Audio: Runaway - effy stonem Skinny love - Birdy Nothing hurts now - Volfworks
- Скажи мне, - наконец прошептала она, - тебе очень весело меня мучить? Я бы тебя должна ненавидеть. С тех пор как мы знаем друг друга, ты ничего мне не дал, кроме страданий... - ее голос задрожал, она склонилась ко мне и опустила голову на грудь мою. - Может быть, - подумал я, - ты оттого-то именно меня и любила: радости забываются, а печали никогда... Михаил Лермонтов. Герой нашего времени.
Все кажется неумолимо живым и полным свободы. Я не могу смотреть в окно, где дети бегут домой со школы, счастливые мамы разговаривают между собой, потягивая кофе, а остальные жители размашистым шагом идут куда-то, снова спешат, и их где-то ждут. Я не могу посмотреть на него. Не могу понять, как раньше у меня это получалось без труда, вот так сидеть рядом в машине, смеяться, разговаривать, обнимать его... Быть рядом. Что заставило меня поверить? Как ему удалось меня обмануть? Почему все так резко меняется? Почему я не могу просто сидеть и ждать? Почему здесь нужно мое участие? Машина останавливается на подземной парковке манчестерского торгового центра. - Приехали. - Гарри выходит из машины. Я самостоятельно открываю дверь и выхожу следом за ним. Он не произнес ни слова за все время поездки и сейчас молчит. Такое чувство, что он читает мои мысли. Мы проходим внутрь, Гарри, в черном пальто, размашисто шагает в направлении магазинов, я следом за ним. Никакого контакта, будто мы вовсе не знакомы. И я не чувствую радости. Мне хочется, чтобы он говорил со мной, пытался разузнать что-то, вел себя как раньше, но, с другой стороны, я не могу его принять, я не могу принять мысль о том, что хочу видеть его участие в своей жизни. Гарри не выглядит злым, недовольным или уставшим, что заставляет меня спрашивать себя о причине его молчания. Непривычно идти с ним рядом и чувствовать себя лишней. Чужой?.. - Мне надо купить себе пару новых рубашек и футболок, - он поворачивается ко мне, оповещая о цели нашего визита сюда. Его безразличный взгляд, безразличный тон, отсутствие тяги и рвения к чему-либо меня убивают. И здесь не подобрать лучше синонима. Именно убивают. Кажется, будто я виной его безжизненному состоянию, будто я - основная причина его проблем. Гарри направляется прямиком к Burberry, чему я не удивляюсь, но у меня нет сил идти за ним, да и нет желания, нет никакой цели. Я ненавижу неопределенность, но я не хочу сдаваться. - Чего ты? Я думал, все девушки любят покупки, - он разворачивается лицом ко мне, но продолжает идти вдоль вешалок с вещами дорогого бренда, мимо обеспеченных покупателей и озадаченных продавцов, смотря на меня и ожидая ответа на вопрос, который не был поставлен. Или был... - Иду, - опускаю голову, не желая смотреть по сторонам. Я понимаю, что не хочу с ним ссориться, понимаю, что нет причины для беспокойства. Да, вчера он перешел все возможные границы, но сегодня, сейчас, мы будто знакомы пару дней. Просто друзья, самые обычные люди. Все было спектаклем, о котором он говорил с самого начала. Не было никаких настоящих действий, настоящих желаний, настоящей жизни. Я слегка заигралась. Я сама заставила себя верить. Это было лишь мое заблуждение. И я рада, что он не заблудился. Гарри выбирает несколько рубашек, периодически поглядывая на меня. Мне нравятся все вещи, которые он выбрал, но я не стану даже заглядывать в женскую часть магазина. Меня занимает то, что он советуется со мной. Я никогда прежде не заходила в мужской отдел одежды. В примерочной девушки-консультантки окидывают меня не самым доброжелательным взглядом, но и это не сравнится с тем, что одна из них следует за Гарри с непонятной мне целью. Она встает рядом с дверцей той кабинки, куда зашел мой мучитель, и снова смотрит на меня с