они снова перейдут в режим: «послушай, о чем там переговаривается вожак с парой». Наруто со вздохом подумал, что им с Саске повезло, что оборотни не додумались до режима: «посмотри, чем там занимается вожак с парой». Саске, судя по его озадаченному лицу, был с ним абсолютно солидарен. Вечером, когда солнце уже скрылось за горизонтом и небо потемнело, Орочимару, коротко кивнув Наруто на прощание, ушел, оставляя стаю в ожидании. От исхода этой встречи, фактически, зависело все – без помощи Тсунаде у них не было шансов что-либо изменить. Никто им не поверит, если за ними не будет стоять человек, в чьей адекватности и влиятельности нельзя было усомниться. Без такой поддержки они – всего лишь кучка преступников, которые наводнили Коноху дикими и слиняли, наплевав на приказы гильдейского начальства. И, конечно, они при всем этом были еще и кучкой оппозиционеров, выступающих против Гильдии, а этого там, естественно, потерпеть не могли. Гильдия и правозащитников терпела кое-как, предпочитая втайне срывать им все планы и не давать их движению развиваться. Орочимару появился уже через час. С ним оказалась женщина-бета, от которой, правда, веяло такой властностью, что только запах мешал принять ее за альфу. Образ суровой властительницы дополняли тяжелые ботинки и короткая спортивная куртка с капюшоном, который женщина небрежно набросила на голову. Показавшись на поляне, она скинула капюшон, поправила светлые волосы и внимательно оглядела компанию у костра. На встрече присутствовали только «человеческая» часть стаи и Наруто с Карин и Орочимару. Остальные расположились у другого костра, расположенного чуть поодаль. - М-да, - глубокомысленно отметила женщина, оглядывая поднявшихся при ее приближении на ноги людей. – Да тут прямо клад для какого-нибудь ищейки. Вся разыскиваемая преступная компания в сборе, - добавила она. – Вы не представляете, сколько раз у меня требовали развесить по всему городу ваши физиономии. Тсунаде, - представилась женщина, протягивая выступившему вперед Наруто ладонь. - И что, развесили? – поинтересовался Саске, тоже получивший свою порцию рукопожатий. Тсунаде, кивками поприветствовавшая всех остальных, пожала плечами. - Делать мне больше нечего что ли? На гильдейских постах пусть что хотят вешают, а город пачкать не дам, - ответила она. Орочимару прошел мимо нее и сел на застеленное легким покрывалом длинное бревно, служившее своеобразной скамейкой. На ней уже, нахохлившись, будто замерзшие воробьи, сидели Сакура и Ино, зябко кутавшиеся в куртки. Уходя из Конохи, они, конечно, прихватили теплые вещи, но погода строила козни, и холодало так, что не слишком толстые куртки не спасали. Да и, честно признаться, они не ожидали, что проведут столько месяцев, живя в лесу с оборотнями. Тсунаде устроилась рядом с Орочимару, вытянув ноги по направлению к костру. Оценивающим взглядом скользнув по замерзшим девушкам, она бросила укоризненный взгляд на Орочимару. - Мог бы и сказать, что у вас с припасами туговато. Я бы захватила пару курток потеплее, - отчитала она досадливо поморщившегося Орочимару. Спорить он, правда, не стал. Так уж повелось еще с самого их знакомства: Тсунаде вечно журила Джирайю, относясь к нему, как к младшему (и туповатому) братцу, и на его пару перенесла точно такое отношение. И помогать Орочимару она не перестала даже после смерти Джирайи, рискуя при этом своим положением – узнай кто, что глава города тайком снабжает припасами диких, и карьере Тсунаде пришел бы конец. - Итак, ради чего такого вы вытащили меня сюда? – отказавшись от предложенного чая, напрямую спросила Тсунаде, опираясь локтями на колени. Ответа она, впрочем, ждала только от Наруто или, на крайний случай, Орочимару. Перед ней, несмотря даже на присутствие людей, была стая, а в стаях обычно все скидывают на вожака. Так оно и оказалось. - Нам нужна ваша помощь, - ответил Наруто. – Но она может стоить вам карьеры, если не хуже. Тсунаде очень хотелось сказать, что обо всем этом она догадалась и сама, но она тактично промолчала. Что же до карьеры и положения в обществе... Она пятнадцать лет занималась тем, за что ее отдали бы под суд, если бы узнали – помогать диким было строго-настрого запрещено. Но Тсунаде все равно помогала, потому что могла это делать. И даже не только стае Орочимару, в ее «списках» было почти два десятка стай, которые периодически приходили к ней за помощью. Ей было сорок, и у нее не было семьи, а была только работа, которая ей, конечно, нравилась, но... Конца света бы не случилось, скинь ее кто-нибудь с кресла главы города. - Ближе к делу, мальчик. Боюсь, что акцент на негативных последствиях моей помощи не слишком мотивирует на оказание этой самой помощи, - не удержалась Тсунаде от шпильки. Хотя на деле такой подход к делу произвел на нее приятное впечатление. Легко просто просить кого-то о помощи и куда сложнее – просить его, осознавая, что для человека это лишние проблемы. Саске, сидевший рядом со смутившимся Наруто, хмыкнул и незаметно почесал ему поясницу, призывая к смелости. Наруто мучительно захотелось завязать ему руки узлом, но дергаться он не стал, чтобы не привлекать излишнее внимание к их скромным персонам. - Вы ведь должны знать Шимуру Данзо? – то ли утвердил, то ли спросил Наруто и замолчал, выжидательно глядя на Тсунаде. Та пожала плечами. - Первый советник правителя, и что? – отозвалась она, начиная раздражаться – ее «ближе к делу», похоже, благополучно проигнорировали, и это виляние вокруг да около Тсунаде злило. Но Наруто тянуть кота за хвост не собирался. Ему и самому хотелось скорее покончить с этим рассказом, который протянулся через их жизнь, зацепив за собой еще и ни в чем не повинных людей, расплачивавшихся теперь за помощь им с Саске. И даже то, что никто из бывшей гильдейской компании ни в чем их не упрекал, не спасало. - По