POV Китнисс
Я быстро встаю с кровати, боясь опоздать на встречу, быстро чищу зубы и одеваюсь, заплетаю уже привычную косичку и надеваю отцовскую куртку. Целую сестричку в лобик и ухожу с сумкой из дома. «Куда я ухожу?» — спросите вы. Направляюсь в лес, на встречу с моим лучшим другом Гейлом. Да знаю я, что нас могут увидеть и жестоко наказать за нарушение правил. Но это лучше, чем умереть в нищете и голоде. С Гейлом мы встречаемся в 7 утра, а возвращаемся домой только под вечер, но сегодня вернёмся в двенадцать. Так как сегодня особенный день — день Жатвы. А всё началось 74 года назад, когда Дистрикты Панема подняли восстание против правительства. Но президент смог отразить удар и даже изменить своим гневом людей. Но те отдали за неповиновение очень много. В наказание за бунт и восстания в каждом Дистрикте Панема юноши и девушки в возрасте 12 — 18 лет должны явиться для проведения церемонии Жатвы. Выбранные с помощью жребия трибуты должны быть переданы в Капитолий, где они будут сражаться на арене, пока в живых не останется один. Он и будет победителем. С того момента это зрелище стало именоваться Голодными играми. С этого года я буду жить в страхе вдвойне. Ведь моя маленькая сестрёнка Прим с этого года тоже участвует в Жатве. Прим и Гейл — вот, кого я боюсь отдать трибутами на Игры. За себя я не боюсь, потому что я знаю, что друг позаботиться о семье, а я погибну на Арене. — Давно ждёшь? — спрашивает мужской голос у меня за спиной. Я поворачиваюсь на звук и вижу своего лучшего друга. Высокий, стройный, курчавые чёрно-коричневые волосы, прямой нос, серые глаза и лёгкая улыбка. Мы с ним чем-то похожи, некоторые считают нас братом и сестрой, а некоторые думают, что мы встречаемся. Фу! Это же мерзко! Встречаться с другом, да ещё и с лучшим! Нет, Гейл мне только друг и не больше. В нашей школе за ним девчонки толпой бегают и в тайне ненавидят меня, за то, что я могу спокойно с ним общаться. Ну, а вообще у меня есть паренёк на примете, который мне очень нравится. Не буду скрывать и то, что я заметила его три месяца назад, когда мы с Гейлом были в Котле. Это наш чёрный рынок. Голубые глаза, которые невозможно не увидеть, пепельно-белые волосы, чёлка всегда чуть спадала на глаза и добрая улыбка на лице. Он мой одноклассник, и, кажется с ним, мы учились с первого класса — это мне мама рассказывала. Ой, совсем забыла его представить. Пит Мелларк и ему 17 лет. Но мы с ним никогда не разговаривали, даже взглядами не встречались. А о моей любви к нему знает только мама и Прим. Сестра только догадывается. Мою маму зовут Ирина, ей 36 лет. У меня с ней очень хорошие отношения, с ней я могу говорить на любые темы. — Я жду тебя уже полчаса, Гейл. Ты прекрасно знаешь, что сегодня за день, нам нельзя опаздывать! — кричу я, поднимаясь с земли. — Сегодня Жатва! Сегодня могут выбрать кого угодно! — Кискисс, ты чего? Прости меня за опоздание, просто Пози меня не отпускала. Ну что, пойдём охотиться? — Ладно, прости меня тоже, что накричала, — говорю я, обнимая его. — Пойдём. Дальше мы идём молча, плечо к плечу, хотя нам и не нужно разговаривать. Во-первых, это спугнёт всю нашу дичь, а во-вторых, мы понимаем друг друга взглядами. Прошло некоторое время, и мы решили сделать небольшой привал. Расселись на пригорке, откуда видна наша деревня и стали есть собранные ягоды, как вдруг Гейл начинает копаться в своей сумке. — Прости, чуть не забыл. Посмотри, что я добыл, — говорит он, повертев в своей руке большую булку. — Я сегодня иду из Котла, как вдруг меня догоняет паренёк из твоего класса, ну знаешь? Белобрысый такой… — Пит? — перебиваю я, поднимая на него глаза. — Да, кажется, его так зовут. Так вот, он подбегает ко мне и протягивает её со словами: «Вот возьми, это вам с Китнисс». Этот паренёк догадывается о наших с тобой вылазках за территорию. Я ему начинаю не доверять. — Успокойся, — говорю я, улыбаясь. — Лучше дай половинку мне! Я помню всё, что связано с Питом. Тогда я наврала вам, сказав, что с ним мы ни разу не пересекались. Был осенний вечер, даже можно сказать, наступала ночь. Шёл дождь, переходящий плавно в ливень. Умер мой отец, тогда я ещё не встретила Гейла и не ходила на охоту. Нам нечего было есть и я ушла из дому, чтобы не видеть печальные глаза Прим и мамы. Помню, как пришла на задний двор пекарни и зачем-то села под дерево. Через некоторое время вышел Пит с двумя буханками хлеба. Одну он кинул свиньям, а другую мне. Тогда я была ему благодарна, но сказать обычное «спасибо» я не смогла. Когда-то я отплачу ему. — Сколько раз там записано твоё имя? — спрашиваю я, прожевав кусок. — 42. Я променял свою удачу на еду.***
Сейчас уже начало второго. Я уже пришла домой и отдала маме свою добычу, состоящую из двух кроликов и нескольких пакетиков чёрной смородины. Наверху, в моей комнате меня уже ожидал наряд на Жатву. На неё я пойду в синем платье до колена, и, как всегда, мои старые чёрные ботинки. Когда я выхожу из ванны ко мне прибегает Прим, улыбаясь, она проводит меня до мамы, которая уже ожидает меня, чтобы заплести косичку. — Ты такая красивая, Китнисс, — говорит Прим, обнимая меня. — Я надеюсь на то, что нас с тобой не выберут, и мы продолжим жить, как жили. — Вас не выберут, девочки, — успокаивает нас мама. — Всё будет хорошо, если что я рядом. — Прим, нам пора. Всё будет хорошо. У тебя только возьмут кровь — это не больно, поверь мне. Потом иди к своим друзьям, встретимся после Жатвы, и знай, что тебя не выберут… — А тебя? Я не хочу, чтобы ты уходила! — кричит Прим, начиная плакать. — Меня не выберут… — говорю я, а потом сама себе говорю шепотом. — Будем на это надеяться…