презрением. Мне ничего не остается, кроме как сесть на диванчик напротив и наблюдать за происходящим. Но ничего интересного не происходит, так как спустя десять минут Гарри выходит из раздевалки с теми же двумя рубашками и направляется прямиком на кассу. Все до безумия странно. Я бы сказала, что мне просто непривычно видеть его в образе друга. Однако я согласна с ним дружить. Я давно уже утопила все обиды. - Почему ты мне не показал? - я борюсь с мыслями и чувствами, вспыхнувшими в университете. Мне нельзя сдаваться. - А надо было? - он вытаскивает свою кредитку и еле заметно улыбается, будто ожидал вопроса и заранее спланировал ответ. Мне хочется сказать "ну, мы же друзья", но язык не поворачивается. Мы ведь совсем не друзья. Совсем. И как бы не хотели дружить - не получится. - Ну ладно, - я опускаю взгляд на серый кафель, следуя за своим мучителем. - Я просто не привык с кем-то ходить по магазинам, - он сбавляет шаг, и теперь мы идем на одном уровне. Я все еще не смотрю на него. Я чувствую, как убеждаю себя в том, что он мне навредит, что нельзя хорошо относиться к нему, что неправильно идти с ним вот так спокойно рядом.***
- Да ну, прекрати, - я захожу в дом, восстанавливая дыхание после длительного матча по громкому смеху. На лице сверкает совсем не застенчивая улыбка, волосы слегка потрёпаны от частых прикосновений, тушь посыпалась, ноги ужасно устали от ходьбы, но почему-то ничего меня не волнует, и не хочется, чтобы это настроение уходило. - Как скажешь, - Гарри пораженно кидает пакеты с вещами на пол и принимается раздеваться. Это был мой самый необычный поход по магазинам. Хотя бы просто потому, что я никогда ранее не разглядывала мужские рубашки, не обращала внимания на ширину воротника или длину пиджака, не подыскивала правильный размер джинсов - не ходила с парнями по магазинам. Это оказалось куда интереснее, чем я ожидала. Достаточно было лишь расхаживающего по примерочной Гарри, притворявшегося моделью. И как-то все вокруг резко растворилось, остались лишь люди и их мысли, произнесенные вслух. Мне некогда было думать о своем положении, об учебе, о неправильности своих действий. Были лишь необдуманные слова, необдуманные действия, необдуманные мы. Мне хотелось смеяться - я смеялась, хотелось говорить - говорила, хотелось спорить - и я спорила. Было страшно, непривычно и странно. И разочарование в собственных желаниях старалось затопить собой все возможные пути выхода, но я больше не была одна, и что-то большее, чем желание, меня спасало. Мне нужно было взять себя в руки. Я впервые смотрела на него, как на обычного человека, я перестала бояться, я увидела элементарные чувства, я увидела улыбку, я услышала смех. И казалось, это было всем, чего он хотел. - Добрый вечер, мистер Стайлс. Добрый вечер, Эшли. - Миссис Хорвей забирает у Гарри оставшиеся сумки. - Ужин на столе. - Женщина направляется на второй этаж. Я замечаю ее собранные сумки в углу и снова вспоминаю, что сегодня пятница. Сегодня она уезжает домой к своим родным. В эту же секунду я достаю телефон и набираю номер мамы, медленно шагая за Гарри на кухню. Часы показывают восемь, и я надеюсь, что она еще не спит. - Мам, привет, - я делаю акцент на слове "мам", отвечая на вопросительный взгляд Гарри, и сажусь напротив него за стол, все еще чувствуя себя слегка неловко с ним за ужином. - Привет, дорогая. Как твои дела? - в трубке слышится телевизор, и я представляю, как они с папой по очереди смотрят свои передачи. - Все отлично. - Сегодня мои слова более похожи на правду. - Вы как там? Чем занимаетесь? Не разбудила? - Да мы потихоньку. Вот папуля твой уже сопит рядышком. Ты чем занимаешься там пятничным вечером? - мне нравится ее доброжелательный настрой, и я снова не думаю о своих словах. - Ужинаю сижу. - Смотрю