нашим данным, он является главой Гильдии. И планирует совершить государственный переворот, - закончил мысль Наруто. Шикамару молча протянул Тсунаде распечатанные документы (а на какие ухищрения пришлось пойти, чтобы распечатать бумаги, история благоразумно умалчивала), которые прямо-таки пестрили компроматом. В них было все – и история с Джирайей, и данные о перевороте, и информация о сообщниках, о подкупах, о финансовых махинациях... Тсунаде, хмуро выслушавшая умозаключение Наруто, взяла бумаги и углубилась в чтение, изредка задавая вопросы, которые хотела прояснить четче. В итоге пришлось рассказать ей все – вплоть до истории с серийным убийцей, на которой Саске скривился так, будто ему насильно впихнули в глотку лимон, лайм и грейпфрут одновременно. Нет, он по-прежнему не жалел о том, что сделал и не чувствовал никакой вины; другое дело, что, дай ему кто шанс прожить по-новому, он бы поступил немного иначе, и Наруто в свои дела посвящал. Его таинственность едва не стоила ему любимого человека, и только этот факт Саске и угнетал. Тсунаде заинтересованно покосилась на него, но подробностей требовать не стала. Хотя бы потому, что эта история весьма опосредованно была связана с основной сюжетной линией. - Предположим, это все правда. И чего вы от меня хотите? – поинтересовалась Тсунаде, задумчиво равняя листы, лежавшие у нее на коленях. Огонь причудливо играл с тенями, которые прыгали по бумагам, будто нарочно выбрав белую поверхность для своих забав. - Мы не можем пойти и заявить обо всем этом – нам не поверят. Другое дело, если бы обо всем сообщил достаточно влиятельный человек с хорошей репутацией, от которого нельзя было бы просто так отмахнуться, - ответил ей Саске, уже уяснивший, что эта женщина любит конкретику. - То есть я, - закончила за него Тсунаде, поджимая губы. Она надолго замолчала, даже достала сигареты из кармана куртки и щелкнула зажигалкой. Покосившись на напрягшихся оборотней, она поднялась на ноги и отошла чуть дальше, сверившись с направлением ветра – пытать чувствительных к запахам оборотней сигаретным дымом она не собиралась. И курить, вообще-то, тоже – привычка завелась у нее после смерти Джирайи, и все последующие годы Тсунаде старательно пыталась бросать курить. Пока, правда, безрезультатно, хотя количество выкуриваемых в день сигарет заметно сократилось. Асума проводил пачку сигарет жадным взглядом и отвернулся. Его собственные запасы уже давным-давно закончились, да и оборотни не слишком любили запах курева, поэтому Асума вынужденно завязал с курением, но был от этого совсем не в восторге. Затушив окурок о ствол дерева, Тсунаде небрежно выбросила его в кусты и вернулась на свое место. Выжидательные взгляды молчаливой компании ее немало нервировали, равно как и вся сложившаяся ситуация. - Я очень надеюсь, что информация здесь правдивая, - вздохнув, ответила наконец Тсунаде. – Потому что если нет, я поселюсь с вами и буду капать вам на мозги всю оставшуюся жизнь, - добавила она зловеще. За такой подрыв авторитета Гильдии, если информация окажется ложной, ей будет грозить суд, не говоря уже о том, что о работе можно будет забыть. Ну а ждать приговора Тсунаде не слишком хотелось – он все равно будет максимально суровым, потому что Гильдия не терпела, когда ей переходят дорогу. С другой стороны, если информация правдива – это будет огромный скандал и превосходный шанс доказать несостоятельность Гильдии, возможность улучшить нынешнее положение омег... И огромный риск для нее, Тсунаде, потому что она никогда не сомневалась в том, что возмутителей спокойствия такая организация убирает быстро и просто. Орочимару хмыкнул и сочувствующе погладил Тсунаде по колену. Та в ответ посмотрела на него далеким от восторга взглядом, но промолчала, собирая бумаги в предложенную Шикамару папку, в которой лежали еще и флешки со всем необходимым. - Спасибо, - искренне поблагодарил Наруто. Он хотел было протянуть руку для рукопожатия, но в последний момент передумал. Слишком уж язвительной была эта женщина, несмотря даже на то, что она казалась действительно хорошим человеком. - Возьмите, - Саске отдал Тсунаде листок с номерами телефонов и именами. – Это журналисты, они со дня на день должны приехать в Гринду. Свяжитесь с ними, скажите, что от меня, они вам помогут. Тсунаде оглядела листок, прищурилась, разбирая чужой почерк, и запихнула листок в файл с документами. - Говорила мне мать, не общайся с этим мальчиком, от него ничего хорошего не дождешься, - страдальчески вздохнула Тсунаде, вдруг вспомнив мать, которая всегда не любила Джирайю. Это была совершенно непонятная, не поддающаяся никакой логике искренняя нелюбовь, которую Тсунаде всегда игнорировала. - У нас еще не закончились просьбы, кстати, - бестактно испортил ей всю ностальгию Орочимару, бесцеремонно врываясь в цепочку ее рассуждений. Тсунаде приподняла брови, уложила поудобнее папку на коленях, подперла подбородок рукой и вздохнула. - Валяйте, - обреченно проговорила она, мысленно делая ставки: будет следующая просьба еще хуже или все-таки лучше. Наруто смущенно кашлянул. Мало того, что они уже своей просьбой подставили человека, так теперь собирались сделать это еще раз. Контрольный в голову, не иначе. - Мы же рассказали, что синдром альфы работает и распространяется даже на стаи, - почти издалека начал Наруто, по удивленно расширившимся глазам Тсунаде уже понимая, что она сообразила, куда ветер дует. - Только не говорите мне, что собрались притащиться обращаться в город, - перебила Тсунаде, оглядывая собравшуюся компанию. Но все смотрели на нее такими честными и незамутненными взглядами, что Тсунаде мысленно наклеила на всех ярлыки: «неадекват». Конечно, показать всем вокруг, что дикие не опасны, что исследования правозащитников успешны, что Гильдия водила всех за нос, выбивая себе финансирование на войну, которой легко можно было избежать – это круто, но не в город же, полный народу, тащить стаю оборотней. Мало того, что в Гринде все-таки находились охотники, которые подобного не допустят... Так и горожане, которые хоть и были толерантными людьми (другие в городе, открытом для оборотней, не задерживались), такого тоже не потерпят из банального страха. - Не обязательно в сам город, - утешил ее Наруто. – Нам достаточно обратиться за стенами города, чтобы доказать, что мы не опасны. На фоне той информации, что вы сольете о Гильдии, это будет очень кстати. Тсунаде снова задумалась, машинально взяла пластиковый стаканчик с чаем, который ей вручила сидевшая рядом Карин, и теперь грела о него руки. - Давайте так, - наконец проговорила Тсунаде долгих десять минут спустя, залпом выпивая остывший уже чай. – Если то, что я солью о Гильдии, окажется правдой, вы придете к городу в полнолуние. Я позабочусь об охотниках, которые сидят в городе, и как-нибудь успокою горожан. Если же информация не подтвердится... То я уже, скорее всего, буду в бегах, так что помочь вам все равно никак не смогу. Замечание было резонным и правдивым. Окажись информация правдивой, у нее, Тсунаде, просто не будет повода не позволять опустить Гильдию с ее садистскими наклонностями еще больше. В обратном же случае ей будет не до полнолуния. - Спасибо вам, - в очередной раз поблагодарил Наруто, в этот раз не удержавшись – руку для рукопожатия он протянул и мягко сжал поданную в ответ узкую ладонь. Засиживаться Тсунаде не стала. Несмотря на теплую одежду, она изрядно продрогла, поэтому почти сразу же, собравшись, попрощалась с присутствующими и, прихватив с собой Орочимару в качестве сопровождения, ушла обратно в город. Карты были сданы, и теперь оставалось только ждать. Ночь полнолуния выдалась, во-первых, необычайно светлой: небо было чистым, звезды сияли по-особенному ярко, да и луна не отставала, будто тоже осознавала всю торжественность ситуации, а во-вторых, необычайно теплой. За последнюю неделю погода успела перепробовать все – и солнце, и дожди, и град, и ветер – и, видимо, немного притомилась от собственных экспериментов. И именно поэтому ночь полнолуния была тихой, безветренной и очень теплой. Погода, правда, совершенно не соответствовала буре, бушевавшей в глубине души Наруто, который в эту ночь вместе со своей стаей оказался напротив запертых ворот, ведущих в Гринду. И мало того, что он был в эту и без того беспокойную для всех оборотней ночь у города – так он еще и был, разумеется, голым, поэтому ощущал себя еще глупее, стоя закутанным в плед. Остальные члены его стаи, жавшиеся друг к другу в поисках успокоения, тоже чувствовали себя не лучше. Ситуацию не спасал даже слишком спокойный Орочимару, которого, кажется, совершенно ничего не беспокоило, и Саске, терпеливо не выпускавший его ладонь из своей уже который час. Собственно, последняя неделя выдалась настолько сумбурной, что Наруто ощущал себя хомяком, которого засунули в прогулочный шар и хорошенько раскрутили – ему казалось, будто он совершенно потерял ориентацию в пространстве, что все происходящее – нелогично, что происходит вообще какая-то ерунда, и что тогда он вообще здесь делает? Сначала было выступление Тсунаде, которая отдала им свой планшет, чтобы они могли полюбоваться на все это безобразие. Выступление проходило в прямом эфире, одновременно оно транслировалось через интернет благодаря ушлым знакомым Саске, которые вцепились в эту сенсацию, как голодные собаки в кусок мяса. Тсунаде загодя разослала копии документов в правительство, куда имела доступ как, собственно, правительственный человек, пусть и из другого города. Они же оказались и в интернете – выгодно было иметь в знакомых человека, на чей блог были подписаны несколько миллионов человек. Общественный резонанс был настолько мощным, что отпираться правитель не стал, а оперативно подтвердил, что да, его советник был одновременно главой Гильдии. Это была вынужденная мера, сообщил правитель, и долгие годы его советник прекрасно выполнял свои многочисленные обязанности. Информация, переданная Тсунаде, была проверена и, к ужасу своему, добавил правитель, подтвердилась. На допрос советник не явился, а спешно покинул город вместе с людьми, чьи имена были перечислены в списках. Они, конечно же, объявлены в розыск, но пока поиски не дали никаких результатов. Тсунаде публично поблагодарили за бдительность, за патриотизм и гражданскую сознательность. Тсунаде смущалась и в интервью ловко уворачивалась от вопросов о том, откуда у нее столько компромата на такую известную личность. Одним словом, общество гудело, как потревоженный улей. Вести о сорвавшемся перевороте заставляли включаться в обсуждения даже тех людей, которых политика не интересовала вообще. Правозащитники уцепились за открывшиеся подробности дела Джирайи и финансирования Гильдии. Но о судьбе диких по-прежнему говорили мало, поэтому в эту ночь Наруто со стаей оказался под стенами города. Тсунаде, загодя приказавшая задержать всех гильдейцев (теперь она боится за свою жизнь, ведь это такая опасная организация – вещала Тсунаде во все камеры и диктофоны, заверяя, что содержат задержанных в прекрасных условиях, она-то не преступница, в отличие от!), вновь вооружилась прямым эфиром, своими верными журналистами, которые едва слюной не капали, предвкушая новую сенсацию (... и повышение на работе, и премию, в конце концов!) и попросила горожан по возможности собраться на площади перед воротами в город. - Вы помните, что я говорила на этом месте в прошлый раз. Информация оказалась правдивой, и мы избежали государственного переворота и сохранили мир. Сегодня я снова хочу выступить и развеять очередную ложь Гильдии. Все вы знаете о синдроме альфы, на который так напирают правозащитники в своих исследованиях. Гильдия