на Гарри и вижу, что он заинтересован моей беседой, что, к удивлению, меня не смущает. - С другом. - С другом? Я его знаю? - В ее голосе слышатся ехидные нотки. - Нет, мам, не знаешь. - Я начинаю обдумывать свои слова, чтобы придумать, как мне его ей представить, и понимаю, что сказала это зря. Лицо Гарри становится серьезным, и на моем тоже улыбка уже не сверкает. - А хотя нет, может и знаешь. С Генри я, мам. - Мои слова кажутся мне спасением, но я не нахожу нужного понимания в глазах у Гарри. Пару минут спустя он встает, кладет тарелку в раковину и выходит из комнаты. - Ну, Генри я помню, - мама прерывает мои мысли, и мне остается лишь отвечать на ее остальную сотню вопросов. Возможно, я все не так поняла? Возможно, он просто наелся и пошел делать свои дела? Flashback Saint Laurent Ранее сегодня - Да ну, мне не нравится, - я еще раз внимательно оглядываю Гарри в черной рубашке в широкую белую полоску. - В смысле, не нравится? - Гарри смотрит на меня одним из своих самых серьезных взглядов, и становится слегка не по себе. Не ожидавшая такой реакции, я забываю все возможные аргументы и простые слова. Он молча разворачивается и уходит в раздевалку, что заставляет меня напрягаться еще сильнее. Неужели разозлился? Я растерянно смотрю на девушку-консультантку, но та лишь продолжает разглядывать свой свежий маникюр. Спустя некоторое время Гарри молча выходит из примерочной, мимолетно оглядывает меня и направляется к кассе. Я так же растерянно встаю и плетусь за ним, ожидая худшего. Кассирша, улыбаясь, пробивает одежду, и Гарри расплачивается кредитной картой, в то время, как я напряженно стою рядом, ожидая новый всплеск его эмоций. - У нас сегодня завезли новую коллекцию летней женской одежды, не хотите взглянуть? - Звонкий голос девушки заставляет меня вздрогнуть. Гарри оборачивается, вопросительно смотря на меня, но я все еще не совсем осознаю происходящее. - Ну вот девушке ты точно отказать не сможешь, - он ухмыляется и тянет меня за собой за ремешок сумочки. - Но я... - Давай уже хватит, а? - он перебивает меня и продолжает улыбаться, ведя меня за девушкой в женский отдел. - Я бы все равно, пусть насильно, но затащил тебя сюда. - Я думала, ты обиделся. - Снова не думаю, что говорю, но это даже лучше, потому что не со всеми получается не думать. - На что? - Гарри вопросительно приподнимает одну бровь, заранее зная, что я засмеюсь просто потому, что он пародирует мою мимику. - Ну, ты так стремительно улетел в примерочную в той рубашке. - Ты просто посмотрела на меня, как на идиота. И мне сразу захотелось спрятаться, - он улыбается, и я восстанавливаю свое спокойствие. End of FlashbackHow wrong - Laleh
На часах половина двенадцатого, а я все еще одна в чересчур огромной, пустой и темной комнате. Боюсь темноты, боюсь встать с кровати и задвинуть шторы, боюсь пойти включить свет. Нет, я не жду, пока он придет и ляжет рядом. Неудивительно, что его все еще нет, неудивительно будет даже то, что он не придет вовсе. Просто не могу заснуть. В голове мелькает сегодняшнее тяжелое утро. Я не совсем понимаю реакцию Генри на фотографии, хотя, возможно, он обиделся на то, что я от него это скрывала. Мы же достаточно близкие друзья. Мне стоит извиниться перед ним и рассказать все, что происходит в моей жизни, нужно только решить, включать в это "все" всем известного моего парня Гарри, или же рассказать о своей клетке в его руках. Я разворачиваюсь и вдыхаю аромат свежего постельного белья. Ловлю себя на мысли, что хотела почувствовать совсем не эту пустоту, а запах неутомимой жизни - привычный запах его парфюма и чего-то еще, присущего только ему. Как у нас с Ханной в комнате всегда пахло цветами, их зелеными листьями и своей жизнью, к которой я долго привыкала, так и здесь, хочется