уверяла нас, что он не работает, что это очередная чушь, что мы должны продолжать вести бесплодную войну с омегами, которые провинились перед нами только тем, что родились не в городе, - мысленно радуясь, что написала речь заранее, вдохновленно говорила Тсунаде, шагая взад-вперед по установленному для нее помосту. – Я и хочу с полной уверенностью заявить вам, что они лгали. Синдром альфы существует и даже больше – он работает и распространяется на целые стаи. Разве не этого хотели бы мы все? Жить в мире и согласии с омегами, которые не причинили бы нам вреда даже в полнолуние. Наше общество расколото на части. В нашем законодательстве прописаны наказания за убийства, но при этом Гильдия вырезает омег целыми стаями, вместе с детьми. Сейчас у нас есть шанс попробовать жить по-человечески, а не как звери, истребляющие себе подобных. Вы скажете, что нет доказательств существования синдрома альфы, но я вам их предоставлю. За этими воротами, - Тсунаде кивнула на запертые ворота, и все слушатели, невольно завороженные искренностью ее тона, повернули туда головы. – За этими воротами меня ждет стая, которая после обращения останется абсолютно адекватной. Сейчас я пойду к ним и докажу всем, что долгие годы жили во лжи, призванной оправдывать убийства. Если хотите – идите со мной, - Тсунаде спустилась с помоста и решительно прошагала к воротам. Журналисты увязались за ней – один из них при этом вдохновенно строчил что-то на планшете, ухитряясь вести прямой репортаж прямо через блог – записывая все свои приключения. Собравшиеся на площади горожане, озадаченные подобным развитием событий, застыли, переглядываясь между собой. На лицах многих собравшихся, впрочем, читалось искреннее любопытство. Кажется, решительность главы города, которая собралась лезть к обращающейся стае безо всякого страха, их вдохновляла. Наконец, от толпы отделилось несколько десятков человек, которые набрались достаточной смелости для подобной авантюры. Тсунаде, ждавшая их у небольшой двери в воротах, мягко улыбнулась. - Что ж, для начала достаточно, - заметила она и, распахнув дверь, первой вышла наружу. За ней увязалась вся собравшаяся цепочка, включая операторов с камерами. Двери за ними закрылись (Тсунаде сама попросила об этом, чтобы не нервировать оставшихся в городе людей, которые продолжали наблюдать происходящее через установленный на той же площади экран). На дороге перед въездом в город, по разные стороны друг от друга, остались только горожане и новоприбывшая стая. Ночь становилась все интереснее и интереснее. - Ужас, тут камеры, а я ужасно выгляжу, - пожаловалась Сакура, делая безуспешную попытку спрятаться за Кибой. - Нет уж, пусть весь мир видит тебя такой, - злорадно захохотав, заявил Киба, выталкивая ее перед собой. Как и все собравшиеся сегодня на этой дороге, он жутко нервничал, но пытался не подавать виду. Первая часть плана у них прошла идеально, и Тсунаде не подвела, равно как и документы, оказавшиеся правдивыми. Однако он, как и вся компания, по-прежнему был в розыске, да и беспокойства за стаю никто не отменял. За прошедшие месяцы Киба так привык к оборотням, что понятие «часть стаи» для него теперь было совершенно обыденным. - Ты хотя бы не голая, - мрачно отозвался стоявший чуть поодаль Наруто, успешно выставивший впереди себя Саске. Саске, оказавшийся вперед планеты всей, зябко поежился. - Вообще-то, я тут главный преступник во всей своей группировке, - заметил он. – А ты меня бессовестно сдаешь, морда предательская. Наруто показал ему язык, но менять своего положения не стал. Лучше уж пусть Саске светит своей преступной физиономией, чем он, Наруто, своим старым и даже дырявым в нескольких местах пледиком. Саске, отвернувшись от камер, задумчиво запихнул палец в дырку на пледе, трогая Наруто за бок. Наруто раздраженно сверкнул на него глазами, но промолчал. Как это обычно бывало, прикосновение Саске его успокаивало, а таким пренебрегать сейчас не стоило. От состояния вожака зависело состояние всей стаи, в конце концов. - Карин, держись в центре, ладно? – вспомнил Наруто, поворачиваясь назад, туда, где, сгрудившись, стояла остальная стая. Впереди были только они с Саске и «человеческая» компания. Наруто против такого расклада не возражал. Во-первых, оборотням было спокойнее, что от всеобщих взглядов их как-никак прикрывают люди, а во-вторых, так меньше нервничал сам Наруто. Карин, хмуро поддерживавшая на себе покрывало, кивнула. Эти приключения с одеялами и прилюдным обращением ее здорово бесили еще в Конохе, а теперь приходилось проходить через это снова. Стая понятливо обступила Карин со всех сторон. Зверя полагалось защищать, как одного из ценнейших членов стаи, а Наруто не собирался рисковать ни самой Карин, ни существом, которое она в себе носила. Этого Данзо, в конце концов, так и не поймали, и черт знает, сколько у него еще сторонников осталось на свободе. К ним, игнорируя испуганные вздохи, подошла Тсунаде, поздоровалась и отступила поближе к Орочимару, который щурился на полную луну и молчал уже который час. Наруто, пытавшийся периодически его растормошить, в конце концов оставил его в покое. У них уже получилось навредить Гильдии настолько, что теперь Орочимару просто не верил в то, что у них вышло. Он всегда хотел подорвать авторитет Гильдии, это было целью его жизни, и теперь близость развязки, финала, Орочимару дико пугала. Потому что провал его бы, наверное, убил, ведь вышло бы, что он даже за Джирайю отомстить не смог. Тсунаде, будто зная, о чем он думает, мягко сжала его прикрытое тонкой тканью плечо и застыла рядом, ожидая, когда луна наконец спровоцирует обращение. Ждать пришлось недолго – уже минут через пятнадцать Саске и Тсунаде, как стоявшие ближе всех к оборотням люди, были бесцеремонно изгнаны одними мощными толчками куда подальше. Саске, который