почувствовать свою привычку. Он заставлял меня мерить платья сегодня. На самом деле, насильно запихивал в примерочную, сам выбирал модели. Только я ни разу не вспомнила о темном подвале и его четырех бетонных стенах, потому что мне было смешно, и он тоже смеялся, шутя над моей неуклюжестью и бедными встревоженными посетителями. Это тогда было маленькой игрой. Только сейчас почему-то всё вокруг кажется одной большой игрой, в которой мне надоело играть по правилам. Сегодня я шла рядом с ним и не думала о том, что он мне чужой человек, не вспоминала о синяках и ссадинах каждый раз, когда он ко мне прикасался, не боялась того, что он накричит на меня. Мне никогда не нравилась собственная привычка обдумывать каждый шаг. Я не могу поверить, что у него получилось заставить меня забыть о том, кто мы есть, чтобы мне нечего было обдумывать. Безумно здесь то, что я ненавидела его на фотографии утром, забывалась рядом с ним днем и топлю его в ненавистных мыслях ночью. Топлю, чтобы не утонуть самой. С момента, как он вошел в торговый центр, я готова была к спектаклю, несмотря на пылающее негодование внутри, но мое выступление было не нужно - сценарий оказался другим. В том сценарии он был другом, я подругой. И как бы я не убеждала себя в том, что это лучший вариант происходящего, мне не нравится. Я так не хочу.Runaway - effy stonem Nobody is here to sleep - Naughty boy
Не знаю, сколько лежу уже так. Мысли мечутся в голове с невероятной скоростью. Давно такого не было. Не чувствую себя хорошо. Непонятная паника в голове. Открываю глаза - темнота. Мурашки по коже. Мне не холодно. Закрываю глаза. Часы тикают в голове, но слишком медленно. Завтра суббота. Мне не о чем думать, не могу поймать ни одну мысль. Не чувствую себя хорошо. Не могу свободно вдохнуть. Открываю глаза - темнота. Шторы до сих пор не закрыты. Встаю с кровати. Мурашки по коже. Мне не холодно. Иду на цыпочках. Почему? Мне все равно. Тихо задвигаю шторы. Луна светит слишком ярко. Прикасаюсь к холодному стеклу. Мурашки по коже. Мне не холодно. Не чувствую себя хорошо. На улице совсем не летняя темнота, слишком сильный ветер мучает уставшие деревья. Сознание запускает покадровый фильм: Ханна улыбается; Ханна смеется; Ханна щекочет меня; Ханна шкодит на паре; Ханна водит хоровод со мной и Тиффани; Тиффани улыбается; Тиффани громко, нескромно смеется; Тиффани тычет в меня пальцем, мне щекотно; Тиффани шкодит на вечеринке; Тиффани тащит меня за руку к Дэйлану; Дэйлан улыбается; Дэйлан шутит, я смеюсь; Дэйлан щекочет меня у себя на плече, мы вместе падаем; Дэйлан шкодит у нас в квартире; Дэйлан не водит хоровод и не тащит за руку, Дэйлан нагибается от боли в животе, а его фигура отдаляется, пока меня уносят куда-то в темноту. Мурашки по коже. Мне холодно. Задвигаю шторы. В комнате ужасно темно. Неуверенно шагаю к кровати. Отодвигаю одеяло. Сажусь как можно тише и замираю. Слышу какой-то шепот. Мурашки по коже. Мне очень холодно. Он не спит. - Нет! - Я вздрагиваю от неожиданно произнесенных в тишине слов. Поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Гарри, но он лежит ко мне спиной. Я не уверена, говорит ли он со мной. Сознание постепенно возвращается обратно. Чувствую теплую кровь в своих венах. Встаю на коленки и наклоняюсь к нему, чтобы убедиться, что он не спит. Я не боюсь посмотреть на него, не боюсь сказать что-то, как это было раньше. Матрас противно скрипит под моими руками, но я все же наклоняюсь немного вперед и пытаюсь посмотреть на его лицо. Глаза закрыты. Притворяется, что спит? Переношу вес на руки. Матрас снова скрипит. Сажусь рядом с его спиной. Мне хочется смотреть, как он спит. Слишком к нему привыкла. Так, наверное, не бывает. Правда? Он действительно спит. В комнате больше не так темно. Мне тепло. - Нет! Нет! - Мне