благодаря заботливости Наруто едва не шлепнулся на землю лицом, поддержал испуганно ойкнувшую Тсунаде за локоть и отвел ее чуть подальше, к человеческой части компании. Горожане, оказавшиеся по собственной смелости (или глупости, как уже робко успели подумать «смельчаки») за воротами рядом с обращающейся стаей, сбились в кучку. Страх, несмотря на то, что их мэр стояла сейчас рядом с оборотнями, нарастал, потому что одно дело – слова, а совсем другое – оказаться поблизости от целой кучи оборотней. Но волки, несмело встававшие на лапы и еще не привыкшие к собственным изменившимся телам, не проявляли к ним никакой агрессии. Они скользнули бесстрастными взглядами по сбившимся в кучу людям и занялись своими делами: кто-то вылизывал лапы, кто-то нелепо прыгал, будто разминался, кто-то и вовсе, развалившись на траве, дремал. Орочимару подошел к Тсунаде и несильно толкнул ее головой, извиняясь за то, что оттолкнул ее от себя с такой силой. В процессе обращения вообще было сложно контролировать хоть что-нибудь, поэтому он едва не перестарался. Тсунаде почесала его за шею, игнорируя насмешливый взгляд Саске, которого от издевательств над Орочимару удерживал только сидевший за его спиной Наруто, влажно дышавший ему на волосы. - А что я, я ничего, тещам тоже нужна ласка, - развел руками Саске. Наруто, прекрасно зная, как он это не любит, облизал ему лицо мокрым языком. Саске взвыл, вытираясь рукавами куртки, и скорчил рожицу одобрительно фыркнувшему Орочимару. От перепуганной кучки людей отделилась парочка бет – парень с девушкой, набравшиеся, видимо, смелости. Боязливо оглядывая оборотней, среди который особенно выделялась сияющая шерстью Карин, они подошли к Тсунаде. - А можно?.. – робко спросила девушка, протягивая к Наруто руку. Тот безропотно наклонился, подставляя крупную морду, и девушка, у которой, судя по виду, сердце готово было отказать в любую секунду, осторожно погладила жесткую шерсть. - Офигеть, - оценила полученные впечатления девушка, и за ней потрогать оборотня возжелал и ее парень. Саске ревниво крутился поблизости, не слишком довольный тем, что трогают именно Наруто (вокруг, в конце концов, было достаточно оборотней!), но не возражал, не желая все портить. Орочимару состряпал сочувственную физиономию и насмешливо вывалил язык. Они с Саске по-прежнему не слишком жаждали общаться, делая это скорее по необходимости, но сосуществовали вместе вполне мирно. Хотя Саске подозревал, что все это из-за Наруто, которому бы вряд ли понравилось, если бы они с Орочимару постоянно выясняли отношения. Тсунаде тем временем отделилась от компании и вернулась к камерам. Ей вручили микрофон, и она продолжила свою речь, закрепляя полученные результаты. - Вы сами все видите. Нас обманывали долгие годы, долгие годы нас заставляли быть соучастниками убийств, нас заставляли быть жестокими к людям, не сделавшим нам ничего плохого. Конечно, среди омег есть преступники, но они есть и среди альф, и среди бет, но гонениям подвергаются только омеги. Сейчас у нас есть возможность все исправить. Вы спрашивали меня, откуда у меня оказалась информация о перевороте. Посмотрите туда, - Тсунаде указала на человеческую часть стаи. – Все эти люди оказались в розыске потому, что захотели все изменить. Все они – гильдейцы, теперь уже бывшие. И это они отдали мне все эти документы, они помогли нам узнать правду, - предельно серьезным тоном проговорила Тсунаде и замолчала. – Ну что, открываем ворота? – вдруг крикнула она с каким-то девчачьим задором, обращаясь к стоявшим за стенами горожанам. На какое-то время воцарилась тишина, а затем по толпе прокатилось неуверенное еще, робкое «да». - Я не слышу! – раззадорила Тсунаде толпу, невольно заражая своим энтузиазмом зрителей, волей судьбы оказавшихся в эту ночь на городской площади. В ночь грянуло громогласное «да!», и ворота действительно отворились. Высыпавшие наружу люди, пусть и с небольшой опаской, приблизились к оборотням, рядом с которыми и без того уже толпились первые смельчаки, вышедшие из города еще с Тсунаде. Оборотни, привыкшие шарахаться всю жизнь от людей, казались растерянными, но довольными – всеобщее внимание им льстило, учитывая, что погладить волков хотели все, будто только так горожане смогли бы убедиться в том, что стая действительно не представляет для них угрозы. Напряжение, окутывавшее город с начала ночи, начало рассеиваться – чтобы через мгновение преобразиться в панику. Началось все с того, что Таюя, смирно позволявшая себя гладить и лениво оглядывавшаяся по сторонам, вдруг ощерилась и, игнорируя отпрянувших от нее с испуганными криками людей, рванула к стоявшей неподалеку от нее Тсунаде, которая все еще что-то говорила на камеру. Она оттолкнула Тсунаде в сторону, болезненно взвыла и оглушительно клацнула зубами, что-то, по звуку, перекусывая. Журналисты, до того не имевшие дел с криминальными новостями, заорали на разные лады, увидев тело с откушенной головой. Голова, которую Таюя небрежно выплюнула, приземлилась рядом с телом, прокатилась по земле и застыла. Подскочившие к месту событий Наруто с Саске остановились, оглядывая труп. Тсунаде, сообразившая раньше них, что происходит, поднялась на ноги и торопливо заговорила в наушник, прикрепленный к ее уху. Саске обошел скулящую волчицу и в неясном свете ламп увидел торчащую из ее плеча рукоятку ножа. - Наруто, подержи ее, - попросил он, осторожно хватаясь за рукоятку. Наруто накрепко вцепился зубами в холку болезненно дернувшейся Таюи, не давая ей двигать головой, и Саске резко выдернул залитый кровью нож. Журналисты, сообразившие, что происходит что-то из ряда вон выходящее, перестали паниковать. - Ваше первое покушение? – поинтересовался Саске, бросая нож к трупу. Тсунаде, ругавшаяся с охраной, которая прошляпила незнакомца, погрозила ему кулаком. - Что значит – не видел?! – кипела она. – Ты дошел уже туда? То есть... Как – мертв?! Да сколько их тут тогда? Ищите, иначе я вас сама убью! – напрочь забыв о прямом эфире, который, как засидевшийся гость, никуда деваться не собирался, кричала Тсунаде, от полноты чувств топая ногами. - Порядок? – обеспокоенно спросил Саске у Наруто, который жалостливо вылизывал кажущуюся совсем небольшой на таком огромном теле рану Таюи. Наруто кивнул и потерся о заскулившую волчицу мордой. Поутихшая было паника вернулась с новой силой, как обрушившаяся на берег волна, потому что со стен города вдруг началась стрельба, и откуда-то появился почти черный волк, шерсть которого едва заметно поблескивала в ночи, будто в ней запутались светлячки. Яростно взвыв, оборотень кинулся в гущу людей, явно намереваясь заняться увеличением числа жертв среди гражданского населения. Оказавшаяся на пути волка женщина испуганно застыла, не в силах пошевелиться. Почти в последний момент, перелетев через голову незадачливой женщины, незнакомого оборотня сбил с лап Джуго. Стрелков с попеременным успехом пытались убрать Асума, Киба и Саске, у которых были при себе пистолеты, а чуть позже на подмогу пришла и сориентировавшаяся охрана, на которую Тсунаде, не переставая, орала. Со Зверем теперь дрались несколько оборотней, прикрывая догадливо отступивших за их спины людей. Саске, перезаряжавший пистолет, вдруг почувствовал, что его настойчиво толкают в спину. Обернувшись, он увидел Орочимару, который, пронзительно посмотрев на него своими желтыми глазами, лег на живот – как тогда, на заброшенной гильдейской базе. - Он где-то тут, да? – догадавшись, что происходит, спросил Саске, быстро оглянувшись – Наруто был далеко, рядом с Тсунаде, и их не замечал. Орочимару дернул головой в знак согласия и Саске, мысленно извинившись перед Наруто, вскочил на спину Орочимару, крепко вцепляясь пальцами в холку. Орочимару, ведомый одним ему известным маршрутом, рванулся в сторону леса. Саске, сам не знавший, как удерживается на волчьей спине, думал о том, что проигрывать этот Данзо явно не умеет. Он не мог знать, что они будут здесь в это полнолуние, он явно хотел «всего лишь» отомстить Тсунаде за то, что она сорвала его планы. Но узнав, что на сегодняшнюю ночь запланировано такое мероприятие, Данзо, видимо, менять планы не стал и решил их усовершенствовать, попросту испортив все «мероприятие» Тсунаде. Неизвестно, сколько гражданских успели подстрелить до того, как стрелков убрали. И скольких из них убили, а не ранили. Притормозил Орочимару у самой кромки леса. Он остановился, растерянно переступил с ноги на ногу – и пропустил момент, когда из-за деревьев на него кинется сияющий шерстью Зверь. Саске, не удержавшийся на спине Орочимару, слетел на землю, едва не придавленный сцепившимися в драке волками. Что ж, оба оставшихся в распоряжении Гильдии Зверя оказались в игре. Осталось только найти их носителей. Орочимару вдруг тонко взвизгнул, и Саске отвлекся на него. Драка обычного оборотня со Зверем была заведомо проигрышной, но Орочимару, которому успели расцарапать горло, не сдавался. Царапины оказались неглубокими, и опасности не несли. Пройди когти чуть глубже – и ситуация была бы куда более плачевной. Саске схватил пистолет, намереваясь хотя бы попробовать выстрелить и дать Орочимару шанс, но совсем рядом раздался негромкий щелчок, и руку ожгло такой болью, что оружие удержать Саске не сумел. Боль была знакомой, но оттого не менее жестокой. Поймавшее пулю плечо – то самое, кстати, куда уже однажды стреляла Конан – буквально выло от боли. И если раньше у Саске была выдержка оборотня, то сейчас, с человеческими ощущениями, все было намного хуже. Кровь заливала ему руку, доходя до кончиков пальцев, все тело немело от боли, будто превратившись в одно сплошное пулевое ранение. Ошарашенный в первые секунды болью, Саске пропустил появление бывшего советника правителя – и согнулся, падая на колени, от новой порции боли. Данзо, державший в руках свою неизменную трость, которой он Саске и ударил, задумчиво поиграл ею. - Вот мы и встретились наконец, - заметил он. – Тварь, испортившая мне все планы и убившая моих лучших людей. Я, может, уже не выиграю, но хотя бы отомстить смогу, - долго разглагольствовать Данзо явно не собирался, урывая себе несколько секунд – пока оглушенный болью Саске будет безвреден. Но к этому Саске, более-менее обуздавший жаловавшееся на все лады тело, был готов. Привыкшие идти по трупам люди не размениваются по таким мелочам. Где-то рядом продолжал яростно рычать, безнадежно проигрывая свой бой, Орочимару, которому сейчас мог помочь только он, Саске. Данзо аккуратно отделил верхнюю часть трости от нижней – трость предсказуемо оказалась мечом, и тогда же Саске, незаметно собравший мелкую мерзлую землю в ладонь, резко бросил ее ему в лицо. Данзо, щурясь, нелепо махнул рукой, пытаясь увернуться, и тогда же Саске вскочил на ноги, доставая из ножен на бедре нож. Всадив его не сообразившему еще, что произошло, Данзо в горло, Саске с почти животным удовлетворением наблюдал за тем, как медленно начинает сочиться из раны, забитой ножом, кровь, и потухают чужие глаза. Зверь Данзо, откликаясь на разорвавшуюся связь, взвыл и рухнул, как подкошенный, прямо на Орочимару, который выглядел так, будто по нему прошлись огромной теркой – то там, то тут на его теле были раны от чужих когтей и зубов. Орочимару выбрался из-под придавившего его тела и перегрыз горло потерявшему сознание Зверю, терпеливо дожидаясь затем, пока не прекратится стук чужого сердца. Прихрамывая, Орочимару подошел к стоявшему над трупом Данзо Саске. - Он ведь был всего лишь человеком. И успел сделать столько всего, - заметил Саске, на которого вдруг разом накатила такая бешеная усталость, что захотелось просто лечь. Что он, собственно, и сделал, отойдя на