не показалось. Он совсем не шепчет. - Что ты де... - в голове мелькают все ночи этих дней в этой комнате. Ему снится тот сон. Не хочу, чтобы он ему снился. Я трогаю его за руку, накрывая ладонью темные татуировки, трясу, шепчу "Гарри", трясу сильнее, его фраза прерывается, и он резко поднимается, делая глубокий вдох. Я тоже испуганно вдыхаю воздух, слегка отклоняясь назад, потому что не ожидала, что он поднимется. Парень растерянно смотрит на меня, молча ложится на спину и закрывает лицо ладонями, шумно выдыхая. Он не хотел, чтобы я знала про его жуткие сны. Ни один парень не хотел бы. Я убираю его руки с лица, и Гарри дергается от моих холодных пальцев. Его глаза закрыты, и мне остается только упорно смотреть, используя всю свою упрямость. Непривычно понимать его без слов. Сейчас время тянется так же медленно. Его глаза до сих пор закрыты. Я ложусь рядом, впервые к нему лицом, и продолжаю смотреть. Все его татуировки кажутся темными пятнами на теле, и снова становится не по себе. Я вижу розу на руке и провожу ногтем по еле заметному бутону, сама не понимая своих действий. Мне хочется видеть рисунки, а не пятна. Я снова вздрагиваю - Гарри разворачивается ко мне лицом. Я кладу руку на одеяло между нами. Я вижу птиц, я вижу бабочку, я вижу его глаза, смотрящие на меня. Мурашки по коже. Мне не холодно. Он молча смотрит. Мне уже тяжело под его взглядом. Он все-таки обиделся тогда за столом. Глупо с его стороны и неправильно с моей. Гарри закрывает глаза, и я выдыхаю. Между нами вместится еще один человек. Я продолжаю смотреть на него. Провожу взглядом по тонким контурам моей любимой бабочки, сама не замечаю, как касаюсь ее. Он снова смотрит на меня. Я резко отдергиваю руку, понимая, что это было глупо. Я никогда раньше не делала так. Мимолетно заглядываю в его глаза и опускаю взгляд на свою руку. Мне уже тяжело под его взглядом. Закрываю глаза. Слышу шорох. Он накрывает меня одеялом. Опускаю одеяло чуть ниже. Мне не холодно. Он снова смотрит на меня. Черты его лица ровные. Еще раз смотрю в глаза. Открываю рот, чтобы что-то сказать, но говорить нечего - тишина. Опускаю взгляд. Он делает глубокий вдох. Он берет мою руку. Я больше не вздрагиваю. Медленно перебирает пальцы, останавливается на указательном и проводит по бабочке. Я обвожу ее контур. Я хочу видеть рисунки - не пятна. Он снова берет мою руку и аккуратно подносит ее к своему лицу, ничего больше не делая. Между нами больше не вместится ни один человек. Я сама касаюсь холодными пальцами его щеки, носа, места, где обычно светится ямочка, подбородка, губ... Убираю руку, пытаясь снова начать обдумывать и контролировать свои действия. Закрываю глаза от безысходности. Гарри снова берет мою руку. Касается моих губ своими, запуская мою руку в свои волосы. Целует левый уголок моих губ. Целует мою нижнюю губу, правый уголок моих губ. Я целую Гарри в ответ. Провожу холодной рукой по его волосам к шее. Не знаю, что делаю. Не хочу знать. Время тянется так же медленно. Его рука на моей талии. Между нами больше ничего не вместится. Он прижимает меня к себе. Он снова смотрит на меня, вдыхая воздух. Я опускаю взгляд. Моя рука до сих пор на его шее, его - на моей талии. Мурашки по коже. Мне тепло. Он опускается ниже и теперь обнимает меня двумя руками, утыкаясь лбом в грудь. Я через тонкую ткань футболки чувствую, как он дышит. Чувствую, как его рука спускается ниже. Задерживаю дыхание. Он медленно проводит пальцами по бедру, спускаясь ниже, и кладет мою ногу на свою. Слегка сжимает коленку, после чего возвращает руку на поясницу. Я выдыхаю. Мурашки по коже. Мне жарко. Мне холодно. Накрываю его плечи одеялом. Оставляю свою руку на шее, проводя другой по его волосам. На часах светятся синим цифры. Я не смотрю. Времени теперь нет.