несколько шагов от трупа. Орочимару улегся рядом, прижимаясь к нему боком, и начал зализывать раны. Единственное, на что у Саске хватило сил – набрать Асуму и сообщить, где они находятся. Через четыре дня состоялась похоронная процессия с участием поспешно прилетевшего в Гринду правителя, который, смутно чувствуя свою вину во всем произошедшем, с народом ссориться не желал. Всего при нападении пострадало шестьдесят девять человек, из которых пятнадцать, включая городскую охрану, - погибли, а еще десять находились в больнице в стабильно-тяжелом состоянии. Остальные отделались царапинами и пострадали больше душевно. Не каждый день, в конце концов, на среднестатистического городского жителя организуется нападение с применением огнестрельного оружия. Стаю, что было почти удивительно, никто в произошедшем не обвинял. В конце концов, в полнолуние оборотни защищали людей и при этом страдали сами. Второго Зверя удалось убить с помощью подключившейся к драке Карин, а его альфу – второго брата Конан, нашли неподалеку без сознания после разрыва связи. Убивать его не стали и просто задержали до суда. Саске, мысленно представлявший, как он хватает целую банку обезболивающего и заглатывает все ее содержимое разом, стоял в первом ряду вместе с Наруто и практически не слушал слов Тсунаде, которая произносила речь о погибших. Саске было жаль этих людей, но сейчас – когда все закончилось – он был просто рад, что Наруто был рядом с ним, что с ним и с доверившимися им друзьями было все в порядке. Он просто хотел урвать хотя бы немного покоя – они, в конце концов, его заслужили. Наруто, крепко сжимавший его здоровую руку, изредка поворачивался и смотрел на него таким сияющим взглядом, что у Саске дух захватывало. В тот же день было решено провести открытые переговоры с участием, разумеется, правителя. Ситуацию с Гильдией нельзя было спускать на тормозах, да и со стаей нужно было что-то решать. Обсуждение затянулось до позднего вечера и, когда примерный план реорганизации Гильдии с учетом всех открывшихся обстоятельств был завершен, затронули вопросы дальнейшей судьбы стаи. - Мы предлагаем вам поселиться рядом с Конохой, - бойко предложил один из советников правителя, который только кивал в знак того, что предложение одобряет. – Специально для вашей стаи будет отстроен отдельный квартал. Вход в город будет в шаговой доступности, и при этом у стаи будет доступ к лесу, - с уверенностью бывалого риэлтора продолжал рекламировать жилье советник. – Вы, - он обратился к Асуме, Шикамару, Сакуре и Кибе с Ино, которых уже успели публично объявить не преступниками, а едва ли не национальными героями, - при желании сможете поселиться там же. Вас все устраивает? – обратился советник к Саске. Саске, игнорируя его взгляд, повернулся к Наруто, ломая советнику все шаблоны. Он был уверен, что решения принимает в этой стае альфа, а не омега. - Думаю, можно попробовать, - отозвался Наруто, поразмыслив. Если уж выдался шанс показать совершенно новую форму взаимодействия общества с дикими, им попросту нельзя пренебрегать. Советник вежливо покивал. - У нас только одна проблема. В вашей стае мы заметили Орочимару... – начал он. Наруто, напрягшись, выпрямился на стуле, но Саске, сжав под столом его ладонь, взглядом призвал его успокоиться. - Который является членом нашей стаи, - перебил Саске. – И мы не позволим причинить ему вред. Советник глупо заморгал, как потревоженная сова. Правитель откашлялся и постучал пальцами по столу. - Вы согласны взять ответственность за его поступки? Если он совершит преступление, отвечать будете вы, - проговорил он. Саске пожал плечами. - Согласен. Надеюсь только, что его поступки будут оцениваться беспристрастно, - ответил он, прекрасно зная, как легко можно выдумать правонарушение. Правитель, на которого благодаря очередному прямому эфиру сейчас смотрели, наверное, все его подданные, заверил, что у него нет никакого желания портить только-только развивающиеся нормальные отношения общества с омегами. Собрание на сегодня было закончено, и Наруто с Саске вернулись в их временное жилище – стае выделили несколько этажей в крупнейшей гостинице. За это время к их группе успели присоединиться и оставшиеся члены стаи вместе с детьми. Сейчас опасаться им было нечего. Волчата, впервые оказавшиеся в городе, с детской непосредственностью восхищались всем вокруг, и горожанам, невольным зрителям этого восторга, наверное, впервые в жизни было настолько неловко. Они будто впервые поняли, что в стаях жили такие же дети, и что это страшно – когда ребенок растет в обстановке постоянного страха. Вернувшись в номер, Наруто подошел к окну, за которым раскинулось стремительно темнеющее небо. Они жили на самом верхнем этаже, и Наруто до сих пор не мог насмотреться на открывавшиеся за окнами картины. Подошедший Саске молча обнял его здоровой рукой и поцеловал в макушку. - Спасибо за Орочимару, - первым нарушил тишину Наруто, не представлявший, что бы он делал, если бы Орочимару задержали или вынудили бы уйти восвояси. Саске неопределенно хмыкнул. Как ему было ни неприятно это осознавать, но он действительно успел привыкнуть к Орочимару, как к не слишком любимой теще, от которой все равно никуда не деться. - Он часть стаи, - фактически, часть семьи, но уж этого Саске говорить точно не собирался. – Да и, полагаю, скоро он тебе понадобится, - Саске положил ладонь на живот Наруто и тут же ойкнул – подпрыгнувший от неожиданности Наруто ударил его головой в подбородок. Скривившийся от боли Саске потер покрасневший подбородок, глядя на почему-то почти испуганно смотревшего на него Наруто. - Я не думал, что ты знаешь, - смутившись, пробормотал Наруто, виновато покосившись на очередную микротравму на лице Саске. Саске хмыкнул, притягивая его обратно к себе. - Я так и понял. Вот только что ты, что остальные омеги уж больно палевно себя вели, тут и идиот догадается. Ну и я запоздало вспомнил, что в твою последнюю течку мы вели себя не слишком осторожно. Правда, ты мог бы и сказать, - ответил он. Наруто смутился еще сильнее. Он банально не знал, как сказать о вообще-то незапланированной беременности Саске, учитывая, через что им пришлось пройти в последние месяцы. - Я не знал, как ты на это отреагируешь, - защищаясь, отозвался Наруто. – Мы оба не слишком хотели обзаводиться детьми, - добавил он. Саске скептически посмотрел на него. Что творилось в голове Наруто, он и представить себе не мог. Если он и правда думал, что он, Саске, закатит скандал, узнав о неожиданной (хотя глупо было называть ее неожиданной, все произошло вполне логично и объяснимо) беременности, то... То придется, видимо, провести с ним не одну разъяснительную беседу. - Идиот ты, - вздохнул наконец Саске. – Я тебя люблю, и нашего ребенка тоже, хотя, признаться, пока смутно осознаю себя отцом. Наруто счастливо вздохнул, прижимаясь к нему. - Сам такой, - отозвался он. – И я, в общем-то, тоже не слишком привык к этой мысли. И в моем случае это еще хуже, учитывая, что будет дальше, - пожаловался Наруто. Саске тихо рассмеялся, переводя взгляд на небо за окном. Почему-то сегодня ему казалось, что даже воздух вокруг стал другим. Начало было положено, и мир неторопливо, неспешно начинал меняться. Эпилог. Газета «Ворлд Ньюс», выпуск от ХХ.ХХ.ХХ. Эпоха милосердия. Почти полгода прошло с того дня, как разразился так называемый гильдейский кризис. Привычный уклад вещей тогда здорово пошатнулся – еще бы, в одночасье не состоявшийся государственный переворот, нападение на Гринду, вскрывшаяся вдруг правда о Гильдии... Система дала сбой, и ее пришлось срочно менять, латая возникающие то тут, то там дыры. А год тем временем подходит к концу, и нам бы хотелось подвести его итоги. Итак, начнем по порядку. 1. Были внесены серьезные изменения в существующее законодательство и гильдейские уставы. Отныне омеги, прежде называемые дикими, имеют полное право проживать в городах, имеют право на работу и на жилье. Они так же могут свободно распоряжаться своими деньгами и совершать любые сделки, не нарушающие законы, разумеется. Теперь омеги являются полноправными членами общества и охраняются законом так же, как и любой альфа или бета. Единственная поправка – на время полнолуния омеги обязаны покидать пределы города, чтобы не подвергать людей опасности. Стаи так же имеют право жить в городах, а в случае, когда вожак стаи находит пару, омеги из этой стаи могут находиться в полнолуние вблизи города. Это касается и повязанных омег, не состоящих в стае. Насильственные вязки, прежде пропагандировавшиеся Гильдией, как единственно возможные, запрещены. Что ж, согласитесь, что на бумаге это звучит прекрасно. На практике же новый жизненный уклад требует времени и доработки. Не все согласны с новыми законами, и за последние три месяца было совершенно более ста нападений на омег. Виновники задержаны или ищутся, и наказание для них будет назначено соответствующее преступлению. Остается надеяться, что эта статистика не помешает развитию нормальных отношений между обществом и омегами. В конце концов, не все из них доверяют нам и не все из них решаются приходить в города. 2. Этот пункт будет маленький, но очень емкий – теперь все действия Гильдии открыты для широких слоев населения. Руководство Гильдии осуществляют двадцать три человека – известные правозащитники, юристы, ученые и многие другие. И правительство обязало их вести абсолютно открытую документацию, доступную для любого заинтересовавшегося. Таким образом надеются контролировать действия Гильдии и обеспечивать исполнение законодательства. Что ж, пока о действенности судить рано, но стоит отметить, что на данный момент Гильдия действительно работает открыто. 3. Была проведена реорганизация Гильдии Охотников. Название, правда, оставили прежним, но от прежней организации остались одни слова. Во-первых, охотничий отдел был сокращен до необходимого минимума, а сокращенным охотникам предложили другие места работы. К слову, прежде разыскиваемые гильдейцы, входящие теперь в стаю Конохи, были восстановлены в Гильдии и награждены за свою помощь. Охотники теперь имеют право ликвидировать только тех оборотней (живущих вне городов, разумеется), что опасны для общества, и то только после тщательной проверки причастности омеги к преступлению. Возглавил охотничий отдел небезызвестный Учиха Саске, сам в прошлом охотник. Он вместе со своей парой и стаей на данный момент живет в специально отстроенном для них квартале рядом с Конохой. И минутка сплетен – судя по округлившемуся виду Узумаки Наруто – пары Учихи – семью нового главы охотничьего отдела скоро ждет пополнение (а малыш знал, в чьей семье родиться – еще бы, родители – национальные герои!). 4. В Гильдию Охотников теперь введен научный отдел, которому отдается половина финансирования. Здесь – впервые за много лет – ученые имеют возможность использовать все доступные ресурсы для дальнейшего изучения синдрома альфы. Кто знает, быть может, когда-нибудь ученые сумеют помочь свободным омегам справляться с полнолуниями? Разумеется, пока еще рано говорить о том, что в мире воцарился полный порядок. Есть противники изменений, есть те, кто ждал этих перемен всю жизнь. Однако положение вещей действительно начинается меняться. Давайте же поможем миру измениться! Нам всего лишь стоит научиться уважать и любить друг друга, принимать друг друга такими, какие мы есть. И хочется, чтобы когда-нибудь – лет через сто или двести – наши потомки, живущие там, где альфы, омеги и беты нашли общий язык и прекратили эту бесполезную вражду, взяли учебник истории и прочитали там о сегодняшней эпохе, в которую мы сейчас входим. Об эпохе милосердия. Карен Джонс. Конец.